***
— Послезавтра я снова выхожу на работу, — Росса откинулся на спинку дивана и закинул голову назад, глядя на парня за столом. «Хорошо», — Марсель поджал губы, не глядя на него. Фабрис чуть прищурился и вздохнул, прикрыв глаза. Марсель заметно похолодел и начал отстраняться после концерта, что устроил Тони. Хотя альфа вроде как был довольно груб только с Горье, никак не отражая такие же чувства к Марсу. Возможно, ему не понравилась такая его сторона? Скорее всего, он мог напомнить своим недружелюбием Макса. От сравнения себя же с этим человеком Фабриса передернуло. Следовало получше давать отчет своим действиям, но он был вне себя от раздражения. Глаза заставил открыть стук по столу, и он повернулся к Марселю, устраиваясь на диване. «Что насчет моего мужа?» — парень свел брови и прикоснулся к шраму на лице. — Пока что все тихо. Скоро подадим на развод, я выступлю в роли твоего посредника. Если Максим умный, то быстро все согласуем, а нет — открою судовое разбирательство, где его похоронят заживо. «А ты?» — блондин посмотрел в его глаза и резко повернул лицо, найдя что-то интересное за окном. — Я никогда не делал ничего такого, за что меня могли бы осудить. У меня из нарушений только штраф за неправильную парковку. Не назовешь самым опасным для общества. «Он придумает», — Марсель закрыл книгу и поднялся с места. — Тебя ведь не только это беспокоит? — Росса подтолкнул очки, наблюдая за его движениями. Кажется, у пловцов это называется «топорно». Он будто не отвечал за свои действия, двигаясь слишком механически. — Если такая проблема действительно возникнет в будущем, тогда я ее и решу. Теперь же объясни, что тебя волнует сейчас? В ответ Марсель отрицательно покачал головой и заправил волосы за ухо. В последнее время и внешне он стал лучше. Синяки вокруг глаз стали куда светлее, скулы — не такими острыми. Телосложение судить было трудно ввиду того, что все вещи у него мешковатые и скрывают все. Но, кажется, там тоже, должно быть, все приходит в норму. На удивление, он не жаловался на аппетит. Конечно, слишком застенчивый, сначала он отказывался от всего, но спустя время все же не устоял. Ел он много, как для своего внешнего вида, но куда все это девалось — неизвестно, просто исчезало, как это подсознательно пытался сделать сам Марсель долгое время. Еще в больнице Фабрис подумал, что он сам довел себя до такого, пытаясь подойти к грани. Но то, как он любил поесть, говорило об обратном, голодал он не по своему желанию. — Ты больше не чувствуешь себя комфортно из-за меня? Марсель сглотнул. Его руки задрожали и он завел их за спину. Это был не верный вопрос. Фабрис делал для него столь много, чтобы он чувствовал себя уютно и беззаботно, он давал ему все, и даже больше. Только с ним, пожалуй, Марсель и мог себя ощущать в безопасности. В то же время он волновался о том, чтобы не стать камнем преткновения в их отношениях с Антони. Он отлично заметил, как тот смотрел на него, и как на Фабриса. Небо и земля в глазах омеги. Он сердился на Марселя, что тот забирает время его альфы. — Если ты не скажешь, я не смогу этого узнать, понимаешь? — Фабрис натянуто улыбнулся. Мобильный неприятно завибрировал и он со вздохом потянулся к журнальному столику. — Я сделал что-то, что причинило тебе боль? — он вернул взгляд на омегу, что прикусил губу и показательно опустил телефон, не отвечая. «Нет. Не могу объяснить», — парень вздохнул. — Хорошо, я понимаю, но подумай, как это донести до меня, пожалуйста, — он улыбнулся, поднимая трубку. — Да, пап? Марсель заинтересовано посмотрел на мужчину, присаживаясь на другой край дивана. Лицо альфы сначала заметно помрачнело, а после он прижал ко лбу ладонь, выражая негодование. У парня не возникло мысли о том, что он подслушивает чужой разговор. Ему было любопытно, как мужчина общается с родителем и только. — Я хотел отдохнуть на этих выходных, а если он приедет — тишина мне только сниться будет, — прижал пальцы к губам, взволновано взглянув на Марселя. — Я тоже скучаю, но я же говорил, что приеду на день рождения Лоретты, не так уж долго осталось, пусть потерпит. Марсель свел брови и сжал в пальцах свое колено. Он не мог понять, что ощущает, но осознавал, что это неприятно. Наверное, зависть: у Фабриса своя семья, жизнь, люди, что окружают его, любят его. А он влез в это по своему идиотскому желанию, только мешаясь под ногами. — Что значит «он уже выехал»? — Росса возбужденно вскочил на ноги, отчего омега вздрогнул. — Нет, ты же знаешь, я всегда ему рад, но о таких вещах предупреждают заранее, — вздохнув, сел назад и потер висок пальцами. Непроизвольные жесты встревоженного человека. — Он же по-французски только «торшер» знает, что он тут делать будет?.. Ладно. Сбросив вызов, он скрестил пальцы, покачивая телефон и нахмурился. Марсель молча ожидал, сидя как на гвоздях. Ничего хорошего, видимо, не произошло. — Приезжает младший брат моего супруга, — поделился Фабрис и снял очки, глядя на парня. — Проблема в том, что он альфа. Мои родители попросту не знают, что мои выходные в этом году выпали на праздники, а значит по их окончании я буду занят, для них все ровно наоборот. «Ты не с ними из-за меня?» — юноша скривился, как если собирался заплакать. — Нет-нет, не совсем так. Понимаешь, я не люблю зимние праздники, но каждый год родные меня уговаривают отпраздновать с ними, — Фабрис ненавязчиво придвинулся чуть ближе и заговорил тише. — Мне пришлось прибегнуть к хитрости, чтобы они обо мне не волновались, и я мог забрать тебя. Но мой младший родитель очень мнительный, он думает, что одиночество на меня плохо влияет, я для него почти что затворник. Вот он и уговорил Джулиано. Хотя кого я обманываю, он сам небось сюда рвался... Жалобы на жизнь прервало прикосновение к голому предлечью, и Фабрис опустил на маленькую ладонь взгляд. «Я мешаю?» — омега беззвучно заплакал, опустив лицо. — Марсель... Эль. Элли? Могу я тебя так называть? — Фабрис мягко улыбнулся, когда на него неуверенно посмотрели из-под лба и кивнули. Тоже хороший знак. — Я тут чтобы помочь тебе, ты тут — потому что мне приятно твое общество, — мужчина качнул головой. — Я имею ввиду, ты весьма умный, проницательный... «Проблема», — омега громко шмыгнул носом, и Фабрис тихо засмеялся. — Ты не проблемный. Ты болеешь, и это нормально, ведь я занимаюсь твоим лечением. Но это подразумевает и то, что ты обо всех своих ощущениях должен говорить мне. Даже если тебе кажется, что это незначительно, это может нам помочь, понимаешь? Это не значит, что ты обуза или помеха, — Фабрис склонил голову на бок и протянул свою ладонь к чужой. — Я прикоснусь? Повисло неловкое молчание, но Росса продолжал ждать. Тонкие пальцы парня дрогнули и он сжал их в кулак. Решительно подняв красные глаза на мужчину, он поджал губы и сам дотронулся до его руки. Фабрис взял его ладонь своими обеими, полностью скрывая. Марсель сглотнул. Во второй раз добровольный контакт с другим человеком длился больше, чем одно мгновение, и был весьма интересным тактильно. Теплые, сухие и твердые руки. — Спасибо. Видишь, это и есть то, для чего я стараюсь. Мы. Может, тебе не слишком приятно, но спустя столь короткое время тебе уже не так страшно, потому что ты так постарался довериться мне... — он замолчал, когда светлые брови съехали к переносице и омега отрицательно качнул головой. Выпустив его руку, мужчина задержал на ней взгляд и выдохнул. — Прости, еще слишком рано, но я хотел подчеркнуть твой прогресс и то, что ты вовсе не лишний тут, ведь я сам же тебя и забрал. Думаешь, это эгоистично? Марсель повернул свою ладонь к себе и несколько раз сжал ее в кулак, как если желал убедиться, что она его собственная. Снова Фабрис прикоснулся к нему, но в этом случае это разительно отличалось от предыдущего. Потому что он мог ощутить, какие руки у него, его прикосновения уверенные и аккуратные, совершенно не такие, как у него самого. Это не было ни страшно, ни больно. Парню захотелось повторить этот опыт и он, вытерев лицо рукавом, потянулся к руке мужчины. — Ладно, надо придумать, куда пристроить Джулиано, — со вздохом Фабрис встал, а Марсель вздрогнул, испугано прижав руку к груди. — А еще уговорить не волновать родителей, или меня живьем съедят. Омега взял его за низ футболки и подергал, заставляя посмотреть на себя. «Он должен остаться», — Марс заправил волосы за ухо, нервно вздыхая. Он считал, что родня всяко приоритетнее него, чужого в этом доме. И все же ему требовалось немало смелости, чтобы просто представить жизнь рядом с двумя альфами. — Но ты понимаешь, что это будет первым столкновением с альфой? Все будет в порядке? «Ты тоже альфа» — Марсель нахмурился и вздохнул, подбирая жесты. — «Я думал, что и прикосновения — плохо, но...» — Тебе не противно? «Верно», — он натянуто улыбнулся и потёр веснушки на носу, робко выказывая, как ему неловко. — «Я могу попробовать». — Конечно, но если тебе не понравится? Он очень шумный и активный. У меня самого голова от него болит. «Все будет хорошо», — пообещал омега, но на самом деле он уже подвергался внутренней панике. Людей в его жизни становилось все больше, и это должно его радовать с одной стороны. У всех обычных людей ведь больше одной связи, как это было у него до попадания в больницу. А теперь он обрастал знакомствами как мхом. И это его все еще очень сильно волновало, совершая в белокурой голове коллапс всякий раз, стоило это представить. Но вместе с тем после разговора с Фабрисом ему стало куда легче. Он совсем не умеет врать, а потому омега поверил каждому его слову. И это было безусловно приятно. Больше он не хотел быть ледышкой относительно него, понимая, что это нормально: Росса любит и любим, это объяснимо. Иначе было бы странно, чтобы такой человек как он и был одинок. И отныне сам Марсель часть окружения и жизни Фабриса, пусть не настолько значимая как Антони или его семья... Все же они взаимно тепло относятся друг к другу, большего он не хотел и был безусловно благодарен своему спасителю и врачу. Он бы и молился на него, знать бы как. — Я очень рад, но если вдруг ты почувствуешь себя нехорошо из-за него — сразу же скажи мне, понял? Марсель покивал, прижав пальцы к губам. Теперь они были мягкими и не трескались благодаря средству, что купил для него Фабрис. Парень уже не знал, как можно его отблагодарить за все то, что для него делал мужчина. Только разве больше постараться для того, чтобы действительно не обременять его. Тяжело, но он никогда и не сталкивался с легкими задачами.11. Холодный и теплый циклоны.
3 ноября 2020 г. в 15:34
Фабрис вздохнул, наблюдая за тем, как Антони сверлит взглядом белокурый затылок Марселя, и тронул его ногой под столом, отвлекая на себя. Горье раскрыл рот, но ничего не сказал, только губы поджал. Альфа закатил глаза и прикрыл их ладонью.
— Тебя домой отвезти?
— Нет, я помню, где живу, — Антони сглотнул, поглаживая ручку цветастой чашки пальцами. — Я же в гости пришел.
— Не думаю, что гости должны ходить по моему дому без штанов.
— Я и не хожу, я сижу.
Фабрис цокнул языком, откинувшись на спинку стула. Из его рта можно давить яд, как из клыков ядовитых змей. Росса не любил этот его режим ехидства, показательно и беспричинно направленный на всех и каждого. С самого утра он наотрез отказался уходить домой, оправдываясь тем, что ему еще плохо. Но и после средств от похмелья он лишь вылез из постели и расхаживал в одной рубашке Фабриса с недовольным лицом. Хотя если бы он ходил с улыбкой, то, пожалуй, все было бы еще страннее.
Марсель перевел взгляд на психолога, прижимая к губам чашку и завел свою правую руку за спину, скрывая ладонь. Носил он исключительно одежду с длинным рукавом, но и она не могла спрятать его руку совершенно полностью. Росса занимался ее бинтованием по утрам, раз за разом упрашивая его хоть день походить без того, чтобы скрывать рубец. Видимо, настал этот день, хотя и против его воли и участия. Ощутив чужой запах, он решил, что у Фабриса гости и не стал напоминать о том, чтобы припрятать свое увечье. И все же, позволять Горье, красивому омеге с хорошей кожей, смотреть на это уродство ему не хотелось.
Антони дождался, когда Марсель тоже сядет за стол. Ожидаемо близко к альфе, что сидел напротив него самого. Он не предпринимал никаких действий относительно того, чтобы все обсудить, поскольку в первую очередь знал, что Марсель не готов. Но гораздо сильнее он боялся гнева Фабриса, предполагая, что тот обязательно выступит в защиту своего пациента. Все же он не то, чтобы не доверял этому омеге, просто опасался за своего, если можно так сказать, друга. Потому и пытался без мыла влезть в петлю под названием «не твое дело».
Расслабившись, Антони мягко улыбнулся и прикоснулся ступней к ноге альфы. Тот нахмурился, глядя в свою чашку. И чем выше Горье поднимался — тем мрачнее он становился.
«Все хорошо?» — Марсель поставил кружку на стол и зажестикулировал так, чтобы Тони не было видно его рук.
— Да, не беспокойся, — Росса улыбнулся, и Горье неожиданно пнул его. Мужчина вздохнул, возвращая на него свое внимание. — Ну, чего ты хочешь?
— Поговорить. Наедине.
— Мы ночью с тобой поговорили.
Марсель шумно сглотнул и отодвинулся. Его уши и скулы покраснели. Во всей прихожей и ванной остались следы Антони. Такие яркие, что Марс сначала подумал, что ошибся в том, что это запах психолога. Уж кого он не ожидал встретить с самого утра, выходящего из спальни Фабриса в его же одежде. Блондин не ребенок и четко понимал, что это могло значить, а то, что от Фабриса исходил чужой запах, только еще раз это подтверждало. Марселю это не нравилось. Просто он слишком приторный, такой липкий и сильный. Отчасти он завидовал, ведь своего у него не было, но в то же время он бы и не хотел его, будь он таким ядерным. Или он пытался так себя успокоить.
Марсель опустил лицо, прикусив щеку изнутри. Ему захотелось перебить или проветрить чужой феромон, чтобы избавиться от забивающего поры аромата, но он стеснялся сказать, что ему от этого нехорошо. В глазах все поплыло от слез, но он молчал, уцепившись за ушко чашки до побеления пальцев.
Это напряжение не ускользнуло ни от Антони, ни от Фабриса.
— Ты плохо себя чувствуешь? — Фабрис придвинулся чуть ближе, но Марсель резко встал.
Ножки стула громко скрипнули по натертому полу, и он отрицательно мотнул головой. Задержав дыхание, парень вышел из кухни, пытаясь придать шагу спокойствия. Может, у него и вышло бы кого-то обмануть, если бы за его спиной не было двух врачей.
— Собирайся и уходи, — Фабрис уперся руками в стол и встал. Его тон звучал холоднее железа, отчего по телу омеги прошлась неприятная дрожь. — Что ты устроил?
— Ничего, — Горье свел брови и глотнул чая, чтобы смочить горло. — Он же ответил на твой вопрос отрицательно. Я правда хочу поговорить.
— У тебя есть две минуты, — Фабрис бросил взгляд на часы и скрестил руки на груди.
— Росса, не влюбляйся в него. Ты в курсе, я с самого начала не был в восторге от этой идеи, заранее зная, какой будет исход, если он тут задержится, — он поднял в воздух ладонь, останавливая мужчину, чей рот уже открылся. — Я психолог и все отлично вижу. Ты относишься к нему не как к пациенту. Я знаю твой типаж: если тебе кто-то нравится, все вокруг перестают существовать, и сейчас ты очевидно демонстрируешь эту модель.
— Будь это так, я бы сейчас был с ним, а не выслушивал твою ересь.
— Верно, но ты удерживаешь себя, чтобы доказать мне мою неправоту, — Тони встал и цокнул языком. — Раз так, почему ты отказал мне? Даже после того, как я использовал свой козырь. Раньше тебе это нравилось, а сейчас ты наоборот злишься. Почему же? Не потому ли, что тебе нравится он? Очевидно.
— Потому что я беспокоюсь о его благополучии, а так же несу за него полную ответственность. Конечно, я не отношусь к нему как пациенту больше, потому что живя с кем-то рядом и проводя с ним много времени невозможно оставаться холодным и беспристрастным. А ты своим поступком только мешаешь, все равно что флюидную гранату разорвало, я принимал ванну сорок минут, а от меня до сих пор несет тобой, а ему неприятны едкие запахи. Раньше, может, мне это и нравилось, сейчас я совершенно не в духе, ты мог бы это учесть, — Росса запустил пальцы в волосы, убирая их и вернул очки. Взглянув на запястье, он ткнул в часы пальцем и развернулся. — Время вышло, больше не нужно заявляться ко мне без приглашения, еще и пьяным. Не из-за Марселя, мне и раньше это никогда не нравилось. Ах, точно, ты же знаешь обо мне больше, чем я сам, нет смысла напоминать, верно?
Уголок губ Росса дрогнул и он оставил Тони одного. Тот на удивление не выражал никаких эмоций, хотя его довольно грубо отчитали, как мальчишку, в то время как Фабрис начал заметно злиться. Он правильно поступил, что решил промолчать в ответ на это. Но на своих нервах ему ещё омегу успокоить нужно, а попервах выяснить саму суть такой внезапной вспышки. Бывало и раньше, конечно, но он не пытался наврать. Хотя и для него наверняка было очевидно, что никто из присутствующих ему не поверил, потому что плохо ему стало внезапно, и он не справился с тем, чтобы это скрыть.
— Марсель, я войду? — Фабрис встал перед дверью и взялся за ручку, ожидая.
Поскольку ответить словами Марсель не мог, он стучал по тумбочке или столу, что было более менее слышно за дверью. Один удар обозначал согласие, два — запрет.
Но сейчас стояла совершенная тишина. От переживаний у Фабриса взмокла ладонь, а сердце заработало быстрее. Не став медлить, он открыл дверь и удивленно глотнул воздуха.
Марсель побледнел, сидя на полу у кровати и сжимая одеяло в пальцах. Правой скомкал рубашку на животе, дрожа и хватая воздух ртом. Большие покрасневшие глаза взмокли от слез, что падали с его подбородка.
— Живот болит?
— Да... — он всхлипнул, подняв на него влажное маленькое лицо, искаженное болью. — Помоги, — омега пытался говорить громче, отчего сильно хрипел, а его голос дрожал.
— Сейчас я тебя подниму, хорошо?
— Нет, — Марсель вздрогнул и ткнулся лицом в одеяло, поджимая пальцы на ногах.
Фабрис, сбитый с толку таким резким отказом, лишь моргнул и кивнул, хотя парень этого видеть никак не мог.
Тянущая боль, что иногда возникала внизу живота и которую омега игнорировал, сейчас превратилась в острую. Будто его пилили пополам ржавой ножовкой. Он застонал и взвыл, кусая одеяло, чтобы хоть как-то выплеснуть раздирающие его чувства. Ни о чем думать не получалось, только о том, какой внутри него вакуум. Как ни глянь, а он бракованный, дефектный омега, некрасивый, ведь с ног до головы покрытый шрамами, ни запаха, ни течки, одно название. Чудом забеременев, он потерял малыша.
Естественно, что Фабрису нравится Тони, ведь он красивый и нормальный, как и его муж, это правильно. Но Марсель не хотел чувствовать, как связались их запахи на мужчине, это вгоняло его в ещё большую тоску. Росса добр ко всем, а не только лишь к нему, он себе придумал лишнего.
— Дыши, — он вздрогнул от голоса, прошептавшего это ему прямо в ухо, и вскинул голову. — Глубоко и спокойно, вдох и выдох, — Фабрис встал совсем рядом с ним на колени и с его лица сползли все эмоции. — Дай руку, это поможет.
Марсель опустил взгляд на его ладонь со шприцом и с трудом разжал задеревенелые пальцы. Они вцепились в кусок ткани с такой силой и окочанели, не подчиняясь воле хозяина.
— Полминуты, прошу, потерпи, — альфа протер локтевой изгиб тонкой холодной руки и всадил иглу в торчащую вену.
Марсель прикусил губу, упершись в его грудь правой ладонью. Он пытался одновременно оттолкнуть его, и удержать, сжимая ткань футболки в пальцах с несвойственной для себя силой. Только когда давление с глаз слегка ушло и он начал лучше видеть и чувствовать себя не так, как под прессом, он глубоко задышал. Дрожь перешла в мелкую, а в ладони покрытой рубцом ощутился настойчивый стук. Переведя взгляд на синюю ткань футболки альфы, он пытался восполнить недостачу кислорода в крови.
— Получше? — мужчина выдохнул, склонив голову. — Как ты меня напугал.
Омега медленно убрал свою руку и кивнул, отвернув лицо. Шмыгнув носом, вытер щеки ладонью и попытался встать, лишь бы отстраниться. Ноги казались ватными, совсем не желали его слушать и привстав, опираясь на кровать, он начал заваливаться на бок. Но даже испугаться не успел.
— Прости, — Фабрис обхватил его узкие плечи рукой, второй подхватив под коленки и встал, тихо шепча над макушкой, — я сейчас же уйду, поспи немного.
Марсель сглотнул, ощутив сильное и громкое сердцебиение совсем рядом, и приоткрыл рот. Он хотел сказать, что боится, что ему снова станет так плохо, а он и позвать на помощь не может. Сказать, что ему не противен этот вынужденный контакт, что дал возможность прислушаться к его взволнованному сердцу. Сказать, что хочет, чтобы Фабрис остался. Но вместо того, чтобы произнести хоть что-то, он кивнул, кусая щеки изнутри и ощущая, как заботливо его накрывают одеялом. Возникло чувство паники, но препарат, что вколол Росса совершенно все глушил и вместо того, чтобы предаться ужасу, омега погрузился в сон.
Росса же запустил пальцы в свои волосы, крепко их сжимая. Он не имел понятия, что вызвало такой приступ. Спазмы, что он ощущал, точно были вызваны подачей мозга, ведь его внутренние органы в норме. Хотя теперь у врача возникли некие подозрения в этом и острое желание проверить все во второй раз.