Моя прекрасная незнакомка

      Шторм уже утихал, и Киллиан посчитал, что команда справится без него. Вместо очередной нервотрепки, выслушивания крепкой брани и ворчания мистера Скотта и старпома, он предпочел провести вечер с Эммой. За этот день Крюк знатно вымотался, ему хотелось расслабиться и забыться от проблем. С принцессой он мог снять маску грозного, непоколебимого капитана и наконец-то стать самим собой. Он мог придуриваться, флиртовать и веселиться.       Свон и Джонс наслаждались моментом и долгими жадными поцелуями. Он никак не мог насытиться своей Эммой, ему все было мало. Именно своей! Киллиан даже не заметил, как открыл истерзанное, тлеющее сердце, ведь совершенно не планировал этого делать. Сначала он общался с ней ради азарта и желания разгадать загадку о том, кто же Свон на самом деле, а затем — из дикого любопытства: было интересно узнать побольше о жизни королевской особы.       Незаметно Джонс привязался к принцессе. Эмма умела расположить к себе. За такое короткое время они стали гораздо ближе друг к другу, успели через многое пройти. Крюк впервые за долгое время, после Милы, был готов пойти на жертвы ради другого человека. Его жуткие эгоизм и цинизм стали испаряться.       Свон медленно отстранилась от покрасневших губ Джонса и посмотрела на него взбудораженным взглядом. Она хотела что-то сказать, но Крюк ее опередил:       — Лапочка, а говорила, что одноразово. Кто-то слишком быстро меняет свое мнение, — он хитро ухмыльнулся, лениво поглаживая ее талию и бедро.       Свон обвила руками шею Киллиана и игриво произнесла:       — Забираю свои слова обратно. И разве тебе не понравилось? — она вопросительно подняла бровь.       — Я более чем доволен, дорогая. Скажу, как опытный человек, для первого раза ты очень даже хорошо целовалась, — промурлыкал капитан и вновь потянулся к губам девушки. Она смущенно усмехнулась и нежно поцеловала его.       — И да, спасибо за то, что провел нас через шторм. Я думала, мы утонем.       — Я же говорил, что чертовски хороший капитан, — Крюк медленно отодвинулся, ухмыляясь, неторопливо погладил ее спину, проскользил перемотанной ладонью по пояснице, а затем резко опрокинул Эмму на кровать.       — Джо-о-н-с! Ты что творишь? — воскликнула она и попыталась выпутаться из пледа, но, к сожалению, этого сделать не удалось.       — Хочу поднять тебе настроение. День у тебя выдался тяжелый, — нахально улыбаясь, Киллиан принялся щекотать Свон. Ему просто захотелось подурачиться.       — Крюк, хватит! Что за ребячество? — она извивалась и заливисто хохотала, стараясь отодвинуть мужчину. Он, как назло, не прекращал, доводя до истерического смеха, и упивался своим положением. — Ты ведешь себя, как большой ребенок, а не как капитан, — Эмма постаралась нахмуриться и выглядеть серьезной, но от этого выглядела еще смешнее. Она извернулась и едва не упала с кровати, но Джонс вовремя поймал ее.       — Разве кто-то видит, чем я здесь промышляю? Не пойман — не вор, — он хитро улыбнулся. — Не могу же я все время быть строгим капитаном, лапочка, — Киллиан усмехнулся и прекратил щекотать девушку, давая ей возможность откашляться. — Уже и позабавиться нельзя, — проворчал он.       — Ой, да ладно тебе, — Свон закатила глаза. — Никто не запрещает…       — Душа моя, ты говорила, что замерзла. И по твоим холодным рукам можно сказать, что мои страстные поцелуи тебя не согрели. Что ж, слово дамы — закон, — многозначительно начал Киллиан. Недовольство тут же сошло с его лица и сменилось улыбкой, как только он забрался на кровать и, сбросив сапоги, стал укутывать Эмму в клетчатый плед.       Она не стала сопротивляться, только с недоумением наблюдала за ребячеством капитана и тем, как он ловко закутывает ее крюком и рукой. Завернутой в одеяло ей стало теплее.       — Будь поцелуев побольше… я бы согрелась, — игриво намекнула Эмма. Она ухмыльнулась, высунула руки из теплого «кокона», обхватила лицо Киллиана и притянула, касаясь раскрасневшихся, желанных губ. Затылок до сих пор болел от удара крюком. Но боль ушла на задний план, когда Свон бросилась в омут страсти, беря инициативу в свои руки.       — А ты смышленая. Мысли мои читаешь, крошка. Конечно же, я не собирался отметать и такой вариант согревания… Совмещение эффективнее.       — Киллиан, что ты чувствуешь ко мне? — неожиданно спросила девушка и отстранила нависшего разгоряченного мужчину, посмотрев в его небесно-голубые глаза.       Джонс удивленно уставился на нее и вздернул бровь, садясь на кровать:       — Ты еще не поняла? Свон, я люблю тебя, и готов ради тебя пойти на край света, любовь моя. Я даже подумать не мог, что снова в кого-нибудь влюблюсь. И надеюсь, что мои чувства взаимны.       — Я тебя тоже… — прошептала Эмма. — Но… нам нельзя быть вместе, понимаешь? Я принцесса, а ты всего лишь бывший пират, торговец. — Именно этой темы Киллиан больше всего и боялся. — И что будет дальше? Как только королевство проснется… — она запнулась. — Родители посадят меня под четыре замка и запретят видеться с тобой. А еще хуже, наверное, выдадут замуж за какого-нибудь принца.       Живот противно свело, а ком подкатил к горлу. Свон боялась, что Крюк обидится, неправильно поймет. Да и ей самой было ужасно больно и неприятно осознавать, что будущего у них не может быть. Поскольку пока они будут снимать заклятие, еще сильнее привяжутся друг к другу. И именно в момент их первого поцелуя Свон окончательно поняла, что влюбилась в Киллиана и перестала сомневаться в своих чувствах.       А больше всего удручало то, что их сердца все равно в итоге разобьются. Как бы Свон ни боялась причинить боль Киллиану, работать придется вместе и знать — в итоге они расстанутся. Поодиночке им не справиться. Зная твердый и упрямый характер ее отца — Дэвида, было очевидно, что он никогда в жизни не разрешит своей дочери выйти замуж за бывшего пирата. Почему она вообще забежала в своих мыслях так далеко? Думает о свадьбе с человеком, которого знает два месяца?       С самого начала Джонс понимал, что не нужно общаться с принцессой. С ней и быть ничего не может. Но душа подсказывала совсем другое, и он какого-то черта прислушался к ней. За что сейчас и будет платить. Крюк опять влюбился, и вновь его сердце будет разбито. Слова Свон укололи, заставив вспомнить свое место и их разницу в социальных положениях. Он всего лишь жалкий пират… Как бы он ни старался измениться — люди продолжают о нем плохо думать. Всего лишь! Свон принизила его, хоть и не хотела того.       Киллиан тяжело вздохнул и поджал губы, отводя взгляд.       — Это сейчас так важно? Сейчас людям все равно, кого любит и с кем встречается принцесса, — в отчаянии выдал Киллиан.       — Мы встречаемся? — Свон удивленно подняла брови.       — А разве нет? — вопросом ответил Джонс и улыбнулся.       — Я хочу быть с тобой… И сейчас это правда не важно. Но что будет потом, когда все проснутся? — Свон встревоженно посмотрела в глаза Киллиану.       — Милая, я понятия не имею, что будет завтра и послезавтра, — он словил испуганный взгляд девушки. — Неопределенность всегда пугает, но с этим нужно жить. Главная сейчас задача — это снять заклятие, а дальше мы что-нибудь придумаем. Нам еще как минимум нужно добраться до Дейнореса. Нужно жить сегодняшним моментом и наслаждаться им, если наше расставание неизбежно. Давай сейчас не будем об этом думать? — мягче спросил Джонс.       Он положил крюк ей на талию, едва касаясь, стал поглаживать ногу девушки ладонью, медленно забираясь к ней под юбку. Ему было дико интересно, как далеко разрешит зайти Эмма.       — Я постараюсь… Ты же понимаешь, как это сложно?       — Ну конечно, мне ли не знать… — вздохнул капитан.       — А ты можешь снять свой крюк? Ты никогда не показывался без него.       — Крюк? Серьезно? — переспросил Киллиан и усмехнулся, уже гладя бедро.       — Да, именно. Мне очень интересно, как же выглядит Капитан Крюк без своего главного атрибута, — принцесса стала игриво наглаживать крюк, а ее глаза озорно поблескивали.       Киллиану чертовски нравилось поведение Свон.        — Поцелуешь — сниму, — Джонс поднял бровь и по-дьявольски ухмыльнулся.       — Вот ты хитрюга! — Эмма назло чмокнула его в щеку. Киллиан недовольно промычал.       — Не так, Свон. Подумай получше, — он усмехнулся.       Девушка выполнила его условия и коротко поцеловала в губы.       — Другое дело, — расплываясь в наглой ухмылке, сказал капитан и отстегнул крюк от кожаного основания. — Ничего не напоминает? Не убежишь сейчас, прихватив моего друга, милочка?       — Ничего нового не придумал? Не надоело одно и то же припоминать? — она закатила глаза и раздраженно цокнула. — И вообще, снимай все!       — О-о-о, давно пора. С каждым днем ты нравишься мне все больше, — рассмеялся Киллиан и потянулся к пуговицам на рубашке. — Если сама принцесса приказала мне все снять, то я обязан подчиниться.       — Черт, да я не в этом смысле! — девушка залилась румянцем и хлопнула его по ладони. — Расстегни все ремни на протезе, покажи мне руку, — она сама принялась ловко расстегивать кожаные ремни накладки на руке.       Киллиану нравилось злить Свон. Ее смущенная реакция забавляла его. Как только Эмма полностью освободила руку, он ощутил себя уязвленным, слабым и уже десять раз пожалел о том, что согласился. Джонс скривился, рассматривая искалеченную конечность. За столько лет своей жизни он так и не смирился с такой утратой. Киллиан сгорал от стыда перед Свон, что ей достался такой калека.       — Ты довольна? — раздраженно спросил Киллиан и отвел взгляд.       Эмма нежно поцеловала в срез, где когда-то красовалась здоровая кисть, и заметила, что мужчине стало неловко. Он вздрогнул, попытался одернуть руку. — Не стесняйся. Я люблю и принимаю тебя таким, какой ты есть.       — Спасибо тебе, — Киллиан принялся быстро надевать крюк обратно. — За все… — он хотел было сказать еще что-то, как в комнату постучали. Джонс быстро обернулся.       — Эмма, Киллиана не видела? — дверь тихонько отворилась и в проходе появилась растерянная Руби. — Оу, ну собственно я и не сомневалась… — она тут же помрачнела и фыркнула.       — Э-э-э, он здесь… — неуверенно протянула Свон и посмотрела на подругу.       — Что тебе нужно? — кинул раздраженный Крюк. Этого еще не хватало. Весь вечер будет испорчен.       — Тебя старпом потерял. Предположил, что ты находишься в каюте у принцессы, а заходить сюда можно только мне и Киллиану. Сказал, что-то срочное, нужно подойти.       — Передай ему, что я сейчас буду, — скрипнул зубами Джонс и бросил недовольный взгляд на непрошенную гостью. Лукас кивнула головой и скрылась за дверями. — Принцесса, простите, но я вынужден откланяться, — он поднялся и шутливо поклонился Эмме.       — Ничего, я понимаю. Ты же все-таки капитан, — Свон попыталась скрыть расстройство под натянутой улыбкой.

***

      На следующее утро не осталось и намеков на шторм. Тишь да гладь и по-летнему яркое солнце. Чайки парили над кораблем, изредка крича. Веселый Роджер шел под полными парусами. Через четыре дня они должны были прибыть в Дейнорес.        Весь день прошел довольно спокойно. Эмма проснулась, как обычно, поздно. Вчера она и правда очень устала, и уснула сразу, как ушел Киллиан. Утром Свон толком и не смогла поговорить с ним: кто-то из членов команды постоянно отвлекал, а в итоге Джонсу вообще пришлось уйти вместе с лейтенантом Скоттом. И весь день она провела с Руби, не желая отвлекать Крюка от важной работы.        Эмма долго ворочалась в постели. Сегодня она никак не могла уснуть. То ли слишком душно, то ли пахнет не так. Койка скрипела от того, что Свон крутилась и никак не могла найти нужное положение. Как назло, именно сегодня не было облаков, и луна ярко светила в маленький иллюминатор, а лучи падали прямо на лицо девушке. Принцесса пролежала в кровати еще какое-то время в надежде, что сон все-таки придет, и в итоге решила, что прогулка по палубам и свежий воздух точно его навеет.       Свон быстро надела штаны и рубашку, не до конца застегнув ее. Она бросила оценивающий взгляд на свои сапоги; небрежно пригладила непослушные волосы и выскользнула из каюты.       Как только она вышла на палубу лицо сразу обдал прохладный ветер. Эмма поежилась и выставила перед собой керосиновый фонарь, чтобы хоть как-то осветить себе путь. Было темно — хоть глаз выколи, и только большая голубоватая луна освещала палубы. Все фальшборты были обвиты, словно паутиной, такелажем, на них висело множество канатов; по бокам стояло много матовых черных пушек; паруса свободно развевались на ветру, подгоняя корабль. Свон поражалась: матросы же каждый канат должны были знать наизусть и, в случае чего, найти нужный в полной темноте.       Свон едва не поскользнулась на начищенном до блеска полу и чертыхнулась. Мимо нее пробежали уставшие и сонные матросы, только что поднявшие нужные паруса из-за смены ветра. Вот придут они сейчас в кубрик и с легкостью уснут, не то что Эмма — целую ночь будет бездумно слоняться по кораблю из-за бессонницы. Ей чего-то безумно не хватало… но она не могла понять, чего или кого.       Принцесса добрела до носа корабля и поднялась на бак. На этой палубе уже было куда светлее. Она глубоко вдохнула свежий воздух и облокотилась на фальшборт. Эмма устремила свой взгляд на небо. Тысячи звезд отражались в спокойном море, и, проведя линии, можно было увидеть красивые созвездия. Вот созвездие Лебедя, а вот Ковш Большой Медведицы — невероятно завораживающее зрелище, — а еще выше, будто бы созданный из бриллиантовой крошки, раскинулся Млечный путь. Свон гадала: и как у моряков получается ориентироваться по звездам? Для них ночное полотно — это огромная карта, а для нее — лишь яркие точки.       Эмма погрузилась в свои мысли и любовалась отражающейся в воде луной. До нее вдруг дошло, чего же ей не хватало — Киллиана! В его объятиях она точно бы уснула. В крепких объятиях любимого человека… Но Джонс, наверное, сейчас спит. Он слишком устал. Поэтому принцессе придется выкручиваться самой.       Вдруг позади послышались шаги. Свон обернулась и, на удивление, увидела Крюка… Она широко улыбнулась. Серебряные лучи луны освещали его лицо, темно-каштановые взъерошенные волосы и спадающий на лоб локон; а в глазах тускло поблескивали огоньки. Черная тонкая блуза с глубоким вырезом облегала гладкие мышцы пресса и плеч. Эмма невольно облизнулась, засмотревшись на мужчину, а в голове промелькнула мысль: «Все-таки он, чертовски красив… а его глаза и ухмылка чаруют…»       — Ты читаешь мои мысли, Киллиан? — с тенью улыбки спросила Свон. — Почему не спишь?       — Тот же вопрос, лапочка, а ты чего не спишь? Детское время уже давно закончилось, — подколол девушку Крюк и рассмеялся. — Я заполнял судовой журнал. Только сейчас освободился — устал дьявольски.       — Эй, какое детское время?! Я уже давно не ребенок! Мне вообще-то двадцать в следующем году будет, — показательно надулась Эмма. — Мне просто почему-то не спится, вот я и подумала, что «прогулка» на свежем воздухе поможет.       — Ну, по сравнению со мной… — насмехаясь, протянул Джонс и поймал недовольный взгляд принцессы. — Ой, да ладно тебе, не дуйся, — махнул рукой он. — И с чего ты решила, что я читаю мысли?       — Как с чего? Я только что пожелала, чтобы ты пришел — и ты пришел! — теперь уже широко улыбнулась Свон.       Принцесса изумлялась своей реакции на Киллиана. Как только он появлялся на горизонте, Эмма начинала глупо улыбаться, сердце выпрыгивало из груди, а на душе словно щебетали птицы.       — А ты не знала, что я телепат? — Джонс посмотрел на девушку и ласково заправил ее непослушный локон за ушко.       — Я догадывалась! Иначе как бы ты появлялся именно в тот момент, когда мне нужен? Вспомни наше знакомство.       — Видимо, мое призвание — это спасать непутевых девушек, — хмыкнул он. — Помню, мы точно так же смотрели на звезды, — хитро ухмыльнулся Киллиан и заключил в кольцо руку и крюк вокруг шеи Эммы. — Ты, душка, выходит, скучала по мне?       — Что за вопросы? Конечно, скучала. Мы же общались с тобой сегодня совсем ничего, — Свон положила ладонь на вздымающуюся грудь капитана, чувствуя, как резво бьется его сердце.       Такая тонкая блуза… Сквозь нее хорошо ощущалось, насколько Крюку стало жарко. У Эммы неожиданно возникло желание вытянуть полы блузы из штанов и запустить под нее руки, прижаться, обнять, поцеловать в шею… оказаться еще ближе и стереть любые грани. Но… ведь они знакомы только два месяца?       — Я тоже скучал, — прошептал Киллиан и нежно поцеловал ее.       Он медленно отстранился, обхватил рукой лицо Эмма, а затем тихо произнес:       — Душа моя, у меня кое-что для тебя есть. Пойдем ко мне.       — Что за сюрприз? — хихикнула Свон, наклонила голову на бок и прищурилась.       — Сюрприз на то и сюрприз, чтобы быть неожиданностью, — дьявольски ухмыльнулся Крюк, поиграл бровями и взял девушку за руку.       Киллиан торопливо вел Свон по палубе, а затем и по коридорам. Принцесса сама не понимала, почему она с Джонсом хихикает и общается полушепотом.       Тамбуры были окутаны интимной темнотой и прохладой, только едва трепещущие свечки в фонарях на стенах освещали его. Тишину разбивали перешептывания пары.       Эмма надеялась, что, подышав свежим воздухом, она сможет уснуть. Однако сейчас даже малые остатки сна были развеяны поцелуями Крюка.       — Ну, может, хоть намекнешь? — не унималась Свон.       Джонс остановился, лукаво на нее посмотрел, расплылся в ухмылке и сделал шаг навстречу, медленно прижимая девушку к стене.       — Лапочка, скажу, если поцелуешь, — произнес свои условия Киллиан в губы Эмме.       Его рука скользнула по талии к бедру, дразняще поглаживая ее. Свон слегка повернула голову, подставляя изящную шею под горячее дыхание капитана. Каждое игривое движение и невесомое прикосновение к коже заставляли подкашиваться ноги, вызывали дрожь во всем теле принцессы, и становилось неимоверно душно. Ей так нравилось, что Джонс заигрывает и флиртует с ней, прижимает к стене, нагло требует поцелуев и соблазняет… Эмма специально медленно и неторопливо коснулась губ Крюка и тут же отстранилась от них.       Киллиана такие игры Свон не устроили — он решительно положил руку ей на затылок и властно, огненно поцеловал. И вновь жарко… вновь ненасытно. Он показывал страстного Капитана Крюка. И время замерло на месте, пока Джонс пылко, с языком, целовал Эмму. Он даже забыл, зачем повел девушку к себе. Свон так же бурно отвечала на поцелуй, обвивая крепкую шею руками. Киллиану так захотелось сорвать со Свон одежду и насладиться ее нетронутым телом.       — Мы так и будем жаться в коридоре? Или ты мне наконец-то ответишь, и мы зайдем в каюту? — рассмеялась Эмма, слегка отодвинув разгорячившегося Крюка.       — Да-да, конечно, пойдем. Эта вещь очень дорога моему сердцу, и я доверю ее тебе, — Киллиан выпустил девушку из своих объятий, смущенно улыбнулся и почесал за ухом.       Сердце Свон растаяло от такого трогательного поступка… Он подарит ей самое ценное, что у него есть.       Они вошли в капитанскую каюту. Три небольшие свечки в фонариках освещали просторную комнату, окутанную полумраком. Карта, висевшая на стене, и глобус почти что скрылись в темноте. Золотые драгоценности выглядывали из приоткрытого сундука и блестели в тусклом свете. Взгляд Эммы упал на высокие, слегка отклоненные наружу окна, в которые светил фонарь-клотик. Свон вспомнила свой первый поход на корабль, как Киллиан показывал ей пиратские побрякушки, и улыбнулась.       — Закрой глаза, моя любимая бестия, — шепнул на ухо Джонс. Эмма недовольно фыркнула на обращение, но все же послушно закрыла глаза руками.       Она слышала, как Киллиан копается в бездонных ящиках, сундуках в поисках какого-то интересного подарка. Свон затаила дыхание в предвкушении, широко улыбаясь.       — Можно уже открывать?! — звонко спросила она, изнывая от нетерпения.       — Подожди, душа моя, — Киллиан подошел ближе. — А вот теперь открывай!       Свон распахнула глаза и ахнула. Она в восхищении прикрыла лицо руками и выдала лишь: «Боже!» Джонс держал перед ней бархатную черную коробочку и смотрел на Эмму большими глазами с надеждой, в то же время словно боясь отказа. Он казался таким уязвленным. Принцесса едва сдержала визг. Неужели Крюк собрался…       Киллиан открыл коробочку. Внутри было серебряное изящное кольцо с большим топазом.       — Это кольцо — единственное, что досталось мне от матери, и единственное напоминание о ней. Отец, да и брат говорили, что она была прекрасной женщиной. И я думаю, мама бы хотела, чтобы ее кольцо носила моя вторая половинка.       — Боже! Полегче! Не рано ли для… — Эмма нервно рассмеялась, не понимая, как реагировать. Сердце бешено стучало, ее бросило в пот, и она не верила своим глазам.       — Спокойно, Свон, я не замуж зову, — поспешил успокоить ее Джонс и, внезапно засмущавшись, почесал за ухом. Эмма облегчено выдохнула. — Окажешь ли ты мне честь принять столь дорогой моему сердцу подарок? — Джонс робко улыбнулся и взял Эмму за руку.       — Ты еще спрашиваешь? — восторженно выкрикнула из Свон. — Господи, конечно! — она взяла кольцо и дрожащей рукой надела его на палец, а затем бросилась на шею мужчине, крепко обнимая. — Спасибо! Спасибо! — повторяла Эмма до тех пор, пока Киллиан не прервал ее, накрыв губы и втянув ее в затяжной, сладкий и неторопливый поцелуй.       Несколько шагов назад — и Свон оказалась прижата к стене. Эмма не заметила, как расстояния между ними совсем не осталось, и Крюк прижался к ее лбу, неровно дыша. Она замерла на доли секунд, смотря в темные от страсти глаза Джонса, и, кажется, забыла, как дышать. Наверное, Эмма ждала от него каких-то слов. Она не настолько глупа и наивна, чтобы не понимать, что за невинными поцелуями последует нечто большее.       Его синие завораживающие глаза притягивали, и Свон добровольно вновь тонула в них. Его запах: запах моря, соленой воды и тела сводил ее с ума. Хриплый, бархатный, игривый голос хотелось слушать вечность. Удары сердца нарушали звенящую тишину. Эмма провела ладонью по его колючей щеке. Время словно замедлилось, пока Свон металась между выбором. И она сделала его, послушав сердце… Она жаждала Киллиана больше всех на свете. Ей хотелось наконец-то увидеть обнаженного, поджарого Джонса.       Принцесса прерывисто вдохнула, прикрыла глаза и страстно впилась в губы. Этот поцелуй не был похож на все остальные — дикий, почти отчаянный, показывающий, насколько же она хочет отважного капитана. И Киллиан отвечал ей так же жгуче. Она негласно уже дала добро на продолжение сегодняшней ночи. Одна её ладонь скользнула наверх по спине, ощущая сквозь тонкую ткань, как полыхает его тело жаром, зарылась пальцами в волосы; другой ладонью она спустилась вниз, проникла в задний карман штанов Киллиана и сжала ягодицу, выбив из него шумный вздох. Длительные поцелуи капитана сменились короткими в щеки, губы. Он опустился еще ниже, целуя шею, где через несколько часов должны были расцвести багровые пятна.       Джонс незаметно вытянул подол ее рубашки из штанов и, запустив под нее ладонь, скользил по оголенной пояснице, а крюком гладил бедро. Они одновременно захлебнулись в водовороте возбуждения, громко выдохнув. Киллиан прижался пахом плотнее к бедру девушки, давая почувствовать насколько же он возбужден, как сквозь ткань упирается твердый, напряженный член. Он надеялся, что не спугнет ее таким действием. По телу Свон пробежала дрожь, а низ живота тут же свело до приятной боли. Она и подумать не могла, что когда-нибудь будет настолько близка с мужчиной. Коленки дрожали и подкашивались от этой восхитительной слабости. Эмма отодвинулась от припухших губ совсем чуть-чуть, желая что-то сказать, но Крюк ее опередил:       — Я хочу тебя, Свон, — прошептал он на одном дыхании.       Эмма замерла на несколько секунд, смакуя и прокручивая в голове услышанные сладкие слова. Молнии разлетелись по телу, а дыхание перехватило. Крюк тяжело дышит, он хрипло шепчет, не в силах говорить громче, он горит из-за НЕЕ, из-за того, что безумно ЕЕ хочет.       — Я тебя тоже, Киллиан, — шепнула в ответ Свон, неотрывно смотря в темнеющие от желания и похоти глаза Джонса.       — Обещаю, тебе понравится, и ты не пожалеешь, что согласилась, — он тут же прижался к губам Эммы, целуя так жадно, по-животному.       И весь мир полетел в тартарары. Последние капли рассудка и выдержки со звоном разбились, как осколки стекла. Принцесса никогда не думала, что будет гореть желанием сорвать одежду с Джонса. Его слова свели ее с ума! Она никогда не испытывала таких чувств. Через мгновение Киллиан уже сжимал ее грудь, поглаживая затвердевшие и проглядывающие через ткань соски, страстно целовал в губы, лебединую шею. И у Эммы не возникало никакого чувства неловкости и стыда, что Джонс трогает её. Наоборот: ей хотелось, чтобы он не переставал нагло изучать ее тело.        Эмма неуклюже сбросила сапоги, пока Джонс ненасытно расцеловывал ее. Она дрожала, плавилась и истекала влагой. Свон провозилась с мелкими пуговицами на штанах чуть дольше — теперь от возбуждения тряслись и руки. Киллиан шагнул назад, чтобы дать ей возможность стянуть штаны.       Джонс с вожделением смотрел за этим процессом, а моментом позже уже скользил безумно голодным взглядом по ее оголенным и стройным ногам, округлым бедрам, которые едва прикрывала рубашка. Она бросила штаны в сторону, подняла взор и посмотрела на него с похотью, страстью. Ее глаза были почти черными и лихорадочно блестели.       Оох!       Черт, с каждой секундой штаны становились все теснее. Киллиан слишком давно и сильно хотел эту девушку. Он представил, как скоро, очень скоро будет ее ласкать, и едва не застонал от этой мысли.       Крюк торопливо принялся расстегивать пуговицы рубашки Эммы — единственное, что разделяло его с желанным телом. Его безумный взгляд задержался на одном месте, когда он расстегнул пару пуговиц и увидел небольшую, аккуратную, оголенную грудь. Крюк еще быстрее расправился с остальными пуговицами. Рубашка бесшумно полетела на пол. Киллиан никак не мог поверить, что ЕГО Свон стоит раздетая перед ним, не мог насладиться прекрасным видом. Боже, он сгорал от возбуждения, а член болезненно ныл, упираясь в мешающую ткань.        Эмма интуитивно попыталась прикрыть грудь. Она никому не показывалась раздетой, кроме служанок. Когда Киллиан рассматривал её в одежде, было не так стыдно. Щеки покраснели, стало жарко, и Эмма отвела взгляд. Непривычно и неловко от того, что Джонс ее осматривал. Киллиан аккуратно смахнул ее руки.        — Не стесняйся, родная. Мы ведь близкие люди. Доверься мне, — успокаивающе сказал капитан и положил ладонь на грудь, сжимая и растирая сосок. — Ты специально ничего не надевала под рубашку? Ты чертовски красива, — соблазнительно прошептал он и вобрал его в рот.        И правда! Это же он! Это же Киллиан! Боже, и как можно его стесняться? Она же доверяет и любит его. Он никогда не причинит ей боли, он позаботится и прекратит, как только она захочет. Весь стыд, неловкость и страх пропали, сменяясь доверием и ощущением единого целого с любимым мужчиной. Наоборот, Эмма хотела, чтобы Киллиан смотрел на неё так восхищённо, с похотью в глазах, всем видом показывая, что хочет её.       — Не специально. Совершенно случайно. Мне будет больно? Я слышала, что в первый раз может быть больно, — робко спросила девушка, где-то растеряв всю свою уверенность.       — Может быть. Но я постараюсь быть аккуратным и нежным, — и после этих слов Свон совсем потеряла голову. Ох, черт, та точка между ног еще сильнее запульсировала, как же хотелось снять это напряжение.       — Такая красивая… непокорная... влажная… Такая непослушная, — хрипло прошептал Джонс и, его рука скользнула вниз по животу Эммы, в свод плотно сжатых бедер, туда, где так жарко и мокро. — Люблю таких сладких и очаровательных девушек… Для меня ты будешь самой дорогой и любимой принцессой. Я хочу тебя... Так хочу, — его пальцы поглаживали складки, дразнили и заставляли Свон раздвинуть ноги шире. Киллиан судорожно вздохнул.       Господи, как же заводили эти грязные разговоры Эмму. Она была готова слушать это бесконечно из уст Крюка.        Киллиан шептал разные пошлости, рассказывая, что будет делать, о том, как она будет стонать от удовольствия. Капитан целовал шею, зализывая поцелуи-укусы, прикусил мочку уху, блуждая рукой по телу Эммы, никак не давая возможность расстегнуть блузу. Господи, она будто попала в Рай! Ей больше ничего не нужно было для счастья. Ее руки дрожали. Киллиан сдавил ее бедро, ритмично двигаясь, лишь имитируя секс. Свон тихо всхлипывала и тяжело дышала, пытаясь расправиться с пуговицами, и терлась в ответ о его пах, где так явно выпирал бугорок. Она смутно запомнила, как в порыве страсти избавила Киллиана от блузы.       — Ты самый лучший, — Свон восхищенно оглядела красивое тело капитана. Шрамы ничуть не портили его. Она провела рукой по груди, прессу и спустилась ниже, наконец-то коснувшись паха. Она легонько царапала ткань ногтями, терла, гладила выступающий сквозь нее член. — Мой герой и спаситель. Черт, я очень хочу тебя.       Киллиан приник к ее губам и с наслаждением простонал. Эти слова были усладой для его ушей. Кем только его не называли, но героем… никогда. И это было лучшей наградой. Эмма наконец-то предстала перед ним обнаженная, как в том сне. Она была еще красивее. Крюку до сих пор не верилось, что Свон согласилась, и это реальность. Он любовался тем, как свечи тускло освещали ее лицо.        После секунды обдумываний Свон подалась вперед, запустила руки в его волосы и обрушилась с горячим, затяжным поцелуем. Джонс гладил ее поясницу, мял упругие ягодицы и бедро. Эмма не заметила, как Киллиан избавился от крюка и гильзы, и тот со звоном упал на пол. И принцессе показался этот жест очень трогательным… Он по своей воле обнажил ту часть души, которой раньше стеснялся, показался полностью открытым. И Свон горела от каждого прикосновения, все больше хотела ощутить Киллиана в себе, наконец-то слиться и заняться не просто сексом, а любовью.       Его короткие поцелуи были на плоском животе, небольшой красивой груди. Киллиан вобрал в рот сосок, играясь с ним, покусывая, ловя тихие всхлипы Свон. Он опустился на колени, поглаживая бедро.       — Что ты хочешь сделать? — растерянно спросила Эмма и глубоко вдохнула, пока капитан расцеловывал низ живота.       — Сделать тебе приятное, любовь моя. Тебя нужно подготовить лучше, — шепотом ответил Киллиан и провел рукой по внутренней стороне бедра, а затем и мокрую дорожку языком.        Киллиан забросил ее ногу на плечо и коснулся языком складок и клитора. Свон ахнула и распахнула глаза, выгнулась навстречу. Так горячо… влажно… Господи и приятно. Эмма чувствовала себя живой! По-настоящему живой, нужной за последнее время. И Свон хотелось стонать от удовольствия, от этого щекочущего, пульсирующего, жаркого ощущения. Джонс старается ради НЕЕ, он тоже наслаждается процессом. Он искусно выводил затейливые рисунки языком, то сильнее надавливая, то почти что касаясь клитора. В один момент Свон совсем расслабилась, доверилась и прекратила сдерживать стоны, рвущиеся из груди. Она схватила за волосы Киллиана и почти что умоляюще застонала, другой рукой сжимая и массируя себе грудь и соски.       — Киллиан… Киллиан! Боже, пожалуйста, — проскулила Эмма, зажмурилась и прикусила губу.       Джонс плавно ввел средний палец, а затем еще один и задвигал ими, растягивая стенки влагалища. Ей не было больно. Ноги стали ватными, а коленки задрожали, и, казалось, еще чуть-чуть и Свон скатится на пол по стенке. Какое странное и невероятно возбуждающее чувство наполнения испытывала Эмма. Капитан дразнил ее, лизал, заставляя натянуться, как струну, и глухо стонать.       Ах!       Глубже...       Сильнее…       Невероятнее...       — Скажи еще раз, что хочешь меня, Свон, — хрипло попросил Киллиан, подняв голову.       Он смотрел потемневшими из-за НЕЕ глазами, из-за НЕЕ его волосы были взъерошены… Он невероятно горячий, возбужденный и дико сексуальный так и манил к себе. Губы покраснели и распухли от ЕЕ голодных поцелуев, сам Капитан известного корабля стоял перед ней на коленях. Огонь и бесенята полыхали в глазах, и Джонс всем видом показывал, как же желает Эмму.       — Я хочу тебя. Очень хочу… — простонала девушка и запрокинула голову, распылив Джонса еще больше.       Пьянящее напряжение внизу живота Эммы нарастало, а возбуждающие стоны срывались с уст, пока Киллиан ритмично двигал пальцами и выводил руны языком, подготавливая к следующему этапу. Джонс почти сразу же нашел нужный угол, под которым Эмма бы получала еще больше удовольствия. Его щетина колола промежность, но это ничуть не мешало, даже наоборот, еще больше заводило.       Свон надеялась, что, ощутив желанный член в себе, не испытает боли. Перед глазами все поплыло и потемнело. Его пальцы входили и выходили из неё, затуманивая мысли. Киллиан умело поглаживал переднюю стенку влагалища, найдя ту самую чувствительную точку. Свон отключилась от этого мира, пока мышцы сводило судорогами, и волна долгожданного оргазма накрывала ее. Она схватила и потянула Киллиана за волосы, громко застонала, почти что закричала, другой рукой держась за стену, царапая ее ногтями. Эмма никогда в жизни не чувствовала ничего более странного и необычного, приятного.       — Тебе понравилось? — довольно спросил Джонс и вынул из мокрого лона пальцы.       — Ты еще спрашиваешь? Боже, конечно, — Свон содрогнулась еще раз, пытаясь восстановить дыхание. Капельки пота стекали по шее, и было ужасно жарко.       Киллиан поднялся с колен и жадно осмотрел принцессу.       Она хочет его…       Штаны слишком жали и мешали. Член ныл от перевозбуждения и требовал разрядки.       Эмма стонала от его ласк… и кричала его имя.       Джонс сделает все, чтобы она сама приползла к нему, прося повторения. Боже, как же давно у него не было девушки… Любимой девушки… Да и к тому же девственницы. Киллиан так давно никого не любил… и не был любимым.       Он у нее первый! Она никем не тронута… Она прекрасная дева!       Мысли о том, что он лишит ее невинности, оттрахает как следует, сводили с ума.       Киллиан страстно, голодно целовал Свон, пока она пыталась расстегнуть ремень и пуговицы на его штанах. Он оторвался от ее губ, чтобы снять сапоги, кожаные штаны, и нижние тонкие брюки, заменяющие белье. И наконец-то избавившись от всего, Джонс высвободил напряженный член. Эмма удивленно и несколько невинно рассматривала его, тихо ахнула и открыла рот:       — Можно… потрогать? — неловко спросила она и сглотнула.       — Еще просишь разрешения? Конечно, — усмехнулся Киллиан и прикусил мочку уха, обнимая и подталкивая к кровати.       Эмма неуверенно коснулась горячего члена, обхватила его рукой, оттягивая нежную кожу назад, размазывая каплю выделившейся смазки. Она с изумлением наблюдала за тем, как он увеличивается на глазах и твердеет. Джонс сдавленно застонал. Свон все с большим любопытством водила кулаком вверх-вниз, то сильнее сжимая, то отпуская. С каждым моментом она все больше наслаждалась реакцией Киллиана, его тщетными попытками сдержать стоны, за тем, как он жмурился и, как беззащитно двигался его кадык.       — Принцесса… Ты с ума меня сведешь, — выдохнул Крюк и толкнулся в крепко сжатый кулак, прикусив губу. — Боже, пришла твоя очередь принести мне удовольствие.       — Каким образом? — непонятливо спросила Эмма.       — Встань на колени, душа моя, — хрипло попросил Джонс. Свон мгновением стало приходить осознание, что же сейчас прикажет ей сделать Киллиан. Эмма покорно опустилась перед ним на колени. Ее грудь быстро вздымалась, и она тяжело дышала. — Да, вот так… умница, — он гулко сглотнул и приподнял подбородок девушки. — А теперь возьми его в рот.       Принцесса широко распахнула глаза от удивления. Впрочем, она же предполагала такой вариант, чего изумляться?       — Но, если ты не захочешь или же тебе будет противно — я не заставляю, — тут же подсуетился Киллиан и успокаивающе произнес.       Ох… И все же эти слова чертовски завели. Она могла отказаться, и Джонс принял бы это, но Свон самой хотелось отплатить ему.       — Отнюдь, ты мне не противен. Я хочу каждую твою частичку, — после этих слов Эмма обхватила прижавшийся к животу член рукой, вновь провела ею, а затем коснулась губами.       Ей не было противно от слова совсем. Она тоже получала дикое удовольствие от этого. Сначала Свон неуверенно ласкала Киллиана. Но с каждым новым движением она заглатывала глубже и увереннее, лизала, причмокивала и сама не заметила, как стала стонать в унисон с Джонсом. Он собрал ее растрепанные волосы в хвост и намотал на кулак, чтобы любоваться ее лицом. Крюк не сдерживаю рвущиеся из груди стоны и толкался в ответ во влажный рот Эммы. Возбуждение с дикой силой неслось по телу. Как же ему нравилось чувствовать ее язык на головке члена.       — Да! Да! Именно так, — хрипло шептал Джонс.       Дьявол!       Сама принцесса преклонилась перед ним на колени, смотрит в глаза и по своей воле делает ему минет… Ох! Ее губы покраснели, щеки залились румянцем, она горит от жара, ее грудь сотрясается в такт толчков. Киллиан застонал еще громче, зажмурился и дернул Свон за волосы, начав руководить ею, насаживать еще глубже, быстрее и сильнее. Она не сопротивлялась и лишь покорно слушалась Джонса. Еще чуть-чуть… Он такой грешник, а Эмма даже сейчас оставалась совсем невинной и безгрешной. Никто не делал ему минет с такой любовью, желанием и страстью. Ах, еще одно движениями навстречу. Казалось, Крюк сейчас захлебнется в стонах. Мышцы сводило, член дико пульсировал. Киллиан не понял, как почти закричал от наслаждения, когда он последний раз толкнулся, и его ослепил чистейший, всепоглощающий оргазм, кончая, после того, как только Свон отодвинулась. Он тяжело дышал, дрожал всем телом и чувствовал, как напряжение спадает.       — Душа моя, я обожаю тебя.       — Киллиан, я хочу большего... Ну же!       —Дай мне немного времени, я ведь не железный, — Киллиан слегка усмехнулся, когда Эмма поднялась с полу, и ее колени покраснели.       Пока Джонс переводил дух, Эмма дрожала и с горящим взглядом осматривала гибкое, красивое тело капитана и совсем не обращала внимание на шрамы. Она тоже отдышалась, вытерла вязкую слюну и забралась на кровать. Киллиан с грацией хищника подошел к постели, наклонился и коротко поцеловал Эмму. Свон видела, что Крюк снова возбуждался, и его член затвердел.       Джонс навис над принцессой, удерживаясь на локтях, чувствуя тепло тела, и не увидел в ее глазах страха — она полностью доверяла ему. Он одарил ее грудь поцелуями, не удержался и ущипнул за порозовевший сосок. Свон громко вздохнула и что-то пробормотала, прося побыстрее закончить эту пытку. Киллиану и самому хотелось сорваться, но он не мог — нужно было как следует подготовить Эмму. Он дразнил ее, игрался с сосками и прижимался, водил членом по лону, между половыми губами, пока девушка нервно ерзала, обвив ногами его бедра.       — Я остановлюсь сразу, как только ты попросишь. Главное — не молчи, — твердо, но заботливо произнес Крюк и обхватил лицо Свон рукой. — Ты готова? Расслабься и получай удовольствие.       — Да, — Свон кивнула, давая знак согласия.       Киллиан впился в губы и, прижав руку Эммы к подушке, медленно вошел в мокрое лоно. Оно давно ждало его. Свон сдавленно вскрикнула, дернулась и крепко сжала его руку. Несмотря на то что она постаралась максимально расслабиться, вышло немного болезненно. Но крови, на удивление, принцесса не почувствовала.       — Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Киллиан и остановился в ней.       — Все-таки… было немного неприятно, — выдохнула Свон, смотря ему в глаза.       — Очень больно? Я могу прекратить… — Крюк облизнулся, осматривая обнаженное тело, и заботливо провел рукой по ее щеке.       Конечно, ему ужасно не хотелось прекращать… В итоге остаться с новой тягучей болью в паху и в диком возбуждении… Но для него на первом месте стояло мнение Эммы.       — Нет, нет. Прошу, продолжай, — Свон улыбнулась и поцеловала его.        Киллиан с облегчением выдохнул, и, смотря в ярко-зелёные чистые глаза, стал неторопливыми, неглубокими и плавными толчками входить в девушку. Он обхватил рукой её лицо, притянул к себе и жадно целовал, ловя губами стоны. Все эти ощущения были новы и необычны для Эммы.       Вскоре боль стала сменяться чем-то приятным. Каждое проникновение горячего, пульсирующего члена приносило все больше удовольствия и выбивало глухие всхлипы. Внизу живота разгоралось пламя и скручивались узлы. Киллиан нашептывал всякие пошлые глупости и возбуждал еще сильнее. Свон прижималась все ближе, впиваясь ногтями и оставляя царапины, вдыхала его сводящий с ума запах и говорила слова любви. Столько счастья и эйфории она давно не испытывала. Хриплые стоны вырывались у обоих из груди, наполняя ими комнату. Эмме до сих пор не верилось, что она сейчас лежит под Киллианом, а он проникает в нее и рычит.       — Лапочка, ты безумно мне нравишься такой… Беззаботной, открытой, с раскрасневшимися губами и растрепанными волосами… Ты самая сексуальная, — нагло ухмыльнулся Джонс и стал двигаться ритмично, вошел глубже, до точки, которую прежде не достигал. С его губ сорвался стон.       — О, Боже! — воскликнула Эмма, цепляясь за плечи Джонса и двигаясь навстречу бедрами. Слишком жарко, слишком невыносимо и приятно.       Перед глазами сверкали звезды, и все темнело, и Свон тщетно пыталась сфокусироваться на лице Крюка, освещаемом лишь свечой. Растрепанные, взмокшие волосы спадали ему на лоб, а бисеринки пота скатывались по шее. Они наконец-то нашли общий ритм.       — Можно просто Киллиан, ну или же — Мой Капитан, — усмехнулся он.       — Я уже завидую твоему самомнению, — съязвила Эмма, и стоны вновь разлетелись по темной каюте.       — Завидуй молча, сладкая. Сейчас вся команда сюда сбежится на твои крики, — в той же манере ответил Крюк, затыкая ее поцелуем.       Ее прерывистое дыхание и стоны еще сильнее возбуждали Киллиана, придавая сил. Он очень давно хотел оказаться с Эммой в постели. У Джонса было много женщин, очень много, но ни с одной он не ощущал себя настолько счастливым и не получал столько удовольствия. Портовые шлюхи могли лишь удовлетворить физическую потребность в женской ласке, но никто не мог подарить ему любовь. Одна только мысль, что у Свон он первый, кружила голову. Джонс зарычал оттого, что гладкие мышцы лона напряглись, сжались вокруг члена. Киллиан приник горячем телом к ней, целуя и целуя в шею, румяные щеки и алые губы, вдыхая родной запах, продолжая глубже входить в нее. Мокрые шлепки разбавляли их стоны.       Внезапно Киллиан остановился, а Эмма недовольно застонала, прикусив губу.       — Перевернись на бок, лапочка, — попросил он непривычно мягко, поскольку обычно предпочитал командовать.       Джонс лег на бок, и девушка интуитивно закинула на него ногу, давая возможность проникнуть глубже, крепко обняв. Рука сползла вниз по ее животу и коснулась клитора, массируя его. Эмма застонала ещё громче.       По мере того, как внутри лоно становилось влажнее, входить и выходить было легче, Джонс подстраивался под свой привычный темп. Теперь он был уверен, что Эмме не больно. Он проникал все быстрее, сильнее и грубее, царапая щетиной щеки Свон во время поцелуев. Для Эммы открылся абсолютно новый, неизведанный мир. Она подумывала, почему бы не проводить так каждый вечер с любимым человеком?       Разрядка была все ближе. Каждый толчок приближал Эмму к ней. В этот момент все проблемы исчезли. Последнее уверенное движение, и Свон накрыл яркий оргазм. Она громко застонала, мышцы свело судорогой, и она выгнулась, вцепившись в плечи Крюка, царапая их. Тело обмякло, скованное приятной усталостью. Эмма уткнулась щекой в грудь Киллиана, пытаясь отдышаться. Она думала, что Джонс остановится, однако он все продолжал глубокие толчки, заставляя себя изнеможенно стонать. Наслаждение Свон отчего-то смешалось с болью, и она вскрикивала уже от этих странных ощущений.        — Милая, я сейчас… — прерывисто начал мужчина и впился пальцами в бедро девушки, зажмурившись.       Эмма почувствовала, как Джонс, зарычав, наконец-то вышел из нее, содрогнулся и уткнулся ей в волосы. Теплое семя потекло по ее животу. Девушка облегченно выдохнула и медленно, нежно поцеловала его. Киллиан смахнул мокрые волосы со лба, прикрыл глаза, пытаясь отдышаться. Сердце все так же неистово билось. Свон провела рукой по его вспотевшей шее, с багровыми пятнами от поцелуев, затем по тяжело вздымающейся груди, покрытой черными волосами, и уткнулась в нее. Крюк перевернулся на спину, перебирая волосы девушки пальцами, тихо сказав:       — Ты просто прекрасна, душа моя. Ты не представляешь, что для счастья мне лишь нужно находиться рядом с тобой. У тебя болит что-нибудь?       — Совсем немного мышцы тянет, — смущенно ответила Эмма и улыбнулась.       — Ну ничего, пройдет.       — Мне, наверное, стоит идти к себе в каюту? — робко спросила она.       — Если хочешь, можешь остаться со мной. Я буду только рад, — Киллиан устало улыбнулся, понимая, что еще чуть-чуть и он уснет.       — Тогда я останусь с тобой, — хихикнула Свон и забралась под одеяло, накрыв им и Джонса. — Думаю, с тобой я точно усну, — она поудобнее устроилась на подушке.       — Я пойду — потушу все свечи. Спи, любимая, — Крюк поцеловал девушку в макушку.