Время и вечность

Когда Панцзы ненадолго замолк, Цилин смог услышать внизу плеск воды и немного успокоился — раз вода, и судя по близости звука, высота не критично большая. — У Се, ты в порядке? — закричал Толстяк, видимо тоже услышавший плеск. — Я в порядке, — ответил Наивняшка, отчего Толстяк облегченно рассмеялся. — Снизу вода, прыгайте! Цилин, ни секунды не сомневаясь, выдернул меч из камня и прыгнул вниз. Толстяк с громким: «Лечу!», тоже сверзся в воду. Вот только если Чжан приземлился на ноги, стоя по колено в воде, то Панцзы упал на спину и забултыхался. У Се пришлось силой ставить его на ноги. — Мы живы! Мы такие молодцы! — радовался Толстяк, отчего Цилин улыбнулся. Чжан прислушивался к окружающему пространству, стараясь оказаться поближе к У Се — так хотелось снова, хоть на миг прикоснуться к нему. Толстяк плескался в водичке, обрызгивая друзей, пока не наткнулся на оторванную руку бумажного солдата. Это напомнило всем, что они еще не в безопасности. — Нам надо идти, — У Се сам нашел руку Цилина и положил её себе на плечо, почти незаметно погладив ладонь кончиками пальцев. Чжан поймал попытавшегося уйти в другую сторону Толстяка и они вновь пошли по лабиринтам гробницы. Пока У Се рассуждал с Панцзы о структуре подземного дворца и звуках грома, пробуждающих моллюсков, Цилин прислушивался к окружающему, опасаясь, что и тут могут водиться твари, как в сокровищнице Ян Догуана. Поэтому, когда У Се внезапно отпрянул от чего-то, что они с Толстяком не видели, Чжан напрягся и приготовился драться. — У Се, что там? — Панцзы тоже заметил странное движение. — Ничего, — напряжение в голосе подсказывало, что это не так, но У Се явно не хотел пугать друзей. — Дальше проход сужается, идем друг за другом. Цилин услышал звук доставаемого из ножен клинка — У Се вынул нож — значит опасность была, но если быть осторожными, то её можно обойти. — Не отставайте! — У Се взял Чжана за руку, крепко сжав его ладонь. Так, гуськом вошли в проход. Цилин чувствовал, что вокруг них что-то не так, но молча следовал за Наивняшкой, а вот Толстяк не мог не влезть. — Кажется на стенах что-то есть, — проговорил он и явно потянулся к неизвестному рукой, потому что У Се тут же выкрикнул: — Толстяк, ничего не трогай! — голос был почти испуганный. Цилин успокаивающе погладил лежащую в его руке ладонь, словно показывая, что они справятся. Неугомонного Толстяка хотелось оттащить за шкирку и связать, чтобы не волновал У Се — ему же вредно! — Почему? Что тут? — судя по немного расслабившемуся У Се, Панцзы все же замер. — Ничего не трогайте — здесь повсюду вдоль стен бумажные солдаты… Его объяснения прервал испуганный вопль явно не обрадованного подобным соседством Толстяка. — Тихо! — прикрикнул на него У Се. — Я думаю, в них могут сидеть моллюски, и когда они слышат гром — для них это сигнал к атаке. Пока все тихо — мы в безопасности. — Ну, тогда не страшно, — смеется Толстяк, и тут же раздается его испуганный вопль. Судя по звукам – он таки уронил одного из бумажных солдат и теперь поняв, что тот неподвижен, поставил его обратно и быстро топал за друзьями. — Я слишком стар для всего этого! — ворчал он. А Цилин меж тем с болью подумал, что это и правда так — люди так быстро стареют и так мало живут… — Стойте! — притормозил их маленькую процессию У Се. Чжан очнулся от размышлений и напряг слух. — Что, что случилось? — спросил Толстяк, пока Цилин придвинулся ближе к У Се, коря себя за то, что отвлёкся. — Позади что-то есть, — настороженно отозвался У Се. — Ты же говорил, что мы в безопасности! — шепотом возмущается Толстяк. — Оно близко, — теперь и Цилин чувствует какое-то движение в воде недалеко от них и отвлекает друзей от спора. Все трое напряглись, готовясь защищаться. — Что там? Что там такое? — не выдержал напряженного молчания Толстяк. — Один из бумажных солдат, — отозвался немного удивленный, но явно не испуганный Наивняшка. — Им никто не управляет, просто приплыл по течению. У Се вежливо разговаривает с солдатом, поднимая его, и Панцзы вызывается ему в этом помочь. — Поосторожнее с руками, — вдруг делает ему замечание У Се, — это женщина. — Простите госпожа, — треп Толстяка заставляет Цилина окончательно расслабиться. — И почему она следовала за нами? Может я её очаровал, и она не могла жить без меня? А? У Се смеется на такие привычные шуточки Толстяка. — Да, Толстяк, вы хорошо смотритесь, — несмотря на попытки говорить серьезно, смех слышен в голосе У Се. — Правда? — К тому же — ты неженат и она не замужем — вам суждено быть вместе, — почти смеется У Се. — Думаешь? Ну не знаю… Я слишком молод для неё, пара из нас не очень! — продолжает сомневаться Панцзы. — Сяогэ! Цилин поворачивает голову на зов Толстяка. — А ты отлично подходишь по возрасту этой даме! У Се недовольно фыркает — шуточки Толстяка о «жёнушке» надоели ему ещё со времен Анин, а развивать тему того, что его Сяогэ подходит какая-то дама, не хотелось даже в шутку. Он не стал ничего отвечать, просто повернулся к Цилину и взяв его за руку, словно показывая этой самой бумажной женщине, что Чжан принадлежит только ему, потянул любимого дальше. Цилин лишь улыбнулся и сжал пальцы в ответ, почти неслышно ответив на это молчаливое заявление прав: — Только твой, — шепнул он, зная, что У Се услышит.