Время и вечность

Цилин спал. Пусть он и редко позволял себе отдохнуть, особенно в таких условиях, когда везде была опасность, но рядом с Хэем можно было немного ослабить бдительность. Засыпал он с трудом — больше беспокоило даже не их с Очками положение, когда они застряли в этой наполненной ядовитым туманом долине и прятались по пещерам, Цилин больше волновался за У Се. То самое чувство в груди, указывающее на состояние любимого, последнее время все усиливалось, указывая на то, что У Се действительно нашел себе опасные приключения, а здоровье у него… Чжан злился на то, что вообще полез сюда и сейчас, когда он был так нужен У Се, он был далеко и не мог помочь… Лучше бы он был рядом… Помогал, спасал, да и вообще — просто был рядом! Он же обещал… Наконец, провалившись в сон, Чжан оказался в каком-то странном месте. Там было пустынно, стоял туман… Сначала Цилин услышал голоса, очень знакомые голоса, вот только… Один голос принадлежал Анин (и с чего бы ей сниться ему…?). Другой… кажется, это был Панци — старый друг и помощник дяди Саньшена. А потом Чжан услышал голос У Се и это заставило его незамедлительно двинуться в направлении звуков. Он увидел спины удаляющихся Панцы и Анин, и растерянно смотрящего им вслед У Се… Наивняшка был таким хрупким на фоне этого серого места, он поежился и обхватил себя руками, словно пытаясь согреться, отчего сердце Цилина заныло. — У Се, — как всегда для них двоих — одного имени достаточно, чтобы выразить все то, что накопилось на душе за время разлуки. Любимый обернулся — грустный взгляд, но вот он сменяется радостной улыбкой, как и всегда, когда он видит Цилина. Чжан твердо уверен — эта улыбка предназначена только ему. Цилин мягко улыбается в ответ. Он чувствует, что что-то не так… что-то происходит… что-то важное. И он всей душой желает, чтобы У Се не ходил туда, куда ушли Анин и Панци, чтобы даже не смотрел туда, не смел уйти вслед за теми, кто умер… Как будто, если он это сделает, то не вернется и они больше никогда не увидятся. У Се, словно услышав эту мольбу, оборачивается к Цилину и долго смотрит на него, словно решая — остаться, или все же уйти. Но Чжан не дает ему долго размышлять — просто подходит и обнимает, крепко прижимая к себе и шепчет, повторяя их привычным языком прикосновений: — Люблю, никому не отдам и никогда не отпущу… Когда вокруг все потемнело, он чувствует, что сон вот-вот прервется и успел лишь прошептать напоследок: — Возвращайся… Открыв глаза, Цилин видит перед собой Хэя и понимает, что это все же был сон, только очень странный… Уже много позже, когда они вновь встретились с У Се, и его командой, он узнал, что как раз в это же время, когда он видел столь странный сон, Наивняшка был в коме и никто не знал — сможет ли он очнуться. Но он вернулся. Также, как Цилин его и просил. Может быть именно из-за этого?