***
Высокая, стройная рыжеволосая женщина восседала на троне. Закрытое льняное платье спускалось до пола. Из украшений на женщине была серебряная диадема с одним единственным каплевидным жёлтым камнем. Женщина была красива, но уж очень грустна: зелёные глаза, под которыми залегли тени, безжизненно смотрели вперёд. В тронном зале она находилась в одиночестве. В окна лился утренний свет. Свет окутывал женщину, будто пелёнки младенца. Женщина, как бабочка, впитывала лучи — вот, что можно было подумать. Вейра так и подумала. Женщина не замечала гостью из далёкого будущего. — Ваше величество! — позвала Вейра для пробы. Молчание. Принцесса поёжилась. В тронном зале отчётливо потянуло холодком. Посмотрев на свои руки, Вейра увидела, что плоть просвечивает. Она умерла. Стала призраком и перенеслась в прошлое. Она умерла. Умерла… Я умерла! Нежное тело, привыкшее к пуховым перинам, отозвалось ноющей болью, когда Вейра перевернулась со спины на бок. Позвоночник едва гнулся, голова раскалывалась. Ладони колола солома. Преодолевая неприятные ощущения, принцесса осмотрелась. Она находилась в пещере или в гроте — кругом камень, где-то журчит вода, светлое пятно — выход, почти полностью закрывали кусты. — Где я?.. — жалобно вопросила принцесса. — Зейден?.. Галгейта… Мама… Хотелось свернуться колечком и заплакать от бессилия. Она не могла сама прийти в эту пещеру. Вывод — кто-то её принёс. Едва ли с хорошими намерениями. Съесть? Кусты у входа зашуршали и в пещеру, согнувшись в три погибели, протиснулся человек. Сперва перепуганной девочке показалось, что это какой-то уродливый карлик, но вот человек распрямился — и оказался высоким и стройным. Вейра отползла к стене. — Кто ты? Во мгле пещеры сверкнули уже знакомые девочке золотистые глаза. Принцесса приготовилась кричать, но человек (а человек ли?) поднял руку и рот закрылся сам собой. — Прошу, не стоит. Во-первых, в воплях нет смысла. Во-вторых, я не причиню тебе вреда. Наоборот, я тебя спас. Голос незнакомца был низким, вкрадчивым… довольно приятным. Но тем не менее вселял ужас. — Меня будут искать, — пискнула Вейра. — И не найдут, если я не захочу. — Что ты сделаешь со мной? И где мой друг? Человек (существо?) вздохнул. — Первым делом, у меня давно не было собеседника. Значит, ты мне нужна для беседы. Второе — тебя коснулась вода из проклятого источника. Чем она может навредить конкретно тебе, у меня не хватает знаний. Но я не прочь понаблюдать. Значит, ты мне нужна как объект наблюдений. Но я не питаю к тебе ненависти, и если тебе станет плохо, я попытаюсь помочь. Значит, ты мне нужна как страдающая душа, которую будет приятно спасти. А твоего друга, прости, я не видел. Вейра долго переваривала услышанное, силясь разглядеть незнакомца. Пока она видела только крепкую фигуру и длинные волосы. Наконец она решилась спросить: — Как тебя зовут? Незнакомец подошёл к её неказистому ложу из соломы и травы и опустился на колени. Теперь девочка увидела, что, несмотря на статность фигуры, он старше её самое большее лет на пять. По-женски длинные волосы оказались золотистыми, а глаза — сиреневыми. Выглядел незнакомец в точности как человек. Он улыбнулся, обнажая мелкие белые зубы. — Вот что странно: я знаю, как зовут тебя. Знаю, кто ты. А вот ты обо мне услышишь в первый раз. Моё имя — Седрик. А фамилия, должность — это не про таких, как я. Хватит тебе и имени, принцесса Вейра. Принцессе не хватило смелости велеть этому человеку, чтобы он обращался к ней как подобает. Седрик протянул Вейре палку с нанизанным на неё куском мяса какого-то животного. Принцесса с опаской приняла угощение, гадая, какое такое существо поймал и приготовил этот странный тип, но голод оказался сильней. Седрик одобрительно хмыкнул, гладя, как она погружает зубы в мясо. — Не бойся. Всего лишь зайчатина. Ну-ну. Сдаётся мне, во дворце ты и зайчатину ела и много чего ещё. Неужто не признаёшь? Вейра замотала головой. По правде, вкуса она не чувствовала. Нутро вопило — насчёт Зейдена этот Седрик лгал. Сейчас девочка помышляла о бегстве. На губах Седрика почти постоянно блуждала неприятная улыбка: будто он считал себя самым умным, полагал, что знает всё на свете, а перед ним сидит хоть и наследница престола, но всё равно маленькая неразумная девочка. — Твоё имя я теперь знаю. А кто ты? Улыбка превратилась в злобный оскал: — Изгой. Чудовище. Грех, грязь и мерзость. Достаточно, принцесса Вейра? — Ты беглый преступник? Седрик хохотнул. — Нууу, если судить обо мне вашими, человеческими мерками, я — преступник самим фактом своего существования. «Мы опасны» — говорили вы. «Мы непредсказуемы» — говорили вы. И маги, и учёные, и королевы. «Стоит прогнать их куда подальше» — предлагали вы. Вейра окончательно потеряла аппетит. Насколько давно это произошло, раз она, будущая королева Меридиана, не может вспомнить названия существ, к которым явно принадлежит её собеседник? — Сказать тебе? — вкрадчиво поинтересовался Седрик. — Скажи… Его глаза снова вспыхнули золотом, зрачок вытянулся… — Коротка человеческая память… Я — змееоборотень. Вейра не удивилась и не испугалась. Подняв палку, она снова погрузила зубы в кроличье мясо. — Не удивительно, что я терялась в догадках. Считается, что вы, «изгнанные куда подальше», давно вымерли. Седрик подмигнул. — А вот и нет. Моя мать (по ошибке, конечно же) приползла в королевский лес. Она была уже немолода, даже по нашим меркам, и ей оставалась последняя попытка отложить яйца. Она боялась, боялась всю жизнь, принцесса Вейра, но когда дыхание смерти коснулось её чешуек, она всё же нашла сам… мужчину, чтобы продлить свой род. Спарилась с ним и прогнала от себя. Не смотри так — у нас нет семей в вашем понимании. Но так же, как у вас — бессмысленно спорить с особой женского пола, любым способом ведь останется права! Так вот, моя мать прогнала отца и поползла искать место, где могла бы снести яйца и высидеть их. Перепутала дороги и забралась в королевский лес. А когда поняла, чем это грозит — уже было поздно. Она снесла три яйца: два пустых и одно полное. Не знаю, тряслась ли она над этим полным яйцом или же ей было всё равно, но она берегла его долгие, долгие дни, пока оно не дрогнуло и поверхность пошла трещинами… То был я. Когда я стал достаточно взрослым, чтобы понимать речь, мать кратко рассказала о том, что мы из себя представляем. Я подрос ещё — и она научила меня охотиться. А когда я научился — мать исчезла. Без следа. Оставив меня в королевском лесу одного. — В опасном месте, — не удержалась Вейра. — Именно. Но я не в обиде. Она лишила себя поддержки и без того малочисленных сородичей. Долгое время ползла, ища пристанище своим детям. Голодала. Она могла сожрать меня, пока я ещё был питательным содержимым яйца. Да и потом могла сожрать. Но не стала. Хочешь спросить, любила ли она меня? Ни в коем случае. Вейра подсела поближе к костру и протянула озябшие ладошки. — Спасибо за интересную историю, Седрик. Меня не учили ненавидеть другие народы и расы, как ты мог подумать. Но мне странно сидеть с таким как ты и вкушать одну и ту же пищу. А ещё у меня такое чувство, будто я попала в прошлое. На бесстрастное лицо Седрика ложились отблески костра. Он красив, подумала принцесса. Красивее Зейдена. Да и многих мальчиков и юношей при королевском дворе. Змеи тоже красивы. И осы, и шершни. И медузы, о которых девочка слышала, но которых никогда не видела: прикоснёшься к студенистому телу или к полупрозрачным щупальцам — и тебе конец. Зато по ночам, когда море затихает, волны переливаются всеми цветами радуги благодаря смертоносным медузам. — Сколько тебе лет? Седрик пожал плечами. — Шестнадцать… Семнадцать… Как-то так. Ещё более волнительная мысль посетила принцессу: — А почему ты… Ну, столь разумен? Твоя мать оставила тебя совсем маленьким, правда? Седрик помотал головой. — Нет. Мне было где-то семь зим. — И всё же, — не унималась Вейра. — Я слышала о детях, потерявшихся, а после найденных в лесу. Если с момента пропажи проходило много времени, эти дети напоминали зверёнышей. И не было смысла учить их говорить, ходить прямо, есть столовыми приборами… Ты же… Прости, это, наверное, потому, что ты — не человек? Ваши разумы устроены по-иному? Седрик снисходительно улыбнулся. — Много вопросов, принцесса Вейра. Не сегодня. Не сейчас. Принцесса давно убежала бы, но её ноги обвивал мускулистый хвост. Седрик спал удивительно сладко для чудовища, даже посапывал слегка. Выше пояса он остался человеком. Лица почти не было видно из-за растрепавшихся волос. Вейра беззвучно плакала. — Зейден… Где же ты… Несколько раз ей казалось, что у входа в пещеру копошится какая-то мохнатая четырёхногая тварь. Принцесса пыталась разбудить Седрика — но змеелюд спал на диво крепко. Что-то просипев, Седрик подтянул её поближе. И подальше от всё ещё хранящих тепло угольев. Однако, Вейра окунулась в другое тепло — чужого мощного тела. Дыхание Седрика шевелило волосы у неё на затылке. Принцесса покраснела — змеелюд прижимал её к себе, будто муж жену. Нет, нет — в этой роли Вейра предпочитала увидеть Зейдена!***
Трясясь от холода, Вейра ощущала боль в самом неожиданном для этого месте — внизу живота, где-то весьма глубоко. Застонав сквозь сон, принцесса ухватилась за Седрика, вжалась носом в его горячую грудь. Змеиные кольца нежно-нежно заскользили по обнажившимся ногам принцессы. Седрик только притворялся спящим. Ему нравилось тепло полудетского тела. Наверное, так его самого обнимала бы мать, если бы ей было знакомо чувство любви. Змеелюду захотелось поцеловать девочку в лоб, как он бы поцеловал свою дочь. Но принцесса Вейра ему никто. Да и не поймёт она никаких поцелуев. Седрику не хотелось её пугать. — Живот болит… И где Зейден, скажи мне правду… Седрик погладил девочку по голове. — Вот мы и нашли место, которому навредил проклятый источник. А про твоего друга одно скажу: он жив. Разозлившись, Вейра стукнула его по руке. — Так ты мне солгал! Ты видел его! И что ты с ним сделал?! Седрик вздохнул. — Ты упала в обморок. В это время я снова показался. Завопив, твой друг ринулся на меня, размахивая мечом. Как я должен был поступить? Дал ему (легонько, заметь) по голове хвостом. Он упал, как сноп. Девочка стиснула кулаки. — Я ухожу. И только попробуй мне помешать. Седрик обломал кусты вокруг выхода из своего логова. — Вперёд, принцесса Вейра. Можешь даже натравить на меня солдат своей матушки. Но хорошо ли ты знаешь эту часть леса? Не заблудишься ли ты? Вейра осела на пол пещеры и заплакала. Седрик долго смотрел на принцессу, раздумывая, как ему быть. Наконец он сказал: — Я провожу тебя. Не разводи только сырость — тут и так лужи по нескольку суток стоят.