***
Карина стояла замерев, размышляя, как же ей следует поступить. Помчаться вслед за Алисой Андреевной? Но ведь это ужаснейший по её меркам поступок: преследовать человека, нагло вторгаясь в его личное пространство. При этом и оставлять всё как есть тоже не хотелось, быть может, это последний шанс выяснить, что же случилось на самом деле, куда это всё ведёт. Сойкин вот увольняться собирается, а если Алиса тоже?.. Где её тогда искать? Карина приняла отчаянное, как ей казалось, решение ринуться за ней и сорвалась с места. Погружённая в мысли, она не заметила приближающего к ней человека, и столкновение оказалось неизбежным: парень врезался в неё, и та почти выронила из рук телефон, но, к счастью, вовремя успела его поймать, и настоящую катастрофу удалось предотвратить. — Ой… — многозначительно изрёк он. — Извиняюсь… не хотел. — Ничего, – помотала головой Карина, испытывая величайшей степени неловкость, от которой зарозовели щёки. — Это я по сторонам не смотрю. Это ж надо было… Вглядевшись в спрятанное под капюшоном лицо невольного участника столкновения, девушка признала в нём своего однокурсника Лёшу — и ей стало ещё более неловко, поскольку это был не чёрт с горы, а сам Лёша Карелин, один из самых популярных студентов на факультете. В обычный день они бы никогда не заговорили, поскольку Карина пусть и была остра на язык, но отнюдь не являлась хоть сколько-нибудь известной персоной и сторонилась таких личностей, как этот Лёша, который, как ей думалось, общается только со своим узким (или не очень) кругом приближённых. «Кажется, у Яны было какое-то прозвище для него ещё во времена второго курса… что-то вроде Остроумия? Озарения? Да, кажется, всё же Озарения», — тут же вспомнила девушка. Поначалу этот Лёша очень сильно нравился Яне, которая во время каждого совместного занятия смотрела только на него, но боялась заговорить. Поэтому и придумала это любопытное прозвище — «Озарение», чтобы никто во время разговора не мог подслушать и понять, про кого же они ведут беседы. А заодно в это слово был вложен дополнительный смысл: каждый раз, когда Яна видела этого парня, её как будто «озаряло», и она забывала, что делала и зачем, а сердечко нещадно стучало. И всё это длилось до тех пор, пока Яна не встретила своего корейца, хотя от неё и по сей день можно было порой услышать восторженные оды в адрес прекрасного лика данного молодого господина. — С тобой всё в порядке? — Лёша, казалось, не знал, что сделать, чтобы сгладить странную ситуацию. — Да-да. Всё норм, — закивала девушка, улыбаясь. — Телефон жив. И я жива. Определённо. Или не очень. Э-э… — пробормотала она и покосилась на стремительно удаляющийся силуэт преподавательницы. — Тебя, кажется, Карина зовут? — Ага. А тебя Лёша. Настал черёд для ещё более неловкого — для знакомства людей, которые вроде бы и знают друг друга, а вроде и нет, всего-то видели друг друга на парах и слышали имена во время выступлений на совместных семинарах. И чего вдруг этот парень таким разговорчивым оказался? Достаточно было этого извинения, хотя он не очень-то и виноват, а дальше — расход, но нет… Карина поджала губы, понимая, что догонять Алису уже не было смысла. — Ну, будем знакомы, — улыбнулся нежданный собеседник. — На самом деле давно хотел познакомиться с тобой, но что-то никак момент найти не мог. Странный повод, но всё же! Карина удивлённо приподняла бровь. То есть можно вот так просто — никаких загадочных переглядываний и перешёптываний, «незаметных» слежек в коридорах и на парах, прокручиваний в голове миллион раз одних и тех же шаблонов для будущих диалогов? Просто взял, подошёл, познакомился, отошёл? «Надо будет обязательно рассказать об этом Яне, — пронеслось в голове у Карины. — Или нет… А то ещё бросит своего корейца». Карина вспомнила, как это было в школьные годы: видишь какого-нибудь очень красивого старшеклассника, специально проходишь мимо кабинета, где у него идёт урок, чтобы просто поглазеть, но при этом и не показаться подозрительной, упорно ищешь его страничку в соцсетях, изучаешь все фотографии, список друзей… Завидев его в коридоре, быстро отводишь взгляд, чтобы не подумали ничего лишнего. Пытаешься выглядеть эффектно, даже, прости господи… соблазнительно и недосягаемо. Но подойти познакомиться не решаешься — никогда. Думаешь, что выглядишь как героиня в каком-то фильме про секретных агентов, но на деле — обычная маленькая девочка, на которую даже и не смотрели. Со стороны наверняка глупо. Потом ты забываешь об этом старшекласснике, а он и школу окончить успевает. И это навсегда остаётся историей, покрытой пыльным слоем кринжа… о которой лучше бы никому и не знать. Иначе от стыда захочется провалиться сквозь землю. — Взаимно, — ответила Карина. — У нас это. Завтра семинар совместный, — вдруг вспомнила она, сама не понимая к чему. — Ага. Ну ладно, я немного тороплюсь на самом деле. — Я, в общем-то, тоже. — Тогда увидимся завтра. И что это был за разговор? Лёша махнул ей рукой на прощание и слился с толпой выходящих из университета студентов, а Карина осталась стоять. Разблокировав телефон, она тут же написала в чат с подругами сообщение о том, что с ней только что произошло. Казалось бы, из-за Димы она, возможно, упустила свой шанс внести ясность в их с Алисой Андреевной отношения, если таковые вообще были — судя по поведению второй, это было лишь в фантазиях Карины, — но настроение немного приподнялось. Иногда знакомства бывают роковыми, и, быть может, это знакомство тоже окажется таким.***
Дома никого не было, и Карина решила воспользоваться моментом одиночества, чтобы послушать любимую музыку без наушников. Хотелось вместе с тем отомстить соседям, которые иногда не дают спать по ночам, потому что явно не знают меры в громкости звука, но заниматься намеренным вредительством ей не прельщало, а потому она не стала сильно выкручивать колонки. Покончив с рутинными делами и подготовкой к занятиям, она взяла в руки маленькое зеркало, что стояло на полке, и вгляделась в него, изучая черты собственного лица. — Совершенно ничего не изменилось, — констатировала она своему отражению, даже не заметив, что сделала это вслух. О бесцельности данного мероприятия и говорить нечего: просто поговорила со своим отражением, потрогала себя за щёки. Было ли это прогрессирующим сумасшествием? Может быть. Жизнь шла своим чередом, пока она не начала посещать занятия Алисы Андреевны. Чем она вообще занималась до этого? Как проходили её дни? Неужели её голова была пуста, и она просто жила и не задумывалась ни о чём? Теперь каждый день она думала лишь об Алисе Андреевне. О том, как ей жизненно необходимо было поговорить с ней. «А нужно ли на самом деле… Вопрос философский», — заключила девушка. Если бы ведьмы существовали, Алиса Андреевна непременно была бы одной из них. С начала семестра прошло всего около двух месяцев, и за несколько встреч в аудитории она сумела вскружить ей голову. Может, это лишь временное помешательство, как это всегда бывает… О нет, почему-то сердце от этой мысли болезненно сжалось. Было нечто особенное в этих ощущениях. Не хотелось, чтобы всё это заканчивалось. Хотелось продолжения. Чтобы Алиса Андреевна снова, что-то черкая в блокноте и ухмыляясь, с присущей ей хрипотцой в голосе, точно хитрая лисица, мучила её неопределённостью — спросит или нет, отчего сердце трепетало, а потом коварно превращалась в безобидно хлопающего своими длинными ресницами милого котёнка. Но только лишь капитан знал особый секрет клубники — прозвучала строчка в песне, прервав размышления Карины. Спелая клубника напомнила ей о помаде Алисы Андреевны, ярко-бордовой, которую она почему-то не замечала до последнего. С задумчивым видом Карина выдвинула ящик комода и достала оттуда свою косметичку, после чего вытащила из неё набор помад, что были в её арсенале. Краситься Карина не любила — процесс вызывал у неё отторжение, особенно когда она представляла, как долго потом придётся стирать косметику с лица, не говоря уже о том, как липко и неприятно всё это ощущалось. Исключением были помады, которые она покупала каждый раз, как оказывалась в магазине косметики, вследствие чего у неё организовался целый набор на любой вкус и цвет. Как только она нашла нужную, вновь посмотрела в зеркало и накрасила ею губы. Эта красная помада была не такой глубины, как у Алисы Андреевны, но это было неважно. Нужно было просто удовлетворить неожиданный порыв. Телефон Карины завибрировал, давая понять, что кто-то написал сообщение. На экране тут же высветилось имя Яны, которая молила не бросать её одну и составить ей компанию для посещения одного очень интересного и почему-то любимого ею места — кальянной возле университета. Поразмыслив с пару секунд, девушка ответила ей согласием, несмотря на то что обычно избегала подобных заведений, однако в данный момент ей было без разницы, если это позволит ей отвлечься от реальных проблем хотя бы на один вечер. Кстати говоря, было удивительно узнать, что Яна правда посещает кальянные, зная при этом, что шумные места она не слишком жаловала и предпочитала проводить вечера дома. Вероятно, это был очередной случай, когда душа просилась наружу из берлоги. «Ну что ж, получается, не зря накрасилась. Придётся идти». Это было отличной идеей, а главное, своевременной: Карина очень нуждалась в том, чтобы отвлечься от череды серых будней, которые всё сгущались, и просвета не предполагалось. Маленький штрих — оповещение родителей о том, что она сегодня вернётся поздно — и можно было начинать собираться.***
В кальянной на удивление было не очень много людей, и играла не типичная кальянная репчина, вызывающая рвотный рефлекс, а какая-то ритмичная мелодия, которую Карина не узнала. Стоит заметить, что без веских причин она ни за что не явилась бы в такое место. Можно было бы даже сказать, что таких не существовало вовсе, но, напротив, сегодня она там присутствовала ради подруги. Они настолько редко выбирались куда-нибудь вместе, что было бы кощунством упустить эту возможность. Алина же, как и Карина, терпеть не могла кальянные, и в этот раз у неё даже была официальная причина отказаться: она была очень занята долгожданным переездом к «жениху». — Рома не захотел сюда идти? Вы же вместе обычно, — поинтересовалась Карина, сидя на диванчике напротив подруги. — Поссорились? — Ну ты же знаешь. У него диссертация, — закатила глаза та, сделала затяжку и выпустила маленькое облачко дыма, которое тут же растворилось в воздухе. — Он только свою диссертацию и пишет целыми днями. Мы с ним даже не видимся. Очередная тирада о том, как мало внимания ей достаётся от Ромы, вовсе не удивила Карину, которая лишь тяжело вздохнула. Человек пишет диссертацию — безусловно, это трудоёмкий, времязатратный процесс, но почему-то не верилось, что эту диссертацию действительно можно писать на протяжении долгих месяцев и не поднимать взгляда от экрана, полностью игнорируя реальную жизнь. Чувствовался некий подвох, но Карина решила не высказывать своих опасений, чтобы не ухудшить состояние подруги разговорами о негативном, а потому перевела тему: — Я же вот сегодня внезапно познакомилась с Озарением. Помнишь, я писала? Он оказался довольно милым парнем. — Ага. Милым, значит. Ну это мы потом посмотрим, — на лице подруги нарисовалась нехорошая ухмылка. — А знаешь… Я вот всё думаю, куда ты так быстро исчезла в прошлый раз. Сердце Карины аж пропустило удар. Курить она ничего не собиралась, но вот что-нибудь выпить решительно захотелось, может, хотя бы тогда Алиса её отпустит, покуда в пустоте её головы воцарятся законные опилки. Опилки, среди которых будет дремать та самая ехидная лиса, которая никак не оставит её в трезвом покое. — Ну явно не к Озарению побежала. Я ж только сегодня с ним познакомилась, — попыталась она свести тему в глупую шутку. — Да. Не к Озарению, это я понимаю. Но что тогда случилось? После очередной затяжки Яна выпустила уже большое дымное облако прямо в сторону Карины, которая тут же отмахнулась от него. От дыма остался еле заметный аромат ванильно-мятной клубники. — Ладно, — чувствуя, что разговора не избежать, выдохнула Карина. — Но сначала я что-нибудь выпью. Не то чтобы алкоголь должен был придать ей смелости — она просто надеялась, что за то время, пока ей будут нести напиток, она что-нибудь придумает. Но ни одна чёртова идея не приходила в голову. Раскрывать тайну их встречи с преподавательницей не хотелось. Безусловно, это не очень честно по отношению к подруге, с которой у вас вроде как доверительные отношения, и которая не стесняется рассказывать про различные приключения в её личной жизни, а потому было бы логичным доверять ей в той же мере, но было предчувствие, что это не тот случай. А предчувствия Карину обманывали не так уж часто. Быть может, и правда лучше Алисе Андреевне уволиться и исчезнуть… Помотав головой, отгоняя эти мысли, девушка поблагодарила официанта и сделала аккуратный глоток, чтобы не оставить всю помаду на стекле. Восторженного удивления вкусу не случилось, ведь испортить ром с колой невозможно, но и послевкусие не вдохновляло. Тем не менее Карина не желала пьянеть. А вот Яна не только запивала кальян, а ещё и закусывала. — А теперь рассказывай, что у тебя происходит последние несколько недель. Яна выжидающе уставилась на неё, и можно было заметить, как от любопытства блестели её глаза. Или от кальяна, который вдарил ей в голову… А впрочем, это было неважно. Стало быть, она позвала её не для того, чтобы она просто составила ей компанию, а для того, чтобы допросить. Как же это было коварно с её стороны — воспользоваться подружескими чувствами. — Ну что там рассказывать, — пожала Карина плечами, после чего выдала первую крутящуюся в голове мысль: — Мне мама написала, чтобы я шла домой, а то накажет. Вот я и полетела. Яна захихикала в ответ. Ляпнула Карина полную чушь, на что она надеялась — непонятно. — У тебя что-то с Алисой… — вспоминая отчество, которое вертелось на языке, Яна после короткой паузы добавила: — Андреевной? — Чего? — охуевше выпалила Карина, чуть не подавившись. Яна вновь рассмеялась: — Ты бы видела своё лицо! — На своё посмотри, — Карина сердито сложила руки на груди. — Вся раскраснелась уже. — А что, это правда? — Нет, — отрезала та. Подруга чуть прищурилась, как будто изучая мимику лица и желая подловить её. Хотя на деле, скорее всего, алкоголь просто немного вдарил ей в голову, и она не могла сфокусировать зрение на одной точке. По крайней мере, хотелось в это верить. А верилось не с таким уж и трудом, если знать, что Яне, чтобы опьянеть, не так уж много и надо. Наверняка отчасти это было связано с её миниатюрным телосложением. Карина болела примерно тем же, поэтому всегда чутко контролировала себя и не превышала допустимой дозы. И вот Карина начинала чувствовать, как потихоньку смещается фокус её внимания, и появляется желание прилечь на мягонькую кроватку и… в идеале поспать, но она держала себя в руках. Недосып — это классический набор студента иняза, который явился главным оружием, с помощью которого её решил сразить алкоголь. Тёмные круги под глазами должны были говорить сами за себя. Кажется, в этот раз всё идёт совсем не по плану, но поняла она это слишком поздно. — Кари-и-ин, — протянула Яна и вдруг пересела на диванчик Карины. — Ну точно всё нормально? От неё не разило перегаром, но чувствовался этот неприятный спиртовой запах вперемешку с приторно-сладкой ванильно-мятно-клубничной кашей, когда она незаметно подвинулась к ней. А почему это она, собственно, решила сесть настолько близко? Нормально же сидели... — Ну что? Если я не хочу говорить об этом, значит я не буду, — девушка приподняла одну бровь, начиная испытывать раздражение. — У тебя какой-то секрет от нас… Дальше произошло немыслимое: Яна положила ладонь на щёку ничего не понимающей Карины, глаза которой медленно округлялись, а затем как ни в чём не бывало сократила и без того небольшое расстояние между их лицами, потянувшись к её губам. Это был какой-то неумело-пьяный поцелуй, поскольку она не то чтобы целовала её, а скорее елозила губами где-то вокруг и пыталась куда-то проникнуть языком — точно не в рот. Карина поначалу замерла, не понимая, что ей надо было делать. Понятно, что не отвечать взаимностью, ведь это ненормальная ситуация, но и оторвать подругу от себя мешало оцепенение. Чёртово оцепенение, которое приходит тогда, когда нужно быть смелее. «А ведь тогда у Алисы я не…» — вспомнила Карина и тут же оборвала саму себя. — Я-м-на, — неразборчиво процедила она и, наконец взяв себя в руки, отодвинула её от себя, после чего наспех вытерла рот салфеткой. А затем осознала, что теперь эта помада, вероятно, была размазана по всему её лицу. И не только по её лицу, а ещё и по лицу подруги. — Это что такое? Я не Рома, — на всякий случай напомнила она и помахала перед ней руками. — Да чёрт с ним, с этим Ромой, — Яна прикрыла влажные губы ладонью. Она шумно дышала, а щёки заметно порозовели. — Я не подавала вида, но то, как Алиса Ан-ик-дреевна смотрит на тебя… — Тебе пора домой, моя дорогая, — заключила Карина, не желая слушать дальнейшие пьяные бредни. Хорошо, что знакомых лиц в радиусе действия не наблюдалось, несмотря на то что рядом был их университет, и такая вероятность существовала, поскольку она не представляла, как будет объяснять ещё и это. — Я не шучу! — возразила та. — У неё было особенное отношение к тебе на парах. — Да что ты? — Ну да, — продолжала настаивать подруга. — Такое бывает только у любовников. — Цыц, — шикнула на неё Карина. — И хватит меня допытывать, я ничего не скажу. — Так значит что-то есть? — Да что ты будешь делать! А ко мне зачем полезла? — Помада вкусная. — Я уже ничего не понимаю… — прикрыв лицо ладонями, тихо проныла Карина. — Блин. Прости, — Яна принялась мягко и успокаивающе поглаживать её по спине. — Ну блин… Ну приревновала чуть-чуть… Карина подскочила на месте и непонимающе уставилась на подругу. «Что простите? Приревновала? Кого и к чему? Вернее, к кому?» — Пить тебе надо завязывать, — нравоучительным тоном произнесла Карина. — Поедем отсюда. Карина кое-как помогла ей выползти из кальянной и погрузила обеих в такси, которое развезло их по домам. Яна, должно быть, отрубилась мгновенно, поскольку в какой-то момент после сообщения «Я захожу в квартиру» резко перестала отвечать. Родители Карины уже мирно дремали в своей постели и даже не слышали, как дочь вернулась домой. А вот самой Карине это далось с трудом. Что это вообще было? Как можно настолько напиться и накуриться? Кальянные — зло, больше туда ни ногой. Оставалось молиться, чтобы наутро Яна ничего не вспомнила. Карина тоже хотела бы забыть, ведь теперь будет думать об этом каждый раз, как увидит её, а каково ей будет перед Алиной... Снаружи накрапывал ночной дождь, отчаянно тарабанивший по подоконникам. Бесчисленные мысли шумно роились в голове, не позволяя девушке расслабиться, и она не поняла, в какой момент ей всё же удалось заснуть. Если бы она только могла догадаться, какое известие ждало её утром, она была бы осмотрительнее.