Чтобы прозреть ты должен понять, что ты слеп!
Июль 1996 года. Гарри Поттер стоял на коленях в небольшом саду своей тётки, возле дома на Тисовой улице и ухаживал за цветами. День выдался солнечным и жарким, юноша то и дело вытирал локтём катившийся по лицу пот. Маленькая лопатка легко входила во влажную черную землю, помогая выкорчёвывать сорняки. Петунья гордилась своим небольшим садом и кучу времени убила, стоя над племянником, читая ему часовые лекции об уходе за цветами. Гарри, которому в Хогвартсе на травологии приходилось иметь дело с более требовательными, а зачастую и опасными растениями, только тихо закатывал глаза и мягко успокаивал тётю. Через пару недель у него должен быть день рождения, ему уже будет шестнадцать. Останется потерпеть всего лишь год, чтобы стать совершеннолетним и съехать от тёти с дядей. Гарри не мог бы сказать, что его отношения с родственниками были идеальными, но с тех пор, как он поступил в Хогвартс и бывал дома только на летних каникулах, родственники смягчились и словно даже скучали по племяннику. Спонтанные выбросы, какие у него случались в детстве, прекратились, и Дурсли выдохнули с облегчением, перестав шарахаться от племянника как от прокаженного. Но парень все равно хотел жить отдельно, самостоятельно, быть простым парнем, вдали от шума вокруг его персоны. — Гарри, дорогой, солнце слишком жаркое, зайди в тень, — Петуния появилась на пороге двери в сад со стаканом холодного лимонада в руке. Гриффиндорец поднялся и, скинув перчатки, вытер лоб краем старой футболки. Тётя коротко улыбнулась ему, когда он подошел и забрал у неё стакан, жадно припав губами к стеклу. — Спасибо, Гарри, что так печешься о моих цветах, но под таким солнцем схватишь удар, иди посиди в доме, — Петунья скрылась на кухне, прихватив пустой стакан с собой. — Спасибо, тётя, — вслед ей сказал Гарри и, оставив грязные ботинки возле двери, поднялся на второй этаж и, быстро приняв душ, спустился назад. Тётя готовила ужин, Гарри решил помочь ей в этом нелегком деле. Всё же накормить троих мужиков, задача не из простых. Нарезая овощи, Гарри вспоминал, как они с родственниками примирились. В прошлом году, вернувшись на лето домой, он прихватил целый мешок галеонов. Он весь учебный год продумывал план примирения с родственниками и решил, что откровенный разговор, плюс деньги помогут решить проблему. Пусть Дурсли не были бедными, но кормить и содержать ещё одного ребенка было делом накладным, по крайней мере Гарри так думал. Сев за стол переговоров, выслушав претензии к себе и высказав свои, Гарри положил мешочек перед родственниками. — Что это, Поттер? — в свойственной ему манере, рявкнул Вернон. — Галеоны, — прямо ответил Гарри, — это наши волшебные деньги, предлагаю съездить в Лондон, чтобы я мог их поменять на фунты. Думаю, тут наберется приличная сумма. Дурсли вылупились на него шокированными взглядами. — Мальчишка, если это твоя очередная шутка… — начал Вернон. — Нет, дядя, — прервал его Гарри, — как оказалось родители оставили мне много денег, и мне не хочется, имея такие богатства, быть дармоедом на вашей шее. Примите, пожалуйста, эти деньги и давайте наконец-то жить дружно. — Гарри, — подала голос Петунья, — неужели ты думаешь, что мы ругаемся на тебя из-за недостатка финансов? — Покупаешь нас, парень? — вторил ей Вернон. — Отдашь всё нам, а на что сам жить будешь? Гарри вздохнул. — Нет, я не пытаюсь вас купить, но в моем сейфе много денег, которые мне оставили родители, я думал, что вам должны были отчислять деньги на мое содержание с того момента, как я попал к вам, но видимо этого не делали. Эти деньги - моя благодарность, за то, что приняли меня, растили, а не сдали в детский дом, считайте это моим скромным вкладом в нашу семью. И это не все мои деньги, дядя, не волнуйтесь, на жизнь останется. Петунья прослезилась. — Мы бы не выкинули тебя! — воскликнула она. — Пускай я не ладила с сестрой, пусть я не треклятая волшебница, но кровь не вода! Нам никто не платил, мы справлялись и будем справляться сами! — Парень, — Вернон огладил усы, — твое стремление похвально, значит, нам удалось воспитать хорошего, благодарного человека, но мы и правда не бедные. А то, что мы тебе не покупаем тонну вещей, так они тебе не нужны, все равно дома сидишь, перед кем тебе красоваться? — Но я же уезжаю в школу на целый год… — попробовал возразить Гарри. — Верно, но ты помнишь, как ты уехал туда в первый раз? Гарри помнил. Его забрал Хагрид, запугав всё семейство и отрастив Дадли хвост. Дурсли не хотели пускать его в школу, даже не думали чтобы подготовить его к ней, а Хагрид, протащив его по Косой аллее, ограничился только покупкой вещей из списка. — А почему вы не хотели отпускать меня в школу? Дурсли переглянулись. — Твоя мать совсем свихнулась в этой проклятой школе, — начала Петуния, — я боялась, что и ты свихнешься. Что, собственно, и произошло, до этого года. — Свихнулась? — Гарри нахмурился. Конечно же он не помнил родителей, но любил их. Точнее их идеальные образы, созданные в голове по рассказам других людей. — Лили была моей младшей сестренкой, она была милой, хорошей девочкой, часто безрассудно отважной, но хорошей. А потом она поступила в эту вашу школу и год от года, приезжая на каникулы домой, задирала нос. Ей стало не интересно общаться с семьей, она часто смеялась надо мной, называла «жалкой сквибкой», — Петуния с грохотом поставила чашку, которую держала в руках на стол, — а однажды, когда родители уехали на выходные, она устроила дома вечеринку со своими ненормальными друзьями. Они выпили весь отцовский алкоголь, который он коллекционировал и разбили любимый сервиз мамы, а под конец едва не спалили дом! Гарри слушал тетю нахмурившись. Ну и что в этом такого? Пара взмахов палочкой и все можно восстановить, как было. — Но, тётя, — осторожно начал Гарри, — ведь они могли с помощью магии починить и… — Да! — Петуния обвиняющее ткнула пальцем в племянника. — Я тоже так думала. Но Лили сказала: «Статут секретности, Пэт. Нам нельзя колдовать дома!». Мне пришлось взять всю вину на себя, родители были в ярости! А Лили только смеялась. Всё повторяла, что по окончанию школы выйдет замуж за Поттера и станет Леди. Куда уж там, — Петуния злорадно усмехнулась, — замуж она за него выскочила, да вот только никакой Леди не стала. Не знаю, что там случилось, но никакими титулами их с мужем не облагородили. Муженек у нее начал запойно пить со своим лучшим дружком, а Лили приходила к нам, прихватив тебя, переночевать, пока эти двое развлекаются. — Да, вид у неё был безумный. Уж не знаю, что она принимала, — добавил Вернон, — да и приходила она всего пару раз, но постоянно таскала с собой кучу склянок и что-то из них пила. Гарри сидел абсолютно шокированный. За весь рассказ тёти он успел разозлиться, задуматься и смутиться. Конечно, почти всё его детство Дурсли говорили ему, что его родители алкоголики и наркоманы, но Гарри не хотел в это верить. А когда он попал в магический мир, то все вокруг твердили ему, какими замечательными людьми были его родители, как они героически умерли. Вот именно, подумал Гарри, героически умерли. Не сбежали в другую страну, не подменили ребенка, не спрятались за самыми крепкими стенами. Почему никто не защитил их? В этой истории слишком много белых пятен. — С первого дня в магическом мире абсолютно все говорят мне, какие мои родители герои, какую жертву принесли ради меня, какими замечательными они были людьми, — начал Гарри, на что Дурсли нахмурились, — и всё. Больше не говорят ничего. Как будто они были святыми, непогрешимыми. — Нам не за чем лгать тебе, мальчик — пробасил мистер Дурсль, — но верь во что хочешь. Они проговорили еще несколько часов, спокойный разговор прерывался криками, а изредка и слезами миссис Дурсль, но все семейные дрязги были улажены, отношения улучшены и на следующий день счета семейства Дурслей пополнились на почти 300 тысяч фунтов. Вернон положил деньги на отдельный счет и заказал для Гарри карту. — Послушай, мальчик, — сказал толстяк, вручив её Гарри, — пускай эти деньги лежат для тебя. Понадобится что-то, купишь сам. — Хорошо, дядя, но я хочу, чтобы вы тоже не стеснялись брать со счета деньги, — он пожал дяде руку. — Дорогой, как на счет прямо сейчас сводить Гарри по магазинам? — спросила Петунья, оглядывая безразмерную одежду Поттера. На том и порешили, Гарри обзавелся новым гардеробом, карманными деньгами и спокойными родственниками. Потом он ещё не раз воздавал похвалу Мерлину за собственную дальновидность в примирении с родственниками, ведь Дамблдор и не думал что-то предпринять для исправления ситуации с его семьей. События четвертого курса, с сумасшедшим Тремудрым турниром и смертью Седрика довольно сильно ударили по Поттеру. Он с криком просыпался по ночам, немилосердно будя родственников. Вернон сначала по привычке вспылил, но был остановлен возмущенной женой. Петунья проявила недюжинное терпение и полночи слушала рассказ Гарри о случившемся в школе. Вздыхая, всплескивая руками и гладя мальчика по голове. — Ужасная школа, — восклицала она, нервно отпивая коньяк из маленькой рюмочки. Хмурый Дадли, присоединившийся к ним и на удивление молча слушающий рассказ кузена, кивнул, отхлебнув из чашки кофе. Изначально он думал, что мать будет ругать тщедушного кузена, но, послушав рассказ Гарри о драконе, русалках, зачарованном лабиринте и битве на смерть с толпой злых волшебников, притих. Ему никогда не приходило в голову, что волшебный мир может быть настолько опасен, все это время он наивно полагал, что задохлик Поттер машет палкой и варит какую-нибудь гадость, в одном из тех котлов, что таскал каждый год с собой в школу, словно какая-то сумасшедшая кухарка. На следующий день тётя повела Гарри к психологу и уже через несколько недель семейство Дурслей, да и сам Гарри, наконец-то наслаждались спокойным сном. — Гарри, переверни котлеты, пожалуйста, — отвлекла его от воспоминаний Петунья. Гарри выполнил просьбу тёти и, скинув нарезанные овощи в салатник, сбрызнул маслом, и начал перемешивать. Вместе они довольно споро справились и присели попить чаю. — Знаешь, Гарри, — сказала Петунья, обмахиваясь небольшим веером, — у вас есть другие школы? В твоей каждый год что-то случается. — Есть, но профессор Дамблдор ни за что меня не отпустит из Хогвартса. А уж теперь, когда умер мой крестный, то директор вцепится в меня мертвой хваткой, — грустно ответил парень, хотя ему было приятно, что тётя подумала о смене школы, вместо криков, что он никуда не поедет. — Сочувствую тебе, дорогой, — скорбно сказала Петуния, но к своему стыду она не знала, кто крестный мальчишки, подзабылось как-то, — а как его звали? — Сириус Блэк, — угрюмо буркнул в чашку Гарри, и совсем не ожидал той гневной тирады которой разразилась Петуния. — Этот алкоголик?! Чем думали твои родители?! Сириус Блэк самый отвратительный, мерзкий и безответственный алкаш из всех возможных на свете! Гарри вздохнул. — Тетя, успокойтесь пожалуйста, — он подлил ей еще чаю, — я знаю, что он был не самым образцовым человеком, но он умер, защищая меня и… — Чувствуешь вину, Гарри? — неожиданно резко спросила Петуния и по затравленному взгляду племянника поняла, что это так. — Очень зря. Ты ребенок, он взрослый, он исполнил свой долг, тебе не за что винить себя. — Но он пострадал из-за моей глупости… — Впредь будешь умнее, — отрезала Петуния, — он нес за тебя ответственность с тех пор, как стал твоим крёстным. Я удивлена, что он вообще смог проявить чудо заботы, так что поплачь, Гарри, погорюй, но не вини себя. — А откуда вы его знаете? — Помнишь, я рассказывала, как Лили устроила вечеринку? Вот он там был, а ещё он с твоими родителями ворвался на нашу с Верноном свадьбу и устроил там настоящий кошмар. С тех пор мы с мужем не рады волшебникам, от них одни проблемы. Гарри вздохнул. Видимо для тех, кто привык решать проблемы махая палкой, беды лишенных магии магглов были не понятны. Да и, проанализировав все свои встречи с Сириусом, Гарри пришел к выводу, что не так уж они и были близки. Ни одного обещания Блэк так и не сдержал, а при каждой встрече был занят чем угодно, кроме крестника. И правда много пил. Вечер в компании семьи прошел спокойно. К удивлению Гарри, Дадли налегал на овощной салат. — Уходишь в веганы, Большой Дэ? — Мой тренер говорит, что мне надо похудеть, у меня слишком много массы. — Я бы наоборот массу нарастил, — хмыкнул Гарри, — а то ветром сдувает. — Так пошли со мной в зал! — громыхнул тарелкой по столу Дадли. — Па?! Вернон утер пальцем усы. — Мальчик, — тяжело обратился к нему толстяк, — бокс потянешь? Гарри задумался. — Не уверен, что бокс мне подходит, но такой спорт лучше никакого, — пожал он плечами. — Дадличек, а ведь в твоем спортзале есть занятия по атлетике, может они больше подойдут для Гарри? — встряла Петунья. На том и порешили. На следующее утро Гарри отдувался в зале под руководством тренера. — Ну, как? — спросил запыхавшийся, потный Дадли, когда рядом с ним приземлился такой же Гарри. — Супер. В принципе я в школе тоже тренируюсь, но тут как-то более направлено. Всю дорогу домой кузены восторженно обсуждали спорт и прошедшую тренировку. Гарри и представить не мог, что маггловские тренировки так сильно отличаются от его тренировок по квиддичу. Мускулатура у Гарри имелась, все же чтобы держаться на метле нужно было прикладывать усилия, однако сегодня он умаялся, бегая кругами по залу и подтягиваясь. Тренер, поняв, что какая-никакая, а подготовка у парня имеется, гонял его до седьмого пота. Так медленно и спокойно тянулись летние дни. Изредка Гарри ловил на себе изучающий взгляд миссис Фигг, неприятный взгляд. Вообще Гарри часто обдумывал всё, что с ним случилось в школе за эти годы. События турнира и полное бездействие директора по отношению к нему вообще выбило из колеи. Складывалось ощущение, что Дамблдору до лампочки, выживет его карманный герой или нет. События прошедшего пятого курса вообще показали, что у Гарри толком нет людей, на которых можно положится. Рон бесконечно скандалил, Джинни настойчиво вешалась на шею, Молли при каждой встрече вопила и суетилась вокруг, привлекая всеобщее внимание. Члены ОД, конечно, стали верными товарищами, но Гарри на них рассчитывать бы не стал. Пожалуй, только Гермиона вела себя спокойно и пыталась хоть как-то поддержать его, хотя их с Роном бесконечные перепалки и скандалы дико действовали Гарри на нервы. Учебу подтянуть опять не получилось, со всей этой беготней с Отделом Тайн, пророчествами и воскрешением Темного Лорда, как-то было не до книг. Дамблдор настойчиво игнорировал его весь год, и Гарри предоставленный сам себе додумался до многого, и выводы были не утешительные. С нового учебного года Гарри решил, что будет больше прислушиваться к Гермионе, меньше лезть на рожон, лучше учиться и не бесить Снейпа. Снейп. У Гарри что-то сместилось в голове по отношению к самому ненавистному преподу в позапрошлом году, когда после турнира и разбирательств с Барти Краучем младшим, Снейп был единственным, кто довел его до больничного крыла и занялся его ранами. Правда он при этом сыпал ядом не хуже гадюки, но Гарри не обиделся, настолько был уставший и морально опустошенный. А весь пятый курс присматривался к зельевару, даже немного улучшил оценки. Неожиданной любовью к Мастеру Зелий он, конечно, не воспылал, но общий градус слепой ненависти поугас. Даже сам Снейп стал шипеть на него чуть меньше, ровно до того момента, пока он не влез в его омут памяти и не насмотрелся там всякого про своего отца и крестного. Снейп взъярился как раненный медведь, а Гарри впервые увидел, что его родители не такие идеальные, как все говорят, и был шокирован жестокостью, которой упивались Джеймс и Сириус будучи подростками. Занятия по окклюменции пришлось прекратить, Снейп видеть его не хотел и не принимал ни одного извинения от гриффиндорца. «В новом учебном году я обязательно с ним поговорю и все объясню», — решил для себя Гарри. В ночь с 30 на 31 июля, Гарри по сложившейся многолетней традиции уделял учебе в течении года. За пару минут до 12 часов Гарри отложил книгу и, затаив дыхание, смотрел на часы. Как только часы показали полночь, парень произнес: — Ну, с Днем Рождения, Гарри. В следующий момент его тело скрутила болезненная судорога волной прокатившись от макушки до пяток, а голова взорвалась тупой ноющей болью. Гарри скрючился на постели не в силах вдохнуть или закричать. В тело как будто впились сотни иголок, а внутри словно огромный ёж заворочалась магия. Юноша с трудом приоткрыл глаза и тут же закрыл, жуткий водоворот с красными мушками перед глазами ситуацию не облегчил. Сколько прошло времени в этой агонии, две, три минуты или целая вечность Гарри не знал. Вдруг его затылка коснулись прохладные пальцы, успокаивая, уменьшая боль. Гарри не мог открыть глаза и посмотреть на своего благодетеля. В конце концов, может это родственники? — Дыши, — раздался над ухом тихий шепот, и Гарри послушно стал делать небольшие размеренные вдохи, с удивлением отметив, что стало полегче, — дыши, Гарри. Прохладные пальцы перебирали волосы на затылке, вторая рука осторожно разжала его скрюченные пальцы и коснулась живота там, где бурлила магия. Поток словно вошел в какое-то новое русло, магия перестала жечь и плавно потекла. Рука нежно гладила его волосы, в виске перестало стучать и Гарри, счастливо выдохнув, обессиленно отрубился, и даже на грани сна и яви чувствовал потрясающее единение с другим существом. Правда с кем именно так и не понял. Наутро на него из зеркала смотрел труп. Бледное лицо, синяки под глазами, руки трясутся. — Мда уж, юноша прекрасный со взглядом, горящим, — пробормотал Гарри, споласкивая лицо ледяной водой. — Дорогой! — возмутилась Петуния, когда он вышел на кухню. — Что случилось? У тебя что-то болит? — Нет, видимо вчера переусердствовал на тренировке, плохо спал, не волнуйся, тётя, — благодарно улыбнулся Гарри и сел за стол, подтягивая к себе кружку с чаем. — С днем рождения, Гарри, — женщина поставила перед ним небольшой шоколадный тортик, и парень едва не прослезился. — Спасибо, тётя, — растерянно сказал он. — Вечером устроим праздничный ужин, — она потрепала его по плечу и повернулась к плите. Гарри едва не подавился чаем снова, но потом, подумав, решил не удивляться. Его мысли занимало произошедшее ночью, то, что его магия вдруг взбесилась было очевидно, но вопрос: почему? — Тетя, а вы не заходили ко мне ночью? — Нет, а что? — Не, ничего, видимо приснилось, — съехал с темы Поттер. Петунья нахмурилась, но Гарри покачал головой, дав понять, что всё в порядке. Кто же тогда приходил к нему среди ночи и помог сдержать магический выброс? Он взял чашку с чаем и поднес ее ко рту и едва не выронил, на среднем пальце правой руки красовалось кольцо. Черное, тонкое, красиво расписанное серебряными рунами. Поттер отставил чашку с чаем в сторону и стащил с пальца кольцо, разглядывая со всех сторон, через пару минут загудела голова, а к горлу подкатила тошнота. Испугавшись, парень нацепил кольцо обратно, и всё прошло. — Странно. Но раз кольцо помогает, значит мне его надели не для плохого умысла, интересно, кто его надел, и что со мной происходит? Весь день к ним в дом летали совы, дико нервируя старших Дурслей, Гарри извинялся, но ничего поделать не мог. Дадли сунулся погладить одну пернатую красавицу, но та тяпнула его за палец, и азарт кузена как-то поутих. Письма были от его школьных друзей, от Уизли (Молли прислала ему огромный праздничный торт, чему сильно удивилась Петунья), от Гермионы и даже Невилла. Близнецы прислали ему коробку своих разработок, которую Гарри решил припрятать куда подальше. А то они с Дадли устали успокаивать Петунью, когда кузен съел конфету и целый час щеголял с ярко-зелеными волосами. Гарри надарили кучу подарков, как родственники, так и друзья. Он был счастлив, буквально порхал на крыльях. Они даже устроили с Дадли шуточную драку, за что получили втык от Вернона. Но больше всего Гарри удивился, когда вечером к нему в комнату влетела угольно-черная сова и бросила на кровать увесистый пакет с гербом Малфоев. — Хорек решил меня поздравить? — округлил глаза Гарри и внезапно понял, что весь день ходил без очков и прекрасно видел при этом. — Что за…?! В шоке Гарри начал оглядываться вокруг. Он видел. Видел без очков. Вопросов становилось всё больше. Пытаясь хоть как-то успокоиться, Гарри вскрыл конверт, и новая волна шока накрыла его с головой, письмо было не от Драко, а от Люциуса Малфоя. В конверте лежало письмо и несколько книг. Отложив в сторону книги, Гарри развернул письмо. Уважаемый, мистер Поттер! Знаю, ранее мы с Вами встречались при не очень приятных обстоятельствах, но поверьте, что, не смотря на расхожее мнение я не желаю Вам зла. Когда-то давно, когда Вы были младенцем, Ваш дед Флимонт Поттер просил меня стать вашим магическим опекуном, но как Вы понимаете, я был вынужден отказаться. Однако все эти годы у меня хранились кое-какие фамильные ценности Поттеров, которые я хотел бы передать Вам. Не верьте всему, что видите вокруг себя, Вы молоды, но врагов у Вас больше, чем у кого бы то ни было. Так же, хочу, чтобы Вы знали, что двери моего дома для вас всегда открыты. Поздравляю Вас с Днем Рождения. Лорд Л. А. Малфой. П.С. Фил останется у вас на случай, если вам нужно будет со мной связаться, на нем нет следящих чар. У Гарри голова шла кругом. Фамильные ценности? Люциус должен был стать его опекуном? Почему такие вещи решал его дед, а не отец? Враги? Гарри взял в руки первую книгу из стопки и почти сразу выронил на кровать. Проморгавшись, он снова взял её в руки и погладил пальцами обложку. Книга была тяжелой, явно древней и от нее разило магией. На обложке значилось: Кодекс рода Поттер. — Кодекс рода. — пробурчал себе под нос Гарри, — Рон вроде говорил, что у его семьи тоже есть такой… Отложив книгу в сторону, он взял следующую. Это был увесистый том энциклопедии о древних родах и родовой магии. На периферии сознания мелькнула мысль, что Малфой решил его задавить своими снобскими замашками и тут же пропала. «Вряд ли бы он стал шутить, присылая мне подобные книги, — подумал Гарри, — да и кодекс рода? Разве такая книга не должна храниться в роду? Как она оказалась у Малфоя? Почему?» Гарри отложил энциклопедию к кодексу. Обложка третьей книги гласила «Священные двадцать восемь. Справочник чистокровных семей». Внешне справочник выглядел потрепанным, а на обложке красовался герб Блэков. Откуда у Малфоя Кодекс Рода Поттеров и книга из фамильной библиотеки Блэков? Поттер сел на кровать и открыл книгу, ему не терпелось узнать, что же в них такого важного, что Малфой-старший пренебрег всеми на свете правилами и безопасностью, чтобы передать ему эти книги. Вопросы копились, но ответа не было. Черная малфоевская сова приземлилась рядом с Хедвиг и явно не собиралась никуда улетать. Гарри вздохнул и, сложив книги на прикроватную тумбочку, лёг на кровать, погрузившись в чтение.***
— Привет, кузен, чем занят? — Дадли плюхнулся рядом с увлеченно читающим Гарри на диван в гостиной. — Кодекс рода, — ответил Гарри, не отрываясь от чтения. — С тобой все в порядке? — слегка обеспокоенно спросил Дадли. — Да, а что? — Поттер оторвался от книги и удивленно посмотрел на кузена. — Ты читаешь книгу, у которой все страницы пустые. — Пустые? Но… — Гарри замялся, — это зачарованная книга, её могут прочесть лишь те, кто родился в роду Поттеров. Прости, Дадли. — Да не, — здоровяк махнул рукой, — ты только маме не показывай, а то опять тебя к психологу потащит, — Дадли хохотнул. — Очень смешно, Дэ, — саркастично ответил Гарри и снова погрузился в чтение. Каждая строчка книги словно отпечатывалась в его памяти, он мог поклясться, что при желании смог бы процитировать его наизусть. «…наследнику рода, при желании связать себя узами брака, необходимо получить разрешение у Главы рода. При выборе избранницы или избранника, следует помнить: — в роду Поттеров не заключают союзы с грязнокровками и магглорожденными. — в роду Поттеров не заключают союзы с магическими существами, светлой и животных групп, вейлы, светлые эльфы, кентавры, дракониды и.т.д. — в роду Поттеров не заключают союзы с Предателями Крови и Предателями Магии. — в роду Поттеров уважается магическое партнерство…» Гарри оторвался от книги и посмотрел в стену. Его мама была магглорожденной, но отец женился, хотя в кодексе чёрным по белому прописано, что ему, как наследнику рода нельзя было этого делать. Как они поженились вообще? Дед разрешил? В голове всплыла фраза тети Петуньи «…никто их с мужем титулами не облагородил». Значит, женившись на Лили, отец потерял право стать Лордом рода Поттеров? А есть ли у него такая возможность? Вопросов было много, ответов не очень. Гарри потратил весь день на чтение кодекса и узнал много интересных вещей. Особенно про воспитание наследника, как положено вести себя, какую ответственность Лорд и Наследник несут перед родом, какие правила наследования титула приняты в роду и так далее. От обилия информации голова шла кругом, Гарри надеялся, что вторая книга присланная Малфоем сможет ответить хоть на часть вопросов. — Никогда не видел, чтобы он столько читал, — тихо поведал жене Вернон на следующий вечер. Гарри разложился с энциклопедией и простым блокнотом и ручкой в гостиной на журнальном столике и, закусив губу, яростно делал пометки. Родственники, которые ранее не видели в нем подобного рвения к учебе, диву давались, но не лезли. А для Поттера открылся целый дивный мир. Гриффиндорец был в шоке от того, сколько всего им в школе не рассказывают, а где-то и просто откровенно переворачивают действительность. В книге была прорва информации о Камнях Рода, Лордах Магии, мэнорах, вассалах, правилах поведения в обществе, какими полномочиями обладает Палата Лордов, какая ответственность у Наследника перед родом и всё в таком духе. Даже про магические браки, особенности их заключения, магическом партнерстве и многом другом. Информация была общей, но достаточной, чтобы у Гарри челюсть отвисла. Ему начало казаться, что все эти годы он жил как слепец, доверившийся плохо обученной собаке-поводырю. Он ничего не знал о том мире, в котором жил, просто бегал как радостный мопс, влипал в какие-то истории, вел себя как базарная баба, а ведь он по факту наследник древнего, пусть и не священного рода. От осознания всего масштаба кошмара и того какая на самом деле ответственность лежала на нем, Гарри схватился за голову. «Что же я творил все это время? Почему? Я же никогда не был настолько авантюристом, — думал он, — я только хотел выжить и всё. Как все зашло так далеко? А Джинни? Я же едва не начал с ней встречаться! Молли строит планы на нашу свадьбу, но, если я сделаю это, род Поттеров оборвется навсегда! Молли из чистокровного рода Прюэттов, она не могла этого не знать!» Гарри вскочил на ноги и принялся ходить по комнате из стороны в сторону, мрачнея с каждым шагом. «Я жил в тумане, в обмане, меня вели как телка на веревочке, но кто?!» Ответ на вопрос пришел сам, быстро, но болезненно. Дамблдор. Каждое его приключение из года в год заканчивалось директором. Будто бородатый дедушка каждый раз ждал его на финише, чтобы вручить медаль, за очередное хорошо перепрыгнутое огненное кольцо. «Я обезьянка на веревочке, — Гарри замер и опустился на диван вернувшись к книге, — цирковая такая, послушная. До сегодняшнего дня.» Глава с наследиями и магическим партнерством заставила его подскочить повторно. Энциклопедия рассказывала, что маги, в чьем роду бывали магические создания, могут получить от них своеобразное наследие, которое обычно пробуждается по достижению магом шестнадцати лет. Какое именно наследие, не говорилось, однако была сноска, что при пробуждении наследия наблюдается резкий скачок магии, болезненные ощущения и даже изменения внешности. На этих словах, Гарри быстро собрал книги и убежал к себе в комнату под удивленные взгляды домочадцев. Заложив книгу блокнотом и бросив её на кровать, Поттер подскочил к зеркалу и стянул кольцо с пальца. С трудом подавив вскрик, гриффиндорец осматривал себя. Черты лица чуть заострились, делая его словно сошедшим с картинки, гладкая, загорелая, без единого изъяна кожа, зрачки вытянулись, а зелень радужки засияла ровным мягким светом. Но больше всего удивили небольшие, аккуратные рожки, торчащие из эффектно растрепанных волос. Гарри приоткрыл рот от удивления, чувствуя подступающую тошноту, и шокированно потрогал пальцем заострившиеся сверху и снизу клыки. Дурнота нарастала, по вискам потек пот, парень снова метнулся к учебнику. «…принятие наследия чаще всего сопровождается дурнотой или, в некоторых случаях, болью. Это связано с тем, что организм мага меняется, перестраиваясь. Замедлить и облегчить процесс можно с помощью специальных артефактов, или помощи магического партнера. Партнер перетягивает часть магического взрыва на себя, стабилизируя магию. Партнерство относится к Магии Крови и чаще всего магия связывает между собой двух близких по возрасту людей…» Магия внутри снова заворочалась, причиняя боль. С трудом передвигая ноги, Гарри дошел до зеркала и, взяв с тумбы кольцо, натянул на палец. Дурнота отпустила и вместе с ней вернулся его привычный облик, который теперь казался совсем блеклым и некрасивым, юноша грустно осмотрел себя в зеркале. «Кем же я стал? — отчаянно подумал он. — Откуда в моей семье подобное наследие? В кодексе Рода ничего не сказано о таком. Никаких магических существ. Хотя я не видел своего генеалогического древа, может там нашлась бы разгадка?» Всю неделю после своего дня рождения Гарри ходил с Дадли на тренировки и изучал книги, перечитывая некоторые главы по несколько раз, и делал пометки. До него дошло, что наследие ему-таки перепало и что его тут же нашел его магический партнер или партнерша. Парень с толикой страха и смущения думал о том, что его партнером может оказаться мужчина. Гомофобом Гарри не был, но и ничего приятного в подобных отношениях не видел, никогда даже не примерял на себя такую роль. И было немного обидно, что его магический партнер помог принять наследие и тут же сбежал. Может он или она меня не хочет? С тоской думал гриффиндорец. — Гарри, дорогой, с тобой всё хорошо? — тетя Петуния потрогала его лоб. — Ты какой-то бледный. — Всё хорошо, тётя, видимо устал, — Гарри ободряюще улыбнулся женщине, — тренировки, учеба… — Может не стоит так загонять себя? Лето же вроде нужно, чтобы отдыхать. — Да, но чем мне тогда заниматься? Так веселее, да и иногда, посидеть за книгами полезно. Петуния не стала спорить. Племянник вообще радовал её уже которое лето подряд. Спокойный, уважительный, учится вон сидит. От парня совсем не было никаких проблем, одна польза. Ведь несмотря на то, что его освободили от домашней работы, Гарри все равно помогал Петунии убираться, готовить, ухаживать за садом, еще и поладил с Дадли. «Все же мы с Верноном поступили правильно, держа его в ежовых рукавицах», — подумала женщина. — Тётя, — оторвал её от размышлений племянник, — мне нужно съездить в Лондон, можно? — Гарри уже вечер, скоро стемнеет и ваш Дамблдор… — Я хочу завтра навестить свою подругу, днём, не думаю, что со мной что-то случится посреди оживленной улицы, — Гарри умоляюще посмотрел на тётю. — Это твоя девушка? — чуть смягчилась Пэт. — Эээээ, нет, — покраснел парень, — школьная подруга, её зовут Гермиона, она магглорожденная, её родители дантисты, у них своя клиника тут в Лондоне. — Так пригласи её к нам! Зачем куда-то ходить? Пускай приезжает вместе с родителями, познакомишь нас. О таком варианте Гарри не думал и удивился энтузиазму тёти. Один телефонный звонок, и в следующий же вечер чета Грейнджеров вместе с дочерью стояли на пороге дома на Тисовой улице. — Гарри, — Гермиона тепло обняла друга, — я так удивилась твоему звонку! Рада тебя видеть! — Я тоже рад, Герм, — Гарри обнял её в ответ, а после пожал руку её отцу и улыбнулся матери. Перезнакомив родственников, компания расселась за столом. По такому случаю Петуния и Гарри приготовили прекрасный ужин, а тётя даже достала лучший сервиз. Уж, что-что, а принимать гостей по высшему разряду Дурсли могли и умели. Майкл и Анна Грейнджеры восхищенно осматривали обстановку. Мужчина похвалил цветы на столе, а Анна восторженно хвалила перламутровый сервиз. Ужин прошел хорошо, Гарри дождаться не мог, чтобы наконец оставить женщин пить чай, а мужчин курить сигары и утащить подругу на разговор в гостиную. — Герми, можно с тобой поговорить? — Конечно, Гарри. Они прошли в гостиную, Дадли увязался за ними. Ему не весело было оставаться в компании родителей, тем более что мужчины начали обсуждать тонкости бизнеса, и Дадли потянуло в сон. — Что-то случилось, Гарри? — обеспокоенно спросила Гермиона, когда вся компания плюхнулась на диван перед телевизором. — И, да и нет, даже не знаю с чего начать… — Расскажи, как есть, — вставил свое слово Дадли. — Хорошо, но я должен знать, Герми, что ты на моей стороне, что никто не просил тебя шпионить за мной или докладывать директору о каждом моем шаге. — Гарри, что ты такое… — Прости, Герм, это правда важно. — Директор просил нас с Роном приглядывать за тобой и только. Я так поняла, что он волнуется о тебе, но просьба показалась странной, мы ведь и так заботимся друг о друге. — И не просил докладывать ему? — Он просил рассказать, не замечали ли мы за тобой каких-то странностей или наклонностей. Я сказала, что ничего подобного не видела, тогда он отпустил меня, а Рона оставил на разговор… — Гермиона шокировано хлопала глазами, — потом Рон вышел весь светясь от самодовольства. Я не думаю, что он… — Хорошо, Герми, спасибо, думаю, с Роном мы разберемся потом. — Гарри, Рон наш друг, он бы не стал предавать тебя, мы же столько лет вместе и… Могу поклясться, что ничего не затевала за твоей спиной, я… — Тише, тише, — Гарри погладил подругу по плечу, — я тебе верю, не надо клятв. Подожди минутку, я сейчас вернусь. Гарри вздохнул и, быстро сбегав к себе, притащил в гостиную книги и письмо подаренные Малфоем и свой блокнот с пометками. — На мой День Рождения мне пришла посылка с подарком от Люциуса Малфоя, — начал Гарри, Герми нахмурилась, — и сказать, что эта посылка оказалась познавательной, это ничего не сказать. — Гарри, но ведь он мог прислать тебе прОклятую вещь! Вспомни, что было на втором курсе, Джинни тогда… — Гермиона шипела не хуже рассерженной кошки, — тебе нужно было передать посылку директору или кому-то из ордена! — Тише, Герм, ничего страшного он мне не прислал, это книги о родовой магии и мой собственный кодекс рода, уж не знаю откуда он его… — У него был твой Кодекс Рода? — перебила его Гермиона. — Постой, это невозможно, книга просто не дастся в руки представителю другого рода, тем более Лорду. Я читала об этом, должны быть какие-то родственные связи, магически данные права, опекунство… — Я тоже об этом думал, вот, прочти его письмо. Герми вырвала листок у Гарри из рук, и ее глаза быстро забегали по строчкам, к концу прочтения она была похожа на крайне удивленного совенка. — Постой Гарри, он пишет «…пусть мы с вами встречались лишь однажды…», — Герми снова вчиталась в строчки, — но ведь это невозможно, вы виделись с ним на втором курсе, со всей этой историей с Добби и дневником, и вот буквально несколько месяцев назад в Отделе Тайн! — Я сам удивлен не меньше тебя, я много думал и ни к чему не пришел. Прочел все книги, узнал столько, что голова кругом идет, сделал такие выводы, что волосы встают дыбом. Мне очень нужен совет, я запутался! — Гарри рухнул рядом с ней на диван. Гермиона потянулась к книгам, разложенным на журнальном столике, стоило её пальцам коснуться корешка Кодекса Рода, как тот проехавшись по столешнице, с глухим стуком упал на ковер. — Вот видишь, никто не может взять твой кодекс рода, кроме тебя, — Герми потерла глаза, — как это получилось у Малфоя, не представляю. Она взяла в руки энциклопедию и, раскрыв, пробежалась по оглавлению. В её глазах зажегся такой знакомый Гарри азарт гриффиндорской всезнайки. — Гарри, это потрясающая книга, я читала подобные, но там были скорее обрывки, а тут собрано все воедино. Дашь почитать?! — Конечно, для этого я тебя и позвал, возьми все кроме кодекса и прочти, — Гарри запустил руку в волосы, — и твой мир никогда не станет прежним. Гермиона шутливо стукнула друга в плечо. — Ну, ты даёшь, Гарри, — рассмеялся Дадли и покачал головой, — пригласил домой девчонку, чтобы загрузить её книгами на неделю вперед. — Это я с ними неделю сидел, — рассмеялся Гарри в ответ, — Гермиона управится за два дня. Оба посмотрели на углубившуюся в чтение Гермиону и снова рассмеялись. — Герми, — позвал Гарри, отрывая подругу от чтения, — как закончишь позвони мне. Надо будет встретится и обсудить, сова Малфоя всё еще у меня. Я хотел попросить его о встрече, но не знаю, насколько это правильный шаг, особенно сейчас, когда Волдеморт вернулся. — Я почитаю, Гарри, но всё равно не думаю, что тебе стоит встречаться с ним. Все-таки он Пожиратель, мы видели его в Министерстве, помнишь? — Помню, но это письмо и книги, — Гарри помолчал, — у меня столько вопросов, что голова пухнет. — Не делай необдуманных поступков, Гарри, — увещевала Гермиона, — я всё посмотрю и перезвоню тебе. Кстати, у тебя есть мобильный? — Да, тетя с дядей подарили на день рождения, — Гарри вытащил из кармана аккуратную черную «раскладушку». Обменявшись номерами и пообещав созваниваться, подростки перевели тему на более нейтральную, чтобы Дадли тоже мог поучаствовать в разговоре. Так они и просидели, весело болтая, пока родители Гермионы не засобирались домой. Проводив гостей, Гарри еще полчаса выслушивал от дяди с тетей восторги в сторону родителей подруги. — Совершенно нормальные воспитанные люди, — кивала Петуния, — я рада, что ты дружишь с такой хорошей девочкой, у которой приличная семья. Вспоминая друзей твоих родителей, я… — Пэт, — крякнул Вернон, — прекрати, не порти вечер ни себе ни мальчику. — Ой, ты прав, дорогой, извини, Гарри. — Ничего страшного, тётя, — устало улыбнулся Гарри, — вечер был насыщенным, пойду-ка я спать. — Конечно иди, милый, — тётя пригладила его волосы, и Гарри, пожелав семейству спокойной ночи, отправился спать.***
Через два дня ему прямо с утра позвонила Гермиона. — Гарри, я прочла! Ты был прав, мой мир никогда не станет прежним! — даже не видя подругу, Гарри по голосу слышал, что та едва не подпрыгивает от возбуждения. — Ты знал, что мои родители сквибы?! Они не магглы, Гарри! Малфой был прав, я грязнокровка, — грустно закончила восторженную речь подруга. — Малфой слишком часто прав в последнее время, — уныло ответил Гарри, — я так обомлел, когда понял, что Хорёк не просто так мне руку протянул. Это было своеобразное приветствие наследником одного рода наследника другого… — Да я знаю! Хоть в энциклопедии про этикет написано немного, но есть ссылки на учебники и статьи, которые наверняка есть в нашей школьной библиотеке. И ты будешь сидеть в ней вместе со мной, Гарри Поттер! — строго закончила Гермиона, и Гарри выдохнул. Гермиона всегда Гермиона. — Конечно буду, Герми и… — Как же мы были слепы все эти годыыы, — выла в трубку подруга, — я столько читала по разным магическим наукам, но не особо углублялась в мир вокруг себя , — её голос вдруг стал плаксивым, — у меня много знаний, но совсем нет связей. Я была слишком самоуверенна, полагая, что все получу просто потому, что много знаю. Магический мир совсем другой, в нём другие законы и правила. Мы уже скоро закончим школу и как дальше жить вообще непонятно… — Успокойся, Герм, давай лучше встретимся где-нибудь в Лондоне, и все обсудим? — В Дырявом котле? — Нет, лучше на маггловской территории, не хочу, чтобы был шанс подслушать наш разговор. — Хорошо, есть одно милое кафе, которое мне нравится, как на счет него? — Я согласен, диктуй адрес. К удаче Гарри, дядя как раз собирался ехать на работу, парень напросился с ним и теперь собирался на сверхзвуковой скорости. Завтракал он, стоя возле раковины на кухне, под возмущенные возгласы Петунии. Запихнув в себя сандвич и запив его соком, Гарри вылетел в коридор, где дядя как раз поправлял пиджак. — Я готов ехать, дядя Вернон. — Хорошо, иди в машину, я сейчас подойду. Дядя подвез Гарри практически до места назначения, и, проверив, что телефон у племянника с собой, уехал на работу. До встречи было еще пятнадцать минут и Гарри решил пройти два квартала до кафе пешком. Над Лондоном висели тучи, люди сновали по своим делам. Гарри наслаждался суетой и запахом улиц, не говоря уже о видах. Так что к моменту, когда он дошел до места встречи, настроение было приподнятое. Его встретила встревоженная Гермиона и, коротко обняв, затащила в кафе. Парочка забилась за самый дальний, уединенный столик и, заказав себе по молочному коктейлю, шепотом принялась обсуждать. — Думаю, что тебе надо встретиться с Малфоем, Гарри. — Чего? Еще два дня назад ты была категорически против. — Да, но теперь все изменилось. В книгах сказано, что никто не может вредить наследнику рода, тем более последнему в роду, пока он не достигнет совершеннолетнего возраста, иначе магический откат и проклятье на семью. Вряд ли Малфой рискнет получить себе все это. — Я думал над этим, — парень вздохнул, — но что тогда было в Министерстве? Мы явно говорили с Люциусом Малфоем, сражались с ним. Что-то я не заметил, чтобы Пожиратели не хотели причинить мне или вам вреда, — Гарри нахмурился. — Верно, но мы живы и в общем-то целы. Если вспомнить, то в нас не бросили ни одного заклинания, пока не появились члены Ордена феникса. Они же гонялись за нами, как кошка за мышкой и больше ничего, напугали больше, чем причинили реальный вред. А ведь они страшные, свирепые пожиратели, а мы лишь кучка детишек. — Ты права, — Гарри снял очки и потёр глаза. Поняв, что зрение, с кольцом или без, идеальное, он купил себе очки с простыми стёклами. Почему-то ему не хотелось показывать миру, что в нем что-то изменилось, какое-то шестое чувство толкало его продолжать маскироваться — только где с ним встретиться? Вряд ли он согласится встретиться в маггловском кафе, если я в компании Люциуса Малфоя появлюсь в Дырявом котле, то это сразу станет достоянием общественности, Дамблдор мне всю душу вымотает расспросами. — Кстати, да, хотела спросить: что тебе сделал профессор Дамблдор? Ты как-то странно о нем отзываешься. — Скорее, что он мне НЕ сделал, — Гарри хмуро отпил коктейль, — до моих одиннадцати лет от магического мира не было ни слуху ни духу, потом с самого моего приезда в школу постоянно что-то случалось, а Дамблдор просто ходил и улыбался. Он допустил меня до турнира, хотя мог бы и отказать. А нелепый суд надо мной в прошлом году? Он и не думал меня защищать, а потом игнорировал весь год. Бесконечные тайны, травля, уклончивые ответы, странное поведение. Нас кидали в пекло каждый год, хотя мы дети, а вокруг была толпа взрослых магов, которые должны были нас защищать. Не знаю, как мы выжили вообще?! А ловушки на пути к философскому камню? Они же были как раз для одиннадцатилеток, взрослому волшебнику они на один взмах палочки. — А на втором курсе никто не вызвал авроров, не отправил учеников по домам, — задумчиво вторила ему Гермиона. — А на третьем Дамблдор закрыл глаза на то, что по школе ходит якобы опасный преступник, хотя знал, что Сириус Блэк невиновен. И кстати, это ж Дамблдор посадил его в Азкабан. — Точно! А на четвертом курсе… Они долго перебирали факты, перебивая друг друга, и, когда выдохлись, то мрачно замолчали. Картина выходила нелицеприятная. — Но зачем? — спросил спустя какое-то время Гарри. — Зачем директору это всё? Проверял меня на прочность? — Я не знаю, — печально ответила Гермиона, — это все так странно. — Кому теперь доверять, а кого сторониться? — Гарри покрутил на пальце кольцо. — В тебе я не сомневаюсь, а вот Рон… Он всегда был несколько… — он умолк не в силах подобрать слово. — Завистливым? — подсказала Гермиона. — Завистливым, агрессивным, бесцеремонным. Гарри, опустив голову, вздохнул. Привычный мир рушился на глазах, где теперь черное, где белое, парень не знал. Но две вещи ему были ясны как белый день: пешкой он больше быть не хочет и ему надо найти таинственного магического партнера. О партнерстве и наследии Гарри решил пока не говорить Гермионе, хватит с нее уже имеющихся потрясений. — Может тебе встретиться с Малфоем в его доме? — робко предложила подруга. — Взять с него клятву какую-нибудь… — Предлагаешь мне, Гарри Поттеру, добровольно прийти в дом Пожирателя Смерти? Я наивен, но не настолько, — он сложил руки на груди. — Ну, подумай, Гарри, других мест просто нет. Совсем. И я не могу пойти туда с тобой, мы не сможем этого объяснить… — А как на счет Гринготтс? — задумчиво сощурился гриффиндорец. — В энциклопедии написано, что гоблины занимаются делами родов, хранят сейфы, проводят проверки, оказывают юридическую помощь. — Думаешь, они согласятся провести вашу встречу в банке? — А почему нет, я клиент банка, наследник древнего рода, да и потом, конфиденциальность, за которую так пекутся гоблины, обеспечена. — А я смогу пойти с тобой? Я бы хотела заказать у них проверку крови, хочу узнать, из какого я рода на самом деле. — Точно, так мы убьем двух зайцев. Ты выяснишь историю своей семьи, а я встречусь с Малфоем, и мы сможем прикрыть друг друга. Может отправимся в Гринготтс прямо сейчас? У меня и мантия с собой, — сверкнул очками Гарри. — Сейчас час дня, в принципе мы успеваем, но ты же еще не отправлял Малфою письмо, зачем сегодня идти в банк? — Хочу узнать возможно ли организовать такую встречу у них, переговорить заранее. Возможно я наконец смогу вернуть Фила Малфою и у меня в комнате станет одной совой меньше, а то тетя уже с ума сходит. Гермиона понимающе кивнула и залпом допила коктейль, после они рука об руку вышли из кафе и отправились в сторону метро.