***
Вейра с радостью бы жила в королевском саду хоть птичкой на ветке, хоть кроликом, щиплющим травку. Пила бы росу с тугих розовых бутонов, ведать не ведая ни о каких Сердцах, ни о Свете, ни о бесконечности миров. А то после утренней неудавшейся медитации болела голова. Принцесса переломила колючую ветвь и поднесла розу к губам. Белый, с красноватыми разводами, очень красивый бутон. И каких только в саду нет! Пролетела большая райская птица: красно-зелёный хвост мазнул принцессу по лицу. От неожиданности девочка выпустила розу, и та упала в грязь. Ну вот — с самого утра одни неудачи. Вейра хотела было поднять розу, но тут увидела человека, ради которого наряжалась и красилась два часа к ряду. — Ваше высочество? Позволите? Высокий красивый мальчик года на три постарше Вейры ловко прошёл между цветочными клумбами и выхватил из грязи перепачканный бутон. — Осторожней! Комки грязи полетели на подол, и Вейра застонала. — Ой, простите меня, ваше высочество. Мальчик залился румянцем. — Не беда, — принцесса быстро обрела контроль над собой. Парнишке всего пятнадцать, чуть что краснеет — а при бедре уже меч. Правда, небольшой. Защищать будущую королеву? Вейра хихикнула про себя. Так она лучше справится своей магией. Как вот с этими пятнами грязи. Взмах ладони — и подол, и бутон снова чистые. Куда теперь? Гулять по саду? Где каждое деревцо известно с младенчества? — Выбрасывать жалко… Я её сорвала, и теперь она умрёт. Мальчик запечатлел поцелуй на запястье принцессы. — А вы укоротите веточку, обломайте колючки и вставьте в волосы. Вейра скорчила забавную гримаску. — Вы уверены? — Уверен. И вот, роза нашла своё место в огненно-рыжих кудрях Вейры. Принцесса предпочла бы, чтобы восхищённый паренёк снова поцеловал её руку. Но он отошёл на несколько шагов — полюбоваться, так сказать, общим планом. — Ваше высочество, вы желаете гулять по саду? Вейра обворожительно улыбнулась, как это умела только она, и сказала: — Нет. Я хочу в лес. В самый настоящий лес. Вы ведь составите мне компанию, Зейден?***
На Меридиане полно укромных уголков, необследованных территорий, неосвоенных пространств. И создания, его населяющие, не все красивы и безобидны. Но не Вейре Эсканор боятся — наследнице Света. Тем более её спутник — беззаветно влюблён в неё, готов защитить от любой опасности, а разговор с ним развеивает любые душевные смуты-тучи. Всю ночь шёл дождь поэтому лесные дороги размыло, и копыта коня Зейдена и единорога Вейры месили жидкую грязь. — Скоро тут лягушки заквакают! — посмеялся Зейден. Принцесса поправила шляпку. — Про лягушек. Я медитировала сегодня. И видела этот лес. И озеро. Я хочу его найти. Главное, не заблудится. Подул ветер — и подросткам на головы хлынул освежающий дождик. Не так-то просто раздосадовать влюблённую молодёжь: Вейра и Зейден прыснули со смеха. — Нет уж, я предпочитаю горячие дворцовые источники! Солнце улыбалось им с высоты, проглядывая сквозь отверстия в густом переплетении ветвей, подтверждая старую истину, что после самой тёмной дождливой ночи наступает самый светлый день. Но тут принцесса склонила голову, съёжилась. Ей на мгновение показалось, что ликующий лес накрыла тень. Зейден не ощутил ничего: он по-прежнему безмятежно улыбался, любуясь принцессой. — Надо найти то озеро, — с недетской твёрдостью произнесла Вейра. — Медитация — довольно ненадёжная вещь, как я понимаю. По крайней мере, в нашем возрасте. Как найти это озеро? — Оно окружено белыми камнями. Выглядит, как будто это дело человеческих рук, а не природное образование. Зейден нахмурился, что-то припоминая. — Так может это… Но зачем вам туда? — Не знаю, — честно ответила Вейра. — Предчувствие? Возможно… Вы что-то знаете об этом месте? Зейден замялся. — В раннем детстве мне рассказывали о неком священном источнике, чуть ли не таком же древним, как сам Метамур… Но странно: если вы, принцесса, не знаете, то разве может такое место существовать? Ведь все магические источники известны королевской фамилии. Вейра возразила: — Не все. Точнее, все, но те из них, что существовали ранее. Возможен спонтанный выброс… Могло образоваться место, обладающее особой силой. Например, если какой-то чародей оплошал с заклинанием. И это лишь один вариант. — Однако же, — не сдавался Зейден, — такое место непременно бы привлекло внимание людей. Пусть и простых селян, но слухами мир полнится, как говорят. Эти белые камни… Они вам случайно не напомнили алтарь? — Нет. Просто сложенные друг на друга белые камни. Да, вы правы… Если бы какое-то место стало волшебным, мы бы непременно о том узнали. Скорее всего, священного источника не существует, а вам рассказали всего лишь сказку. Зейден задумался. — Но почему вы тогда уверены, что отыщите это озеро? Может, в медитации вы тоже смотрели на сказку? Вейра сжала поводья. — Да… Этого-то я и боюсь… Единорог под ней заржал и поднялся на дыбы. Испуганно вскрикнув, Вейра отпустила поводья и обхватила его за шею. — Ваше высочество! Обыкновенный скакун Зейдена тоже проявлял признаки недовольства: тревожно ржал, прядя ушами. — Всё нормально, — сквозь зубы твердила девочка. — Всё нормально… Зверь в кустах пробежал… И тут единорог понёс. — Нет! Но крик Зейдена был для принцессы лишь далёким отзвуком. Я — Вейра Эсканор. Мои предки — отважный князь Эсканор и добродетельная леди Лерин, Первая Королева. Я не боюсь, не боюсь… Боюсь! Тьма наступает, и мне страшно, страшно — я не могу отразить её, я не матушка. Я ещё не стала женщиной. Поэтому я бессильна. Бессильна. Бессильна… Помогите! Помогите же мне кто-нибудь! Единорог хрипел, из его рта текла кровавая пена. Одна торчащая из земли заострённая палка пронзила горло, другая грудь. Вейра подползла к нему. Узнавая хозяйку, единорог поднял голову и тихонько заржал; изумрудные глаза, подёрнутые дымкой страдания, дико косились. — Сейчас… — бормотала девочка. — Я уберу это… Она схватилась за скользкое древко, но тут же отпустила. Оно бы легко исчезло под силой её магии, но единорог истечёт кровью. Но что тогда делать?! Серебристые в чёрных яблоках бока опадали всё медленней и медленней. Бессильная что-либо предпринять, девочка стояла перед единорогом на коленях и рыдала в голос. Она даже облегчить его страдания не могла! И не замечала, что в каких-то пяти шагах белели камни… Возьми себя в руки — зашелестела листва над головой принцессы. Вейра положила ладонь на широкий лоб, у основания длинного витого рога, закрыла глаза. Под слоями земли билось огромное Сердце. В землю уходят все умершие: люди, птицы, звери, деревья и травы, и там сливаются в одно, в единый торжественный хор. А потом растут другие деревья и травы, рождаются другие животные и люди — и рождаются с памятью о великом Сердце. И пусть та память дремлет, в иных она может просыпаться. Вейра больше не плакала. Не думала, что хозяева заострённых палок могут быть где-то близко. Ещё совсем молоденький, единорог помнил прикосновения её ладошек. И Вейра помнила мягкость его шерсти, тепло большого тела. Как он облизывал ей руки после того, как съедал сахар или хлеб. Как ржал ласково, завидев ещё издали. Она отвечала за это живое существо. И у неё не было права оставлять его умирать в мучениях, слушая беспомощный плач. — Спи. Всему приходит конец: боли, страху, сомнениям, тоске… Спи, мой дружочек. Голос Вейры ни разу не сорвался. Когда всё кончилось, принцесса поцеловала единорога в нос и поднялась. Платье, лицо, руки — всё было в крови, но Вейра не замечала. Оглянувшись, принцесса увидела только неприветливый сумрачный лес. Её переполнила ярость. — Кто это сделал?! — закричала она. — Покажись! В королевском лесу запрещено охотиться с ловушками! Лес угрюмо молчал. Чу! Послышался топот копыт. — Зейден — девочка рванулась навстречу звуку. Перепуганный насмерть друг резко осадил коня прямо перед неё носом и соскочил на землю. — Ваше высочество! Вы ранены?! Вейра протянула к мальчику окровавленные руки. — Мой единорог… Кто-то поставил ловушку… Зейден притянул её к себе и крепко обнял. — Надо убираться отсюда. Здесь небезопасно. Вейра вырвалась. — Я хочу знать, кто это сделал! Хочу посмотреть ему в глаза! Зейден опустился перед ней на одно колено. — Мы вернёмся и обязательно доложим королеве. Я не могу рисковать вами. Вдруг это разбойники? Трясущаяся от бешенства Вейра была готова обвинить друга в трусости, как Зейден схватил её за руку и воскликнул: — Белые камни! Принцесса пришла в себя. — Где? — Впереди. В траве. И, кажется, ручеёк журчит? Подхватив юбки, девочка бросилась туда. Зейден побежал за ней, зачем-то выхватив меч. Не глядя, перескочил через толстую палку. Палка свернулась в кольцо. «Озеро» спокойно мог бы перешагнуть взрослый мужчина. Круглая лужа в обрамлении белых камней — не больше. — Ты был прав: медитируя, я увидела сказку… Тем не менее Вейра вгляделась в воду. Лужа своей гладкостью и правда напоминала зеркало. И в ней не отражались ни небо, ни кроны деревьев, ни лицо принцессы. — Странно… — И жутко, — кивнул Зейден, сжимая эфес. Кончиком указательного пальца Вейра коснулась чёрной воды, и тут же отдёрнула, потому что вода была холодной, как лёд. — Должно быть, это подземный источник. И нет: магией тут даже не пахнет. По крайней мере такой, которая была бы мне известна. — То есть? — Не знаю, Зейден. Ох, не знаю. Зейден коснулся её плеча. — Смотрите!.. Из растущих неподалёку густых кустов на них смотрели огромные жёлтые глаза с вертикальным зрачком.