Calibrations: Extras

Свет был включен, и все были дома, в доме Фрэнка Айеро. Всюду были оранжевые и черные воздушные шары, всевозможные постеры, поздравляющие с днем ​​рождения, и люди, одетые во все, что только можно представить. Были призраки, мумии, оборотни, ведьмы, волшебники и многие другие, и посреди всех них стояли скелет и вампир. — Так каково это – двадцать три? — спросил Джерард, аккуратно поправляя вампирские зубы. — Пока что примерно как же, как и двадцать два, — сказал Фрэнк. — Должно быть очень круто, когда день рождения в Хэллоуин. Я бы хотел, чтобы и у меня был праздник, а не обычный день. — Да, это довольно круто. — О, может, мы могли бы поменяться днями рождения! Фрэнк рассмеялся. — Не думаю, что это так работает. Внезапно их прервал один из друзей Фрэнка. — Эй, ребята, не хотите чего-нибудь выпить? — сказал он. Джерард глубоко вздохнул, стараясь ничего не говорить. С момента своего срыва в Японии он пообещал себе, что бросит пить, но это оказалось труднее, чем он думал. Все в нем хотело сказать «да». Все в нем хотело пива, вина, водки — чего угодно. Он открыл рот, а затем снова закрыл его, пытаясь сдерживаться, оставаться сильным, бороться со всеми этими демонами в своей голове. — Две диетические колы были бы в самый раз, — ответил Фрэнк. — Никакого пива имениннику? — Нет, спасибо. Друг Фрэнка ушел, и тот снова повернулся к Джерарду. — Хорошая работа, Джи, — произнес он. — Спасибо. Какая-то его часть все еще хотела догнать приятеля Фрэнка и сказать ему, что он все-таки кое-чего хочет, но он знал, что, если он снова сорвется сейчас, после того как оставался трезвым с августа, Фрэнк не переживет этого. — Знаешь, просто поразительно, каким сильным ты был последние несколько месяцев, — сказал Фрэнк, подходя к Джерарду. — Я действительно горжусь тобой. — Спасибо, но сегодня твой день, а не мой, — ответил Джерард. Они находились настолько близко, что могли бы целоваться, и если бы не было всех этих людей, они бы это сделали. Потребовалось все оставшееся самообладание, чтобы не наклониться и не столкнуться губами с Фрэнком. Вместо этого он сказал: — Я собираюсь на улицу, подышать свежим воздухом. — Хорошо. Ты же остаешься после вечеринки? Джерард улыбнулся и ответил: — Конечно. Фрэнк подмигнул и сказал: — Тогда скоро увидимся. Пока Джерард уходил, его сердце безумно колотилось. Он пробрался сквозь толпу и вышел на улицу. Оказавшись на переднем дворе, он глубоко вздохнул, чувствуя на коже осенний ветерок, и вытащил сигарету. Он собирался поджечь ее, когда к нему подошел странный человек. У него были ярко-красные волосы, он был одет в синюю куртку Dead Pegasus и белые джинсы. Но именно лицо так выбивало из колеи. Оно было похоже на отражение в зеркале. — Кто ты? — спросил Джерард. — Брось ты, Ревендж, — произнес красный. — Разве ты меня не помнишь? Мы встречались на прошлой неделе. Ты был там, когда сломался Trans Am. Теперь Джерард растерялся еще больше. — Серьезно, ты кто? — Я – это ты из будущего, — объяснил красный. — Точнее, я – ты, но я уличный гепард с большой буквы «Г». — Красный сложил пистолет из пальцев, а Ревендж только непонимающе смотрел на него. — Мое имя – Пойзон, но не используй его слишком часто. Ревендж закатил глаза. — Из какого ты года? — спросил он Пойзона. — Две тысячи десятого. — И как, черт возьми, я стал таким? — спросил Ревендж. — До две тысячи десятого всего шесть лет! Что случилось со всем черным? С кровью? Вампирами? Пойзон казался глубоко оскорбленным. — Вампиров переоценивают, — сказал он. — Я хочу сказать: посмотри, что с ними сделали «Сумерки». — Что такое «Сумерки»? — поинтересовался Ревендж. Пойзон не ответил на его вопрос, оставив Ревенджа в еще большем замешательстве. — Что ты вообще здесь делаешь? — Это долгая история, — произнес Пойзон. — У меня есть время. — У Фигмента проблемы. Ревендж ахнул. — Что случилось с Фигментом? — спросил он. — У него очень скучный сорок второй день рождения, и нам нужно подбодрить его, — ответил Пойзон. — Ты, должно быть, издеваешься надо мной, — сказал Ревендж. — Ты пришел сюда ради этого? — Это была не моя идея. — Тогда чья же это была идея? — Джерарда из две тысячи двадцать четвертого года сказал мне устроить это. — О, это интересно, — произнес Ревендж. — Чем я буду заниматься через двадцать лет? Очень надеюсь, что у меня в том времени нет этих ужасных красных волос. — Мои волосы потрясающие! — Ты похож на пожарную машину. — Заткнись, мать твою, — сказал Пойзон. — Ты выглядишь так, будто оделся на похороны. — Ух ты, спасибо. — В любом случае, Джерард 2024 года не говорил много. Он просто дал мне свою машину времени и сказал, что я должен найти тебя, Пеппера и еще одного Джерарда ... — Кто такой Пеппер? — Ревендж прервал его. — Джерард 2006 года, — объяснил Пойзон. — В любом случае, когда мы все соберемся, то должны отправиться в две тысячи девятнадцатый и сделать день рождения Фигмента совершенно незабываемым. — Это кажется просто, — сказал Ревендж. — Мы просто опрокинем на него ведро пауков. — Я имел в виду незабываемое в хорошем смысле, Ревендж! А это плохой вид незабываемого! — Значит, мы найдем вампира, который высосет всю его кровь? Пойзон простонал, игнорируя Ревенджа. — Давай просто перейдем в две тысячи шестой, — сказал он. Пойзон начал печатать на часах California, 2006, и внезапно он и Ревендж растворились в воздухе. Когда Ревендж открыл глаза, он был за кулисами в незнакомом месте. Сначала он подумал, что он и Пойзон были одни, но вскоре он услышал голоса из другой комнаты. Пойзон побежал навстречу голосам, и Ревендж неохотно последовала за ним. Пойзон открыл дверь, являя еще одно из будущих «я» Ревенджа. У Джерарда 2006 года были короткие белые волосы, и он был одет в черный пиджак парадного оркестра. Он повернулся к другим Джерардам и сказал: — Привет, Ревендж. Что ты здесь делаешь? Где Фигмент и Янгблад? И кто этот красноволосый? — Я – это ты, но я легендарный киллджой, — ответил Пойзон. — В любом случае, нам нужно помочь Фигменту. Он в беде. — Сейчас неподходящее время, — сказал Пеппер. — Я должен быть на сцене через час. — Не волнуйся, — сказал Пойзон. — Мы вернемся задолго до этого. — Хорошо, — согласился Пеппер. — Так что произошло с Фигментом? Там же не было никаких подростков, правда? Вы знаете, они пугают меня до смерти. — Нет, подростков не было. Джерард 2024 года появился в моей эпохе и сказал мне, что нам нужно подбодрить Фигмента в его день рождения. — О, звучит весело! — произнес Пеппер с улыбкой. — Может быть, мы могли бы спеть для него песню. — Внезапно Пеппер запел: — And if your heart starts beating, I’ll be here wondering, did you get what you deserve? The ending of your life…¹ — Какого хрена ты выбрал эту песню? — воскликнул Пойзон. — Потому что он на год ближе к смерти, — ответил Пеппер. — Думаю, в этом есть смысл, — вмешался Ревендж. — Заткнись, Ревендж! — воскликнул Пойзон. — Пеппер, не пой о смерти, пока мы не вернемся, хорошо? Пеппер вздохнул и сказал: — Хорошо. Хочу задать только один вопрос, прежде чем мы уйдем. — Конечно, — согласился Пойзон. — Что тебя интересует? — Какое оно – будущее? Что происходит с MCR? Мы с Фрэнком все еще вместе? Ревендж и Пеппер приготовились внимательно слушать, а Пойзон думал, как ему ответить. Наконец, он сказал: — Это три вопроса, а не один. — Ты можешь ответить на них? — спросил Пеппер. — Мы с Фрэнком до сих пор вместе. Это я могу тебе сказать. Ревендж улыбнулся. Его не заботило будущее: пока у него был его парень, он знал, что сможет выжить. — Знаешь, в две тысячи девятнадцатом апокалипсис, — внезапно сказал Пойзон. — Мы должны хорошо относиться к Фигменту. Пеппер и Ревендж в растерянности переглянулись. — Апокалипсис? — произнес Ревендж. — Фигмент никогда не говорил, что в две тысячи девятнадцатом настанет апокалипсис, — сказал Пеппер. — Он просто… Он потерял Фрэнка… Помните? Он сказал, что тот погиб в автокатастрофе. Ревендж выглядел довольно сильно расстроенным. Сейчас он представлял все это: крики, мнущийся металл, душевную боль. Хуже всего было то, что он понятия не имел, сработал ли план Фигмента или нет. Может, они спасли Фрэнка, но он в этом сомневался. — Уверен, именно поэтому у Фигмента такой ужасный день рождения, — сказал Ревендж. — Он не может праздновать его с Фрэнком. — Парни, вам необходимо делать все настолько удручающим? — поинтересовался Пойзон. — Да, — ответил Пеппер. — Это наша работа, — добавил Ревендж. Пойзон простонал. — Можем уже отправиться в две тысячи пятнадцатый? — произнес он. — Я думал, мы собираемся в две тысячи девятнадцатый, — сказал Пеппер. — Джерард 2024 года сказал мне сначала побывать в пятнадцатом, — воскликнул Пойзон. — Он сказал, что Джерард той эпохи нам очень поможет. — Ну, ладно. Ревендж смотрел вдаль, думая о великолепном лице Фрэнка, пока Пойзон что-то печатал на своих часах. — Ревендж, соберись! — внезапно прокричал Пойзон. — Мы не сможем попасть в две тысячи пятнадцатый, если ты на самом деле не думаешь о путешествии во времени! — Извини, — сказал он. — Кстати, можно я поправлю подводку? Думаю, что по пути сюда все размазалось… — Ни в коем случаи, Ревендж. Нам нужно отправляться прямо сейчас. Ревендж вздохнул, и Пойзон вернулся к вводу данных. В одно мгновение все трое исчезли. На этот раз они прибыли в студию. Ревендж был практически ослеплен ярким светом, но он все же сразу нашел будущего себя. У него были ярко-желтые волосы и очки, и он был одет в костюм с желтым галстуком. — Вы знаете новости… - сказал он, прежде чем кто-то ударил его по лицу блинчиком. — Снято! — крикнул режиссер. — Отлично. Молодец, Джерард. — Спасибо, — сказал Джерард 2015 года, глядя на Ревенджа, Пеппера и Пойзона. Все трое сразу же скрылись за стеной. — Вы не против, если я сделаю небольшой перерыв? Мне нужно сделать одно дело. — Нет проблем, — ответил режиссер. Джерард 2015 года подбежал к Ревенджу, Пепперу и Пойзону, и все четверо вышли на улицу. — Что вы здесь делаете? — спросил Джерард 2015 года. — Что ты здесь делаешь? — спросил Пойзон. — Я думал, что ты такой же невероятный парень, как я, но ты просто говорящий лимон, до странного одержимый блинами. — Блинчики классные! — воскликнул Джерард. — В любом случае, я здесь, чтобы сделать воскресный отчет по блинчикам для Pancake Mountain. — Все, кто за прозвище прозвище Панкейк, поднимите руку! — воскликнул Ревендж. Ревендж, Пойзон и Пеппер подняли руки, а Панкейк вздохнул. — Вы до сих пор не сказали мне, зачем вы, ребята, здесь, — сказал он. — У Фигмента день рождения, и мы устроим ему танцевальную вечеринку, — ответил Пойзон. Когда он начал танцевать, Ревендж и Пеппер стали жаловаться — Подожди секунду, — сказал Пеппер. — Ты никогда ничего не говорил о танцевальной вечеринке. — Может, вместо этого мы устроим вечеринку с убийством? — предложил Ревендж. — Я пристрелю тебя из лазерного пистолета, если ты превратишь мою танцевальную вечеринку в вечеринку с убийствами, — предупредил Пойзон. Он перестал танцевать, начав искать свой пистолет, но потом понял, что его у него нет. — Черт! — закричал он. — Я оставил его в две тысячи десятом! Ревендж рассмеялся, а Панкейк простонал. — Пойдемте, ребята, — сказал Панкейк. — Перестаньте ругаться друг с другом. Мы все буквально один и тот же человек. — Иногда не особо-то и похоже, — сказал Пойзон. Ревендж кивнул. Он все еще не мог поверить, что будет именно таким через десять лет. Он представлял себе что-то более темное и более жуткое, чем бестия с красными волосами или одержимый блинами ведущий детского шоу, но, казалось, он никак не мог изменить будущее. Что бы он ни делал, он был тем, кем он станет в будущем. Пойзон огляделся, а затем повернулся к Панкейку. — Апокалипсис уже произошел? — спросил он. — Нет, — ответил Панкейк. — Что?! — воскликнул Пойзон, и Панкейк засмеялся. — Фигмент сказал, что это произойдет! — Когда он такое сказал? — поинтесовался Ревендж. — На прошлой неделе! Он сказал, что BL/ind начали управлять всем в две тысячи двенадцатом году! — Да, мне неприятно рассказывать тебе это, но этого не произошло, — сказал Панкейк. — Что мне тогда делать с лазерной пушкой? — спросил Яд. — Ты имеешь в виду ту, которую ты оставил не в том году? — с сарказмом произнес Ревендж — Заткнись, Ревендж! — Так мы отправляемся в две тысячи девятнадцатый или нет? — спросил Панкейк. — Идем, — сказал Пойзон. Он взял блинчик, бросил его в лицо Панкейку и набрал на часах Калифорния, 2019. Как только Панкейк попытался убрать блин с лица, четверо Джерардов исчезли. Когда Ревендж открыл глаза, он стоял посреди коридора в стильном доме. Его окружение выглядело странным, но в то же время знакомым. Он подбежал к книжной полке и обнаружил, что там все его любимые комиксы. Он взял выпуск Marshal Law² и стал его листать, пока Пойзон не ткнул его локтем. — Перестань трогать вещи Фигмента, — сказал он. — Технически это мои вещи, — сказал Ревендж. — Вы двое можете, пожалуйста, замолчать? — произнес Пеппер. — Что, если кто-то найдет нас? — Не думаю, что здесь есть еще кто-то, — сказал Панкейк. Он осторожно пошел по коридору, но Пойзон и Ревендж тут же побежали вперед него. — Вы не думаете, что кто-нибудь должен проверить и удостовериться в безопасности, прежде чем мы куда-то поедем? — сказал Ревендж. — Да, я действительно надеюсь, что это не коснется всей Коста-Рики, — сказал Пойзон. — Пойзон, что я сказал о том, чтобы заткнуться? — спросил Пеппер. — Кроме того, что, черт возьми, это вообще значит? Все четверо подошли к гостиной, где Фрэнк сидел на диване и тихо читал. Ревендж едва мог дышать: в конце концов его парень только похорошел с годами, как хорошее вино. Он смотрел на Фрэнка, восхищаясь всеми его новыми татуировками, но его будущее казалось более запутанным, чем что-либо еще в его жизни. — Что за хрень? — произнес Пеппер. — Я думал, Фрэнк погибнет. — Да, я тоже, но это здорово, не правда ли? — сказал Панкейк, улыбаясь. — Фрэнк жив, и я могу провести с ним остаток своей жизни… — Сейчас это не здорово! — крикнул Пойзон. — Как мы собираемся устроить танцевальную вечеринку-сюрприз для Фигмента, если там Фрэнк?! — Пойзон, тише! — Заткнись, Пеппер! Внезапно Фрэнк отложил книгу и посмотрел на четырех Джерардов. Все они спрятались за стеной, но было уже поздно. Он их видел. Ревендж попытался придумать план, но в этот момент, возможно, было бы лучше, если бы он просто вернулся в две тысячи четвертый. Он не мог выносить свои будущие версии, и хотя Фрэнк 2019 года был красивее, чем он мог представить, он скучал по Фрэнку своей эпохи. — О, привет, ребята, — сказал Фрэнк четырем Джерардам. — Что вы здесь делаете? Ревендж, Пойзон и Пеппер в замешательстве переглянулись. — Ты уже знаешь о путешествиях во времени? — наконец спросил Пеппер. — Да. Джерард получил лицензию на путешествие во времени несколько лет назад, но о путешествиях рассказал мне Джерард 2002 года… Думаю, это было пять лет назад? — Янгблад рассказал тебе?! — шокировано произнес Пойзон. — Вау. Он намного круче, чем я думал. Фрэнк пожал плечами и сказал: — В любом случае, с днем ​​рождения, парни. — Сейчас не мой день рождения, — сразу же ответили все четверо Джерардов. — Когда я покинул две тысячи десятый, была середина лета, — сказал Пойзон. — Когда я покинул две тысячи четвертый год, был день рождения Фрэнка, а не мой, — сообщил Ревендж. — С днем рождения, Фрэнк. — Эм… спасибо? — смущенно сказал Фрэнк. — Пожалуйста, — с улыбкой произнес Ревендж. — В любом случае, мы здесь, чтобы помочь Фигменту отпраздновать, — объяснил Панкейк. — Кто такой Фигмент? — спросил Фрэнк. — Джерард этой эпохи. — О, ладно, — сказал Фрэнк. — Это очень мило вашей с вашей стороны, но я должен был ожидать этого. Вы все Джерард, и он самый хороший человек, которого я знаю. — Он на мгновение отвел взгляд, замечтавшись о своем парне. — В любом случае, вы, ребята, можете пользоваться кухней, знаете, если хотите испечь торт или что-то в этом роде. Джерард — тот, что из этой эпохи, а не вы — сейчас на встрече, но через несколько часов он будет дома. — Торт, — сказал Пеппер. — Это блестящая идея. — Может, испечем ему блинчики? — спросил Панкейк. — Абсолютно нет, — отрезал Пойзон. Четверо Джерардов немедленно направились на кухню и, идя по коридору, переговаривались между собой. — Разве Фрэнк не милый? — сказал Пеппер. — Я знаю, не так ли? — произнес Ревендж. — Если бы только он не встречался с Фигментом… — Ты и Фигмент – это один и тот же человек, тупица! — сказал Пеппер. — Я просто рад, что он жив, — сказал Панкейк, поправляя очки. — Я был уверен, что он не выживет в аварии. — Парни, я не понимаю, почему вы без ума от Фрэнка, — признался Пойзон. —Я думаю, что он был намного сексуальнее, когда был Фан Гоулом. — Я все еще тебя слышу! — крикнул Фрэнк из гостиной. Джерарды в ту же секунду замолчали, и когда они добрались до кухни, Пойзон и Панкейк стали обыскивать шкафчики и холодильник в поисках ингредиентов для торта. Когда эти двое начали готовить, они отправили Пеппера и Ревенджа украшать дом. — Думаю, гирлянды в шкафу, и, может быть, вы также найдете там воздушные шары? — предположил Пойзон, насыпав в миску целый мешок сахара. Ревендж кивнул и принялся осматриваться. Среди мешков с игральными костями D&D и стопок комиксов он нашел то, что искал. Там были мешки с черными воздушными шарами, черные как смоль ленты, прошлогодние хэллоуинские украшения и, что самое главное, сотни свечей. Он взглянул на Пеппера и улыбнулся, и вскоре оба взялись за дело. К тому времени, как Пойзон и Панкейк испекли торт, дом был полностью украшен. Однако Пойзон, мягко говоря, был не слишком доволен результатами. — Что это?! — прокричал он, когда увидел черные знамена, призраков и стены, разрисованные красными вилаии. — Я сказал вам украсить все для дня рождения, а не для похорон! — Затем он увидел, что Пеппер и Ревендж сделали со свечами. — Мы могли бы использовать их для торта! — воскликнул он. — Мы… мы думали, что Фигменту может понравиться то, как они расставлены в доме, — нервно произнес Пеппер. — Это… отчасти соответствует его эстетике? — Меня не волнует, соответствует ли это его эстетике! — закричал Пойзон. — Мы должны устроить ему вечеринку, или, может быть, мы должны угробить все. Я не совсем уверен, что честно. — Он сделал паузу, а затем сказал: — Ну ладно. We'll carry on.³ Внезапно Пеппер опять запел: — We’ll carry on, we’ll carry on, and though you’re dead and gone, believe me… — ПЕППЕР! — крикнул Пойзон. — Что я говорил о песнях о смерти в день рождения Фигмента? Пеппер перестала петь, а Пойзон начал украшать торт. Он тщательно покрыл глазурью верхушку, а затем написал С 43-м днем ​​рождения. — Ему не сорок три года, — сказал Ревендж. — Ему сорок один. Пойзон вздохнул и поправил торт. Это выглядело немного небрежно, но ясно читалось С 41-м днем ​​рождения. — Я думал, ему сорок два, — произнес Пеппер. — Серьезно? — сказал Пойзон, полностью заливая цифры, поэтому там просто было написано: С днем рождения. Затем он добавил The future is bulletproof! и начал рисовать символы киллджоев по всему торту. — Ты, должно быть, издеваешься, — сказал Пеппер, забирая глазурь у Пойзона. — Верни! — закричал Пойзон, потянувшись за глазурью. Тем не менее, Пеппер держал его вне досягаемости, поскольку он добавил бы больше рисунков на торт. — Пеппер! Я серьезно! Верни мне глазурь! — Эй, а может, лучше испечем блинчики? — спросил Панкейк. — На это уже нет времени, — ответил Пойзон, все еще пытаясь дотянуться до глазури. Панкейк пожал плечами и стал открыл холодильник. Тем временем Ревендж нашел нож, который Пойзон использовал для глазури, и лизнул его. Конечно, было вкусно. — Ревендж! — крикнул Пойзон. — Перестань есть глазурь и помоги нам! Ревендж взглянул на торт. На вкус он наверняка был бы великолепен, но над дизайном нужно было поработать. Он украл глазурь у Пеппера и сделал то, что умел лучше всего: сотворил искусство. Прошли часы, и Джерарды тщательно украсили торт, привнеся от каждого в дизайн своего художественного чутья. Однако, когда они наносили последние штрихи на торт, послышались шаги. — Дерьмо, — сказал Ревендж. — Думаю, Фигмент здесь. Все четверо прибрались за собой как можно быстрее, и, конечно же, Фигмент вошел на кухню, держа Фрэнка за руку. Его глаза расширились, как только он увидел искусно украшенный торт. — С... ээ... Здесь должно быть что-то написано? — сказал Фигмент, рассматривая торт. — Нет, совсем ничего, — ответил Пойзон. — Это просто глазурь. — Хорошо, — сказал Фигмент, снова повернувшись к торту. — С днем ​​рождения. The future is bulletproof! — Он осмотрел остаток торта, покрытый замысловатыми узорами. — Это потрясающе, — произнес Фигмент. — Вампир, демон, символы всех киллджоев, вампир, нож, паук, группа скелетов, марширующих вокруг торта, маленький портрет Фрэнка… — Затем он взглянул на тарелку рядом с тортом. — И, похоже, вы также испекли мне блинчики! — Панкейк просиял, а остальные Джерарды закатили глаза. — Это… это идеально. Спасибо. — Да, но разве нам не нужно попробовать его, прежде чем ты скажешь, что он идеален? — сказал Фрэнк. — Конечно. Ревендж схватил нож и разрезал торт, и, закончив, он дал всем по кусочку. — Нет, спасибо, — произнес Пойзон, когда Ревендж предложил ему кусочек. — Я на диете. Фигмент впился в него взглядом. — Голодание не считается диетой, Пойзон. Ревендж чуть не подавился. Он думал, что все преодолел. Он думал, что через несколько лет все будет в порядке, но он знал, что такого не может быть — только не тогда, когда его будущее «я» голодало. Он хотел протянуть руку и обнять Пойзона, сказать ему, что он понимает, что он тоже чувствовал привлекательность саморазрушения. Однако было еще кое-что, что он мог сделать. Он подтолкнул тарелку к Пойзону и сказал ему: — Я поборол своих демонов. Ты тоже можешь побороть своих. Пойзон неохотно взял кусок торта, а Ревендж закончил обслуживать всех остальных. Когда они сели есть, Ревендж откусил несколько кусочков торта, а затем посмотрел свои будущие версии. На Пеппера, смахивающего крошки со своего пиджака парадного оркестра; на Панкейка, рассказывающего Пепперу все о будущем; на Фигмента, широко улыбающегося и обнимающего своего парня; и Пойзона, тихо поедающего свой торт. Сейчас они были практически незнакомцами, но однажды Ревендж станет ими. Может быть, просто возможно, он сможет с этим жить.