17 глава
24 октября 2020 г., 13:48
Знаете, то самое чувство, когда ты просыпаешься с желанием жить? Когда серый утренний свет, попавший с улицы и пробравшийся через шторы в комнату, становится для тебя не блекло-белым, а тёплым, жёлтым и таким насыщенным, что хочется встать, открыть это самые шторы, чтобы впустить в спальню больше света.
Тэхен впервые просыпается от сопения себе на ушко, от поцелуев в шею и ласковых слов перед пробуждением, от рук, которые нежно оглаживают грудь, живот и оковывают в кольцо талию. И Тэхену хочется плакать, потому что это лучшее утро в его жизни.
Чонгук к Тэхену жмётся, носом в шею тыкается, сопит на ушко и чувствует, как рука Кима ложится ему на затылок, зарывается пальцами в густые верные пряди волос и перебирает их, доставляя Чонгуку неимоверное удовольствие.
— Ангел,— шепчет Чонгук,приоткрыв глаза,— Пора вставать, мы уже проспали работу.
— Ну и ладно,— потягивается Тэхен и переворачивается, садится на бёдра Чонгука и упирается руками в грудь,— Давай останемся дома.
— Не ерзай,— сдавленно стонет Чон, положив руки на стройную талию,— Мхв, Тэхен,— парень подтягивается к Киму и касается его губ своими, утягивая в нежный, чувственный поцелуй. Тэхен упираяется руками в простыни по обе стороны от головы Чонгука и стонет в губы, когда чувствует, что Гук толкается в него и насаживается сам.
Перед глазами взрываются фейерверки, волна наслаждения накрывает с головой, пальцы на ногах поджимаются, такое колющее и приятное ощущение окрылённости присутствует у обоих.
Чонгук ускоряет темп толчков, надавливая Тэхену на бёдра, тем самым усиливая пик наслаждения. Тэхен гортанно стонет и выпрямляется, выгибаясь в спине душой, как кошка и Чонгук оглаживает его фигуру руками, проходясь пальцами по возбужденным соскам вниз, к стоящему и сочащемуся природной смазкой члену, обхватывает его ладонью и в медленном темпе надрачивает, слушая скулеж Тэхена. Киму настолько хорошо, что кажется он потерял грань реальности с фантазией. Чон никогда не чувствовал таких ощущений от секса в принципе. Это стало для него неким искусством, сделать своему ангелу приятно и не больно. Не хотелось становиться зверем и вдалбливаться с бешенной скоростью в податливое тело, как он делал это с Чимином. Не хотелось вести себя, словно неуравновешенный ублюдок, хотелось сдерживать своего внутреннего зверя в себе и не выпускать, пока они с Тэхеном друг от друга не отлипнут.
Чонгук смотрит на Тэхена и понимает, что в любое время года, в любое время суток и в любой момент — Тэхен невероятно красив и идеален. Это изящное, фигурное, словно выточенное из мрамора античным скульптором работа, с изящными изгибами тела: стройной талией, неярко выраженным, но существенным прессом, плоской грудью, круглыми мышцами на плечах и мощной спиной, красивыми и худыми ногами, округлыми и мягкими ягодицами, которые Чонгук так сильно сжимает сейчас. При падающем из-за штор луче солнца волосы Кима светятся и красиво переливаются, они вьются и как лучи солнца, обрамляют прекрасный профиль лица. Темные ресницы полуопущенны, пухлые и мягкие губы приоткрыты, с волос стекается по виску капелька пота.
Чонгук до одури и по уши влюблён в Ким Тэхена, и он ничего не может с собой поделать, с этой невероятной тягой, как магнит к магниту. Совсем ничего не может поделать с собой, чтобы в очередной раз не отметить красоту своего парня, потому что Тэхен достоин этой похвалы и даже больше.
Тэхен ведёт пальцами по руке Чонгука от локтя к кисти, и Чонгук берет его ладошку в свою и переплетает пальцы. Они одновременно доходят до пика наслаждения и Тэхен ложится на Чонгука, ведя кончиком носа по шее.
— Теперь уже я никуда не хочу идти,— вздыхает черноволосый в макушку блондину,— Останемся дома на целый день?
— Останемся.
Чонгук снова незаметно прикасается к запястью Тэхена, и со счётчика генерала уходит несколько часов, а у Кима снова полных двадцать часов на руке.
Чонгук же обещал, что спасёт. Так вот он и спасает, как может.
***
Юнги обещает себе больше никогда не кричать на Чимина, обещает, что больше не будет бить его и таскать за шиворот по полу.
У Чимина ломка и он в закрытой комнате лежит, истошно орет, почти верещит, дубася руками по дверь, которая плотно закрыта. Юнги сидит под этой дверью подогнув ноги к груди, положив на них руки и уперевшись лбом в ладони. Мин сдерживает себя, чтобы не открыть эту дверь и не потащить Чимина по полу в ванную под холодную воду.
— ЮНГИ ВЫПУСТИ МЕНЯ! ВЫПУСТИ, БЛЯТЬ ВЫПУСТИ Я...,— парень за стеной плачет, продолжая сбивать костяшки в кровь, ударяя по двери. Очень больно, потому что внутри все выворачивает, кости переламывает, кожа зудит, разьедает вены, а в горле все пересохло,— ВЫПУСТИ МЕНЯ И ДАЙ МНЕ ЭТУ ЧЁРТОВУ ДОЗУ.
Тишина.
Юнги осознаёт, что ему в разы больнее чем Чимину. Парень роняет соленые слёзы и судорожно выдыхает, потому что он устал, устал видеть регресс, а не прогресс. Это больно, видеть как твой родной человек гудит себя шприцами и порошком, тем, что он любит больше белую дрянь, которая сделает тебя счастливым, а не тебя.
Мин поднимается и наотмашь открывает дверь. Пак отлетает от двери и ползёт к батарее, лишь бы не попадаться под бешеный и звериный взгляд Мина. Юнги злой, подходит к Чимину и хватает его за шею.
— Ты понимаешь, что так будет лучше для тебя, нет?— начинает он тихо, смотря в огромные зрачки парня,— Я тебя всем сердцем люблю, а ты отдаёшь себя этой белой дряни! Что я ещё должен сделать, чтобы ты был со мной? Был на земле, тут, а не валялся неделями к наркотическом угаре! Чимин,блять, не молчи!
— Да как я могу жить, если из-за бывшего любимого человека я подсел на все это,— шипит с пеной у рта Чимин,— Я не могу принять настоящее, потому что живу прошлым, мне страшно за своё будущее. Я каждый день даю себе обещание слезть с иглы, но я не могу, не могу я так Юнги!
— Знаешь,— слёзы из глаз бегут ручьём, на Пака смотреть жалко и противно. Не такого Чимина полюбил Юнги, а чтобы полюбить ТАКОГО Пака, ему самому нужно сесть на иглу,— Любить Тэхена было гораздо проще.