Идея мне пришлась по душе совершенно неожиданно. Главы буду стараться выкладывать хотя бы раз в 1-2 недели. Обещаю их писать как можно качественнее, чтобы вам понравилось. Если у вас есть какие-то идеи или увидели несостыковку, то не стесняйтесь указать! Я порой бываю невнимательной, а мысли мои скачут не хуже кроликов. С уважением, ваша Neznajka172
***
Никто не знает о существовании других миров. Соответственно никто из заклинателей этого мира не знает, что в одном из них было сожжение Облачных Глубин, падение Пристани Лотоса, Низвержение Солнца, ужасный основатель тёмного пути — Старейшина Илин, смерти многих людей. Этот мир другой. В нём есть родственные души, которые могут быть и благословением, и проклятием одновременно для разных людей. Пожалуй, из всех пар старшего поколения заклинателей самой образцовой и лучшей считалась чета Цзян. Конечно, не обходилось в их истории без ссор и недопониманий. И основой этого недопонимания являлась влюблённость тогда ещё молодого господина Цзян в бродячую заклинательницу Цансэ Саньжень и его помолвка с родственной душой. В те времена многие сплетники затаивали дыхание в ожидании какой-нибудь скандальной новости и бури, которая обещалась сразу же за ней пойти. Вот только эти люди не дождались ничего. С помощью Вэй Чанцзе бродячая заклинательница смогла перевести внимание Цзян Фэнмяня на Юй Цзыюань, которую она считала одной из лучших подруг и хотела помочь всеми способами. Всё закончилось тогда, когда юная Пурпурная Паучиха заметила, что причина её скандалов с женихом перестала давать о себе знать кровавым кашлем. Цзансе и Чанцзе сыграли свадьбу в Пристани Лотоса и отправились в путешествие, периодически отправляя записки. Из этих весточек чета Цзян узнавали где проходили их друзья, а также о рождении их сына — Вэй Ина, для которого они уже выбрали вежливое имя Усянь. Цзян Фэнмянь с несколькими старшими адептами и одобрения жены сорвался в Илин, откуда и было отправлено последнее послание ещё полгода назад. Ему не было известно, в каком поселении они тогда остановились, поэтому прошло ещё несколько месяцев прежде, чем в лесу возле деревню близ подножья горы Луаньцзан было найдено два трупа. Оба они были обглоданы животными и ходячими мертвецами, но колокольчик с девяти лепестковым лотосом, одеяния и два меча ясно говорили о личностях погибших. Оставив адептов собирать останки своих друзей и приказав им сразу же лететь в резиденцию, Цзян Фэнмянь отправился в деревню, уверенный, что Вэй Ин находится именно там; Чанцзе писал, что они не берут А-Ина на ночные охоты, оставляя в ближайшем поселении. Маленькие госпожа и господин Цзян не понимали, почему их родители такие подавленные, что за свёртки принесли с собой адепты. Однако новому брату они были рады. Щенков, правда, пришлось спрятать в очень дальней части Пристани, за что Цзян Чэн был несколько обижен на Вэй Ина, но это не помешало ему подружиться с ним. Он даже пытался научить А-Ина не бояться собак, но добился он лишь того, что старший привык лишь к Принцессе, Милашке и Жасмин. Других собак он по-прежнему боялся. Цзян Яньли на это только посмеивалась, прикрываясь рукавом. Выросшие в любви и заботе на равных, неизменным оставались некоторые вещи. Например, помолвка между Цзинь Цзысюанем и Цзян Яньли, крайне активное поведение Вэй Усяня, вечное недовольство этим поведением Цзян Ваньиня, а также суровость тренировок с наказаниями Юй Цзыюань и мягкость Цзян Фэнмяня. Сплетни о том, что молодой господин Вэй был бастардом Главы Ордена, даже не могли иметь основания. Ведь к моменту семнадцатилетия своего младшего сына, он уже был бы мёртв. Правило таково, что влюблённые не в свою родственную душу люди умирают не позже пятнадцати лет, а Вэй Усянь обгоняет Цзян Чэна в рождении всего на 10 дней с разницей в год¹. — Вэй Ин! Только посмей опозорить Орден в Облачных глубинах! — как всегда резко прозвучало наставление Госпожи Цзян². — Цзян Чэн, тебя это тоже касается! — Хорошо, тётя Цзян³! — ответил юноша с алой лентой, запрыгивая в лодку и оборачиваясь в сторону брата. А тем временем на наследника Ордена Цзян было совершено безжалостное нападение тремя скулящими собаками. Животные облизывали лицо и руки хозяина, цеплялись за подол ханьфу, не желая отпускать его. Цзян Чэн уже смирился под смешки родных, что питомцы отпустят его не скоро, но тут же послышался мягкий голос старшей сестры, призывающей собак к себе. Те нехотя всё-таки отошли от юноши и подошли к Яньли, скуля над несправедливостью. Ваньинь послал А-цзе благодарный взгляд и прыгнул в лодку, которая тут же начала отчаливать. Оставшаяся часть семьи Цзян стояли на пристани до тех пор, пока лодка не скрылась за горизонтом.***
— Он снова на меня смотрит? — с дрожью спросил Вэй Усянь у Цзян Чэна и Не Хуайсана. — Сам виноват. Нечего постоянно его раздражать, — скрещивая руки на груди, ответил Цзян Ваньинь после того, как второй товарищ, прикрывшись веером, коротко кивнул на вопрос. — Ну, я же не специально! — с отчаянием воскликнул Усянь. Впрочем, его младший брат и так это знал, но лишний раз подразнить своего шисюна — дело святое и важное. И как бы странно это ни звучало, но старший ученик Юньмен Цзян действительно не делал ничего такого, кроме как правила нарушал. Да он даже к Лань Ванзци то особо и не приставал. Были такие моменты, но Усяню быстро наскучило полное игнорирование со стороны собеседника. Эх, а ведь он хотел просто подружиться. А теперь второй молодой господин Лань каждый раз бросает на него какие-то странные взгляды, от которых дрожь берёт. А сегодня ещё один адепт Ордена Лань на него пялится. Этот адепт стоит сбоку от молодого господина Ордена и пытается прожечь дырку в Вэй Усяне. Цзян Ваньинь недоумевал: с чего это такая ненависть к его брату появилась? Ну да, за четыре месяца пребывания в Облачных Глубинах Вэй нарушил с десяток мелких правил и позволил себе высказывание об использовании тёмной ци, но ничего критичного не произошло. Его ещё наказали переписыванием правил. Это оказалось очень рутинным занятием, но Вэй Ин понимал, что, если попросить у кого-то помощи, то непременно получит наказание и больше. А просиживать за ним, имея при этом совершенно более приятный способ времяпровождения, ну очень неохота. О приятном времяпровождении. Троица друзей смогла познакомиться и подружиться с двумя адептами Вэнь, прибывших для обмена опытом с целителями Лань⁴. Просто однажды надо было во время прогулки наткнуться на тренирующегося в стрельбе Вэнь Цюнлиня, который от неожиданности чуть не попал стрелой в руку Хуайсана. Незнайка — как уже успели его прозвать в Гусу — отделался лишь лёгким испугом и пытался убедить робкого юношу, что с ним всё в порядке. Успокаивать Вэнь Нина пришлось бы долго, но тут пришла Вэнь Сежонь⁵. Дева была крайне недовольна тем, что её брат находится в подобном состоянии из-за малознакомых людей. Как компенсацию Вэй Усянь предложил позаниматься с Вэнь Нином, чтобы тот привык к присутствию других людей. Вэнь Цин подумала и всё-таки согласилась с условием, что она тоже будет присутствовать. Эти посиделки вперемешку с тренировкой Вэнь Нина приносили удовольствие абсолютно всем. Из Вэй Усяня получился хороший наставник, который помог исправить стойку нового друга и давал советы. Цзян Ваньинь нашёл в Вэнь Сежонь отличного собеседника («Вэй Ин, она мне совсем немного симпатизирует и только!»). А Не Фэн⁶ нашёл в Вэнь Нине благодарного слушателя, который очень даже заинтересовался росписью вееров. Они даже стали порой вместе прогуливаться, оставляя друзей одних («Вэй-сюн… Это не свидания…»). Вскоре не редкостью стало и устраивание посиделок в комнате юньменцев. Поэтому сейчас троица поспешила подальше от взгляда одного из Нефритов в их комнату, где уже Сежонь приготовила чай, а Цюнлинь расставил небольшие закуски в виде сладостей и орехов, купленных недавно в Цайи после событий с Бездонным омутом. Компания поспешила сесть и начать наконец-то обсуждение случая на озере Билин. — Я крайне сомневаюсь, что Бессмертный Владыка мог отдать подобный приказ, — задумчиво произнёс Ваньинь, сидящий с Вэнь Цин справа от Вэй Ина; девушка кивнула, подтверждая сомнения. — М-может, стоит тогда н-написать дяде? — Вэнь Нин стал меньше заикаться в их присутствии и начал робко высказывать свои предложения; его взгляд был направлен на сестру, сидящую напротив. — Вы говорили, что Верховный Заклинатель захотел улучшить отношения с орденами⁷, — в задумчивости приложив сложенный веер к подбородку, сказал Не Фэн. — Значит, он просто бы не позволил пронестись мысли о том, что Орден Вэнь настолько слаб, что с монстром на своей территории справиться не смог и просто выгнал на земли другого Ордена, — он сидел напротив Цзян Чэна, а потому смог увидеть одобрительный кивок. — Не-сюн, ты порой такие умные мысли произносишь с нами, но в учёбе ты постоянно отстаёшь! — восхитился недоумённо Усянь. — Сейчас и не скажешь, что ты заслуживаешь прозвища Незнайки. — Ох, не знаю, — вздохнул названный под тихий и добродушный смешок сидящего слева Вэнь Нина. — Предлагаю сейчас отвлечься от политики, а после мы с А-Нином пойдём и напишем письмо дяде, — высказалась Сежонь, наливая себе чай. Спорить никто не стал. Задача была несложной, поэтому уже спустя кэ⁸ по комнате разносился смех старшего ученика Юньмен Цзян, недовольное ворчание его шиди и тихие смешки остальных. Темы для обсуждения находились сами собой. Дева Вэнь даже в какой-то момент начала рассказывать о том, что сейчас работает над идеей пересадки Золотого Ядра. Юноши так заслушались, что смогли — невозможное почти событие! — смутить девушку, которая стала в этот момент жутко похожа на своего диди. Тёплая атмосфера заставляла расслабляться. Вэй Усянь внезапно заметил, что его брат и друзья начали по большей частью общаться парами. Сежонь и Ваньинь очень внимательно слушали друг друга и также серьёзно что-то рассказывали, чуть отводя случайно встретившиеся друг с другом взгляды. А парочка напротив них кажется сами не замечали, как их скулы слегка покраснели, а глаза заблестели. Вэй Ин усмехнулся и начал наблюдать за ними. Они явно уже влюблены и все чувствуют себя хорошо — родственные души порой можно не сразу заметить. Юноша плохо помнил своих родителей, но их связь он запомнил так, будто только-только вчера с ними виделся. Его родители и дядя с тётей Цзян — самые лучшие примеры родственных душ, которые только могли быть у него. Конечно, он знал о давней любви дяди Цзяна к его маме, но эта история скорее была для него уроком того, как стоит поступить, если с ним могло случиться нечто подобное. Не то чтобы он был уверен, что влюбятся в него… Если такое случится с близкими ему людьми, то он постарается помочь. Ведь подобная любовь причиняет боль не только влюблённому и его родственной душе, но и тому, в кого влюбились. Вэй Усянь не желает испытывать сам подобное и другим не желает, но мир непредсказуем и остаётся только надеяться на лучший исход. Юноша слегка поморщился. Невольно ему сейчас вспомнился Цзинь Цзысюань, в которого влюблена его шицзе. Надо же этому Павлину быть родственной душой его дражайшей сестры! Он же её совершенно не достоин! Ведь только из-за связи родственных душ была заключена эта помолвка, когда ещё тринадцатилетняя Цзян Яньли сказала матушке, что молодой господин Цзинь ей очень-очень сильно нравится. Тогда тётя Цзян стала очень обеспокоенной и хорошенько расспросила дочь о самочувствии. Как только приглашённый лекарь объявил, что с молодой госпожой всё хорошо, то Госпожа Цзян поспешила отправить письмо своей подруге со столь прекрасной новостью. И вскоре в Орден Ланьлин Цзинь пришло два письма из Юньмена: одно для Госпожи Цзинь, а другое для Главы Ордена с брачным предложением от Цзян Фэнмяня. И всё бы было хорошо, но случилось так, что сам молодой господин Цзинь и молодая госпожа Цзян проводили мало времени друг с другом. И если для давно влюблённой девушки это ничего не решало, то для юноши подобная ситуация ну очень была неприятна. Однако, на удивление, Цзинь Цзысюань не ненавидел свою невесту, учитывая фактор родственной души. Всё-таки, каким бы горделивым или злым человек не был, он всё равно был подвержен романтике предначертанных и не относился к Цзян Яньли слишком непримиримо. Именно по его инициативе в последний год до поездки в Гусу, встречи жениха и невесты участились. Пожалуй, Цзысюань проникся добродушием и мягкостью девы Цзян, но признаться в этом не мог. За это он и прозвался у двух братьев девушки Павлином. «Но стоит ему отдать должное, — вздохнул Вэй Ин. — Шицзе он, если и обижал, то только несильно и по чистому незнанию. Правда, после этого у сестры появлялись новые ленты. Но он мне всё равно не нравится!» Ну разве можно просто смириться с тем, что твоя обожаемая старшая сестра уйдёт к другому мужчине в совершенно чужой Орден всего-то через год? — Вэй Усянь! — резкий крик заставил юношу дёрнуться и посмотреть ошарашено на Цзян Чэна, а после на стоящих около выхода друзей. — А? Простите-простите! Я немного задумался! — Вэнь Цин на это лишь фыркнула («Другого ожидать и не стоило»), пока старший ученик поспешно вскочил и бросился их провожать. — До завтра! В разнобой послышались такие же ответы и молодые люди ушли. Двум юньменцам нужно ещё убраться до отбоя. Солнце только-только начало прятаться за горизонт, освещая всё вокруг мягким оранжевым светом.