Описание: Йохимбе — растение, произрастающее в тропических лесах Западной Африки — вечнозеленое дерево высотой до 15 метров, внешне несколько схоже с дубом. Кора растения служит сырьём для получения йохимбина, используемого как афродизиак, а также как биологически активная добавка в питании спортсменов.
***
Когда по молодости Серкан Болат слышал истории о том, как партнеры после долгих лет отношений начинают перенимать определенные привычки и манеру поведения друг друга, он не верил. Нет, ни за что на свете, думал тогда он, никакая девушка не изменит меня. Даже спустя много лет он будет самим собой — таким же ответственным человеком, на которого можно положиться, внимательным и собранным. С появлением Эды Йылдыз (а теперь уже почти десять лет как Болат) он задумался, а не передается ли глупость воздушно-капельным путем? Нет, ВОЗ вроде об этом не писали, но вдруг он пропустил какие-то свежие исследования?.. Не то чтобы Серкан резко стал глупеньким и мягкотелым, но его возлюбленная — его жена (это звучало ужасно привлекательно) — однозначно влияла на него, ломая его панцирь очень закрытой черепашки. Его приоритеты изменились — если раньше он делал все только ради работы, то теперь, не желая повторять ошибок отца (а еще потому что его супруга вечером бы кожу с него содрала живьем), он летел домой сразу по окончании рабочего дня, чтобы провести время со своей любимой и их детьми. Но если чего-то подобного от него ожидали (все знали характер госпожи Болат-в-девичестве-Йылдыз), то различные поступки типа устроить внеплановый выходной, чтобы сходить вместе с семьей на рынок… немного пугали даже Эду. А Серкан был положительно самым счастливым человеком на свете. Но самой любимой вещью в их отношениях стали его попытки вывести его жену из себя. Повзрослев и став матерью (несколько раз, но кто считает), женщина обуздала свою импульсивность в принятии решений, и теперь настала очередь Болата творить нелепости, чтобы его супруга бесилась и закатывала глаза. Иногда его идеи граничили с самоубийством (например, когда он решил вместе с детьми слопать сахар с йодом, чтобы у всех троих поднялась температура — все было хорошо, пока мать семейства не прознала о проделке и не достала полотенце, чтобы как следует надрать всем виновным мягкие места (умолчим тот факт, что ночью порка таки состоялась, но роли немного изменились)). Иногда он думал, что переходит все возможные рамки (например, когда он отказался возвращаться домой под предлогом работы над проектом и несколько дней провел с Энгином, играми и алкоголем — что Эда, что Пырыл тогда очень долго дулись на своих избранников (хотя с женой Серкан помирился буквально в ночь, когда он вернулся, но женщина показательно держала дистанцию, поддерживая подругу)). Мужчина ничего не мог с собой поделать — его душенька была безумно хороша, когда злилась. Либо он просто любил мириться. Однажды Серкану Болату подвернулся очередной исключительный повод взбесить свою любимую. Причиной стала его привычка пить кофе по утрам. Да и не только по утрам. Кофе он пил с самой учебы в университете и практически не контролировал его количество, прекрасно зная, что это очень сильно бьет по его здоровью. После того, как у мужа случился приступ аритмии, Эда категорически запретила ему пить этот напиток в любое другое время, если на работе не случались авралы. Она так мило сердилась и гримасничала, пока ругалась, что Болат даже не пытался спорить, понимая, что его сердце сжимается от проявления такой агрессивной нежности. Он и сам признавал, что моложе не становится, и надо себя поберечь. Но после того, как его жена, взмахнув волосами как лисица хвостом, сказала, что проведет все выходные с девочками (месть за посиделки у Энгина, не иначе) и упорхнула, оставив его в одиночестве с детьми, он не мог не взбунтоваться. — Милая, завари мне кофе, пожалуйста, — сказал он как-то в пятницу, проходя на кухню, где Эда уже готовила их детям кашу на завтрак. Женщина застыла, потеряв дар речи. Ложка, которой она перемешивала овсянку, замерла в воздухе. — Ч… что? — переспросила она, оборачиваясь к мужчине, который прошел к холодильнику за яблоками. — Кофе, — повторил он, пряча чеширскую улыбку и подмигивая сидящим за столом детям. — Тебе нельзя, — Эда пожала плечами и вернулась к готовке. — Ты больше не работаешь в «Art Life», поэтому не сможешь меня проконтролировать. Может быть будет лучше, если я выпью кофе под твоим присмотром? Женщина сняла с плиты кашу и, прищурившись, посмотрела на мужа. — Ты что-то замышляешь… — медленно протянула она, рассматривая каждый дюйм стоящего перед ней супруга и пытаясь разгадать, что же на этот раз он ей приготовил. — Абсолютно ничего, жизнь моя. Просто хочу кофе. — Нет, — отрезала она, а затем достала тарелки, чтобы наложить еду детям. — Тебе нельзя. Цокнув и слегка закатив глаза, она достала баночку с каким-то коричневым порошком мелкого помола. — Хочется кофе — выпей цикорий. Будет полезнее. Покорно кивнув, Болат дождался, когда жена выйдет с кухни, а затем, вновь заговорщически подмигнув детям, не глядя достал какую-то баночку, боковым зрением идентифицируя ее как кофейную. — Мы же ничего не скажем маме, верно, ягнята? — прошептал он своим малышам, заваривая сразу три ложки коричневого порошка. Аллах, лучше бы они сказали маме.***
Серкан Болат слез с кофеиновой иглы где-то с месяц назад, но безумно скучал по слегка горьковатому напитку. Казалось, одной кружки ему достаточно, чтобы мир вновь засиял яркими красками. Даже сейчас у него было просто отличное настроение — не то чтобы он на него жаловался, но сейчас хотелось буквально петь и танцевать как диснеевская принцесса. Сердце стучало, как бешеное, но его это даже не волновало — он все списывал на радость от очередной маленькой шалости, которую он сотворил. Входя в офис и раздавая улыбки направо и налево, мужчина думал, что день сегодня будет замечательный. — Лейла! — Добро пожаловать, господин Серкан! — И тебе доброго утра. Через полчаса занеси мне в кабинет мою программу на сегодня. Женщина кивнула, и мужчина решил испытать удачу. — Лейла? Кофе? — Эда уже позвонила мне, — пожав плечами, произнесла ассистентка. — Сказала, что устроит вам страшный скандал. Серкан усмехнулся, намекая, что скандалы — та часть их отношений, которую он давно уже перестал бояться. — Или подаст на развод и заберет детей. Он тут же побледнел. — Понятно, — произнес он, прочистив горло. — Тогда мне… — Чай, как обычно, будет сделано, господин Серкан, — брюнетка, спрятав улыбку, кивнула и отправилась в свой кабинет. Ладно, может быть, он поторопился с выводами о своем дне. Возможно, когда пропадет влияние кофеина, день будет казаться уже не таким замечательным.***
Впервые Серкан заметил, что с ним что-то не так, когда услышал сигнал часов, показывающих учащенный ритм сердца. Действительно, оно стучало в груди как сумасшедшее, и в этом уже не было виновато хорошее настроение — время подходило к обеду, эффект от кофе уже должен был пройти, да и сам мужчина полностью погрузился в работу. Несмотря на то, что он ничего не ел утром, он не чувствовал голода. Нахмурившись, он решил отвлечься на сообщения и потянулся за телефоном. Разблокировав экран, где на заставке была его красавица-жена вместе с детьми, он почувствовал, как его многострадальное сердце ёкнуло. Будем честны, ёкнуло в тот момент не только сердце. Мужчина сглотнул, скользнув взглядом по довольно невинной фотографии, сделанной в кафе при аквапарке, куда они семьей ходили на детских каникулах. Эда, вытянув руку, кривлялась с детьми на камеру, наложив фильтр с кошачьими ушками и усами. Глядя на милую картинку, он с ужасом понимал, что это оно. Это стояк. О, Аллах всемогущий. Спустя час мужчина понял, что где-то он в жизни точно свернул не туда. Возможно, примерно тогда, когда согласился на выступление в стамбульском университете. А может быть тогда, когда ответил «Да» за столом регистрации. Точный момент сложно было определить, особенно в его ситуации. Серкан Болат был примерным семьянином. Он не то что не изменял, он даже подумать не мог об этом. Даже сны эротическими фантазиями уже последние лет десять ему снились только с участием госпожи Эды Болат. Но сегодня он чувствовал себя подростком-переростком, впервые познавшим мир плотских утех. Как бы он не контролировал себя, ему было очень трудно смотреть на прекрасную половину его команды и не краснеть до ушей от реакции, которую, хвала Аллаху, скрывала столешница в переговорной. Это было стыдно. Есть по-прежнему не хотелось. Хотелось жену рядышком. И желательно не на работе. Но именно сегодня он не мог позволить себе все бросить и сорваться. Да и вообще, разве он должен, ему уже сорок с лишним лет, он взрослый и самодостаточный человек, неужели он не справится с этим конфузом? Последующий час показал, что нет, не справится. Ну, хотя бы удалось повернуть мысли в сторону его жены, и на том спасибо. — Жизнь моя, можешь приехать? — прохрипел он в трубку, изо всех сил стараясь не выдавать свое состояние. — Буду через полчаса, — бросила женщина, отключаясь, и он застонал. Это будут самые долгие полчаса в его жизни. Осталось беспалевно переместиться из переговорной в свой кабинет.***
Эда запаздывала — возможно, обеденные пробки. Работать с давлением в причинном месте было невозможно, и Серкан попросил отменить несколько встреч, ссылаясь на плохое самочувствие. То, что с начальником не всё в порядке, заметили все: Лейла с Эрдемом тихо обсуждали, почему у робота-Болата краснеют уши, Энгин молча думал о том, что же с ним произошло, что он так стыдливо отводит от всех взгляд. Но Сезгин, озвучив пожелание друга («Пусть меня сегодня не беспокоят. Кроме Эды. Когда она приедет, скажите ей, что я у себя»), решил, что это дела семейные — в конце концов, чета Болат была той еще огненной парочкой. — Всем доброго дня и легкой работы, — пропела Эда Болат, впорхнув в офис легким летним бризом. Обмениваясь объятиями и новостями с командой, она то и дело стреляла в сторону Энгина глазами, как бы молча спрашивая, все ли в порядке. — Добро пожаловать, Эда, — обнял ее мужчина. — Совсем к нам не заглядываешь. — Дела, что могу сказать, — пожав плечами, улыбнулась женщина, а затем серьезно продолжила. — Где он? В переговорной пусто. — Он заперся у себя, Эда. Не знаю, что там у вас произошло, но ему стыдно, очень стыдно — он то и дело краснеет, и вообще… Госпожа Болат задумчиво нахмурилась, накручивая на палец одну из волнистых прядей. — Странно, утром было все хорошо, мы с ним немного… — и тут ее озарило. — Ах, вот в чем дело! Он все-таки выпил кофе! Ну я ему сейчас! Наблюдая за тем, как, яростно отстукивая каблуками, его подруга поднимается на второй этаж, Сезгин подумал, что, возможно, имеет смысл экстренно эвакуировать офис. Грядет буря.***
— Серкан Болат, о чем ты только думал?! Громкий крик, последовавший за оглушительным хлопком двери, выдернул мужчину из размышлений, где он перемножал трехзначные числа. Снять эрекцию это не помогало — в какой-то момент цифры начинали превращаться в изогнувшихся в причудливых позах проституток. В какой-то момент его мысли переключились на жену, но даже самое невинное воспоминание вызывало у него острую реакцию его тела. Эда восторженно смотрит на него на фоне фейерверков? Эда облизывает ложку с мороженым? Эда гладит по головке детей, радуясь их успехам? Эда приносит ему торт на день рождения? Бросьте, он конченный человек. Серкану казалось, что, даже если в его мыслях возникнет рабочий эпизод, например, когда Эда в пух и прах, не особо стесняясь выражений, разнесла прорабов на стройке, что засыпали строительной пылью растения, которые должны были высадить в саду, но почему-то а) доставили раньше срока и б) затащили в дом — даже тогда член в штанах непроизвольно дернется, в попытке выпросить хоть немного ласки. Болат поднял взгляд на фурию, влетевшую в его кабинет, и понял, что если бы он уже не хотел ее во всех возможных местах и вариациях, то точно захотел бы сейчас. Аллах милосердный. Его жена всегда была для него квинтэссенцией всего, что он любил. И в чем бы она ни была — в легких летних платьях, в мешковатых домашних костюмах, в его рубашках — он восхищался ею любой. Но сегодня она превзошла все его возможные и невозможные ожидания***
То ли немного сытый от ощущений, которые удалось разделить с женой, то ли усмотрев в прощании супруги какой-то намек на продолжение, но после ланча (на который сам Серкан конечно же не пошел — все еще не было аппетита) мужчина чувствовал себя способным сосредоточиться на работе. Поэтому загрузившись по максимуму, он умудрился просмотреть одновременно и дела компании, и дела холдинга. Со стороны работникам казалось, что Серкан Болат опять поссорился с женой, поэтому пытается закопаться в работе, но на деле он делал все возможное, чтобы отключиться от реальности и от своего телефона, который заставкой напоминал о том, что было в его кабинете и чем бы все это могло закончиться. После ухода Эды мужчина залез в поисковик и вычитал всю возможную информацию о траве, которая по ошибке (по его, кстати, ошибке, но он этого никогда этого не признает вслух) оказалась у него в чашке. Выдохнув от осознания, что дозировку он не превысил (хотя это еще момент спорный, да), а значит в больницу ему можно не ехать, он изучил весь спектр «возможностей» йохимбе. В голове возникли несколько закономерных вопросов. 1. Зачем Эда держит это в их доме? 2. Даже если есть какое-то (не)адекватное объяснение, почему он об этом не в курсе? Серкан решил не писать жене за ответами — кто знает, чем это по итогу закончится. Первоначальная реакция была бурной… Тряхнув головой, отгоняя ненужные воспоминания, мужчина услышал, как кто-то постучал в дверь, после чего в проеме возник Энгин с пакетом, в котором были коробки из доставки китайской еды. — Энгин?.. — Ты сегодня не обедал, поэтому я решил составить тебе компанию, и да, я в курсе, что ты такое не ешь, — сразу же прервал его друг, показывая пакеты и улыбаясь во всю, — но это был прямой наказ от Эды для Лейлы — твоя жена чуть ли не сама доставку выбрала, представляешь? Стараясь не думать о супруге в компрометирующих положениях, Серкан, шумно выдохнув, кивнул. Сезгин, заметив напряжение, обеспокоенно посмотрел на друга, подталкивая коробку с лапшой и пластиковую вилку. — Ты, это, брат, ну, не переживай, если у вас что-то не заладилось… Эда — добрая душа, она все тебе прощала. И сейчас простит. Серкан снова кивнул, стараясь не обращать внимания на то, что конкретно у них двоих не заладилось. Намотав на прибор лапшу, он вздохнул, осознавая, как же сильно это не входит в рамки его диеты, и отправил вилку в рот.***
[Сегодня задержусь на работе, не жди меня] Серкан, которого к вечеру совсем отпустил эффект, образовавшийся от его недосмотра (даже краски вокруг стали чуточку бледнее), отправил сообщение и вновь сосредоточился на проекте отеля, который должен был разбирать весь день, но руки так и не дошли. Конечно, им можно было заняться и на новой неделе, но мужчина и так корил себя за отсутствие продуктивности в течение дня, поэтому не хотел уходить с работы, не закончив все дела. [Серкан Болат, ты что, совсем страх потерял????] [Эда, мне действительно нужно работать] Отложив телефон, мужчина перевел взгляд на экран, но не прошло и пяти минут, как его телефон зазвонил, являя фотографию его прекрасной супруги. — Да, жизнь моя, — ответил Серкан на видео-звонок, устало глядя на жену, которая сидела в кресле в своем легком домашнем халатике («Черт возьми…», — завороженно подумал Серкан, буквально впитывая каждую деталь этого вида, отмахиваясь от мыслей о том, что бы он мог с ней сейчас сделать), с усердием поедая мороженое. — Серкан, милый, — протянула она, наклонив вправо голову и сладко улыбаясь. — Что это значит «мне нужно работать»? Неужели ты не хочешь вернуться к такой замечательной мне? — Хочу, любимая, и к детям хочу, — проговорил мужчина, откидываясь на спинку кресла. — Но я хочу закончить со всем как можно раньше, чтобы освободить для вас выходные… — А я разве сказала что-то о детях? — продолжая так же сладко улыбаться, проговорила Эда, немного закатив глаза. — Речь шла только обо мне… — Что? Что ты?.. Договорить Серкану помешала капля холодной сладости, что упала с ложки жены и приземлилась прямо между грудей, грозясь скользнуть дальше и глубже. — Я тебя слушаю, жизнь моя. Что там я? — невинно пробормотала Эда, собрав растаявшее мороженое указательным пальцем. Серкан сглотнул. Женщина, словно не замечая, что ее мужчина уже на грани типично подросткового сексуального кризиса, обхватила вышеупомянутый палец губами и слизала свой любимый десерт. Слизала, не отрывая взгляд от единственного наблюдателя этой сцены. Серкан зажмурился, стараясь не обращать внимание на приятно неприятную тесноту в его брюках, а затем снова открыл глаза. Да, все так, все на месте. Все еще его жена. Все еще сексуальна до умопомрачения. Все еще облизывает пальцы, словно играя с его фетишами как проститутка на вызове (не то что у него было много опыта, но…) Выждав еще какое-то мгновение, Эда с громким хлюпающим «чпок» вытащила палец изо рта, а затем… — Блять… — прошептал мужчина, глядя на подмигивающую жену, которая, расхохотавшись на его очевидно пораженный вид, отключилась от звонка. Если его сердце сегодня не встанет от йохимбе, то точно встанет от его жены. Будем честны, встанет, опять-таки, не только сердце. Ругнувшись еще раз, Серкан захлопнул ноутбук, схватил пиджак и, задвинув кресло, сбросил смс. [Еду]***
Глубоко ночью, когда супруги Болат уже несколько часов нежились в простынях, периодически отвлекаясь на поцелуи, шоколадные конфеты и клубнику, заботливо заготовленные женщиной, Серкан все же наконец-то задал вопрос, мучивший его весь день. — Милая моя, а зачем ты держишь йохимбе дома? Да еще и в таких количествах. Неужели я уже недостаточно хорош для тебя? — мужчина, многозначительно заломив бровь, провел пальцами по обнаженной женской спине, массируя область между лопатками. Эда замурчала от удовольствия, зажмурившись. — Нет, с тобой все в порядке, — довольно произнесла она, залезая на мужчину, чтобы дотянуться до вазочки с конфетами на отдаленной тумбочке. Закинув сладость в рот, она снова прикрыла глаза, и, глядя на ее длинные ресницы, Серкан почувствовал, как его тело вновь переполняет желание. И страсть. И нежность. И любовь. — Тогда зачем? — он потянулся к жене, оставив целомудренный поцелуй на ее плече, но для них обоих это было как приглашение к чему-то большему. Эда посмотрела на своего мужа из-под ресниц, хитро улыбаясь. — Потому что ты первый начал эту дурацкую игру «Взбесить Эду Йылдыз-А-Потом-Уже-Болат». Ты же не думал, что все твои проделки так легко сойдут тебе с рук? Ничего не понимая, мужчина растерянно уставился на свою супругу, пытаясь сопоставить кусочки пазла. — Каждый раз, когда ты меня доводил до ручки, в твоем утреннем напитке — чае, кофе, не важно — появлялась особая добавка. Чтобы тебе жизнь медом не казалась, — женщина пожала обнаженными плечами, строя из себя самую невинную девочку на свете. — В конце концов, дразнить тебя, зная, что сам ты со своим возбуждением не станешь справляться, доставляло мне особое удовольствие. А потом… потом мы мирились. Прошептав что-то про коварство женщин и их отложенную месть, Серкан, совершенно не обижаясь на поведение жены, увлек ее в еще один головокружительный поцелуй, улыбнувшись в губы его красавице. Теперь он был точно уверен, что глупость — заболевание, очень опасное и заразное. Только передается оно если не через договор о помолвке, то через подписи за столом регистрации определенно.