Дела давно минувших дней

Ши Уду всегда гордился тем, что мог сохранять вид полный достоинства в любых ситуациях. Но именно сейчас в этот самый конкретный момент у него откровенно дергался глаз, и чесались руки. Где-то рядом умирал со смеху этот идиот Пэй Мин, который и притащил эти… этот… эту чушь и непристойность! Лин Вэнь, стоящая рядом, не могла не заметить, как помрачнело лицо друга. Хотя она сама едва сдерживала смех и все еще пыталась выдавить из себя сочувствующее выражение лица. - Да смейся ты уже! – не вытерпел Повелитель вод, бросая на нее полный ярости взгляд. Богиня будто только этого и ждала, чтобы разразиться смехом, но она все равно не забывала похлопывать его по плечу. Хотя больше она за него держалась, чтобы не упасть, чем пыталась приободрить. А ведь день так хорошо начинался! Цинсюань, наконец, занялся делами, вместо того, чтобы шляться не пойми где, служащие дворца прекрасно исполнили все приказы… Все было слишком идеально, ровно до того момента как Богиня литературы срочно не вызвала его к себе. Ее голос звучал очень взволнованно. Гордый старший Ши уже думал о том, что случилось нечто ужасное и непредвиденное. Ужасное действительно случилось. Чертов Пэй притащил из мира людей, как он это назвал, «интересный материал для изучения». Так он обычно называл всякие разнузданные пошлые истории и гравюры, которые всегда спешил показать своим друзьям. Это действительно были они. Вот только самым ужасным были сами персонажи. «- Быстрее. Пожалуйста, быстрее, - шептал водное божество, изгибаясь под умелыми руками демона. Тот лишь усмехнулся, сверкнул золотыми глазами, продолжая ласками терзать столь гордое и непокорное тело…» От одного взгляда на эту писанину хотелось сплюнуть кровью. А иллюстрации к ней и того хуже! Водяному самодуру и в голову не приходило, что мужское тело может изгибаться под такими углами. У художника, несмотря на явный талант к рисованию пошлых картинок, явно были проблемы с анатомией. Может только какие-нибудь циркачи и акробаты могли бы так изгибаться. Иногда Ши Уду действительно жалел, что он не Цюань Ичжэнь и не мог спуститься, чтобы как следует набить лицо фантазеру, который понаписал все это. А лучше притопить его в ближайшей луже. - Пэй, твоего ж дядюшку, Мин! Что за ересь ты принес? Где ты вообще это откопал?! – послышался треск разрываемой бумаги. И гравюра, и листы, исписанные пошлой историей с его, Повелителем вод, участием, тут же начали превращаться в клочки и обрывки. Он рвал их так мелко, как только мог и жалел, что он управляет водой, а не огнем, чтобы спалить эти листы в ту же секунду. - Я… что? Я ха-ха-ха просто решил ха-хаха почитать то, чем интересуется одна красавица. Кто ж знал ха-ха-ха что там такое? – Бог войны уже начал хвататься за живот, который разболелся от смеха, но все не мог прекратить веселиться и подкалывать друга. Лин Вэнь от него не отставала, хоть и пыталась смеяться как можно тише. Это стало последней каплей в чаше терпения Водяного самодура и он взмахнул веером, окатывая обоих Опухолей ледяной водой, после чего развернулся и пошел к выходу из дворца. Он почти дошел до дверей, когда нарочито громкий шепот достиг его ушей: - Уже жду не дождусь следующего праздника середины осени. Клянусь, я всеми силами и правдами запихну чашку в руки старине Ши Уду. Еще один поток воды накрыл смеющихся под громкий хлопок двери.