***
Вокруг Свон кружили и порхали служанки. М-м-м, какое чертово дежавю! Буквально пару месяцев назад ее так же готовили к балу в родном замке. Вот только тогда, она, еще совсем глупая девчонка, радовалась им, а сейчас бал был самым последним, о чем она хотела думать. Однако она пыталась себя убедить, что от жизни нужно брать все и получать наслаждение тоже, пока есть возможность. Служанки, как назойливые мухи, постоянно дергали ее, доставали вопросами и не давали спокойно вздохнуть, как минимум несколько часов в день уделяя на то, чтобы подобрать Эмме платье. И вот опять они не отпускали Свон: — Ваше Высочество, может, Вы наденете этот наряд? Как Вам это синее платье? — наперебой спрашивали они, носясь рядом и держа в руках разные платья из дорогой ткани. — Лучше это изумрудное из диковинной парчи, под Ваши глаза! А вам типун на язык, раз не понимаете, какой цвет Ее Высочество больше пойдет, — рявкнула на девок портниха, снимая мерки с Эммы. Свон едва замученно не застонала! Черт бы их побрал! Как же ее достало, достало до самых костей все это! Какой, мать его, бал?! Какие платья?! Какие танцы и пляски, вместе взятые с манерами, когда есть проблемы посерьезнее: например, чертов выбор между жизнью и смертью! Ей придется совсем скоро, буквально через три дня выбирать, кем же жертвовать: невинным человеком или собой… Что бы Киллиан ни делал в прошлом, он не заслужил такого и не должен отдавать свое сердце. Эмма не допустит этого. Будь проклято это заклинание! Этот маг, который наслал сонное заклятие на ее королевство! Будь проклято все и День Рождения Роланда тоже! Да от Киллиана все также ни весточки, он мог быть мертв, черт его подери! У Эммы кое-как не закружилась голова от этой круговерти, суеты и шума. Она истерически усмехнулась, понимая, какие же ничтожные проблемы у нее были! Свон бы горько рассмеялась в лицо себе прошлой, у которой из забот и дилемм было только «А что мне надеть да чем же развлечь себя вечером?!» Эмму снова начали заваливать вопросами… Кажется, что-то о прическах, но она не слушала. Свон закипала от злости и сдающих нервов. Она стиснула руки в кулаки, сжала губы и глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться, но не вышло… — Хватит! Хватит, я сказала! — неожиданно для всех закричала разъяренная Эмма, и все спорящие между собой служанки заткнулись. — Пошли вон отсюда! Оставьте меня в покое! Меня достали ваши платья, ваши прически и разговоры ни о чем! Хватит! Да я плевать хотела, в чем мне идти на ваш проклятый бал! Да хоть голой! Мне все равно! Я ваши тряпки, — все поблекло в пелене ярости, и Свон рывком вырвала у одной из женщин платье, — в Аду видала! Они и гроша не стоят! Они самые последние в моем списке проблем! — она и сама не очень понимала, почему так взъелась. Почему ее так все это взбесило. В этот момент последняя ниточка терпения разорвалась, и нервы с треском сдали! — Но послушайте же, Ваше Высочество. Не сердитесь так, — было начала одна из старших служанок, но Свон бесцеремонно ее перебила: — Я. Сказала. Вон. Отсюда, — уже тише и тверже произнесла она, вздыхая. — Я неясно выразилась? — Эмма обвела всех суровым и уставшим взглядом. — Оставьте меня одну. Прислужницы тут же потупили взгляды и поспешили ретироваться из королевских покоев. Свон вовсе не хотела срываться на бедной прислуге, но все вышло как-то само… Как только все скрылись из вида Эммы, она рухнула на кровать, приводя себя в нормальное состояние. — Вдох-выдох… Успокойся… Займись делом… Ты же собиралась вписать Киллиана в список гостей… Может, он все-таки придет? — задала вопрос в пустоту Свон и прикрыла глаза. Эмма недолго пробыла в своей комнате и как можно быстрее пошла в королевский кабинет… — Да… Возможно, копаться в чужих вещах — это плохо, но ты же, Реджиночка, не будешь против, если я внесу в твой список и Крюка? Так ведь? — пародируя её интонацию, Эмма опять разговаривала сама с собой, пока шла по коридорам дворца. Черт возьми, да она сходит с ума! Однако на полпути Свон внезапно столкнулась с Руби. Та, как ошпаренная, налетела на Эмму: ударилась о ее голову и едва не повалила на пол. — Тебя по сторонам смотреть не учили?! — прошипела Свон, потирая ушибленный лоб. — Ты уже вернулась? Долго гуляла… — Ой прости, прости! Просто… У меня столько новостей для тебя! — возбужденно тараторила Лукас. — Каких?! Киллиан вернулся?! Новое заклятие свалилось нам на головы?! Восстание мертвецов из-за сундука с золотом, черт подери?! — простонала Свон и тут же переменилась в тоне. — О да-а! Именно он! Киллиан здесь! В Макре де Лакреу, — Руби не смогла сдержать визг, а ее глаза радостно заблестели. — Ты не шутишь? — Эмма нервно усмехнулась, в то время как ее сердце наполнялось надеждой… Она даже ушам своим не поверила! Как же Свон сияла и светилась от счастья… Здесь… Ее любимый, ее дорогой Киллиан. Никому не отдаст, никогда больше не отпустит… А это значит: Свон сможет отправить ему приглашение, или, черт возьми, сходить сама к нему! Но весь энтузиазм пропал, когда закрались мысли: «А если Джонс не ждет? Если откажет ей, не примет? Если он решил, что все кончено из-за его ошибки в прошлом и ее больных слов?!» Черт… откуда у Эммы появился страх смотреть ему в глаза и исчезла вся храбрость?! Ей одновременно чертовски хотелось увидеть его, но было слишком боязно. — Я бы могла так поиздеваться над тобой, но знаешь, сегодня как-то не хочется. У меня слишком прекрасное настроение! — съязвила Руби. — Конечно, правда! Не шучу!— Эмма подхватила подругу под руку и потащила дальше по коридору. — Откуда ты знаешь?! Почему никто из слуг не мог найти его, а ты нашла?! Ты понимаешь, я сама ходила в город! На эту чертову пристань… Правда, не одна… Но не суть. Да… дай я тебя расцелую! — Свон принялась целовать Руби в щеки. — Я не знаю, как тебя благодарить! — Да не нужно. Тем более, это все случайность! Генри… Я его встретила совершенно случайно на ярмарке, и он мне все рассказал! — Что именно?! — Эмма потрясла ее за плечи. — Ну-у-у, что Крюк места себе не находил, напился как морской черт, в тот вечер, когда ушел, а потом они уплыли на несколько дней. Ох, черт… Киллиан… Он тоже так страдал… Ему было стыдно… Чтобы он и напивался до такого состояния… Невероятно! Эмма не могла узнать его. На душе вдруг противно заскребло, и Свон стиснула зубы, а губы вытянулись в тонкую полоску… Как бы Свон ни хотелось пойти одной в порт, отыскать «Веселый Роджер» и Джонса вместе с ним, она понимала, что это было бы слишком рискованно и опрометчиво. Ей нельзя лишний раз подвергаться опасности, иначе королевство может так и остаться не спасенным. Рассеянный взгляд Эммы блуждал по лицу подруги, пока не зацепился за новый медальон, которого она ранее не припоминала. — Откуда это? — с напором спросила Эмма и резко схватила кулон. — Эй, аккуратнее с ним! Это Генри подарил… — Лукас не свойственно для себя засмущалась и прикусила губу. — Вот как, значит! А кто это мне твердил, что мужчин к себе на пушечный выстрел не подпустит, а?! — Эмма подозрительно прищурилась. — Он очень настаивал, так что грех от подарка отказываться! Такая штука необычная! Представляешь, этот медальон волшебный! — тем временем, Эмма и Руби уже дошли до кабинета. — Если его открыть и посмотреть в него, то можно увидеть другого человека, у которого есть вторая половинка медальона. — Говоришь, Генри подарил… — Свон толкнула тяжелые высокие двери, и они вошли внутрь. Ее вдруг осенило, и в голову пришла гениальная идея. — Я хотела записать Киллиана в гости бала, но просто так надеяться, что он возьмет и сам догадается прийти — глупо… Пускать все на волю судьбы. Нужно быть предусмотрительнее, — Эмма подбежала к массивному деревянному столу, и стала быстро открывать все ящики, пока Руби заинтересованно смотрела на нее. — А раз Генри тут, то пусть передаст ему пригласительный! Боже, я так надеюсь, что он придет… — уверенность в ее голосе вдруг пропала, и он дрогнул. — Да ты гений, Эмма! А я надеюсь, что Генри далеко не ушел. Его было бы неприятно дергать туда-сюда. Сейчас и попробуем медальон! Пока Свон копалась в ящиках и искала листок с королевской печатью, а потом заполняла его, Руби бережно открыла медальон и увидела внутри маленькой зеркальцо. Приятные воспоминания о поцелуе и Генри вспыхнули в груди. Если честно, она понятия не имела, что с ним делать… Она терла его, пыталась согреть дыханием, в надежде, что хоть что-нибудь произойдет! — Да работай же ты, шельма! — вскрикнула, выйдя из себя, Руби. Вдруг это диковинное зеркало покрылось рябью, зашипело, и в нем начало что-то проявляться. Лукас взвизгнула от испуга и вздрогнула. — Только так и понимает! — фыркнула она, вглядываясь в картинку. — Ну, ты долго там еще возиться будешь? — Сколько надо, столько и буду. Откуда это чудо вообще взялось у вас? Где вы его купили? — Эмма продолжила выписывать красивые буквы пером на бумаге. — Черт его знает, где Генри вообще нашел ту старуху, которая нам продала медальоны. Она такая странная была! Резко появилась и исчезла… Смотри, Свон! — с ликованием резко крикнула Лукас. В зеркальце наконец-то проявилась картина, а точнее, сам Генри! В этом маленьком овале виднелось его лицо! Вот это магия! Однако Эмма даже бровью не повела и внимания не обратила, все также сосредоточенно созидая письмо. Ей отчего-то так хотелось стараться, аккуратно выводить каждую букву, ведь это приглашение было предназначено Джонсу… — Генри, привет еще раз! А старушка-то не врала! Эта вещь, оказывается, работает! — восторгалась Лукас. — Правда… с некоторыми перебоями. Я чуть медальон не разбила, но это не суть. — Ого, я не ожидал, что ты так быстро соскучишься по мне! Ты решила повторить тот поцелуй? — усмехнулся юноша в зеркале. Руби же покраснела, но лишь на секунды, и нервно прикусила губу. — Что он там сказал? — резко обернулась Эмма и решительно направилась к подруге, удивленно подняв брови. — Поцелуй?! Ты что-то скрываешь от меня? Забыла первое правило нашей дружбы? Никогда не иметь друг от друга тайн! — Ну… Было дело… Каюсь. — хмыкнула Лукас с напускным спокойствием и пожала плечами, будто это было нечто будничное. — И вообще, тебе следует прекратить общение с Киллианом! Он плохо на тебя влияет! Ты перенимаешь его стиль! — обратилась она к Генри. — И это же был невинный поцелуй, — лукаво улыбнулась. Черт, зачем она оправдывается? — Я же не в койку с ним прыгнула, — в этот момент подавились оба: Эмма и Генри. Один ошарашенно уставился на нее из медальона, а другая залилась румянцем. — Вот дела! Ты и поцелуй? Отказываюсь верить! — ошарашенно воскликнула Свон… Черт, эти люди все больше ее удивляют! — Что вы, господа, так на меня смотрите? А ты, Эмма? Не делай вид святоши, а то больно на Белоснежку становишься похожей. — Я не делаю… И ты что-то имеешь против моей матери? — буркнула Свон. — Если бы имела, то не служила бы ей. — Ладно, потом разберемся и поговорим об этом… Мне дьявольски интересно, но у нас мало времени, — поторапливала принцесса. — Тик-так. Мы все рабы его, — случайно вырвалось у нее из уст! Боже, любимая фраза Джонса… — Так, что вы хотели? — справедливо поинтересовался Генри. — В общем, я надеюсь, ты ушел не далеко, потому что мне нужно, чтобы ты срочно отнес письмо Киллиану. Приглашение на бал, — Эмма подошла ближе и переняла медальон из рук Руби. — Но чем проблема послать гонца? — Я на сто процентов уверена, что Киллиан отправит его к морскому дьяволу и даже слушать не станет… Ну пожалуйста, молю, Генри! — Свон состроила жалобный вид, на что получила тяжелый вздох юноши. — Эх, ладно. Я все равно ушел не далеко. Ждите, дамы, я скоро буду, — с этими Генри захлопнул медальон, и картинка пропала. Девушки с облегчением вздохнули и переглянулись… Кажется, надвигался разговор по душам между ними… Эмма ликовала и нежно лелеяла мысли о Джонсе… Она слишком его любила, чтобы так быстро отпустить… Но доверяла ли? Черт, почему все всегда дается с такими сложностями? За свободу и любовь нужно бороться — это Свон хорошо усвоила. Ей оставалось только поставить королевскую печать на приглашении — Реджина была слишком занята для этого. Даже список гостей писала не она, — чтобы на шаг оказаться ближе к своей любви. Она искренне радовалась за Руби. Ее стереотипы и каменные стены наконец-то стали рушиться. Как же Свон хотелось видеть ее счастливой… Хоть кого-нибудь счастливым из своих близких людей. Но в то же время к Эмме приходили мысли: у нее не будет такого… У нее осталось чертовых три дня! Реджина смогла дать еще два дня на смирение после бала. За всеми слоями ее самовнушения таилось одно — Свон было слишком страшно, больно идти на почти верную смерть… Она всячески убеждала себя, что это не так! И все будет хорошо, и она справится… Однако надеяться нужно на лучшее, готовиться всегда к худшему. И Эмма очень боялась, что больше никогда не увидит Киллиана перед жертвой ради народа! Не проведет с ним последний день и ночь, когда он будет рядом — в городе! Напряжение и страх вновь заклокотали в груди… Она просто не верила в это! Это все дурной сон, который спустя мгновение развеется! За что ей вообще такая участь — принцессы и будущей королевы?! Свон судорожно вздохнула, пытаясь отбиться от этих мыслей… Но потом вырваться из мира страха ей помог успокаивающий голос подруги. — Эмма, все хорошо? Ты какая-то странная, что с тобой? — она первая обняла Эмму, крепко прижимая к себе. — Да, все отлично. Пойдем, а? Расскажешь, что у вас там с Генри творится, — девушка натянуто и так горько улыбнулась.***
Генри, как и обещал, пришел довольно быстро, однако стража даже и не думала его пропускать. Эмме и Руби пришлось пробираться сквозь прислугу, которая вечно интересовалась, куда же они пошли и почему через черный вход. Явно измученный матрос все же принял письмо и отправился обратно на корабль. Он так выдохся, что предпочел бы утопиться в кружке воды, которую ему предложила Лукас, чем ползти обратно. Ближе к семи часам вечера Генри все-таки вернулся на корабль и нашел Киллиана в капитанской каюте — опять понурого и без настроения. Он вежливо постучал в его дверь, а затем вошел, протягивая конверт. Генри немного побаивался капитана, когда тот бывал в плохом расположении духа. — Фок-мачту и грот-брамсель тебе на воротник! То есть на гюйс! Что тебе нужно? Если это что-то неважное, то тебе будет худо. Я не настроен болтать с тобой, о чем попало, — не желая отвлекаться от заполнения бортового журнала, резко сказал Крюк. — Нет, Киллиан, очень важное! Вот, держи, — Генри положил запечатанный конверт на дубовый стол. — Что это? — без энтузиазма спросил Джонс, рассматривая печать на конверте. Размори его штиль! Королевская, кроваво-красного цвета с гербом! Неужто… — От Эммы…. Она просила передать, — только Крюк открыл рот, чтобы задать очередной вопрос «Откуда?», как юноша сразу пояснил. — Я случайно встретил Руби на ярмарке, мы с ней немного прогулялись, я, как ты советовал, купил ей подарок, а потом я проводил ее до дворца, где мы и по… — Генри тут же прикусил язык.— Повстречали ее, — монотонно проговорил он. Киллиан нахмурился и быстро развернул письмо, пробегая взглядом по тексту… Приглашение на бал… Стоило догадаться! Он тяжело сглотнул. Неужели сработало?! Его маленький дьявол на левом плече ликовал… Эмма резко опомнилась? Испугалась потерять его? Но другая часть думала совсем иначе: Свон могла не простить в итоге его, закрыть все двери и не дать второго шанса. Но нет… Она смогла отпустить все обиды. Три тысячи чертей в час! А что Джонс? Он врал Эмме, сбежал, натворил столько дел… Но, с другой стороны, и ей стоило следить за языком! Да, Киллиан бы мог искать себе оправдания, но не стал этого делать. Лучший вариант спасения ситуации был в том, чтобы пойти и встретиться, без утаек, честно обо всем поговорить, они же, в конце концов, взрослые люди, а не дети малые. Хватит играть в обиженных и виноватых — от этого толка ноль. — Хм, значит, в воскресенье состоится бал… Давненько я на них не бывал… Что-то еще? — сухо спросил Крюк, подняв голову и сжав губы. — Да… Я долго думал, как тебе это сказать… — Генри, словно назло, тянул и боялся что-то сказать. Киллиан мигом напрягся и резко схватил его за плечо. — Ну же! Говори, черт возьми! — закипая от нетерпения и внезапно вспыхнувшей злости, процедил Джонс и крепче сжал перо, которым ранее писал, в руке. — Я не знаю, что там произошло, но… Но… Руби сказала, если ты не придешь, то на кон встанет жизнь Эммы, — матрос не успел договорить, как его резко и бесцеремонно перебил капитан, вскрикнув: — Ты, наверное, шутишь? Что ж, ужасная шутка несмотря на то, что я и люблю черный юмор, — нервно усмехнулся он и почесал за ухом. — Ты думаешь, я способен на такие шутки? Нет! — дерзко возразил матрос, что не позволялось другим членам команды. — ЧТО?! В каком смысле?! Нет! Этого не может быть… — Джонс от шока и ярости ударил кулаком по столу. Неужели, Эмма решила покончить с собой?! Он испуганно вытаращился на помощника. Нет… Это точно не про нее! Свон всегда была жизнерадостной и любила жизнь! Что за глупые и дурацкие мысли?! План Генри явно удался, и он до чертиков напугал Крюка. — Да говорю ж я, понятия не имею! Руби мне ничего не рассказывала. Ты слыхал, она сказала, что я спать не смогу спокойно! Да кем она меня считает?! — вдруг зарядился матрос отрицательными эмоциями и тоже вспыхнул, словно фитиль. — А я предупреждал тебя, что она та еще язва! И какого черта мы обсуждаем ее?! — рявкнул Джонс, пребывая в настоящей панике. — Найди старпома и скажи ему, что завтра он за главного. Меня не будет, и я пойду на королевский бал! Может, даже больше чем день, — бескомпромиссно заявил Крюк. — А теперь, прошу, убирайся из моей каюты! Он не позволит Свон ничего сделать с собой. Хоть бы это было идиотским предположением, и Джонс просто себя накрутил… Черт, какой накрутил?! Она в опасности! Киллиан решил отложить все свои важные дела и отправиться к Эмме. Хватит тянуть. Он не может второй раз потерять дорогого себе человека.