Bang Bang.

      Ярко-красная, режущая глаза неоновая вывеска была видна всем в ближайших пяти кварталах, красуясь на крыше среднего отеля. Высокие, большие буквы чуть мерцали, переливаясь красным светом, отражаясь в окнах домов напротив. Многие эту вывеску ненавидели, но терпели, будучи не в силах бороться с бюрократией. Или просто ленились.       Но с уровня крыши, со спины, эти буквы представляли собой совершенно другое зрелище. Красочные, высокие, на металлических кронштейнах, они выглядели совсем иначе. Особенно красиво в этих цветах переливалась темно-бордовая кровь. Она пока не пролилась, но в голове так и стояла эта картина — простреленное сердце, пульсирующе вытекающая кровь, всхрипы, и отражение красного неона в гаснущих глазах.       С такими мыслями среднего роста человек закреплял на кронштейне одной из букв капроновый трос, профессионально завязывая его морским узлом.       Закрепив трос, он прошёл к краю здания, опустив голову вниз. Под ним простирался десяток этажей и несколько открытых балконов с кручеными поручнями, выделяющимися на фасаде здания. Это было то, что нужно.       Сбросив трос вниз, человек попал ровно на верхний балкон, ближний к нему. И, зафиксировав крепление на тросе, он спрыгнул вниз. Лишь только красный неоновый свет мелькнул на матово-черной одежде и радужке глаз сквозь разрез непроницаемой маски.

***

      Сегодня был удачный день. Пришли выплаты за последние дела, и мужчина бросил только что полученную сумку с деньгами на широкую кровать. Белоснежная аккуратно заправленная простынь прогнулась под весом денег, забитых в сумку доверху. Открыв молнию, мужчина взял несколько верхних пачек и с истерическим смехом разбросал их вокруг себя, сорвав с банкнот резинки. Деньги веером рассыпались повсюду, своеобразным дождём осыпая пол, кровать и рядом стоящие предметы.       Дико хохоча, новоиспеченный богач начал хватать остальные пачки, в приступе разбрасывая вокруг себя купюры, купаясь в своём "золотом" дожде.       С дичайшей улыбкой подставляя свое лицо падающим купюрам, он крутился вокруг своей оси, издавая звуки, отдалённо похожие на смех.       Обезумев в конец, он схватил несколько пачек денег, выбегая на балкон. Сорвав с купюр обхватывающие их "аптечные" резинки, он начал в манере американских фильмов разбрасывать деньги на улицу. Они сыпались красивой спиралью, медленно опадая на мокрый асфальт. В свете красного неона блёстели лица президентов, что с сомнением смотрели на своего хозяина.       За спиной мужчины с тихим стуком упали несколько камушков с трескающегося карниза крыши, но он не обратил на это никакого внимания. Он в исступлении разбрасывался деньгами, радуя редких прохожих. Внизу началась небольшая суматоха из бездомных, которые с радостью начали подхватывать Франклинов на лету, загребая в свои руки кучки денег.       Тихий свист разматывающегося троса также остался незамеченным, как и несколько беззвучных хлопков глушителя на пистолете. Пули вошли по нисходящей траектории, сверху вниз насквозь пронзая нашего неудавшегося богача, застревая в плотном стекле балконной ограды.       Несколько раз рвано вдохнув, мужчина выплюнул сгусток крови и выронил из рук остатки купюр. Зелёная бумага веером разлетелась по воздуху, падая на головы радостных прохожих, которые с воплями кинулись к манне небесной.       Убийца тихо спрыгнул на поверхность балкона, пустив контрольную пулю в голову обмякшего на балконе богача. Мозги с тихим хлюпаньем разлетелись вокруг, а киллер тем временем спокойно вошёл в номер отеля, лишь только балконная дверь стукнула об блокиратор.       Забрав с дивана сумку, наёмник бросил на белые простыни какой-то предмет, обмотанный красной изолентой. По центру свертка был прикреплен таймер, на котором начали обратный отсчет тридцать секунд.       Лебедка тихо смоталась обратно, быстро подняв убийцу обратно на карниз. И стоило ему отвернуться, как яркий взрыв прогремел, разнося звуковой волной окна в ближайших номерах. Ярко-желтое пламя полыхнуло вперёд и вверх, поднимая столб дыма в ночное время. От ударной волны одна из неоновых букв взорвалась искрами, и, погаснув, медленно полетела вниз.       Словно в замедленной съемке она наклонилась, срываясь со своих кронштейнов, и полетела на асфальт, разбрасываясь обрывками проводов и снопами искр. Грохот пластика со стеклом заглушил ревущую вдалеке полицейскую сирену.       На крыше было пусто. Лишь только оборванные провода обсыпались редкими жёлтыми искрами, приобретающими более яркий оттенок в свете красного неона.