Порой чувства бывают сложными. Одно слово не может передать все ощущения. Вот, как солнечный луч – он чистый и прозрачный. Но, стоит ему пройти сквозь мелкие капли дождя, и в небе появляется радуга. От красного до фиолетового. Так, одинаковы ли чувства у людей, или они похожи на солнечный луч и радугу?
К примеру, жажда. Какое пугающее слово, правда? Жажда мести, жажда крови, жажда власти. Грязно. Неприятно. Можно было бы смело добавить это в список отрицательных чувств, но… А как же жажда тепла, жажда любви, жажда знаний? Разве это плохо? Плохо ли желать узнать что-то новое? Плохо ли желать, чтобы тебя любили? Нет. Определенно, нет.
И даже так, жажда – очень сильное чувство. Настолько сильное, что может затуманить разум и погрузить в иллюзию. И когда эта иллюзия разобьется, осколки с мстительной готовностью вонзятся в сердце.
Вэй Усянь открыл глаза. Поморгав, он увидел знакомый потолок. Медленно он осознал, что ощущает сладкий аромат лотосов и тепло солнечных лучей. Он дома? Вэй Усянь приподнялся на локтях и сел на постели. Огляделся. Это его комната. В голове словно туман. Тело слабое, будто после лихорадки. Смутные образы всплывали в памяти, но ничего ясного. Что… Что было до того, как он очнулся?
Дверь открылась, и в комнату вошла Цзян Яньли с подносом в руках.
– А-Сянь, ты уже проснулся? – девушка улыбнулась. Поставив поднос на стол, она налила в чашку теплый чай и подошла к Вэй Усяню. – Тебе не стоит напрягаться, жар только недавно спал. Вот, выпей, наверняка у тебя пересохло в горле.
Вэй Усянь взял чашу и выпил ее в два глотка.
– Спасибо, шицзе, – улыбнулся Вэй Ин. Он окинул взглядом Цзян Яньли. В целом, девушка выглядела хорошо, только в глазах читалось мягкое беспокойство.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила Яньли.
– Хорошо, – ответил тот.
– Мы все перепугались, когда А-Чэн привез тебя всего израненного и без сознания, – тихо сказала Цзян Яньли. – Вы со вторым молодым господином Лань пять дней были заперты в той пещере. Просто чудо, что вы выжили.
– Что? – переспросил Вэй Ин. Виски прострелило сильной болью. Юноша поморщился и схватился за голову.
– А-Сянь! – Яньли быстро отставила пустую чашку и подхватила Вэй Усяня. – Не перенапрягайся. Ложись. Тебе нужно отдохнуть. Чуть позже я позову второго молодого господина Лань. Он уже очнулся.
– Лань Чжань? – растерянно спросил Вэй Усянь. – Он здесь? Что с ним?
– Лань Чжань то, Лань Чжань, сё, – неожиданно раздался голос Цзян Ваньиня. Цзян Яньли и Вэй Усянь даже не заметили, когда тот вошел. – Чуть к праотцам не отправился, провалялся в постели четыре дня, и первое, о чем спрашиваешь – где Лань Ванцзи? Вэй Усянь, а где твоя совесть?
– Подожди, – сказал Вэй Ин, все еще морщась от головной боли. – Что было, Цзян Чэн? Я… кажется, я видел кошмар. Я не помню, – сокрушенно в конце прошептал он.
Возмущенное выражение на лице Ваньиня разгладилось. Он подошел к постели шисюна и сел рядом с ним.
– Эй, – необычным мягким тоном позвал он, – все хорошо. Вы с Лань Ванцзи сразили Черепаху-Губительницу. Цишань Вэнь принес извинения орденам и вернул мечи. Вот видишь, твой Суйбянь на столе.
Вэй Усянь повернул голову и действительно увидел на подставке свой меч. Блеск узоров на знакомых ножнах успокаивал.
– А-Сянь, все хорошо? – обеспокоенно спросила шицзе.
– Да, – юноша замялся и покачал головой, – Все хорошо. Просто…
– Это был просто кошмар, А-Сянь, – казалось, голос Цзян Яньли сам затекал в уши. Девушка обняла Вэй Усяня и погладила того по растрепанным волосам. – Забудь его. Все хорошо.
– Да. Это был кошмар, – Вэй Ин кивнул и сразу ощутил, как головная боль отхлынула. – Все хорошо.
Некоторое время троица сидела в уютном молчании, пока не раздался тихий стук в дверь.
– Войдите, – сказал Цзян Чэн.
В комнату вошел Лань Ванцзи. Вэй Ин встрепенулся и вырвался из объятий Цзян Яньли.
– Лань Чжань!
Ванцзи быстрым шагом подошел к кровати. Цзян Яньли подвинулась, освобождая место. Ванцзи аккуратно сел рядом.
– Лань Чжань, – улыбка Вэй Усяня стала мягче, а глаза заискрились, – я думал, что ты уйдешь в Гусу.
– Как я мог оставить Вэй Ина? – возразил Ванцзи.
– Но, – Вэй Усянь опустил голову, – а как же твой брат и отец?
– Вэй Ин, – Лань Ванцзи положил руку на ладонь Усяня, – я не мог оставить тебя одного.
Головная боль вернулась. Но Вэй Ин все равно возразил:
– Но Лань Чжань!.. – и замер.
Глаза Лань Ванцзи были яснее янтаря, а взгляд наполнен такой нежностью, что все слова умирают, так и не сорвавшись с губ.
Лань Ванцзи положил ладонь на щеку Усяня. На ощупь его пальцы оказались грубоватыми и шершавыми, но их легкое касание дарило невероятное тепло.
– Все хорошо, Вэй Ин, – тихо сказал он. – Все хорошо. Поверь в это.
Вид губ Лань Чжаня, когда они так близко и так нежно произносили его имя, будил странный трепет в низу живота. Вэй Усянь прикрыл глаза и прижался к чужой ладони. Та мягко скользнула на затылок – и вот юноша уже в крепких и бережных объятиях. Вэй Ин вдохнул сладкий запах сандала и уткнулся носом в чужое плечо. Его сердце безумно билось в груди, но и сердце напротив не отставало. В руках Лань Ванцзи было безопасно. Вэй Усянь позволил себе выдохнуть и раствориться в этих объятиях.
Головная боль отступила.
Хоть осень уже вступила в свои права, в Юньмэне было тепло. Лотосы уже отцвели, и их листья увяли, но взамен водная гладь отражала синеву неба. Казалось, даже воздух пахнет голубыми и золотыми красками.
Вэй Усянь выздоравливал. Лекарь разрешил ему прогулки, и юноша не преминул этим воспользоваться. За два дня Вэй Ин показал Лань Ванцзи все укромные уголки Пристани Лотоса, не забыв отвести того к любимым торговцам и заставив попробовать все деликатесы Юньмэна. Оказалось, было что-то захватывающее в том, как Лань Ванцзи ест палочку танхулу или поджимает губы от слишком сильной пряности.
Вэй Усяню до невозможности хотелось показать, где он рос, что он любит. И хотелось, чтобы все это понравилось Лань Ванцзи, от чего юноша немного нервничал.
Наконец-то, юноши решили покататься на лодках. Вэй Ин предпочел бы, чтобы это происходило летом, когда лотосы раскидывают свои листья над водой и наполняют округу сладким ароматом. Но и плыть по безбрежной голубизне озера – словно по небу – это тоже захватывало дух. Воздух был наполнен хрустальной свежестью, и все казалось таким тонким и прозрачным, будто утренняя капля росы. От красоты невольно перехватывает дыхание.
– Вэй Ин? – Лань Ванцзи опустил весла и посмотрел на спутника.
Вэй Усянь мягко улыбнулся. В белых одеяниях овеянный легким ветерком и окутанный голубыми красками неба и воды – такой Лань Ванцзи еще больше походил на небожителя.
– Ты такой красивый, – вырвалось у Вэй Усяня.
Глаза Лань Ванцзи широко распахнулись.
– Вэй Ин?..
Юноша резко опустил голову. Он понял, что сейчас сказал, и от того щеки залил жгучий румянец. Но Лань Чжань ведь и правда красивый! Но почему, сказав это вслух, вдруг стало так стыдно?
Разгоряченной щеки коснулась прохладная ладонь. Вэй Ин посмотрел из-под челки и столкнулся со взглядом золотых глаз.
– Лань Чжа… – на губы лег большой палец, едва ощутимо придавливая их.
– Т-ш-ш-ш, – Лань Ванцзи склонился ниже. Теперь лица юношей были в паре цунь друг от друга.
Большой палец прошелся по губам и остался в их уголке. От этого движения в животе Вэй Усяня все сжалось, и жар потоками устремился к паху.
– Вэй Ин слишком очарователен, – прошептал Лань Ванцзи, не отрывая взгляда от серых глаз. – Мне очень нравится.
– Нравится? – тоже шепотом переспросил Вэй Усянь.
– Мне нравится Вэй Ин, – сказал Лань Ванцзи. – Весь. Всегда. А я нравлюсь Вэй Ину?
Вэй Усянь прикрыл глаза, чтобы спрятаться от яркого взгляда Лань Ванцзи. Трепет наполнил все тело, казалось, душа вот-вот вырвется и улетит.
– Да, – тихо ответил Вэй Усянь, – нравишься. Мне нравится Лань Чжань, – юноша сглотнул и, наконец, полностью закрыл глаза.
Лань Ванцзи нежно обхватил подбородок Вэй Усяня и повернул его голову набок. Вэй Ин ощутил горячее дыхание на щеке, и тут же его губы накрыли чужие. Словно толчок – тело замерло, дыхание прервалось и застряло где-то в легких. Миг – и падение, полет, сначала вниз, а потом вверх и вперед.
Вэй Усянь сжал в руках одеяния Лань Ванцзи и позволил окутать себя объятиями. Внутри все горело и растекалось, словно жидкий мед – яркий, прозрачный и невероятно сладкий. Мир сузился до ощущения чужого языка во рту, который поглаживал и надавливал, аж самому хотелось сделать так же. Мокро, непривычно, но он этого еще сильнее разгорается пламя, бедра толкаются вперед в возбуждении, но – ах, этого так мало, ужасно мало.
Юноши нехотя разорвали поцелуй и отстранились. Оба тяжело дышали. У обоих покраснели и опухли губы, а глаза влажно блестели. Вэй Ин поднял взгляд. Зрачки золотых глаз расширились, почти закрыв всю радужку. Темный. Страстный. Именно таким был взгляд Лань Ванцзи.
Вэй Ин снова склонился к губам Ванцзи, но тот схватил юношу за талию и дернул на себя.
– Лань Чжань! – Вэй Усянь громко вскрикнул от неожиданности.
Лодка сильно покачнулась, и Усянь неосознанно ухватился на плечи Ванцзи. Из-за рывка юноша оказался сидящим на коленях второго молодого господина Лань, а его собственные ноги расположились по обе стороны бедер Лань Ванцзи.
Как только лодка успокоилась, Вэй Ин осознал свое положение.
– Лань Чжань! – возмущенно воскликнул он и с силой хлопнул Ванцзи по плечу. – Бесстыдник!
– Мгм, – довольно ответил тот и огладил талию Усяня.
– Что ты делаешь? – от смущения Вэй Ин спрятал красное лицо в белых одеяниях.
– То, что нравится Вэй Ину.
– Я не говорил, что мне нра-а-ах! – Вэй Усянь вскрикнул и вздрогнул всем телом.
Левой рукой Лань Ванцзи придержал юношу за талию, а правой огладил пах. Настойчивые прикосновения руки посылали волну жара и дрожи, и Вэй Ину стало стыдно от того, насколько твердым он оказался.
– Л-Лань Чжань, ты… – Усянь с трудом вдохнул, – бесстыдник... увидят…
– На лодке талисманы, отводящие взгляд, – ответил Лань Ванцзи и прикусил кожу чуть ниже уха.
– Ах, Лань Чжань! – Вэй Ин вскрикнул от удовольствия и крепче сжал в руках одеяния Ванцзи. – Ты все это спланировал!
– Мгм, – неопределенно ответил Лань Ванцзи и продолжил покрывать чужую шею поцелуями.
От напора удовольствия Вэй Усянь совсем не сопротивлялся, напротив, с его губ срывались стоны, а бедра дрожали и толкались в руку Второго Нефрита. Жар возбуждения плавил его тело, оставляя неспособным трезво рассуждать, да и не хотелось.
Левая рука с талии переместилась вверх и вперед, ловкие пальцы быстро справились с узлами на тесемках. Холодный осенний воздух окатил кожу на плечах мурашками, но горячее дыхание Лань Чжаня тут же согрело ее. Чужие зубы игриво прикусили место над ключицей, и Вэй Ин с громким стоном выгнул спину. Воспользовавшись этим, Лань Ванцзи просунул правую руку под пояс штанов.
– Гхм, Лань Чжань! – Вэй Ин крупно вздрогнул, когда ладонь Ванцзи охватила его естество.
Там было мокро. Очень мокро. Лань Ванцзи огладил поджавшуюся мошонку и обхватил пальцами член, что тут же толкнулся в ладонь.
– Лань Чжань, пожалуйста, – потерянно простонал Вэй Ин, прижимая в себе голову Ванцзи.
Волосы под его пальцами спутались, а узел лобной ленты развязался, но Лань Ванцзи был не против. Покрывая поцелуями-укусами обнаженные плечи, он снова задвигал рукой.
– Да, Лань Чжань, вот так… пожалуйста…
Лань Ванцзи чувствовал, как вздрагивает в нетерпении чужое тело, как бедра бесстыдно открылись и толкаются вперед.
Лодка под ними сильно пошатывалась, отправляя волны по воде, но юношей это уже не волновало. В хаосе страсти они гнались за удовольствием, наплевав на весь остальной мир.
– Лань Чжань, подожди, я сейчас, я… ах! – Вэй Ин напрягся и крупно вздрогнул всем телом.
Лань Ванцзи ощутил, как толчками горячее семя пачкает его руку, но он продолжил гладить, чтобы все вышло до последней капли.
В блаженном бессилии Вэй Ин положил голову на плечо Ванцзи. В остатках удовольствия тело вздрагивало, но томная нега уже начала наполнять его конечности.
Лань Ванцзи отпустил размякшее естество Усяня и посмотрел на свою руку. Ладонь и пальцы были измазаны липкими белыми нитями.
– Лань Чжань, давай я вытру, – Вэй Ин потянулся в руке, но Ванцзи быстро поднес ее к губам и лизнул.
– Лань Чжань! – Вэй Усянь вскинулся. – Что ты делаешь, это грязно!
– Не грязно, – ответил Лань Ванцзи. – Вэй Ин не грязный, – и втянул юношу в нежный поцелуй.
Когда они отстранились, Вэй Ин потянулся к завязкам на штанах Лань Ванцзи.
– Давай я тебе помогу.
– Не надо, – ответил Ванцзи и перехватил руку Усяня.
– Но если не помочь сейчас, будет болеть!
Лань Ванцзи стыдливо прикрыл глаза.
– Я уже… сам.
Смысл слов медленно дошел до Вэй Усяня. Вспыхнув, он хлопнул Ванцзи по груди.
– Как ты мог, Лань Чжань! Я!.. – слова резко закончились, и Вэй Ин, вздохнув, надул губы. – Просто дай мне в следующий раз сделать это с тобой.
– Мгм, – ответил Лань Ванцзи и снова поцеловал Усяня.
Понежившись в объятиях, юноши начали приводить себя в порядок. Насколько возможно, они оттерли ханьфу, но со смущенным смешком Вэй Ин сказал, что им лучше не попадаться никому на глаза.
Закончив приводить себя в порядок, юноши направили лодку к Пристани Лотоса. Казалось, в страсти они провели часы, но на деле солнце еще стояло в вышине, и они успевали на обед.
Вэй Ин провел Лань Ванцзи коридорами для слуг. Благо, им никто не встретился по дороге, иначе вразумительно объяснить их непотребный вид у Вэй Усяня не вышло бы.
Переодевшись в своих комнатах, юноши снова встретились в коридоре. Вместе они направились в обеденный зал. Но теперь от одного присутствия Лань Ванцзи у Вэй Усяня начинали полыхать щеки, а слова застревали в горле. Что сказать? Какую начать тему? Все было настолько неловко, но вместе с тем так легко и щекотно в груди, что невольно начинаешь улыбаться. Лань Чжань тоже выглядел счастливым. Теперь это видно и невооруженным глазом: уголки губ приподнялись в едва заметной улыбке, а глаза смотрят ярко и нежно.
Адепты на тренировочном поле заканчивали свою тренировку. Вэй Ин мог сказать, что еще два кэ, и их отпустят обедать.
В обеденном зале уже все собрались. Цзян Яньли разговаривала о чем-то с Юй Цзыюань, когда Вэй Усянь и Лань Ванцзи вошли.
– Вэй Усянь, я думал, вы уже утонули в озере, – сказал Цзян Ваньинь.
– А-хах, Цзян Чэн, я лучший пловец в Пристани Лотоса! Я бы ни за что не позволил Лань Чжаню утонуть! – неловко рассмеялся Вэй Ин, садясь за свой столик.
– Вэй Усянь, тебе стоит вести себя прилично, когда в ордене гость, – добавила Юй Цзыюань.
– Ну, моя госпожа, – Цзян Фэнмянь мягко покачал головой, – они ведь еще дети, пусть повеселятся.
– Хмф, – фыркнула Юй Цзыюань, но, на удивление, не стала продолжать и завязывать спор.
Обед, наконец-то, начался. Первым подали суп с клецками и кусочками утки. Пусть в Облачных Глубинах вся еда была пресной, за их пределами адептам не запрещалось употреблять мясо. Поэтому Лань Ванцзи в полной мере мог насладиться мясными блюдами, однако, в его порциях было намного меньше специй.
Вторым блюдом был набор рулетов с начинкой. Вэй Ин старательно отбирал рулеты с овощными начинками и осторожно перекладывал Лань Ванцзи. Видя, как он тянется от одного стола к другому, Цзян Чэн только вздыхал, закатывал глаза, и показательно отворачивался. Удивительно, но со стороны Юй Цзыюань не было никаких комментариев по поводу этикета.
В зале царила уютная и теплая атмосфера. Наблюдая, как Лань Ванцзи послушно ест каждый предложенный кусочек, Вэй Ин желал, вот бы так все и продолжилось.
Вскоре подали чай и пирожные с пастой из семян лотоса. Это был последний сладкий сбор этого года, все остальные семена тщательно сушились и готовились к зимнему хранению.
За чаем возобновились разговоры. Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань интересовались у детей, как прошел их день. Вэй Усянь с восторгом рассказал, где они гуляли с Лань Ванцзи, конечно, опустив часть с лодкой. Цзян Ваньинь пожурил его в том, что он пропускает тренировки, и вскоре даже шестой шиди обгонит его.
– Я думаю, А-Чэн прав, – вклинилась в их разговор Юй Цзыюань. – Вэй Усянь, ты уже оправился, пора возвращаться к тренировкам. Негоже наследнику ордена отлынивать от занятий. Конечно, второй молодой господин Лань может присоединиться, если он того желает.
– Подождите, – ошарашено сказал Вэй Усянь. – Какой наследник ордена?
– Вэй Усянь, – недовольно цокнул Цзян Чэн, – ты что, из ума выжил? Ты – наследник ордена! Только не говори, что забыл церемонию возвращения в клан и назначение тебя приемником.
Вэй Ин поставил чашу с чаем на стол. Кажется, вокруг стало слишком тихо. На плечи обрушилась усталость, а виски сдавило от боли.
– Нет… – тихо пробормотал он. – Этого не было.
Юноша рывком поднялся с места. Нахлынула новая волна головной боли.
– Вэй Усянь!
– Вэй Ин!
– Нет! – закричал Усянь. Вокруг все размылось и поплыло. – Все это неправильно! Я никогда не отниму это место у Цзян Чэна!
Вэй Ин развернулся и бросился к выходу.
– Вэй Усянь!
Не обращая внимания на крики, юноша бежал вперед. Коридоры перед ним размывались и темнели, тело придавливала к земле невероятная тяжесть, но Вэй Ин упрямо бежал вперед. Он увидел перед собой двери главного зала, и с разбегу толкнув их, выбежал на порог.
И его тело опалило жаром. Вэй Усянь отшатнулся и прикрыл лицо рукавом. Он закашлялся от резкого запаха дыма и горелой плоти. Слабость прошла. Головная боль тоже. Остались только полная растерянность и непонимание.
Вэй Ин отнял рукав от лица и огляделся. На главной площади, где всего полчаса назад тренировались адепты, теперь лежали их тела. Изрезанные, изрубленные, истекающие кровью. Вокруг полыхало пламя.
– Что произошло? – в панике и страхе прошептал Вэй Ин. – Дядя Цзян! Цзян Чэн! Госпожа Юй! Лань Чжань!
– Их здесь нет, – раздался за спиной спокойный голос Цзян Яньли. – Они ушли.
Вэй Усянь обернулся и вздрогнул – на месте головы Цзян Яньли была пришита голова Ван Линцзяо. Тело Яньли было все еще розового оттенка, в то время как голова Линцзяо уже покрылась желтыми и синюшными пятнами. Вид кровавого шва, стянутого тонкой пеньковой веревкой, вызывал тошноту.
– Зачем ты разрушил все? – из опухлых губ Ван Линцзяо раздавался нежный голос Цзян Яньли. – Смотри, это все из-за тебя.
Вэй Усянь отступил шаг назад.
– Нет… Я не…
– Ты мог остаться здесь и наслаждаться, – продолжила Яньли-Линцзяо. – Зачем ты всех убил, А-Сянь?
– Нет! – в панике крикнул Вэй Ин. Он схватился за голову и от дурноты опустился на колени. – Я не убивал! Это не моя вина!
– А тогда чья же? – прошипел над ним новый голос.
Вэй Усянь вздрогнул. Чья-то рука схватила его за подбородок и подняла голову вверх. Вэй Ин встретился взглядом с Вэнь Чжао.
– Почему ты не преклонил колени? – спросил мужчина. – Почему ты не остался в этом мире? Смотри, ты все разрушаешь, Вэй Усянь. Стань моим, и все закончится. Все будет, как раньше. Все будут живы.
Стань моим.
Вэй Ин прикусил губу и собрался с духом.
– Нет, – решительно ответил он. – Не буду твоим даже в кошмаре. Иди к черту.
Вэнь Чжао смерил юношу презрительным взглядом.
– Тогда я сожру твою душу живьем!
Мужчина с размаху бросил Вэй Усяня на пол, но вместо удара он полетел вниз. Он стремительно падал, тьма сгущалась вокруг него, Вэнь Чжао стоял на скале далеко вверху. Вэй Ин потянулся к нему рукой, но его тело оплели липкие щупальца.
Тело опалило огнем. От боли Вэй Усянь выгнулся и закричал. Словно тысяча игл пронзила тело, а по меридианам потекла раскаленная лава.
– Нет! Агх! Нет! Проваливай!
Душу будто вырывали из тела. По конечностям прошел озноб. Не в силах вдохнуть, Вэй Ин закрыл глаза.
И вспомнил.
В Облачных Глубинах запрещен алкоголь.
Убожество.
Отдай их мне.
Она тебе идет.
Буду рад сыграть с Вэй Ином.
Береги себя.
Спасибо.
Вы не притронетесь к нему.
Вэй Ин, не засыпай.
Вэй Ин!..
Мне нравится Вэй Ин.
Вэй Усянь резко распахнул глаза.
– Проваливай!
Тьма всколыхнулась, но в следующий миг сжала его с новой силой.
– Агх-н! – тело Вэй Усяня выгнулось от боли, но он сжал зубы и с силой крикнул: –
ПРОВАЛИВАЙ!
Глаза ослепил свет. Вэй Усянь с громким криком вскинулся, но мелкие камни больно впились в израненное тело, и он в бессилии упал обратно.
Тьма клубилась рядом. С колотящимся сердцем в груди Вэй Ин наблюдал, как тонкие завитки тьмы приподнимаются над камнями, но ближе не подступают.
Понемногу сознание прояснялось. Первое, что Вэй Ин ощутил – это боль и холод. Второе – он на земле. Холодной, голой, каменистой земле. Над ним небо. Такое же высокое, как и всегда. Воздух. Холодный, морозный. Третье – крики воронов. Пронзительные, как и всегда.
Вэй Ин, до этого неподвижно лежавший, попробовал пошевелить телом. И замер – его правая рука лежала на голове мертвеца. Рот и глазницы были выклеваны и зияли черными дырами, но Вэй Усянь мгновенно ощутил его взгляд и услышал крик. Или это он сам кричал?
Будто обжегшись, юноша отдернул руку и резко сел. Тело тут же пронзила боль. С глухим стоном юноша покачнулся в сторону. К счастью, рядом была скала, и Вэй Усянь просто оперся на нее. Из-за боли кружилась голова и тошнило. Холод камня каким-то образом облегчал это. Вэй Ин снова закрыл глаза и прижался лбом к скале. Его дыхание оставляло в воздухе клубы пара, что влажным пятном оседали на камнях.
Когда приступ дурноты прошел, юноша огляделся. Тот труп, рядом с которым он очнулся, был далеко не единственным. Вокруг лежали десятки, сотни трупов. Искривленные, целые, полуистлевшие, обглоданные. А вокруг возвышались скалы наподобие чаши. Огромная могила. Вот, что это было.
По внутренним ощущениям Вэй Ин понял, что у него сломаны два ребра и вывихнута левая нога. А по жгучей боли в спине понятно, что швы разошлись.
Вэй Усянь окинул взором гору из трупов. Теперь он заметил, что между ними копошатся вороны. Что ж, для птиц-падальщиков это рай. Наверное, когда юноша упал, он скатился по телам мертвецов. Он не помнил этого, потому что потерял сознание в момент удара. Хах, как ни парадоксально, но трупы спасли ему жизнь. Вэй Ин вдруг ухмыльнулся. Вэнь Чжао. Он тысячу раз пожалеет о том, что просто не убил его.
Тьма всколыхнулась. Тонкими струйками-змейками она направилась к Вэй Усяню.
Впусти нас.
Вэй Ин вздрогнул. Эти же голоса он слышал, когда Вэнь Чжао держал его на мече.
Струйки тьмы уже подобрались к его руке и принялись ластиться. Вэй Усянь ощущал прохладу, кожу немного покалывало. Так непохоже на то ощущение, когда эта же тьма пыталась разорвать его душу в кошмаре.
Впусти нас.
Сердце забилось быстрее. Вэй Ин не мог сдвинуться с места, он замер в каком-то оцепенении, пока облако тьмы росло перед ним.
Вороны с криками и шумными хлопками крыльями поднялись в воздух. Вэй Усяню казалось, будто он снова падает куда-то, скала за спиной совсем не удерживает его. Густое облако тьмы было уже на уровне глаз юноши. Оно колыхалось и переливалось всеми оттенками черного и серого.
Впусти нас.
Мы поможем тебе.
В дыму сформировалось женское лицо. Две руки потянулись к Вэй Усяню и приобняли его за плечи.
Юноша понял, что на смотрит на свою шицзе Цзян Яньли.
– А-Сянь, ты хочешь отомстить?
Вэй Ин вздрогнул.
– Шицзе…
– Вэй Усянь, как ты мог проиграть?! – лицо изменилось и превратилось в Юй Цзыюань.
– Я… – юноша растерялся.
– Шисюн, отомсти за нас, – в дыму появилось лицо шестого шиди.
– Шисюн, шисюн, – множество дымовых рук выросло из земли и вцепилось в юношу.
Вэй Усянь чувствовал, что его затапливает. Сотни голосов смешались в голове, будто волны, и Вэй Ин захлебывался, тонул. Тьма окутала его тело, просачиваясь сквозь кожу.
Когда Вэй Усянь почувствовал, что им вот-вот овладеют, он собрал все свои силы и крикнул:
– ПРОВАЛИВАЙ!
Тьма разом отхлынула от него, как жирные разводы от пены мыльного корня. Вэй Ин судорожно вдохнул. Давящее ощущение прошло, оставив нервную дрожь.
Почему ты не хочешь впустить нас?
Мы отомстим за тебя.
Мы дадим тебе то, что ты хочешь
Вэй Ин закрыл глаза. В памяти всплыли картины поверженной пристани Лотоса, трупы соучеников на площади. И Вэнь Чжао. Это он во всем виноват.
Юноша медленно открыл глаза. Теперь они светились холодной решимостью.
– Дайте мне силу, – сказал он сквозь зубы. – Я отомщу своими руками.
Тьма всколыхнулась огромной волной, и с визгом тысячи голосов обрушились на Вэй Усяня.
***
Падал снег. Мелкими крупинками он оседал на скалах. Рядом с его белизной черные ветви деревьев стали выглядеть еще темнее. Мир на Луаньцзан застыл, замер в мертвом сне. Даже вороны молча перелетали с места на место, без привычного клекота.
Снег все падал. Один ворон закружил над ямой с трупами и, облюбовав круглый валун, сел на него. Как и все вокруг, валун был присыпан снегом, но даже так было отчетливо видно неестественный матово-черный окрас. Этот валун появился здесь месяц назад, но не у кого было спросить, как это произошло.
Чтобы очистить клюв, ворон потер им о валун, поворачивая голову то вправо, то влево. От этих действий появилось пятно, очищенное от снега. Ведомый птичьим любопытством, ворон клюнул черную поверхность.
И раздался треск.
Всполошенный громким звуком, ворон взлетел в воздух, своим криком взбудораживая своих сородичей.
Валун стремительно покрывался трещинами, из которых лился красный свет. Звук был таким гулким, как от разрушения векового ледника. Тишина Луаньцзан вмиг превратилась в хаос. Вороны кружили в небесах, тревожно перекрикиваясь.
В один момент валун разорвался изнутри, осколки полетели в разные стороны, задевая скалы и гору трупов. Кольцо темной ци пронеслось над землей. Мертвецы задергались, словно поломанные куклы, их тела на земле неистово зашевелились, стряхивая с себя снег. В могильнике в одно мгновение стали различимы руки, ноги, головы. Все это дергалось, выворачивалось под неестественными углами, будто мертвецы забыли, как они двигались при жизни.
А на месте валуна, из-под груды осколков растекался ярко-красный туман. Его источников оказалась фигура, сидящая на коленях. Медленно человек поднялся на ноги. Словно горные водопады, туман струился по его черным одеждам. Человек встал и расправил плечи, разминая затекшие мышцы. После он запрокинул голову и глубоко вдохнул. Он позволил упасть нескольким снежинкам на бледные щеки и спутанные длинные черные волосы. Юноша открыл глаза и выдохнул. В кроваво-красных глазах была некая отрешенность, пока он наблюдал за тем, как рассеивается пар.
Юноша снова вздохнул и огляделся. Он был бледен, из-за чего черты его лица были красивыми и утонченными, но вместе с тем, острыми и холодными. Губы, такие же красные как и глаза, сложились в маленькую улыбку, лишенную тепла. Юноша издал легкий презрительный смешок при виде дергающихся трупов.
На пробу он сжал правую руку и подвигал плечами.
– Действительно, светлая и темная ци мало чем отличаются, – задумчиво проговорил он. – Вторая исцеляет не хуже первой. Ну, – он вздохнул, – посмотрим, что из этого можно сделать.
Медленно юноша побрел по трупам. Кости трещали под его сапогами. Юноша подошел к мертвецу, что наполовину выбрался из земли. Однако, до этого рычавший труп неожиданно затих и склонится к земле, словно в поклоне. Юноша усмехнулся, и продолжил путь. Вскоре он дошел до скал, что образовывали естественную чашу могильника. Легко оттолкнувшись, юноша без труда взобрался на вершину, не поскользнувшись и не сбросив вниз ни единого камушка.
Теперь, когда он был не ограничен ямой, он смог осмотреться. Кругом было пустынно, единственными живыми обитателями горы были вороны, что все еще кружили в вышине.
Порыв ветра растрепал волосы и одежды юноши.
Вэй Усянь…
– Я еще помню, как меня зовут, – холодно ответил юноша. – Помню, зачем все это и ради… – он сжал в руке черную флейту, – ради кого.
Вэй Усянь…
– Кажется, – юноша нахмурился, – я велел вам заткнуться.
Да, господин…
Наступила тишина. Вэй Усянь всматривался в небо на востоке, где за пеленой облаков призрачным силуэтом светило солнце.
"Шицзе. Цзян Чэн. Лань Чжань. Ради вас я стану даже демоном".
***
Лань Ванцзи вошел в шатер. Над картой склонились Лань Сичэнь и Не Минцзюэ. Рядом лежали небольшие свитки. Лань Ванцзи понял, что снова пришло тайное донесение из Безночного города.
– Брат. Глава Не.
– Ванцзи, – Лань Сичэнь оторвал взгляд от карты и улыбнулся брату. – Ты пришел. А где молодой господин Цзян?
– Он пошел проведать деву Цзян в отделе снабжения, – ответил Лань Ванцзи.
Взгляд Лань Сичэня смягчился.
– Вы нашли след молодого господина Вэя? Прошло уже почти три месяца.
Плечи Лань Ванцзи поникли.
– Нет. Вэнь Чжао трус. Прячется.
Не Минцзюэ скрестил руки.
– Что ж, нам пришла информация о расположении лагеря Вэнь Сюя, – ответил глава Не. – Не хотите выманить младшего брата головой старшего?
Братья Лань посмотрели на Не Минцзюэ. Тот хмыкнул и повел плечами.
– Ты пойдешь с нами, Ванцзи? – спросил Сичэнь.
– Да, – решительно ответил юноша. – Пойду.
***
Вэй Усянь вышел из пещеры. Холодно. Юноша выдохнул облако пара в морозный воздух и поправил старый, подбитый мехом, плащ. Удивительно, что в пещере сохранилась даже такая вещь. Вэй Усянь снова вздохнул и поднял голову. Небо затянуло светло-серыми тучами. Наверное, снова пойдет снег.
Словно в подтверждение, на щеку юноши приземлилась снежинка и тут же растаяла. Вэй Усянь вздохнул и крепко сжал в руке Чэньцин. Пора.
Стремительно повернувшись, так, что подол плаща взмахнул в воздухе, Вэй Усянь направился к каменным ступеням. Если бы он не облазил здесь все, то никогда бы не заметил искусно спрятанную тропу в скалах. С каждым шагом мороз, казалось, все сильнее щипал неприкрытые щеки. Снег тихо хрустел под ногами. Это и собственные дыхание Вэй Усяня были единственными звуками на всей горе.
Каждая ступень все больше отдаляла его от прошлого "я". Прямо сейчас он переходил пропасть по невидимому мосту. Приди к темному берегу и вознесись над всеми, или умри. А к светлому берегу дороги больше нет.
Вэй Усянь вышел на скальный уступ над пещерой Фумо. Отсюда видно все: голый, потемневший лес, присыпанный снегом могильник, замерзший ручей, бамбуковую лощину, туман у подножия горы. Здесь все спит. Спит сном мертвых. Что ж, пришло время нарушить этот покой.
Поднеся флейту к губам, Вэй Усянь вдохнул и заиграл. Первая нота отразилась в воздухе, будто рябь от брошенного в стоячее озеро камня. Трель согнала стаю воронов, и те, переполошившись, взмыли в серое небо, криками разбивая тишину.
Мелодия флейты дразнила, манила, шептала, кричала –
звала. Тонкие пальцы порхали по инструменту, посылая звуки в самые потаенные места Луаньцзан.
Выдув последнюю ноту, Вэй Усянь отнял флейту от губ. Те покраснели от напряжения и мороза, и теперь вместе с глазами горели кровавым цветом на фоне бледной кожи.
Последнее эхо не успело развеяться, как воздух пронзил хруст. Потом еще. И еще. Бесцветная масса в могильнике зашевелилась. Нечто поднялось из снега, запрокинуло голову и издало оглушительный рев. Из леса раздались ответы.
Темная ци этого места сгустилась и поползла черным туманом по земле. Вэй Усянь не сдержал злой победной улыбки. Вот оно.
Идут.
На открытое пространство вышли первые трупы. Едва передвигая окоченевшие ноги, неуклюже подпрыгивая и покачиваясь. Такие же окоченевшие руки тянулись вперед, к источнику зова. Белесые глаза не отражали разум, но Вэй Усянь знал, что они прекрасно видят. Мороз сбивал к земле зловонный запах гниющей плоти и ткани. Из могильника вылезало еще больше трупов, и вскоре все пространство перед Фумо было заполнено колышущейся массой мертвецов, утробно ревущих о своей ненависти ко всему живому.
Вэй Усянь громко хлопнул в ладоши.
– Молчать, – его голос громом прокатился по орде трупов, заставив тех замереть и поднять головы.
Вэй Усянь знал, что мертвецы не могут быть разумными, но темная энергия внутри их имела сознание, ведь она была порождение человеческих душ, что могли чувствовать. И именно эти сильные и искаженные несправедливой смертью чувства заставляли тела подниматься из могил.
– Я знаю, что вы слышите меня, – сказал Вэй Усянь, его голос звенел в зимнем воздухе. – И у меня есть несколько слов для вас. Все мы оказались здесь по разным причинам, но в итоге – вы все мертвы, и ваши души заперты. А мне повезло выжить. Но моя ненависть не меньше вашей. Там, – юноша указал вперед, на восток, – мой враг, которому я поклялся отомстить. Один я не справлюсь. И я спрашиваю у вас, – Вэй Усянь сделал паузу и окинул взглядом мертвецов, – одолжите ли вы мне свою силу, а взамен я дам вам то, чего вы жаждете больше всего – возможность выбраться отсюда, – Вэй Усянь сверкнул красными глазами. – Я дам вам
свободу.
Тишина накрыла пространство. Вэй Усянь сжал в руке Чэньцин, не отрывая взгляда от мертвой орды.
Какой-то мертвец вскинул голову и заревел. Потом еще один. И еще. Вскоре лавина оглушительного рева накрыла Луаньцзан.
Вэй Усянь, слушая эти крики, откинул голову и неудержимо засмеялся. В этом реве мертвецов он слышал одно:
Свобода!
Свобода!!!
СВОБОДА!!!
***
В Илине уже опустели улицы. Ночь наступала быстро, но свет восходящей луны отражался от снега.
Пьяный мужчина брел вдоль дороги, сильно покачиваясь и едва переставляя ноги.
– На Хуанцзы лодка плыве-ет! – горланил он, закинув голову к небу. – Меня дома любимая жде-ет-ик! – он отхлебнул вина из бутылки. Капли стекли по неухоженной бороде и запачкали ханьфу, но пьяница не обратил на это внимания. – Лодка, неси меня быстрее!....
Мужчина запнулся и едва не упал. Восстановив равновесие, он огляделся.
– Где я? А, опять не там повернул! Черт…
Пьяница уже развернулся, но тут заметил кое-что странное.
– Туман? Откуда зимой туман?
И правда, над землей клубился туман. Крупными завитками он стремительно устилал собой дорогу, создавая тускло-зеленый ковер.
– Что за черт? – мужчина недовольно нахмурился.
Впереди что-то захрустело и зашумело. Будто кто-то несмело брел по снегу. Недалеко показались силуэты людей. Мужчина прищурился, силясь разглядеть фигуры в рассеянном свете сумерек. Стало холоднее. Мужчина вздрогнул и растер плечи. Неясные силуэты стали ближе. Толпа стремительно надвигалась, не издавая ни звука.
– Эй, вы! – крикнул мужчина, подавшись вперед.
Порыв ветра внезапно развеял пелену тумана.
– Что за черт! – мужчина вскрикнул, и от страха рухнул в снег.
Алкогольное опьянение сошло на раз. Не в силах соображать, мужчина в ужасе отполз назад.
В свет луны вышли трупы. Мороз подавлял зловоние, но ошметки кожи на полусгнивших мышцах давали легко понять, что эти люди далеко не живые. Под ногами мертвецов клубился туман, и нельзя было сказать, сколько их – сотни или тысячи.
Но среди этой орды шел юноша. Облаченный в черные одежды, с ярко-алой лентой в волосах, которая развевалась на ветру вместе с потоками темной ци.
Мужчина с ужасом и шоком смотрел на юношу, что едва ли старше его собственного сына. Словно почувствовав чужое внимание, юноша чуть склонил голову и посмотрел на мужчину. От взгляда кроваво-красных глаз мужчина вздрогнул от ужаса. По ногам потекло тепло. Казалось, этот демон в облике юноши вот-вот прикажет мертвецам разорвать его. Но юноша отвернулся и пошел дальше, ведя за собой мертвецов.
Мужчина в бессилии упал на снег. Рыдание сдавило грудь. Еще никогда он не был так счастлив, что ему позволили жить.
Вэй Усянь вел свою армию вперед, на восток. Его месть начинается здесь.
