Рассказ одного дня

Саша смотрел на свою жизнь, как на замысловатый лабиринт. Никогда не знаешь, в какой момент завернешь в тупик (да и, на самом деле, даже зная, что за этим поворотом ждет глухая стена, несколько раз подумаешь, но все же заглянешь, пусть и одним глазком, за ту сторону), а где будет новый коридор. По сути, тот факт, что жизнь можно было вообразить лабиринтом — особо ничего и не значил. Просто потому, что победа, которая в классическом понимании означала выход из лабиринта — по сути своей являлась смертью. Поэтому, если так подумать, чем больше тупиков ты встретишь на своем пути — тем лучше и красочнее будет твоя жизнь. Леша на эти мысли только смеялся, предлагая посетить какой-нибудь настоящий квест, раз уж Саше не терпелось побывать в запутанных стенах лабиринта, но тот только головой качал: если человек не понимал мысли, то и объяснять было без толку. А ведь Саша был абсолютно серьезен. Взять хотя бы случаи с его карьерой: он сам выбирал, в какую сторону ему повернуть: рискнуть, и пойти в тот коридор, где ждал большой город и возможность пробиться в основной состав? Или остаться на родине, идя по выстроенному маршруту никуда не сворачивая? Конечно же, Саша всегда выбирал самые сложные пути. Потому что только так можно добиться хоть какого-то, мало-мальски серьезного результата. Да и так было веселее, так что — все в выигрыше. Конечно, когда дело доходило до личностных отношений, все было не так однозначно. Саше кажется, что ему до конца жизни только ленивый не напомнит об этой его «интрижке» с Романом Широковым. А что будет, когда они узнают (а они узнают) о том, что они дали этим отношениям второй шанс? Саше виделась эта ситуация, как будто бы он шел по прямому, чистому коридору с идеально-ровными стенами, и внезапно захотел завернуть за угол, где его встречал пол с выбоинами, облезлые обои и вода, капающая с потолка. И, конечно, вишенкой на торте, было то, что в этом коридоре легко можно было провалиться сквозь пол, и попасть непонятно куда, где неясно было как оттуда выбираться. Вот именно этим коридором, улыбаясь, практически летящей походкой решил воспользоваться Саша, надеясь, что шею он свернет, по крайней мере, не сразу. *** Отношения с Широковым изначально были обречены на провал. Для него это была не новость, в этом плане Саша себя не обнадеживал. Оттого, наверное, и больше было, когда выяснил, что он себе не врал, и все вышло изначально, как он и знал: тупик, окруженный ядовитыми шипами. Ничего хорошего, но и нового тоже было мало. Просто нужно было пройти в следующий коридор и в следующий раз быть внимательнее. Ха. *** Нынешний коридор в голове Саши теперь казался не таким убогим. По крайней мере, ему уже было все равно, сердце болело, но толку-то. Ну изменится Роман, скажет, что теперь у них все серьезно, но Саша же не первый день на этом свете. Он знал, что такие люди, по сути своей, не сильно-то и менялись. Даже если очень хотели. А, если верить словам Ромы, то тот хотел этого чрезвычайно. *** — Ну, окей, — протянул Леша. — Как ты там это называешь? Лабиринт? — Да, — Саша улыбнулся, рассматривая, казалось бы, повзрослевшего Лешу на экране ноутбука. — Эффект лабиринта. Мы сами выбираем путь, по которому пойдем, даже если заранее зная, что он приведет к тупику. — Ну, хорошо, давай резюмируем, — Леша принял важный вид, загибая пальцы. — Ты подразумеваешь, что каждый шаг представляется человеку как выбор, повернуть налево, направо или пойти так, как и шел он обычно? И по общей обстановке ты сам можешь прикинуть, насколько тернист будет этот путь? — Ну, да, — кивнул Саша. — В принципе так. — И ты заранее знаешь, что тупик, к которому приведет тебя дорога — тебе не понравится? — Да. — Тогда какого хрена ты опять завернул на улицу вонючих пидорасов? Ой, в смысле, снова связался с Широковым??? На этот вопрос у Саши не было ответа, поэтому он предпочел просто неловко улыбнуться. Ведь если ты знаешь, что путь, на который ты сворачиваешь — заведомо ведет в тупик, это же не значит, что нельзя попробовать?