Семья по залёту

Наконец-то наступил вечер пятницы. Оживлённые улицы Бойзтауна кричали весельем и отдавали в ушах громкими басами, что лились из открытых окон машин. Из баров и клубов гремела музыка. Повсюду люди навеселе, и их смеющиеся лица то розовели, то синели в свете неона. — Только сладкого ему не давай есть, ладно? — Микки, стоя на крыльце Вуди, разговаривал с Моникой по телефону. Ев ушёл ночевать к её сыну, с которым учился в одном классе, и Микки не волновался за него, но после таких ночёвок мелкому приходилось пломбы ставить. И так живого места нет от них. — Да не волнуйся, они только по кусочку торта съели. — Бля, Мон, ну я же просил! — Слушай, выбор стоял между тортом и чипсами, а у Карла гастрит. Что прикажешь делать, карманные деньги у него отнимать? — Да, отними и отдай мне. На стоматолога для Ева. — Всё нормально будет, Микки. Давай, расслабься там. Красавчика подцепи. Микки цыкнул, в последний раз затянулся и затоптал окурок. — Только смотри, не залети! Если Микки ещё раз когда-нибудь залетит, он засудит всю отрасль контрацептивов в этой стране. Зря, что ли, Мэнди в адвокатской конторе штаны протирает? Он поднялся обратно ко входу, пробрался через курящих людей и зашёл в бар. Пройдя к барной стойке, Микки кликнул бармена и заказал виски. Спустя пару шотов нега ударила в голову. Даже если он никого сегодня не найдёт, ради этого момента стоило сюда прийти. Пять дней в мыле, сметах и таблицах, а теперь напряжение постепенно уходило, оставляя место хотелкам. Только никого подходящего под хотелки Микки пока не заметил. Людей много, но все то компаниями сидели, то парочками. К нему присел парень, но сразу не понравился. Грубый, настырный, и запах отталкивающий — Микки послал его к ебене матери и залил в себя третий шот. Спустя минут десять — четвёртый. Телефон пиликнул сообщением. Ев прислал фотки с ночёвки, и Микки, глядя на родное личико, вдруг подумал: как хорошо, что у него всё-таки есть сын. И как хорошо, что он не видит его пьяным, когда в нём просыпаются родительские чувства, и даже слёзы на глаза наворачиваются. Микки быстро заблокировал телефон, закинул в рот кусочек бекона с тарелки с закусками и вытер глаза. Плакать в гей-баре — это какой-то новый уровень зашквара. Хуже только трахаться с коллегами. Только он об этом подумал, как почуял знакомый приятный запах. «Запах логистики» — пронеслось в голове, и Микки бы заржал, но вовремя повернул голову и вместо этого проглотил язык. — Джек Дениэлс хорошо с апельсиновым соком мешать, — кивнул рыжий на бутылку виски. Хитрые чёртики заиграли в глазах, когда он перевёл взгляд на Микки. Тот секунд пять тупо пялился на эту пожарную каланчу, что даже сидя был немного выше, и опомнился, когда рыжий пощёлкал у него перед носом. — Ты хорошо себя чувствуешь? Наглый. Микки отвернулся и проворчал: — Когда это мы на «ты» успели перейти? — Не знаю, — парень пожал плечами. — Здесь вроде неформальная обстановка. Совсем не та, что на работе. Микки не знал, что ответить, и между ними снова повисло молчание. Его опять бросило в жар, как вчера в лифте. От неловкости он подозвал бармена. — Повтори. И ещё стакан апельсинового сока. — Это с меня, — рыжий логист подал голос и махнул бармену в знак приветствия. Тот кивнул и ушёл, а Микки покраснел ещё больше. Он ведь ни разу не видел здесь этого парня. Слегка развернувшись, Микки пробурчал: — Ты следил за мной? — Что? Нет, — усмехнулся парень. — Я часто тут бываю. Микки стало стыдно. Подумает, наверное: «Чё такой самоуверенный? Пойду-ка я отсюда». И уйдёт. А Микки вдруг сам для себя внезапно осознал, что ему не хотелось, чтобы тот уходил. Особенно сейчас, когда приглушённый свет ламп посвечивал золотом отросшие волосы. — Ни разу не видел тебя в Вуди. — Ну, сюда редко захожу. Я больше в Феечке, — усмехнулся рыжий. Бармен подоспел с заказом, и парень намешал в стакане байду из виски и сока, а Микки залип на «Феечке». Ну да, такой смазливый, где ему ещё ошиваться. Поди, с виагроидами тусит за подарочки. К нему-то чё пристал? — Хочешь попробовать? Микки сообразил пьяной головой, что нет, ему ещё интересен этот разговор и этот вечер. Даже если и виагроиды, даже если и пристал — ну, бывает, захотелось новенького, а Микки-то что? Микки и сам не против. Не на работе же. И правда, вкусно. Микки поставил пустой стакан и, сморщившись, заел тем же беконом с тарелки. Пожалуй, хватит на сегодня алкоголя; его повело немного, и он вытер лицо от пота и напавшей сонливости. — Ну так… Меня Иен зовут. Иен Галлагер, — произнёс логист. Пальцем он оглаживал краешек опорожнённой стопки и, нервно прищурившись, поглядывал на Микки сбоку. Тот бросил на него осоловелый взгляд и буркнул: — Микки. Пойдём, покурим, не то я сейчас прямо здесь в отруб уйду.

***

На крыльце разговор пошёл повеселее. Галлагер рассказал про свою большую семью, про то, как в прошлом году ногу сломал на горнолыжном курорте, и Микки почему-то слушал, хотя ему было до пизды. Неловкость уходила с пустой болтовнёй, и Микки совсем расслабился, чего сроду с ним не бывало, когда он знакомился с парнем. А ещё этот Иен Галлагер смеялся часто и много, и шутки у него почему-то были смешные, даже если не смешные. Как такое может быть, Микки не задумывался — только фыркал так, что хотелось ссать. Часа полтора они курсировали между виски, крыльцом и туалетом, а потом рассчитались с барменом и вышли на улицу. В холодном сентябре ещё ярко горели звёзды. Небо к ночи совсем прояснилось, и ночь эта была хороша. Однако Микки хотел сделать её ещё лучше — уже не под звёздами, а под крышей своей квартиры. Только почему-то ему боязно было говорить об этом Галлагеру. Два часа они протрындели на темы, не связанные с сексом вообще никак — Микки за год столько не разговаривал, сколько за этот вечер. Микки набрался смелости и крякнул, но Галлагер тоже заговорил, и они перебили друг друга: — Ко мне зайдёшь? — Ну так что, Микки… О, — Галлагер осёкся и запнулся на пустом месте. Микки глупо рассмеялся, выпустив пар в холодный осенний воздух. Ещё и ржать стал с каждой херни, как дурачок. Дожил, бля — хихикает перед альфачом. — Ты имеешь в виду, на ночь? — Нет, бля, на день, — огрызнулся Микки. Его снова бросило в краску, и он очень надеялся, что в свете уличных фонарей этого было не видно. — Захочешь — оставайся. Выгонять не буду. — Э-э-э… Это я понял, — лёгкий смешок слетел с обкусанных губ Галлагера. Микки весь вечер исподтишка приглядывался — тот часто закусывал губу, прежде чем что-то спросить, и если бы Микки был малолетней визжащей школьницей, то про себя отметил бы, что это мило. Но он таковой не являлся, поэтому заткнул внутренний визг и напрягся. Галлагер молчал, обдумывая слова, и Микки уже подумал, что тот решил его прокатить с удачным завершением вечера. — Я о том, что… Ну, ты хочешь вот так, сразу? Ах, вон оно что. Джентльмен, значит. «Сейчас мы из тебя дурь-то высосем», — подумал Микки и криво ухмыльнулся. С этой рыжей стеснительностью у самого Микки прибавилось уверенности, и он так разошёлся, что погнал шутить: — Ну, не сразу. Сначала в душ сходим. Там пососёмся. Потом в спальне меня нагнёшь… — Так, стоп, ладно, я понял, — засмеялся Галлагер и вздохнул, будто раздумывая о чём-то. Они прошли молча от одного перекрёстка до другого — неспешно, прогулочным шагом, а Галлагер всё не отвечал. Прошло полминуты, но Микки казалось, что все полчаса. Произошло то, чего Микки сам от себя не ожидал. Его запараноило, и он шагал и думал: продинамит. Не пойдёт. Да и хер бы с ним, десять залуп тебе в суп и до свидания. Только внутри гулко ухало от того, что сейчас расстанутся, а на работе опять краснеть и потеть. И мысли будут не о работе, а о том, как бы здорово эту дылду объездить, чтоб ручищами своими в конопушках — Микки разглядел — за задницу придерживал и хрипел от удовольствия. — Ну, чё молчишь? Зайдёшь хоть на час-то? — Микки сам охренел от своего голоса. Будто умолял. — Да, думаю, можно. Почему бы и нет, ха, — протараторил Галлагер и неловко потёр руки в смешных вязаных перчатках. Микки про себя подметил: удивительный. Пальто чёрное, пижонское, почти до колен, а перчатки, как у детсадовца — только помпонов не хватает. — В аптеку надо тебе, Галлагер? Если направо завернём, там круглосуточная. — Зачем в аптеку? — медленно произнёс тот, на ходу хлопая глазами. Губа смешно вздёрнулась, и у Микки опять мурашки пошли по всему телу. Ну красавчик, что есть — того не отнять; только, оказывается, тупит, когда волнуется. — За чехлами, балда. Я же не знаю, что у тебя там спрятано. — Микки вовсю флиртовал, играя бровями. Виски с соком сыграли злую шутку. — Может, тебе «Магнум» нужен, а у меня только «Ви́зит» средние. Галлагер застенчиво усмехнулся, бросив Микки хитрый, прищуренный взгляд, а тот поплёлся за ним, когда он завернул направо.