Political Animals

Что бы ни происходило с Баки… что бы ни произошло с Баки, это, честно говоря, несущественно. Дело в том, что у Стива нет блядского времени. У него нет времени на свидания, и он едва может найти время на потрахушки, не говоря уже о том, чтобы трахаться с кем-то со всеми вытекающими странными и запутанными последствиями. Ему нужно что-то легкое. Ему нужно что-то, что является глотком свежего воздуха, потому что он работает в самом главном политическом городе во всем ссаном мире, и чем больше времени он тратит на то, чтобы понять, почему ненавидеть пиздоебучего Баки Барнса так охуительно сложно, тем меньше времени у него остается на вещи, которые действительно ебать как важны. Например, подача директивных запросов для Сэма. Например, просмотр директивных запросов, которые сейчас разрабатываются. Например, сидеть с Америкой и новенькой, Кейт, и копаться в записях о проголосовавших и воздержавшихся от голосования, потому что если половина их работы – управлять политической жизнью Сэма, то другая половина заключается в том, чтобы копаться в политических деталях и использовать их в качестве своего рода рычага в будущем. Стиву не плевать на то, что он делает, и это самое главное. Ему не все равно. А Баки – поебать на все. Нет никакого способа игнорировать это, даже если бы был какой-то способ смириться с его отвратительными политической и социальной позициями. Ни в каком мире Стиву не будет безразлично, что человеку, с которым он трахается, кажется, плевать на всё; что независимо от того, каким горячим или очаровательным он может казаться, отношение невмешательства, которым он руководствуется, означает, что ничто в этом мире на самом деле не имеет значения для него. О чем Гамильтон спрашивал Берра в мюзикле? Если в мире нет ничего, за что ты был бы готов сражаться, Берр, то за что же ты отдашь свою жизнь? Этот ответ имеет значение для Стива, даже если он не имеет значения для Баки. Значит, все так, как говорит Баки: они не подходят друг другу. Но это просто замечательно. У Стива есть и другие вещи, которые вполне вписываются в его жизнь. Например: его настоящая работа. Таким образом, слегка остывающая сырость сентября перетекает в немного более прохладный, но иногда теплый и определенно менее влажный октябрь, и Стив сосредотачивается на этом, а не на сраном беспорядке, коим является его личная жизнь. Может, он и не умеет говорить "нет" людям, которые ему не подходят, но в законодательном процессе он очень хорош. Они с Сэмом и Вандой работают вместе ещё над несколькими законопроектами, кроме Зеленой Реформы, и два из них даже проходят через комитет на голосование. Это хорошие законопроекты, сильные и прогрессивные. Ничего ошеломляющего Землю, но они пытаются что-то сделать, сделать что-то хорошее в мире. Именно для этого они с Сэмом и приехали в Вашингтон – делать что-то хорошее. Стиву кажется, что он наконец-то вносит хоть какие-то изменения, и в конце дня, независимо от того, как он измотан или как он вымотан до самых костей, полон кофе с добавкой кое-чего ещё – это то, что заставляет его продолжать работать и жить. Именно это заставляет его чувствовать себя хорошо. Во всяком случае, это будет по крайней мере одна такая вещь в его жизни. Кстати говоря о продолжении, Стив решает, что пока он не разберётся со сложной сексуальной ситуации с Баки, он должен и дальше избегать спортзала в обозримом будущем. Помогает то, что погода намного лучше, поэтому он начинает просыпаться в шесть и рано утром отправляется на пробежку. Это во многом помогает ему. Бег помогает ему чувствовать себя более бодрым утром, что означает, что он более сосредоточен и продуктивен в течение дня. Это также делает его счастливее, потому что физические упражнения дают ему эндорфины, а как известно, эндорфины делают людей счастливыми. А что делают счастливые люди? Не убивают своих политических соперников, превратившихся в приятелей по траху. Во всяком случае, ему нравится бегать вокруг Национального торгового центра как раз перед тем, как Вашингтон начинает гудеть от энергии. Солнце медленно разливается по небу яркими оранжевыми и бледно-желтыми пятнами, создавая яркий венок цвета за мемориалом Вашингтона. Воздух медленно нагревается, пока Стив нарезает круги, его легкие немного горят, а молочная кислота накапливается в икрах. Это отличается от остальной части его дня – всё медленно и чисто, когда весь остальной день загруженный, почти неистово. На бегу он надевает наушники, музыка заглушает постоянный список дел, жужжащий у него в голове – законы, встречи, пресс-конференции, протоколы голосования. Стиву нравится то, что он делает. У него это хорошо получается, и он благодарен за такую возможность, но он превращается в гипер-сосредоточенного вашингтонского гремлина, и он это знает. Он не знает, что с этим делать, но бег помогает. Музыка тоже помогает. В конце пробежки он вынимает наушники и падает на землю у бассейна Мемориала Линкольна. Пытаясь унять сердцебиение, он подтягивает колени к груди и опирается на руки, глядя через воду на Мемориал Вашингтона на другом конце. Когда-то давным-давно всё, чего он хотел, – это оказаться в Вашингтоне. И теперь он здесь. Важность всего происходящего в его жизни иногда поражает его, когда он даёт слабину. Это было не совсем тем, что он планировал, но бывает, что жизнь иногда бьет под зад. Это Стив понял давным-давно. Этим утром он выдыхает, улыбается и берет телефон. Иногда ему тяжело находиться здесь, вдали от дома и матери. В другие дни, в другие утра, как в этот самый момент, когда солнце освещает бассейн как сейчас, а его конечности теплые и расслабленные от тренировки – хорошо, именно в те дни он думает, что, может быть, все это стоило того. Он включает камеру и поднимает телефон. Стив фотографирует восход солнца за памятником и на мгновение расслабляется. И тут, словно по сигналу, звонит его телефон. – Привет, Сэм, – отвечает Стив с полуулыбкой, едва взглянув на имя и фотографию, которые появляются на экране. – Да, только что закончил. Я пойду домой, приму душ и встречусь с тобой в офисе. Нет, сначала иди на ту встречу. Я попрошу Кейт составить нормальное расписание. Он вытягивает перед собой ноги и пытается расправить плечи. – Ага. Комитет собирается в полдень. Голосование назначено на три часа дня. Он снова подтягивает к себе ноги и встает. Он потягивается до кончиков пальцев ног. Он нервничает, но – он должен признать – в хорошем смысле. – Не волнуйся, Сэм, – говорит Стив и смотрит, как Вашингтон просыпается. – Зелёная Реформа пройдет. Она пройдет. Она не пройдет без некоторой борьбы – ничто в Конгрессе никогда не проходит без борьбы – но она пройдет. В состав Подкомитета по окружающей среде и изменению климата входят двадцать два члена – смесь демократов и республиканцев, возглавляемая Председателем, представителем Маргарет Картер. К счастью для Сэма, Пегги с таким же энтузиазмом относится к Зелёной Реформе, как и ее директор по законодательным вопросам. Они слушают Зеленую Реформу на заседании Конгресса по окончательной доработке законопроекта, которое длится в общей сложности около четырех часов. К концу заседания вся тяжелая работа Стива и Ванды в основном окупается, хотя политика остается политикой. Сэм там, со своим сводом законопроектов, и он идет на компромисс там, где ему нужно, и говорит членам комитета, чтобы они, в гораздо более вежливых выражениях, шли нахуй, где он не хочет. – Я понимаю ваше беспокойство, Представитель, – снова и снова говорит Сэм различным членам Республиканской партии. – Но, уверяю вас, мы это учитываем. Мы встречались с адвокатами. Мы встречались с испытательными группами. Мы просмотрели показания, полученные на слушаниях, – мой офис дал каждому из вас полную копию и отметили то, что мы нашли. Я понимаю ваше беспокойство и слышу его. Но эта поправка сведет на нет все хорошее, что принесет этот законопроект. И я не позволю этому случиться. Сэм упорен, справедлив и суров, и это именно то, что ему нужно, чтобы привлечь внимание некоторых из этих политиков. Высокопоставленный член комитета – неряшливый республиканец по имени Джаспер Ситуэлл. Он работает в подкомитете уже около семи лет и ни разу, даже при более демократичной администрации, не голосовал за меры, которые могли бы спасти планету и виды на ней, когда он мог сделать обратное. Ситуэлл расспрашивает Сэма о законопроектах, поправках и о том, как все это будет неприемлемо и губительно для промышленности и демократии, а Сэм просто смотрит на него, любезно улыбается и говорит, что он не прав. Это, блять, лучшее, что Стив когда-либо видел. Так что да, это занимает четыре часа и некоторые изменения и поправки, которые требуют прохождения, но в конце концов представитель Эли Брэдли делает предложение о том, чтобы законопроект был представлен Палате представителей с одобренными поправками и Хоуп Ван Дайн в качестве второго представителя. Подкомитет по окружающей среде и изменению климата пропускает Зеленую Реформу, и Стив, наблюдая из галереи, чувствует как целое невъебенное чувство радости и облегчения переполняют его. Он переключается с переписки с Наташей и Америкой на Твиттер.       Стивен Г. Роджерс | @stevegrogers       Не могу не гордиться Зелёной Реформой и, безусловно, не могу не гордиться Предст. Уилсоном. В Конгрессе есть, по крайней мере, один парень, который стоит за наше будущее, и я не могу быть более благодарен, называя его своим лучшим другом. Это глупо, но Стив не может не чувствовать этого, когда голосование проходит – кислое лицо Ситуэлла делает их победу еще слаще. Законодательный процесс – это утомительный, долгий и трудный процесс, и не все законопроекты проходят через него. На самом деле большинство законодательных актов умирают, и есть множество способов, которыми они могут умереть в правительстве США. Однако Зеленая Реформа этого не делает, и если это не божественное вмешательство самой Геи*, то, по крайней мере, явное упорство Сэма Уилсона. Помогает и то, что Пегги Картер ее обожает. Потому что, если бы это зависело от Лидера большинства в Палате представителей – этого абсолютного подонка Александра Пирса – ничего хорошего в этом мире никогда не было бы внесено в календарь слушаний. Однако Пегги Картер – сильный и неудержимый представитель Демократической партии. Когда демократы вернут себе Дом – а они, мать вашу, вернут, говорит себе Стив каждую ночь, – она станет вторым кандидатом на пост лидера большинства в Палате представителей. До тех пор она использует свою силу и умение убеждать, чтобы помочь внести Зеленую Реформу в календарь. Так что она попадает туда. Она будет внесена в календарь, чтобы быть услышанной и чтобы за нее проголосовали в Палате представителей.