into DEATH

Алик выскочил из кабинета главы, забегая за угол, чтобы в одиночестве прийти в себя. Сердце бешено стучало, отдаваясь громким стуком в ушах и перекрывая звуки вокруг. Потомок запустил руки в волосы, шумно вдохнул и закрыл глаза. «Я ужасен…» — пронеслось у него в голове. Юноша не ожидал, что так бессовестно расскажет всё. Он в одночасье стал для себя незнакомцем и всё не мог понять, что же его так изменило? Почему он пошёл на предательство? Очевидно это было из-за страха. Узнав о своей скорой смерти, Алик внезапно захотел жить, как ему никогда прежде и не хотелось. Ведь никто не думает о своих желаниях, находясь в клетке обязательств. Нужна ли ему была тогда эта жизнь? Нет, потому что её не пытались отнять. Теперь же на свободе, когда он только начал по-настоящему чувствовать, его связывают долгом перед богами. Желание породило страх. И этот же страх сделал его жалким подобием всемогущего потомка. «Зачем ты цепляешься за свою жалкую жизнь?» — корил юноша себя. Он представил разочарованные лица бабушки, сестёр, Кецары, если они узнают о его трусости. Алик начал непроизвольно тянуть себя за волосы, пытаясь освободиться от навязчивых мыслей с помощью боли. Вдруг он услышал чей-то голос позади дома главы Нанаисина. — Один из них наконец объявился, отец. Теперь остаётся найти другого, и Церемония… — звук оборвался, сменяясь журчанием воды. Потомок неуверенно поднялся, опираясь на стену, и выглянул за угол, где виднелся искусственный ручеек. Это был личный сад главной фамилии Клана Движения, о котором слогали легенды, но впрочем быть тут никому никогда не доводилось. Алик всё ещё не понимал, откуда исходил звук, ведь в саду никого не было. Вода стекала с небольшого спуска по аккуратным обточенным камням, переливаясь в лучах обеденного солнца. Потомок взглянул на причудливый водоём ещё раз и моргнул. — Безусловно… — прошептал он и опустился на колени, закрывая глаза и погружая руку украшенную меткой в воду. Вскоре журчание заглушило множество голосов: это всё воспоминания, хранимые ручьём, и Алика интересовало одно из них. Он с глубочайшим почтением воззвал к духу воды. «Я надеюсь на вашу милость и прошу помощи…» — божественная метка слегка свернула, лишние голоса стихли, и юноша услышал один из них, как будто позади себя: — Если этот крестьянский мальчишка из первого Клана и есть жертва для Нового Огня, мы не можем его отпустить. — с презрением произнёс старик Нанаисин. — Думаю, дружок выдаст его — Алик нахмурился, осознав, что сыграл пятому Дому на руку, — А там недалеко и второго найти. — Нельзя допустить ошибки в этот раз. Они должны… — вдруг потомка схватили за руку, хорошо встряхнув. Алик сразу же вышел из транса, испуганно оборачиваясь назад. — Что ты здесь делаешь?! — шёпотом кричала на него Кецара, — Умереть захотел? — она дёрнула парня на себя, помогая подняться, — Пошли скорее. — они под руку выскользнули из сада, ускоряя шаг. — Откуда ты там взялась? — спросил только очнувшийся парень. В его голове сейчас металось куча несвязных мыслей, от которых голова пухла и воспринимать действительность было трудно. — Меня вызывали на «разговор», а потом я решила поиграть в бунтарку. — она с огоньком в глазах посмотрела на друга, — но кое-кто успел опередить меня… Что ты там делал? Зачем использовал силы? — Алик резко остановился, заставив девушку замолкнуть. Они встали на пути к саду Академии, где обычно днём гуляло большинство учеников. Парень некоторое время взвешивал что-то в своей голове, а после потащил подругу к кусту, пышно растущему у самой стены, прячась за ним. — Я услышал разговор главы и его сына до моего прихода… — тихо начал юноша, заставляя девушку склонится ближе к нему, — Думаю, дух воды хотел предостеречь меня. — И о чём они говорили? — любопытствовала она. — О том, что жертвами на Церемонии должны быть двое. — Алик с отчаянием заглянул в глаза Кецары, до которой не сразу дошёл смысл сказанного. — Что?! Два потомка? — обычно узкие с прищуром глаза принцессы округлились, и она долго вглядывалась в расширенные из-за страха зрачки потомка. — Ты знаешь, кто второй. — вдруг сказала девушка, и парню ничего не осталось, как кивнуть. Верить в такую правду не хотелось, но больше бежать от настоящего не имело смысла. Алик прочувствовал весь страх смерти в своей голове и решил принять то, что есть, чтобы не растерять остатки своей гордости. Конечно, он попытается найти способ выжить, но если выхода не останется, юноша предпочтёт достойную смерть со всеми благами. — Я знаю, о чем ты думаешь. Не смей. Ты будешь жить… — резко начала Кецара, — Слышишь, Алик? Ты будешь жить! — прошипела она другу, сжав его плечи в тиски. — Если ты так говоришь… — расслабленно ответил он, склонив голову набок. Потомки продолжали своё обучение в Распределении, несмотря на странные слухи про Церемонию и её жертв, которые распространялись среди учеников особо стремительно и изменчиво. Но жизнь также текла своим чередом: на занятиях — учились, на тренировках — боролись, на медитации — спали. Всё это время Алику приходилось скрывать свой секрет и выдерживать в голове план. Он каждый день боялся быть пойманным, но по своей манере потомок умел отбрасывать ненужные эмоции и концентрироваться, поэтому ему казалось, что его невозможно ни в чем подозревать. Кецара помогала ему во всем, именно девушка узнавала все сплетни, даже ходила в город, чтобы разговорить местных шептунов и отправить некоторые послания своим источникам. Они вместе составляли план побега, но понимали, что нужно выждать определённый момент. В лучшем случае Алик должен уехать домой раньше по семейным делам, и оттуда тихо сбежать. Но также Кецара готовила несколько запасных планов: — Кецара, нет нужды столько тренироваться, давай лучше ещё раз проверим все составляющие. Как, ты говорила, меняется охрана на основных постах? — Нет, Алик, нужда есть. Этот план лишь верхушка храма, а нам нужно крепкое основание. И оно заключается в тренировках. — продолжая размахивать скипитром, говорила девушка, при этом голос её был тяжёлым и смешанным с глубоким дыханием. — Что ты ещё придумала? — оторвавшись от самодельной карты, спросил потомок. Кецара беззвучно ударила тростью о пол и, оперевшись на неё, сказала: — Смотри, шанс успеха этого плана невелик. Поэтому всегда нужно иметь другой вариант. Первый: если тебя раскроют, мне придётся отвлекать их одним из своих способов, — на этих словах она ухмыльнулась, — пока ты сбегаешь. Второй: я сама прикинусь жертвой, и пока они разбираются, ты также сбегаешь. Но везде есть промах — тебя будут искать, и тут уж мне тебе не помочь. Поэтому лучше подумай куда ты пойдёшь. — она сурово взглянула на друга из-под густых светлых ресниц и принялась дальше упражняться. Алик ошеломленно смотрел на свои невероятную знакомую, которая каждый раз удивляла его своей глубиной мыслей. Конечно, было глупо с его стороны полагать, что карта и знания об охране помогут ему бесследно исчезнуть и остаться в живых. Но ему бы очень хотелось верить в такой расклад. Потомок ещё раз обдумал сказанное Кецарой. — У тебя будут проблемы в любом случае. — недовольно сказал юноша. Ему не хотелось доставлять подруге проблемы, особенно после всей её помощи. — У меня их и так куча, от твоей хуже не станет. — легко ответила девушка и сделала выпад с тростью вперёд, ударяя воображаемого противника в грудь. — Спасибо… — тише ответил Алик. Он убрал сверток с картой во внутренний карман, опасаясь за его сохранность, и начал думать о побеге. Куда он мог пойти? Вернуться в Дом Воды уже не получится, это подвергнет бабушку и всю его семьи опасности. А других мест потомок и не знал. Любой кто будет помогать ему, тем более укрывать, также может быть под угрозой. К горлу подступал ком нарастающей паники, дышать было сложно, чувство безвыходности окутывало юношу с головы до ног. Что-то знакомое было в этом холоде, в дрожи рук и тяжёлом дыхании, Алик уже переживал подобное прежде. Так давно, когда ещё не было Распределения, когда все Кланы обособленно жили высоко в своих горах, когда пятое Солнце только разжигалось, а от начала эпохи не прошло и ста лет. — Грядущая ночь страха станет для тебя временем исполнения великой божественной воли. Как глаголили наши покровители: и пусть на конце каждого цикла потомки поддерживают равновесие своей великой жертвой Солнцу… — старый потомок с проседью в волосах, в богатых одеждах, с яркими рисунками на лице и руках говорил низким шепелявым голосом длинные речи, но юноша не понимал смысла всех слов. Он чувствовал, что его тело застыло словно камень, сидя на коленях на неровном полу из скрипящих досок. Потомок попытался что-то сказать, но из горла вырвался лишь хрип, горло саднило, будто он долго кричал до этого. — Мы ведаем, как ты страдаешь, выжди ещё немного… В ночь этой тресены придёт твоё избавление, юный Тигр. — мужчина обошёл полуживого потомка и остановился сзади, принявшись смазывать открытую спину неким отваром. Он почувствовал, как спина горела полосами: она была испещрена длинными царапинами, оставленными какие-то хищником. Странно, но Алик не помнил, откуда они могли появиться. Да и был ли это всё ещё Алик? Голова непереставая болела, и юноша с радостью думал о «скором избавлении». — Боги одарили тебя большим даром, но людское тело его принять не может. Ох, дитя, нам так жаль твоих страданий… Пусть будет тебе счастье рядом с богами. — старик коснулся затылка юноши, и тот провалился в сон. Очнулся Алик уже в своей кровати, когда небо окрасилось в розовый цвет, заливая им всю комнату. Рядом сидела Кецара, она беспокойно перебирала какой-то древний фолиант, шурша старыми папирусными страницами. Потомок кряхтя попытался сесть, обратив на себя внимание девушки. — Ох, Алик… Ты в порядке? — он коротко кивнул, ощущая головокружение, — Что-нибудь помнишь? — Я… Не много… — Ты упал сразу после нашего разговора, я ужасно перепугалась. Потом ты долго спал, тебе видимо снились кошмары: ты ворочался и плакал. Я никого не стала звать, но вот нашла в одном месте описания древних Церемоний. — она подняла книгу с колен. — Думаю, все мои предшественники — это я… Ну то есть… — Реинкарнация? Почему ты так решил? — глаза девушки загорелись любопытством. — Я уже не впервые вижу их прошлое. Это ужасно, Кецара… Я знаю, что они сходят с ума к концу и с радостью ждут смерти…мне страшно — Алик закрыл лицо руками, пытаясь спрятаться от страшной реальности. — О, боги… — она порывисто обняла друга, роняя книгу на пол, — Ой! Подожди, я тоже кое-что нашла, надеюсь это поможет тебе. — потомка подняла фолиант и принялась листать старые страницы. Юноша подсел поближе, стараясь отвлечься от пугающих его мыслей. — Вот! Здесь велись записи ровно до прошлой Церемонии, и они не только обрываются, кажется, будто их переписывали. Видишь? Почерк и страница не отсюда… — он внимательно посмотрел на рукопись, находя в записях некоторую разницу. Она была незаметной, если не вглядываться, но почерк и вид и в правду отличались, — А дальше все страницы вырваны… — Они не стали продолжать записи в этой книге, потому что тогда бы кто-то смог найти расхождения. — додумал Алик и пристально посмотрел на девушку. — Надо понять, что глава решил скрыть и почему, думаю, это и есть ключ к твоему спасению. — Кецара обнадёживающе улыбнулась, заставляя потомка расслабиться. Он перенял из её рук рукопись и принялся внимательно рассматривать последнюю страницу. — Мне кажется, имя потомка на этом листе написано одним человеком, а отчёт другим… — Они переписали имя? Или отчёт? Если первое, то это должно быть подмена, а если второе, то Церемонии могло и не быть… Как считаешь, Алик? — после недолгого монолога обратилась девушка. — Как думаешь, если я вижу их прошлое, могу я научиться это контролировать? Тогда я бы услышал всё из первых уст. — глубоко задумался юноша. — Идея отличная, но нам понадобится ещё время. — парень с надеждой посмотрел на неё, и она добавила, — И я, конечно, выкрою его для тебя. — Ты восхитительная, Кецара!