Реддл: История крестражей

Когда мы добрались до Англии, сумерки только начинали сгущаться. На исходе дня одинокий силуэт особняка на холме, к которому мы подходили со стороны темных, сырых полей, напоминал Азкабан. Вокруг не было ни души. — Что это за дом? — Это дом, в котором никому не придет в голову вас искать. Я наложил защитные заклятия, так что ни мракоборцы, ни жители деревни сюда не явятся. — А владельцы? — У них возникло неотложное и чрезвычайно долгое дело, — сощурился Том. — Они уж точно нам не помешают. — Чему именно они не помешают? — Чтобы ясно ответить вам, я должен не менее ясно знать, какая причина изначально привела вас ко мне. Ну, помимо чепухи о расследовании. Вы столько раз могли рассказать все мракоборцам, но не выдали меня, — всю дорогу он шел, смотря на здание впереди, а тут оглянулся. — Полагаю, вы и себе объяснить не можете. Или же объяснение вас не устраивает. Поэтому отвечу так: у меня есть несколько занятий. На то время, что вам требуется, вы можете стать компаньоном в любом из них. В частности, сегодня я надеюсь посетить одно любопытное событие вместе с вами. — Какое событие? — Бал. — БАЛ?! — я остановился, как вкопанный. — БАЛ?! — Незачем так орать, — Том тоже притормозил. — Здесь защитные чары еще не действуют. Я огляделся: деревня лежала по ту сторону холма, но мало ли, какие маршруты ее жители выбирали для прогулок. Впрочем, промозглые декабрьские сумерки не очень-то располагали к ним. Исключение составляли лишь мы с Реддлом. Я подошел к нему. — Может, доставишь меня сразу в Азкабан? Я теперь несколько одиозная личность для светского выхода. — Как и остальные гости. — Что обещает богатый улов для мракоборцев! Том странно улыбнулся. — Каждый сотрудник отдела получил свое приглашение. Но только самоубийца рискнет им воспользоваться. Мне стало не по себе. Реддл ждал моих вопросов, но ответ на любой из них легко читался в его насмешливом взгляде. Я сделал выбор. Остальное мишура. — Уже почти ночь. Наверное, нам надо торопиться, если не хотим опоздать, — я пошел вперед: до особняка оставалась сотня шагов. Но Том остался на месте, и я был вынужден обернуться. — Что? — Я задумался о том, какое замечательное изобретение Исчезательный шкаф... — он казался действительно заинтересованным фактом, о котором говорил. — Если бы не он, вы бы умерли в лавке Горбина в тот день, когда навестили эльфа в Азкабане. А я не стоял бы тут в растерянности, раз за разом не без удовольствия возвращаясь к мысли, что не зря решил вас вернуть. *** На мое счастье Реддлу понадобилось отлучиться, как только мы оказались внутри особняка. Показав одну из спален на втором этаже и напутствовав не покидать дом, он трансгрессировал. Перемены в его поведении настораживали меня, и я надеялся выяснить, кому принадлежит особняк. Не зная, каков мой запас времени, я решил бегло осмотреть комнаты на предмет фотографий, документов, писем и открыток. Разумеется, никаких портретов я не нашел, что было крайне странно — этим домом, без сомнения, владели магглы. Кабинет был совмещен с большой библиотекой, полной маггловских книг, а на секретере стоял телефонный аппарат. Столовая и гостиная оказались не в пример меньше — очевидно, приему гостей владелец предпочитал работу. Я открывал дверцу за дверцей, ящик за ящиком, но везде меня ждала неестественная пустота: ни обрывка бумаги, ни пятна от чернил, ни пылинки. Поднимаясь по старой, деревянной лестнице, я прямо-таки представлял Реддла, дирижировавшего волшебной палочкой в попытке оставить меня без подсказок. Спальни, такие же немые, как и прочие комнаты, были идентичны одна другой. С тем исключением, что в моем шкафу нашлось несколько новых фраков, сорочек, рубашек и пальто. Я поднялся на третий этаж, посетил две безликих комнаты и замер на пороге третьей. Без сомнения, это была спальня Тома, о чем свидетельствовала смятая, несобранная постель. Ее бурный вид настолько не вязался с обликом Реддла от начищенных ботинок до безупречно прямого пробора в волосах, что я ненадолго потерял нить своего плана. В остальном здесь царил идеальный порядок, не считая чуть выдвинутого ящика прикроватного шкафчика. Я видел, что он полон книг, и улавливал движение — очевидно, это были магические книги с ожившим изображением. Я легко мог это проверить, но мной овладело странное, щекочущее нервы чувство. Куда бы я ни смотрел, кровать необъяснимо оставалась в фокусе внимания. Взгляд цеплялся за складки сбившейся простыни, за широкие подушки и тяжелое одеяло, отброшенное на ближайшую ко мне половину и одним углом тянувшееся к полу. Нагота постели была так убедительна, что, казалось, на ощупь она окажется теплой от тела того, кто в ней спал. И пахнуть будет им. Я захлопнул дверь. Захлопнул и, помедлив, чтоб стряхнуть наваждение, вернулся вниз. У меня еще оставалась библиотека: возможно, под какой-нибудь обложкой ждала дарственная надпись с именем владельца. Одна проблема: книг в упиравшемся в потолок шкафу было куда больше, чем я мог просмотреть до прихода Реддла. Сначала я выбирал те, что действительно выглядели, как подарок: большие, щедро украшенные фолианты, чаще всего энциклопедии. Затем стал хватать все подряд. Если первые я возвращал на место, то прочие вскоре начал с раздражением бросать на пол. Время утекало, а очередной разворот разочаровывал белизной. Пальцы стали липкими от пыли, запах старой, слежавшейся бумаги окутал меня, словно рой мух. Мысленно я уже перебирал маггловские ругательства, когда заметил слева от себя на кабинетном столе Библию, в которой Том хранил медальон Слизерина. Пустая, она была не в пример легче. Я распахнул ее в нетерпении, но обнаружил лишь карандашную пометку «Т.Р.» на первой странице, что я истолковал как «Том Реддл». Глядя на пустое, выжженное углубление, я пытался и не мог вообразить себе Тома, сидящего с невинным лицом на церковной скамье. И вдруг я осознал: перед трансгрессией Том не успел зайти в библиотеку этого особняка. И я не видел, чтоб он оставил футляр с медальоном в доме. И если книга все же здесь, это значит... — Ты ведь не рассчитывал, что я буду смирно сидеть в своей комнате? — спросил я наугад, опустил книгу на столешницу и лишь затем обернулся. Том стоял позади, шагах в десяти от меня, и держал поднос с чаем. — Давно ты здесь? — Я вернулся, когда вы поднялись наверх, мистер Ингард, — Реддл переставил свою ношу на стол. — И задержались в моей спальне. Нашли там что-то? — Поверь, я даже не входил туда. — Отчего же? Не припомню, чтобы я расставлял там страшные ловушки. Вместо ответа я принялся поднимать разбросанные тома, отмечая, что испытываю необъяснимое смущение. Однако я успел вернуть на место лишь несколько из них: остальные взмыли в воздух и послушно заняли полки. Я оглянулся. Том убрал волшебную палочку и продолжил разливать чай. — Ты всегда остаешься на шаг впереди, не так ли? — А вы вернулись соревноваться, мистер Ингард? — Тебе прекрасно известен ответ, судя по тому, как тщательно ты потрудился над удалением любых указаний на владельца дома. Ты знал, что я буду их искать. — Я знал, — заметил Том примирительным тоном. — Конечно, я просил вас о доверии, но люди не меняются за несколько часов. — Люди вообще не меняются. — Но иногда они сбрасывают маски фальши... В некоторых особенных обстоятельствах. — То есть ты считаешь, что мое недоверие к тебе — всего лишь маска? — Судя по саркастическому тону, вы вспомнили шкаф в приюте мисс Коул... — О-о. Да ты читаешь мои мысли, гений легилименции! — Я не виню вас. — Ты не — что? — Ваше мышление близко мышлению магглов. Не зная, как поступить, вы обращаетесь к прошлому. К обманчивому советнику, у которого наготове аргументы, способные оправдать самые трусливые решения. Но представьте того, кто идет вперед, постоянно оглядываясь; он не единожды споткнется и упадет, прежде чем окажется там, куда направляется. — О. То есть если я вспоминаю о произошедшем в Министерстве, это значит, я застрял в прошлом? — Это означает, что вы все еще разрываетесь между двумя путями. Но мистер Ингард: по одному из них вы уже идете, а о другом лишь продолжаете говорить. Том поднял чашку чая, а затем убрал ладонь, и та поплыла ко мне, позвякивая блюдцем. Приняв ее, я встретился взглядом с Реддлом. — А разве ты не разрываешься? Мне показалось, тогда я впервые увидел отражение искренних эмоций на его лице, пусть и едва уловимое. Он удивился. Чуть приподнял бровь и наклонил голову; приоткрыл рот, но запнулся. Через мгновение я снова увидел маску уверенности и все еще необъяснимого для меня расположения. — Конечно же, нет, — рассмеялся Том. — Выбирая, как поступить, я руководствуюсь целью. Я смотрю вперед, мистер Ингард. Он сказал это, улыбаясь, но продолжал смотреть на меня, словно ему требовалось услышать, как я скажу «все верно, Том» или начну спорить. Я ощущал в нем беспокойство, вызванное моей последней репликой. Он старался не показывать его, но Реддла выдала сама пауза, предоставленная мне для ответа. Мне захотелось оставить его без успокоения. Не рискуя отправлять пустую чашку по воздуху, я подошел к столу и оставил ее на подносе. — Полагаю, пора переодеваться к балу. *** Странно было видеть себя во фраке. Ни в Хогвартсе, ни в министерстве не представлялось повода для подобного облачения, а моя маггловская жизнь предполагала, скорее, невзрачные рубашки и немаркие пиджаки, нежели накрахмаленные воротнички. Глядя в зеркало, я чувствовал себя актером, которому вот-вот скомандуют идти на сцену. Но я до сих пор не был уверен, что правильно понимаю роль, которую навязывал мне Реддл. В дверь моей комнаты постучали. — Вы готовы, мистер Ингард? — Да. Сейчас спущусь. — Не нужно, — Том без приглашения вошел в комнату, мягко прикрыл дверь и прислонился к ней спиной. — Мы можем трансгрессировать и отсюда, не так ли? Давным-давно, будучи под впечатлением от первых встреч с Реддлом, я увидел сон, в котором с необъяснимым трепетом прикасался к его лицу. Я даже не досмотрел его до конца — проснулся и, не в силах уснуть снова, в шесть утра отправился в Министерство. Но шокировало меня не столько содержание, сколько мои чувства. Чувства и желания. Ни разу сон не повторился. Тем неожиданней оказался шквал вернувшихся сейчас ощущений. Реддл смотрел насмешливо, приподняв подбородок, а я все сильней выдавал себя с каждой секундой паузы, но мне было плевать. Фрак подчеркивал все преимущества его внешности; человеку постороннему Том наверняка должен был показаться столь же безупречным, сколь безупречна была белизна сорочки. Контраст черного и белого рождал четкость линий, с которыми соперничали черты его лица: высокие скулы, прямой лоб и тонкий нос. С аккуратно причесанными волосами, с извечной улыбкой превосходства, выдающей инфантильное желание во всем опережать остальных, Том как никогда походил на вчерашнего студента. Я ощутил не только шестилетнюю разницу в возрасте, нет, я почувствовал себя кем-то отстоящим от него также далеко, как Хэпзиба Смит. И вместе с тем я был нужен ему. Было что-то еще, помимо его новой игры; что-то пока едва уловимое в тревожных взглядах, в репликах невпопад. Я... ... Я вдруг вспомнил, что он задал какой-то вопрос. — Не знаю, — неопределенно пробормотал я, отворачиваясь к зеркалу. — Тебе виднее. — Что-то не так, мистер Ингард? — поганец с коварной улыбкой отлепился от двери. — Первый раз надеваю эту униформу, — я потянул вниз рукава, прикидывая, куда скрыться от шедшего ко мне Тома. Может, поэтому я выгляжу в ней не так прекрасно, как ты. — Вы выглядите отлично, мистер Ингард, — он остановился позади и смотрел на отражение из-за моего плеча. — Будь я девушкой, я бы захотел, чтобы вы мной увлеклись. Я усмехнулся. — То есть она не увлеклась бы мной, но захотела, чтобы я увлекся ей? Не слишком заманчивое предложение. — Значит, вам повезло, что я не девушка. Его взгляд встретился с глазами моего отражения. Смотря испытующе, с вызовом, Реддл не терял надменной усмешки, словно знал — еще немного, и я проиграю в этой странной дуэли. Я приложил все усилия, чтоб не дать ему повода и думать об этом. — Да. Повезло. Последние два месяца удача просто следует за мной по пятам. Его улыбка стала шире. Том отвел взгляд и отступил вглубь комнаты. Обернулся. — Будет прекрасно, если она не оставит вас и сегодня.