***
Его мать была простым человеком, а отец не самым сильным заклинателем. Однако в далёком детстве папа казался сильнейшим и чуть ли не небожителем. Для матери он был таким же, поэтому та и вышла за него замуж, глядя на простую белую налобную ленту. Разочаровалась сильно, но уже привязалась. Надежда была у неё на сына. Отец редко приходил, но тоже надеялся на своего мальчика. Они не любили друг друга, но являлись предначертанными (этому знанию они благодарны матушкиной давней влюблённостью в отца) и были скорее… друзьями? Сложно такое представить было маленькому ребёнку. Но даже без родительского примера в их городке было множество родственных душ в счастливом браке. Например, соседи напротив были парочкой женщин, наслаждающиеся надкушенным персиком¹. Или дядюшка и тётушка Мин, у которых была лавка с вкуснейшей выпечкой. На этих небольших примерах у юного Су Ше уже сложилось впечатление о том, что даже если они с предначертанным не будут любить друг друга (не самый желательный случай), то они станут друзьями. Эти надежды взлелеяны детским восторгом и мечтаниями. Когда подошёл возраст, отец привёл его в Облачные Глубины на обучение. Поначалу было сложно. Он не мог запомнить всех правил и частенько нарушал их по забывчивости. Душу грело, что и остальные ошибались, поэтому наказаниями было переписывание небольших отрывков этих правил по нескольку раз. Остальные дети относились к нему вполне дружелюбно. Однако наступает тот момент, когда стало ясно, что способностей у Су Ше хватит лишь на заклинателя средней силы. Парень расстроился сильно. Расстройство было у него недолгое. Ведь тогда появился он. Подобный Небожителю. Лань Ванцзи был старше всего на год. Даже сейчас была видна вся его красота, несмотря на молодой возраст. Его нрав холоден и строг. Привлекателен своей недоступностью. Су Ше видел между ним и собой разницу, но отвести взора не мог. Да и не хотел, если честно. Су Миншаню дали имя в быту, и он решил для начала стать друзьями со вторым господином. А для этого нужно показать себя прилежным учеником. План был идеален и ничто испортить его не могло в принципе. Что пошло не так, юноша не знал, но ситуация такова — Лань Ванцзи не обращает на него никакого внимания. Он не слишком прилежен? Его техника недостаточно хорошая? В чём дело? Просто так не подойдёшь и не спросишь. Верно же? Несколько раз он пытался хоть как-то начать разговор, который оканчивался в тот же миг. Недоступность начала раздражать. Всё стало хуже, когда приехали адепты других Орденов. Нефрит стал ещё более отстранённым и занятым. Что-то явно привлекло его внимание, но что? Или кто? Медлить уже было невозможно и Су Ше решился признаться. Подобрал место, позвал Лань Ванцзи и, протянув снятую ленту, рассказал о своей любви… В ответ ничего не прозвучало и тогда Миншань поднял взор. Второй молодой господин Лань смотрел в совершенно другую сторону… «Вэй Усянь. Почему он?! Что он сделал такого, что привлёк внимание Лань Ванцзи?!» — эти мысли вертелись в голове у юноши и уходить не спешили, пуская корни в само сознание. Видеть откровенное пренебрежение во взгляде своей родственной души больно. Су Ше был согласен быть другом, что сразу же сказал Нефриту. Однако тот то ли не услышал, то ли проигнорировал, то ли не поверил его словам. Холод в глазах стал казаться ненавистью и высокомерием. Су Миншань признал, что все его мечтания лишь сон жёлтого проса². И зря он надеялся, что Лань Ванцзи опустится к нему и поможет подняться. Любовь превращалась под тяжестью дум и эмоций во что-то нездоровое и болезненное. К ней приплелась лютая ненависть, зависть и обида. Больше всего было ненависти. Ненависти ко всему: к детским мечтам, к своей наивности, к Лань Ванцзи и к Вэй Усяню. Особенно к последним двум. Взгляды, что бросал Нефрит на старшего ученика Юньмен Цзян, на самом-то деле для Су Ше были заметны. А как же иначе? Ведь он сам наблюдал за своим предначертанным. Многие считают, что лицо второго молодого господина Лань каменное и ничего не выражает. Это было абсолютно неверно! Стоит лишь лучше присмотреться к глазам, и всё сразу же становится понятно. Как другие этого не замечают? Не раз ведь все слышали, что глаза — отражение души. И прямо сейчас Вэй Усяня хотелось задушить, а Лань Ванцзи вырвать эти самые невероятно прекрасные глаза. Ещё больше яду подливали друзья этого Усяня, которые носились со своими предначертанными с абсолютно глупыми лицами. Прячутся от всех адептов и особенно старших по всяким местам. В город спускаются всей компанией и разделяются, оставляя Вэя одного. Милуются… Впрочем, то, что его оставляли одного, было очень даже хорошо, ведь так было легче следить за этим… Даже имя его было настолько противно, что постоянно выговаривать его невозможно! А следить нужно, чтобы узнать, чем он так привлёк Лань Ванцзи. И ещё кое-что. Лань Ванцзи просто не может отказаться от него. Ленты кровных Ланей развязываются лишь в руках родственной души…***
Письмо пришло с не опознаваемым молодым вороном очень редкого вида. На это указывали маховые чёрные перья с красным блеском и такие же красные глаза-шарики. В мощном клюве был зажат плотный конверт без опознавательных признаков также. Вэй Ин удивлённо смотрел на птицу, сидящую рядом с ним на земле. Он сейчас был один, так как его шиди и друзей невозможно было оторвать от своих родственных душ. Юноша вздохнул, подумав: «Ворон явно прилетел ко мне. Сомнений нет — алые вороны умнее своих обычных собратьев. Если ему сказали найти Вэй Усяня, то он найдёт Вэй Усяня, — юньменец усмехнулся и протянул руку к птице, которая подставила голову для поглаживаний; перья были мягкими и нежными, несмотря на жёсткий блеск. — На нём нет никаких знаков, но его вид явно говорит о том, что отправитель не стеснён средствами… Кто это может быть?» Ворон взмахнул крыльями, на мгновение оторвавшись от земли, и приземлился на колени получателя, протягивая послание. Вэй Ин взял конверт в руки, повертел его в разные стороны, прощупал, отмечая наличие письма, и надорвал край. Сложенный несколько раз лист бумаги был не из дешёвых. Юноша развернул письмо и начал его читать, замечая отличную каллиграфию отправителя. Написанные слова вызывали настороженность, лёгкое веселье и смущение.Добрый день, Вэй Усянь. Первая наша встреча меня крайне поразила и сбила с толку. Вы произвели на меня впечатление человека, который приносит с собой неразбериху и влезает во все случаи, где царит хаос. Впрочем, это придаёт вам особый шарм, совсем не подходящий атмосфере Облачных Глубин. Вы очень выделяетесь среди ледяного спокойствия Гусу. И я говорю не про одежды, а про ваши энергию и ауру. Удивительно, как ещё Лань Цижень вас не выгнал? Вэй Усянь, вы не представляете, сколько лет я искал вас. Я же имею право сейчас начать переписку со своим предначертанным? Это неожиданно? Соглашусь. Однако вы ведь уже знаете принцип работы кулонов Вэней. Вы умный юноша и совместить два факта для вас просто. Этот ворон ещё не получил имя и привязку к хозяину. Позволь его сделать моим первым подарком вам. Ваш (могу ли я уже так считать?) Вэнь Жохань
Вэй Ин пробежал глазами по всему письму ещё раз. Отложил его, потёр глаза и встряхнул головой. Написанное не преобразовалось во что-то другое, ворон никуда не исчез. «Значит, тогда, — щёки опалило жаром от воспоминания, — не показалось. Это именно то, о чём я думал.» В нечто подобное просто не верилось. Это было слишком неожиданно? В любом случае он не так представлял себе встречу с родственной душой и начало их отношений. Тем более он и представить не мог, что это будет мужчина, являющийся ровесником его дяди Цзяна. Однако Вэй Ин сейчас испытывал счастье. Невероятное счастье. С этой новостью хотелось поделиться со всем миром и скакать словно кролик по всем Облачным Глубинам. Улыбка сама собой наползла на лицо. Птица подлезла под его ладонь и каркнула, вновь прося ласки. Вэй Усянь не стал отказывать ни ей, ни себе — уж больно мягкое оперение было у… его питомца? Юноша вскрикнул и удивлённо осмотрел небольшую ранку на пальце, сделанную сильным клювом. Вот тут уже выбора и нет, оставалось только духовной энергией поделиться и имя дать для полной привязки. У Вэй Ина закралось смутное ощущение того, что выбора изначально то и не было, а Вэнь Жохань сам и подговорил ворона поступить так подло. Он усмехнулся, качая головой, и ему подумалось, что он бы даже и так согласился. — Ну, и какое имя тебе дать? — спросил Усянь у своего нового пернатого друга, который внимательно наблюдал за ним, поворачивая голову то направо, то налево. — Алые вороны самые верные друзья для заклинателей. Умны и послушны… Жоу³? — ворон встрепенулся и каркнул, соглашаясь с именем и чувствуя вливающуюся в него ци. Вэй Усянь встал, а Жоу сразу же перелетел на его плечо. Сейчас он размерами был чуть меньше обычного ворона и потому помещался, но со временем он станет ещё больше. Юноша спрятал письмо с конвертом за пазуху и пошёл в комнату, чтобы написать ответ. Чувства их сейчас нельзя будет назвать той любовью, которую он помнит ещё с детства на примере родителей, но они будут стараться. В конце концов нужно лишь сосредоточить сердце и направить волю⁴.***
— А-Нин! Обещай, что приедешь в Нечистую Юдоль! — Не Хуайсан не мог оторваться от своего возлюбленного. Они стояли у выхода Облачных Глубин. Прошёл год и пора было возвращаться в свои Ордена. Сестра и брат Вэнь должны были вылететь сейчас, юньменцы отправятся только через половину шиченя сначала на мечах до Цайи, а остальной путь на лодке. Не Фена должен забрать брат, который как раз хотел переговорить с учителем Ланем. — Обязательно, если Глава Не разрешит, — тихо ответил Вэнь Нин, краснея всем лицом и сжимая чужую ладонь. — Цин-цзе, прилетай и ты в Пристань Лотоса! — хитро подмигнул Вэй Ин, тут же уворачиваясь от подзатыльника Цзян Чена. — Тётушка Цзян будет тебе очень рада! От подзатыльника Сежонь он уже не увернулся. Проходящий мимо Цзинь Цзысюань фыркнул, сообщая, что через неделю прилетит к своей невесте, встал на меч с остальными адептами своего Ордена и отправился в Башню Кои. Усянь не сдержался и совсем по-детски показал ему в спину язык. На этот раз подзатыльник не прилетел, но был тихий оклик Цюнлиня и Хуайсана. Вэнь Нин и Вэнь Цин встали на мечи. Ваньинь украдкой поцеловал ладонь девушки, отчего у той появился лёгкий румянец. Троица юношей стояла до того момента, пока две точки не исчезли на горизонте. Юньменцы после попрощались с Незнайкой и начали спускаться в город. Напоследок Вэй Усянь вновь ощутил тот самый взгляд и обернулся к Лань Ванцзи. Натянул улыбку, махнул рукой на прощание и схватил своего шиди за руку, побежав вниз по лестнице. — Побежали, Цзян Чен! Я хочу побыстрее вернуться в Юньмен!