Красавец и чудовище

Повторное обращение далось Ронине легче. Жара у нее не было, хотя тело снова стало слабым и непослушным. Она отстраненно наблюдала, как ее суставы на руках выкручиваются и изменяются, втягиваются и снова появляются когти, а кое-где еще проступает серая блестящая шерсть. Истираль первым делом сгрузил сына на лежанку эльфиек, решив, что ребенок потерпит. Увы, после обращения магички спали все щиты, и теперь Рай перепугано верещал во весь голос. Эльф решил, что он кричит от шока и страха, как и все обычные дети, поэтому просто дал сыну проораться и решил пока позаботиться о хозяйке. Тем более что при выборе между ребенком и хозяйкой ошейник все равно отдавал предпочтение хозяйке. Со стороны это могло показаться кощунством, но сейчас Истиралю было не до моральных терзаний. Он подхватил Ронину на руки, быстро отнес в ее комнату и усадил под душ из теплой воды. Похоже, столь простой фокус помог магичке быстрее прийти в себя, поскольку она не горела и не жаловалась, лишь подставляла сомкнутые лодочкой ладони, чтобы набрать воды и напиться. Эльф не стал ее трогать, справедливо рассудив, что может получить когтистой лапой по морде, поэтому оставил сидеть, прислонившись к стене, и мокнуть, а сам уселся напротив на стул в ожидании дальнейшего представления. По-хорошему следовало пойти угомонить Рая, но открывшееся ему зрелище обнаженной магички не давало сдвинуться с места. И даже происходящие в ней неаппетитные изменения в виде появляющейся шерсти, клыков и когтей его не пугали, как не пугали и проходящие по телу волны и непонятное шевеление мускулов под кожей, будто бы звериная ипостась пыталась уместиться в маленьком для нее человеческом теле. — Заткни ребенка, а? — попросила Ронина, кое-как придя в себя. Голосистые вопли эльфенка радости ей не доставляли. — Ему просто страшно и… наверное, на него давит твоя тьма, — вздохнул Истираль, разводя руками. — Ну так ты же отец, пойди и успокой, сделай так, чтобы он перестал бояться. Или там его слизень жрет? — Ронина прислушалась к детскому крику. Увы, определять на слух, чего хочет ребенок, по звуку его воплей магичка не умела, но ей показалось, будто плач стал более отчаянным или болезненным. — Не думаю. Если бы слизень его жрал, он бы уже не кричал. — Ладно, просто признайся, что тебе нравится таращиться на меня, — магичка сунула голову под струю теплой воды и блаженно прикрыла глаза. Ей хотелось побыстрее понять причину своих обращений и найти способ их контролировать, чтобы было поменьше казусов. А еще нужно было разобраться с одеждой. Тряпок служанки ей не было жалко, но вот всего остального — еще как. — Да, ты совершенно права, — согласился эльф, и не думая отводить взгляд. У него выбора как раз не было — ошейник не даст уйти, даже если башню будут штурмовать орды скелетов. Разве что Ронина сама прикажет и отправит вон. Но хозяйка молчала, постепенно приходя в себя. Пока Ронина промывала волосы и кое-как поднималась на ноги, Истираль достал ей халат и тапки, решив придобриться и показать, что он-то заботится о ней, в отличие от всех остальных. Ронина спорить не стала, поспешно закуталась в предложенную одежду и уселась на кровать, пытаясь собраться с мыслями. Судя по всему, магистр так и не вылечил Рая, раз уж с тем было что-то не так. — Ты не помнишь, чем он у вас болел? — тихо спросила она, пытаясь понять, что делать с больным и наверняка заколдованным ребенком. Вряд ли его травили ядом, но чем черт не шутит. Вдруг и капали по капле в день для вялости и слабости. А там и боли появились… — Ел плохо и почти не спал, вот так же кричал, — Истираль наморщил лоб, пытаясь вспомнить подробности. Вообще ребенком занималась Нилайя и няньки, он лишь пытался лечить. — Исцеление не помогало. А магистр его как-то вылечил. — Или сделал вид, что вылечил, — Ронина потерла виски, пытаясь отогнать слабость и собраться. Ей категорически не нравилось происходящее. — Вряд ли он так сильно реагирует на тьму, ведь он сам еще не определился в выборе силы. Он слишком мал. — Не забывай — он наполовину эльф, а значит, уже частично светлый. Но все равно это слишком странно. — Все, пошли его смотреть, — Ронина ухватилась за протянутую руку и медленно поднялась, будто бы ее тело весило как вся башня. — Это не может так долго продолжаться. И вообще, у меня от его воплей болит голова. Они медленно спустились вниз, магичка опиралась на руку эльфа и цеплялась за перила, попутно костеря обращение и собственную слабость. Она бы справилась и так, но ее тело решило иначе. Теперь же она расплачивалась физической слабостью при полностью восстановившемся за время обращения резерве, и это ее никак не устраивало. Ронине категорически не нравилось чувствовать себя слабой и зависимой. Тем более когда от ее состояния зависели чужие жизни. Магичка подсела к эльфенку, который не обратил на нее никакого внимания, и внимательно его осмотрела. Рай сидел, скорчившись и подтянув ноги к животу, а руки будто нарочно прижал к груди. Лицо его выражало мучения при общем внешне нормальном для малыша виде. Хотя нормальном это еще как посмотреть. Магичка подняла руку и медленно провела ею вдоль тела ребенка, сканируя его на предмет повреждений, ран и ядов, а после недовольно нахмурилась. — У него что-то в животе. Наверное, проглотил или подцепил в башне. Думаю, при общем дерьмовом отношении магов к детям это не редкость. Попробую вывести, а если не получится, то будем резать. Истираль дернулся, поняв, что все серьезно. Нет, он знал, что маленькие дети тащат в рот всякую гадость — на это жаловались многие. Но одно дело знать это о чужих детях, а совершенно другое — смотреть на мучения собственного ребенка. — Делай все, что нужно, — согласился он. — Тогда, будь добр, принеси ведро, — Ронина закатала рукава халата и повторно осмотрела мальчонку. Он был такой же светловолосый, как и родители, так что определить, в кого он пошел, оказалось весьма затруднительно. Уши оставались почти что эльфийскими, а вот черты лица казались несколько более грубоватыми, хотя пока еще он вырастет, пока вытянется и станет взрослым, все может измениться. Зато глаза у него оказались серыми, что никак не вязалось ни с зелеными глазами Истираля, ни с голубыми глазами Нилайи. Возможно, так вылез ген какого-то давнего предка одного из родителей, кто его знает. Одет мальчонка был в типичную детскую форму магов — свободного кроя балахон, скрывающий все тело от шеи до ног. Обут в тоже непритязательные ботиночки, наверняка переходящие от одного ребенка к другому — дети быстро росли и их раньше было слишком много, чтобы каждому покупать множество собственных вещей. То, что не сломалось и не порвалось, донашивали младшие маги, так повелось испокон веков. Эльф принес из кладовой ведро и по команде хозяйки взял ребенка на руки. — Держи его так, чтобы голова была чуть выше туловища, но не вертикально. Иначе он захлебнется, — наказала Ронина, вспоминая давнее заклинание, призванное изгонять всякую дрянь. Ранее бывшие ученики ордена изгоняли им вшей, мышей из комнат и глистов из тел неудачников или же приведенных на обучение новеньких. Оно было простым, но эффективным, к тому же помогало избавиться от несвежего ужина или проглоченной дураком пуговицы. Старшие дети иногда помогали младшим или же тренировались на новичках по приказам учителей. Короткий импульс прошелся по телу эльфенка, заставив его болезненно вскрикнуть. Истираль пинком подвинул ведро, поняв, что сейчас все будет очень неаппетитно. И правда — изо рта его сына полилась какая-то зеленая жижа, а после стало происходить что-то странное. Рай задергался так, будто задыхается, словно его горло перекрыло что-то слишком большое. Ронина подскочила с места и тут же ухватила что-то едва показавшееся из глотки ребенка руками, покрытыми плотными щитами. Через мгновение она уже держала скользкое извивающееся черное тело, а ребенок выблевывал остатки вчерашнего ужина. — Это что, змея? — Истираль не верил свои глазам. Как такой маленький мальчик мог проглотить целую змею? Или же это злобное колдовство магистра? — Да не похоже, — Ронина на вытянутых руках держала нечто непонятное. Голова у него оказалась без настоящих глаз, лишь с ложными глазами — яркими оранжевыми пятнами — а также без рта и зубов, только с большой присоской. — Скорее какой-то глист, но я такой гадости еще не видела нигде. Хотя… магистр всегда был разносторонней личностью, он много путешествовал и мог привезти что-то подобное. Она брезгливо поморщилась, глядя, как эльф вытер рот сыну и усадил успокоившегося ребенка на лежанку. — Заспиртовать? — угодливо спросил Истираль, глядя на магичку. Та задумчиво посмотрела на слишком активного глиста. Пожалуй, обычного паразита заклинание должно было убить, а этот вполне жил и здравствовал даже на свежем воздухе. — Нет, лучше будет его сжечь, — она бросила небольшой огненный шар в алхимическую печь и зашвырнула туда глиста, а после плотно прикрыла ее заслонкой и на всякий случай добавила щит, не желая, чтобы эта пакость имела хоть какой-то способ сбежать. — Это же был ценный образец, — удивленно приподнял бровь Истираль. — В задницу этот ценный образец! — рыкнула Ронина. — Мне эти шуточки магистра, чтоб он там сдох побыстрее, уже вот где стоят, — она демонстративно чиркнула ладонью по горлу. — То меня отлавливает, как свиноматку, то грызней подсылает, то это теперь. Не нужны мне его образцы в моем доме. Лучше мы будем живы и здоровы без него, чем заражены этой гадостью с ним. Иди вымойся и ребенка вымой, он обделался. А я здесь уберу и достану ему новую одежду. Чтоб этого старого хрыча лич распотрошил на запчасти! — в сердцах пожелала магичка. Когда Истираль закончил купать резко ослабевшего и ставшего совсем вялым сына, Ронина уже приготовила небольшую кроватку и стопку детской одежды. Она выбрала удобные костюмчики без лишних застежек, чтобы мелкий не удавился оторванной пуговицей, и такие, которые можно было без проблем копировать заново, не тратя много сил. Все же дети были весьма изобретательными в плане порчи чужого и своего имущества. — Что теперь будет? — Истираль держал на руках сына, не веря в происходящее. — А? — Ронина оторвалась от увлекательного графского ужина, выставив вполне съедобную еду на стол, и повернулась к эльфу. — Ты о чем? — Что теперь? С ним все в порядке? — он кивнул на притихшего и задремавшего ребенка. — Думаю, да. Пока ничего не давай ему есть, пусть у него заживут внутренности и горло. Эта дрянь могла что-то повредить. Можешь попрактиковаться в общем исцелении и подпитке силой. Так как это твой ребенок, то ты можешь передавать ему силу без всяких дурацких ритуалов. Завтра утром дашь немного супа. Думаю, к утру он будет способен пить и есть жидкое. А там посмотрим. Хорошо, что он не проглотил змею, иначе пришлось бы резать и опасаться ядовитого укуса. — Но почему мы с Нилайей не смогли его вылечить? — поразился Истираль. — Не там искали, — пожала плечами Ронина. — Общее исцеление никак не влияло на паразита, а так как симптомы походили на множество детских болезней, то вы не знали, что именно нужно лечить. К тому же это не обычный глист, которые у детей в любом случае есть. Я не знаю, где Эридус достал эту гадость, но я такого еще никогда не видела. Тем более глиста такого размера у трехлетнего ребенка. Или, как один из вариантов, помогла именно темная магия, вступившая в резонанс со светлой магией магистра, так как несомненно эта дрянь была заколдована. Иначе ребенок бы уже умер, оно же его просто жрало изнутри. — То есть… он каким-то образом подсадил ребенку такого большого глиста? — поразился Истираль. — Не совсем. Скорее он как-то подбросил яйцо или личинку в еду и питье… не знаю. Я никогда не занималась подобными опытами. Обычно дети заражаются глистами на улице, когда суют грязные руки в рот, перед этим повалявшись в грязи, особенно возле конюшен и сараев со скотиной. Ваш сын же никогда не сидел в сарае? — Нет, Нилайя всегда следила, чтобы он был чистым, хорошо одетым и под присмотром, — Истираль не хотел пока есть и потому стал бродить туда-сюда по залу, пока магичка преспокойно жевала графские блюда. Его порция оставалась нетронутой. — Значит, кто-то через третьих лиц подкупил няньку, служанку или еще кого-то, — пожала плечами Ронина. — При желании сделать гадость добиться успеха не так уж сложно, главное, знать уязвимые места. В вашем случае это был ребенок. Эридус дождался, пока Рай сможет выдержать экзекуцию — трехлетка всяко сильнее новорожденного да и уже ест что-то кроме молока — а там и подгадил. Славно вышло, не находишь? — Я все равно не понимаю — зачем? — эльф остановился, подумал и переложил уснувшего Рая в выделенную ему кроватку. Пожалуй, не стоило собственную нервозность переносить на больного ребенка. — Чтобы контролировать Нилайю и тебя заодно. Чтобы иметь рычаг давления, — Ронина невесело ухмыльнулась. — Думаешь, ему нужен был полукровка? Нет, он таких ушастых насобирает в каждом борделе по десятку. Нет, тут что-то не то. Когда он восстановится, я попробую узнать уровень его силы. Если он унаследовал твой природный дар и магию Нилайи, то сам понимаешь — этот мальчишка будущий весьма одаренный маг. И от того, кто его воспитает и на чью сторону он встанет, будет многое зависеть. Не скажу, что судьбы мира, но все же… — А если нет? Что, если он рядовой полукровка, который получил лишь часть способностей родителей? — эльф уселся напротив хозяйки, заинтересованно глядя на нее. — Тут два варианта. Первый — способности можно пробудить всяческими испытаниями и лишениями. Голодом, болью, страхом, пытками… да чем угодно. Хоть выбросить его в десять-двенадцать лет в лес в одиночку и заставить сражаться с волками. Этого хватит, чтобы магия полыхнула. Или же его можно дорастить до взрослого и попробовать с его помощью получить новых детей. Да, негуманно и цинично, но все же внуки Нилайи могут получить даже больше силы, чем дети. Это уже проверено на многих поколениях магов. Особенно, если подобрать подходящую одаренную магичку в качестве будущей матери. — То есть, Эридус бы все равно не отстал от нас и нашего сына? — Помилуй, выпустить из рук такое сокровище? Нет, он бы никогда не отстал. В крайнем случае шантажировал бы Нилайю жизнью и здоровьем ее ребенка до последнего, заставляя выполнять свои прихоти. А там было бы видно. Магистру в его возрасте ничего не стоит подождать двадцать лет, пока этот парень не станет способным заделать собственных детей. — Я так понимаю, если Эридус жив, то он попытается забрать Рая обратно? — тревожная мысль не давала Истиралю покоя. А ведь и правда, если его сын действительно обладает скрытыми пока что талантами мага, то магистр ордена сделает все, чтобы вернуть ребенка назад. — Думаю, да. Пока что магов серьезно занял лич… и я очень надеюсь, что лич победит. Иначе нам всем несдобровать. Так что ставки сделаны, господа, — Ронина надула щеки, копируя одного известного игрока в кости. Он был сильным магом, но больше магии увлекался костями. И даже став преподавателем, пытался сохранить якобы невозмутимое лицо, надувая щеки и тем самым стараясь не выказывать настоящие эмоции. За это ученики прозвали его Господином Рыбой за сходство с одной весьма вкусной рыбешкой, которую ловят на южном побережье. — Да, ставки сделаны, — вздохнул Истираль и все-таки принялся за еду, понимая, что нужно копить силы. Просто так орден магов не сдастся.