внутри меня идёт война

Прошла почти неделя, после того, как моё влияние при дворце увеличилось втрое. Теперь большинство важных дел были сосредоточены в моих руках. Я уговорила Грозного усилить таможную охрану и поэтому все бумаги странного содержания сначала попадали мне на стол. Статус обычного библиотекаря (а в те года он и так был высок) возрос благодаря моего влиянию. Я стала практически канцлером страны. Большинство опричных армий должны были подчинятся мне, ибо я руководила всеми делами связанными с таможней. Вяземский, впрочем, был не против. Хватало одной улыбки, одного взгляда и он соглашался всем моим словам. Иногда приходилось надавить посильнее, тогда я пользовалась советом Басманова: подливать вина незаметно до полного охмеления. И только Басманов был недоволен ростом моего авторитета. Мы всё так и не помирились, только прожигали друг друга глазами, он ненавидишеми, я надменными. Теперь Федя не мог повелевать своими войсками без моего ведома, должен был приносить отчёты и не мог нахально вести по отношению ко мне. Всё это бесило его до безумия и даже "я царю настучу" не работало. Грозный видел во мне последнее спасение и цеплялся, как утопающий за соломинку. Он соглашался со мной во многом, стал прислушиваться к советам, теперь мы чаще находились наедине. Такой скачок власти не мог остаться без внимания. После того, как царь провозгласил, что я буду следить за библиотекой и буду в ней главной заведующей, большинство не предали этому значения, а кто-то лишь рассмеялся. Но когда посыпались груды законов, предписаний и ограничений, бояре поджали хвосты. Их начало напрягать что Грозный уже давно не совещался с думными боярами, а лишь ходит с иностранкой, внимая каждому её слову. Думаю, бояре подумывали устроить против меня заговор, но я всячески подрезала их попытки. Армия была за мной, авторитет иностранца и неприкосновенность царя, они боялись этого. Хоть как-то повлиять на моё величие и раздутое за это время эго могла Лиза и то местами. Она прекрасно знала мои замыслы и старалась предотвратить их. У неё не то чтобы получалось, но момент она оттягивала. Подруга чувствовала, что обычными разговорами и посиделкам она меня не спасёт, да ещё и одна. Раньше у неё была поддержка со стороны Фёдора, но сейчас его не было как на зло рядом, а моя безграничная власть усилялась и усилялась. Лиза прекрасно знала, что в какой-то момент я доиграюсь и сама себе наврежу. "Чем выше забрался, тем больнее падать" помнила она. Я же слепо верила, что у меня всё под контролем. Иногда же Лиза так сильно доставала меня своей заботой, что я специально скрывалась от неё, то в библиотеке, то на въезде в город, где тоже моя власть была безграничной. Компанию мне же часто составляли книги, переводы, свитки. За короткое время я уже спокойна могла писать прописью на английском, разбирать его, понимать древнегреческие писания и стала разбираться в новых языках. Ещё бы! Я стала человеком, который ведёт Россию к просвещению. Поэтому, я объяснила летописцам что такое книгопечатание и они стали смело использовать его в работе. Тогда я возгордилась ещё сильнее. Время моё стало ценнее, а следовательно я могла выделять Лизе лишь пару часов для нашего общения. Вот сейчас за таким общением мы и сидели: — ... Ну и вот так я ему ответила, — закончила свой рассказ Лиза и перевела взгляд на меня, вечно что-то выводящую пером в свитке. Подруга грустно вздохнула, что я так отреагировала на историю, которая в свою очередь произвела сильное впечатление на Лизу: — Федора кстати совсем расхворался, — невпопад крякнула она. Меня от этой новости передёрнуло, но вида я не подала. Лиза же, всё-таки решила продолжать развивать эту тему. Она закинула ногу на ногу и наигранно улыбнулась (впрочем, у неё никогда не было актёрского таланта): — Хых, — усмехнулась она своим мыслям, — Вот интересно... А Грозный гуманитарий или технарь? — я отвлеклась от писанины, рассуждая с улыбкой на эту тему: — И вправду интересно... — проговорила я, — Вдруг вообще биолог! — Ну не смеши! — А что так? — Какой из него биолог? Скорее фанатик, — с усмешкой произнесла Лиза, — Ладно, давай кого-нибудь попроще. — М... Вяземский? — предложила я, Лиза задумалась: — Ну тут технарь. — Какой технарь? — удивилась со смехом я, — Скорее дебил обыкновенный! — мы замеялись: — А ещё... — так мы и перемыли всем косточки, угарая не стесняясь. Под конец мы уже совсем раскраснелись от смеха, а щёки горели красным цветом: — Ну а кто там у нас ещё остался, — еле-еле проговорила я, задыхаясь от смеха. Лиза хитро прищурила глаза: — Басманов... — она выжидающе поглядела на меня, ожидая моей реакции. Но я не стала кидаться злыми взглядами, а лишь сама призадумалась. Я давненько хотела разобрать психотип Феди, но всё как-то руки не доходили: — Слушай, но тут сложно... Гремучая смесь прям! — улыбнулась я: — Думаю у него есть способности к математике, — я выгнула бровь, — Да, да, помню на уроках он активно решал задачи и схватывал всё на лету. — Да неужели, а вот с геометрией я этого не заметила... *** Я сидела склонившись над учебником и аккуратно выписывала решение задачи по геометрии. Долбилась я над ней на протяжении двадцати минут, а во всём виноваты были мои "излюбленные" окружности. Полоска солнца, которая всё это время пригревала учебник, уже успела выбесить меня, ведь достаточно намазолила мне глаза. Я с облегчением выдохнула, когда добралась до ответа. Федя, лежащий на Лизиной кровати и всё это время ожидавший меня, поднял глаза: — Всё? — с нетерпением спросил он. Я отрицательно покачала головой и прикрыла глаза, так как мозг уже кипел ото всех формул и цыфр. Федора подошёл и заглянул мне в тетрадь: — Ну что там... Два плюс два сложить не можешь? — Вот посмотри, может поможешь, — Федя окинул задачу непонимающим взглядом. Я зачитала задание и выжидающе посмотрела на на опричника: — Что за ересь? — удивился он, — Не, это без меня, — и он дальше стал пилить ногти моей пилочкой... *** — Что б ты понимала, он даже не соизволил вдуматься! — возмущалась я: — Так это бывает: решает человек хорошо, а геометрию не понимает. Это ж как у нас! Я в алгебре шарю, а ты это...своей... дедукцией, во! В геометрии короче. — Но я ж всё равно гуманитарий, — стояла я на своём: — Ну не везде всё гладко. Кстати! Федюша наш вроде в ботанике неплохо разбирается! — вспомнила вдруг Лиза. — Хых, ты про тот случай? — Лиза кивнула и предалась воспоминаниям... *** Мы шли по прохладному лесу, аккуратно обходя болотистые места. Впереди нас с Лизой шёл Басманов, только мы втроём. Он показывал нам дорогу до нужного места, к которому мы так долго шли. Спустя долгого похода мы остановились отдохнуть. Мы с Лизой стали что-то активно обсуждать, а Федя пошёл собирать цветы. Мы сначала не предали этому внимания, но потом присмотрелись: — Колдует что ли? — предположила я: — Тепун тебя на язык! — гаркнула в ответ Лиза. Я закатила глаза и пошла к Федоре. К этому времени он собрал уже достаточно большой букет полевых трав, но, кажется, не собирался останавливаться: — Федь, — он оглянулся, — А зачем тебе цветы? — Фёдор пожал плечами: — Да так, для красоты, — я решила помочь ему набрать цветов и потянулась за ромашкой, — Нет, нет! — остановил он меня вдруг, — Нарви лучше клопогона. — Клопа...чего? — переспросила я: — Клопогона, — спокойно пояснил Федя, обнимаясь со своим букетом, — Вон тех пушистеньких, — я немного офигела от знаний ботаники Федоры, но пошла за этим цветком. Спустя пару минут мы нарвали достаточно цветов, но в мои глаза бросилась красивая белая шапка на стойком стебле: — Ой, Федь, смотри какие красивые, — потянулась я за ними: — Ты чего? — он придержал меня за руку, — Это же болиголов! От него ужасно болит голова, — я скептически оглядела нашего спутника: — А у вас все названия на столько говорящие?.. *** — Получается взаправду ботаник, — одобрительно закивала я: — А я о чём! — радовалась Лиза: — И да, эти названия. Держу пари он сам их придумал, ведь таковых заледенелых названий растений у них нет (что, я собираюсь исправить), — прибавила я в скобках, — Вообщем, это говорит о его образованности и обширных знаний русского здешнего языка. Просто вслушайся в его слова!.. — Ой, ой, я поняла, — останавливала меня Лиза, зная, что сейчас начнётся лекция о важности хорошего языка в жизни, — Я помню твою позицию, не надо... Что у нас ещё по нему? Я так понимаю, ты ещё что-то задумала. — Ну смотри, думаю по обществу и психологии ему обеспечена пятёрка. — Что?! Его ж вообще в общество нельзя пускать... — Ну так! — Лиза уставилась на меня глупыми глазами, — Верь мне на слово, — стала заверять я её, — В России сейчас можно не найти человека, лучше знающего человеческий мозг и устройство общества чем он. А ещё... Я думаю у него есть наклонность к иностранным языкам, — подруга удивилась, — Да-да, я даже смогла обучить его нескольким словам... — послышался Лизин смешок: — Прости, просто ты отозвалась про него как о собаке, — я тоже засмеялась этой нелепости, — Так что, подведём итоги? — Один балл к технарю за алгебру, — начала считать я, — Один за биологию к биохиму и... За английский, общество и русский три бала! — подвела я итоги, но потом вдруг вспомнила, — Ах да, и за физру ещё сверху баллом. — Ну да, с физрой не спорю. Так получается гуманитарий? — я одобрительно кинула, — Ну-у, как говорится с кем поведёшься, — я в шутку ударила подругу, а она зло засмеялась. С минуту подумав, я озвучила своё решение, которое планировала высказать уже давно: — Давно что-то я на таможне не была, — Лиза смекнула в чём дело и чинно поднялась: — Так чего же мы ждём? — я поднялась вслед за подругой. Лиза накинула на себя шубку, которую ей недавно пожаловали, а я уже давно сменила гардероб на более тёплую одежду и поэтому вышла прямо так. Дорога заняла почти двадцать минут ходьбы: — Мы должны как-нибудь разобрать Грозного подобным образом, — крикнула Лиза, стараясь приглушить посторонние звуки со стороны въезда в город. Как обычно на границе города было полно народа. Опричники, частенько занимались не тем чем надо и из-за их халатности возникали такие сборища. Нас даже не сразу заметили, но стоило мне подойти на вахту и пнуть ногой конуру, в которой сидел спящий опричник, тут же все всколошились: — Ох, боярыня, прости бездельника, сейчас же... Эй, Стёпк, тащи сюда... — начал кричать разбуженный. Тут то все нас и приметили. Опричники выстроились как по струнки передо мной, а главный отчитался за них: — Что ж у вас за безобразие такое тут творится? — мягким голосом спросила я, оглядывая подчинённых. Начальник хотел было оправдываться, но я его перебила: — Или вам объяснить ещё раз? — уже грозно сверкая глазами, прорычала я, — Я не потерплю, — обращалась я к опричникам, — Этого богохульства... Вон все по своим делам! — крикнув что есть силы, приказала я. Опричники тут же разлетелись по своим обязанностям: — Проводите меня к Басманову, — остановив какого-то солдатика, попросила я. Моего приказа не ослушались и уже через несколько ступень закрученной лестницы я встретилась со спускающимся вниз Федорой. Лицо его было болезненно белым, алые щёки потухли, глаза впали, а губы превратились в прозрачную ниточку. Он постоянно шмыгал носом, еле-еле передвигая ногами. Походка Феди стала, не как обычно лёгкой и элегантной, а медленной и тревожной по своей натуре. Его сбившееся дыхание было слышно ещё с самого верха. Кажется, завидев нас, состояние его ухудшилось ещё сильнее. Ноги странно подкосились, сам он опёрся о перила, чуть не падая: — Опять эти, с проверкой... — пробурчал он басом, скрывая хрипату голоса: — Федор Алексеевич, — начала я холодно, показывая непричастность к разговору, — Узнав о вашем состояние я прибыла сюда, чтобы отправить вас лечится. Мне говорили вы отказывались от этих предложений, но уверяю, что моё отношение к вам не поменяется, если вы уйдёте на отдых, — особенно я выделила предпоследнюю фразу: — Ещё чего, — дёрнулся он и откашлился. Федя презрительно оглядел нас и прошёл дальше мимо, я кинула ему вслед: — Поймите, ваше состояние может навредить ходу важных дел. Меня никак не касается ваша утомлённость, для меня нужна лишь хорошая работоспособность. Сейчас вы не можете... — он, громко хлопнув дверью, вышел из дома. Лиза опасливо покосилась на меня, ожидая, что сейчас я разгневаюсь. Но я с совершенно спокойным лицом на последок вдохнула аромат еловых досок, из которых был построен этот домишко на скорую руку и пошла за Басмановым. Подруга удивилась моей выдержки и одобрительно захлопала глазами.