Bang Bang.

      Слабый свет ламп с металлическим абажуром, что свисали с потолочной балки, отбрасывался на пол и древесную стойку, что блистала затертым лаком. Сотни локтей, упиравшихся в нее изо дня в день, стерли некогда хорошее покрытие, обнажив темное, старое дерево.       Протерев в очередной раз стойку, бармен забросил полотенце на плечо и подошёл к своему единственному клиенту. Он сидел, понуро опустив голову, не глядя вперёд. Потому что перед ним, в полуметре, за ровным строем бутылок, было стенное зеркало, отражавшее его лицо. Его осунувшееся, с потускневшими глазами и недельной щетиной лицо. Даже на тёмной коже были отчётливо видны чёрно-фиолетовые синяки под впалыми глазами. Он словно постарел на десять лет за каких-то полгода.       Полгода неудачи, насмешек, и сумасшедшей погони за призраком, которого может даже не существовать. — Тебе повторить, приятель? — вырвал его из прострации бармен, взяв с подставки стоящий перед посетителем пустой стакан.       Посетитель коротко кивнул, и бармен отвернулся, занявшись коктейлем.       За свою карьеру держателя бара он видел множество типов: алкашей, хотящих новую подпитку, подростков, ищущих приключения, пожилых, желавших забыться, но этот был совершенно другим. Он словно потерял самого себя, и сейчас пытался найти утерянное на дне стакана.       Это было правдой. Он уже устал искать, но все ещё не опускал руки. Хотя...       Стакан клацнул льдом об свои стенки, и рука сама потянулась к прохладному стеклу.       Уже полгода он гонялся за призраком, от которого осталась лишь слабая тень. Призраком, который ускользал каждый раз, не давая никакого следа или зацепки. Призраком, который казался лишь игрой его больного воображения.       Все началось с статьи в газете. Статей, вернее. Которые были связаны между собой лишь сообщением об убийстве. Два разных, не связанных между собой человека, были убиты. Выстрел в голову, вышибленные мозги, никаких свидетелей. Чёткие выстрелы, никаких следов, ни гильз, ни ДНК, ничего. Но ему это показалось подозрительным, уж слишком похожи дела.       Но капитан дал отбой. Ещё и посмеялся, мол, ты с ума сошёл. Эти убийства не связывает ничего, ты переработал, Корт.       И он подумал так же. Оставил эти вырезки на дне ящика стола. Но потом ещё несколько убийств, в других городах, всплыли, с тем же стилем. Один выстрел, дальняя дистанция, никаких свидетелей и улик. Именно тогда он понял, что был прав. Есть связь, это один человек. Один сумасшедший со снайперской винтовой, вычёркивающий человеческие жизни из этого мира.       Но в этот раз капитан не был таким вежливым. Он даже не дал ему договорить: лишь накричал, выражаясь крайне невежливо. "— Ты переработал, Корт, у тебя едет крыша! Никакого серийника здесь нет, это бред твоей поехавшей головы! Ты гоняешься за призраком."       Тогда Корт и дал ему имя. Призрак. "— У тебя есть выбор, детектив. Или берись за реальные дела, которыми у тебя завален стол. Или уходи в неоплачиваемый отпуск. Делай выбор."       Так он и оказался в этом богом забытом баре. В какой-то глуши, где практически нет посетителей. И где единственный твой собеседник это молчаливый бармен или стакан с выпивкой.       Он уже не знал, куда идти. Некогда он был детективом полиции, некогда его звали Леонард Корт, некогда он пользовался уважением у соратников, некогда у него был дом и любимые места.       А сейчас он превратился в пьянчугу, который пытался найти то, чего нет...       На слабых ногах он поднялся со своего места, бросив на стойку смятую купюру. Залпом допив остаток своего напитка, он пьяной, кружащейся головой кивнул бармену и медленно, пошатываясь, направился к выходу.       Колокольчик на двери оглушающим звоном ударил по его голове, когда он вывалился из бара. Он и не заметил, как пролетело время — уже было давно за полночь. Луна, скрытая за тучными облаками, не освещала ни сантиметра мокрого ночного асфальта. Но свет ему и не был нужен.       На несгибающихся ногах, с трудом их переставляя, он дошёл до конца дома, оперевшись на кирпичный угол. Переулок с парой мусорных контейнеров. То, что ему нужно. Никаких прохожих, свидетелей, бомжей. Никто не станет его искать. Хороший день, чтобы умереть.       Осознание того, что он жёстко ошибся, и что он гоняется за собственным демоном, давило на него все больше и больше. Стучащие по вискам фразы "ты ничтожество", "ты никто", "ты ничего не добился" давили все больше, выстукивая ритмом по мозгам. Он больше не мог этого терпеть.       Ноги сдали его, и он рухнул прямиком в грязную мазутную лужу. Вокруг него были лишь серые обшарпанные стены, мусорные контейнеры и пара крыс, что с воплем сбежали от него. Даже крысы его оставили.       Трясущаяся, как от Паркинсона, рука потянулась в карман потертой куртки. Ладонь нащупала гладкую рукоять короткоствольного револьвера, и он вытащил оружие наружу.       Серебряное покрытие револьвера отразило его собственное лицо, и он в ужасе отпрянул, поднимая руку к виску. Ствол упёрся в кожу, вдавливая начавшие седеть волосы.       Тихий звук раздался в ночной тиши, разрезав холодный воздух.

***

      Тихий звук разрезал тишину, ударяя по вискам. Но это не был звук выстрела — это был звук телефонного звонка, спасшего его жизнь из адской бездны. — Детектив, — раздался в трубке хриплый голос капитана. — Я вынужден извиниться перед вами, вы были правы. — Я... Что? — непонимающе переспросил Корт, еле ворочая языком в пересохшем рту. — Вы были правы, Леонард. Призрак существует. Вы нужны в участке.       Разговор окончился, и Корт упал спиной на обшарпанную стену. Громкий, сумасшедший, дикий смех исказил его лицо. Он лежал в грязной луже на задворках богами забытого бара в какой-то глуши, и смеялся, словно душевнобольной. Отдаленно напоминающие смех звуки вырывались из его горла, и он задыхался в этой истерике.       Он был прав.