Время и вечность

Ещё, как только они вошли на третий этаж, Толстяку стало ясно — здесь явно творится что-то странное. И дело даже не в тех страшилках о призраках, которые рассказал ему снайпер, а в некоем предчувствии. Нужный им 315 номер никак не удавалось найти — сразу после 314, шел 316. При изучении стены меж ними, он нашел метку Сяогэ и даже нашёл в себе силы пошутить с У Се на тему платформы 9 и ¾. Вот только У Се не разделял его оптимизма. — Это знак об опасности, — перевёл он метку. — Толстяк, если там нет 315 номера — уходите оттуда. Панцзы доверял У Се и его чутью, поэтому он спешно скомандовал отступление, несмотря на то, что Кэцзы расслышал какой-то непонятный звук из 313 номера и попытался задержаться. Странности продолжились, когда они не смогли найти Бай, которая ждала на лестнице. Сама девушка говорила, что никуда не ушла и ждёт на месте, но как ни пытались — ни лестницы, ни Бай они не увидели. Ещё раз обойдя этаж, они, повинуясь голосу У Се вошли в номер, дверь в который приоткрылась словно сама по себе. Комната оказалась пустой, и сообщив об этом У Се, они хотели ещё немного оглядеться, как вдруг услышали топот убегающего человека. Выскочив из номера, они разделились, пытаясь окружить неизвестного беглеца, но не смогли его догнать. Решив, что он мог скрыться в одном из номеров, Толстяк и Кэцзы зашли в 312 комнату. Увиденная картина шокировала даже привычного ко многому Панцзы… На полу лежал Лю Сан, его горло было перерезано, а из уха торчал карандаш. — Лю Сан? — не веря, воскликнул Толстяк. Он и не знал, что успел так привязаться к ехидному Слухачу… Найденная метка Цилина, означавшая «казнь», казалось, придала произошедшему каплю смысла — если Лю Сан был шпионом, то… Вот только несмотря на прежние нелады, Толстяк не верил, что такое возможно, но ведь это же Сяогэ… Пройдя по следу из капель крови, они пришли к номеру с цифрой 315. Толстяк не хотел бы входить, но другого выбора не было. Тут было много тел — и все они были из группы Эрбая. В углу находилось тело Кан Цзяна и Толстяк заметил в его руке телефон. Медленно он подошёл и взял его, разблокировав экран. Появился значок видеозаписи и Панцзы нажал кнопку воспроизведения. На экране до боли знакомая черная фигура с мечом в руке кружилась по комнате, с легкостью убивая всех, кто там был. Срывающийся голос Кан Цзяна рассказывал, что Цилин сошёл с ума, когда вернулся. Объявил всех предателями, сказав, что никому нельзя в город Грома и убил всех. На последних кадрах записи Цилин приблизился и замахнулся мечом… — Это Сяогэ! Сяогэ всех убил! — закричал Толстяк, и тут же заткнул себе рот ладонью. *** У Се видел, как Панцзы и остальные вошли в номер, словно не слыша его предупреждений, после чего связь и видео окончательно пропали. Вскоре появился звук — Панцзы утверждал, что Сяогэ всех убил. Он сказал, что Цилин устроил ловушку, заманил всех на третий этаж… У Се не мог дальше оставаться в стороне. Быстро проглотив данную доктором таблетку и в очередной раз выслушав его предупреждения, что времени у него — два часа, Наивняшка поднялся на третий этаж. У Се настороженно прислушиваясь, вошёл в номер. Первое, что он увидел — несколько тел, в которых он признал людей Эрбая. А второе — сердце замерло на миг и забилось, словно пытаясь вырваться — Цилин. Чжан сидел на ящике в расслабленной позе без рубашки, татуировка ярко выделялась на его коже. Покрытый кровью меч он поставил рядом с собой. У Се встретился с ним взглядом, все ещё отказываясь поверить, что его Цилин способен на такое… Вот только в глазах любимого он увидел незнакомое выражение. Наивняшка не сразу понял, что из глубины родных глаз на него смотрит тот, кого он давно пытался пробудить в Цилине, дразня его. Та самая тёмная сторона, столь тщательно скрываемая Чжаном, не имеющая ограничений и страха. У Се замер, увидев жажду и почти животную страсть на обычно невозмутимом лице. — Сяогэ? — осторожно позвал Наивняшка. — У Се, — даже его имя звучало не так, как обычно, но отчего-то у Се был уверен, что перед ним действительно Чжан. Не успел он додумать эту мысль, как Цилин поднялся и в один неуловимый миг оказался совсем близко. Схватил за плечи и прижал к стене, положив одну руку на шею У Се и не отрываясь глядя в глаза своей добыче. Возможно, нужно было испугаться, попытаться вырваться, бежать, но… У Се так давно хотел именно этого — чтобы Чжан перестал сдерживаться, осторожничать с ним и наконец забыл, что он болен. Каждый раз, во время их близости, Цилин относился к нему с аккуратностью, но сейчас… Поцелуй был грубым и собственническим, твердая рука сжимала его бедро, а сам Цилин прижимался к нему всем телом, давая ощутить всю свою жажду. У Се отвечал не менее горячо, пытаясь хоть как-то отплатить, привычно уже изучая руками татуировку и постепенно спускаясь всё ниже… Но долго изучать ему не дали — рука Цилина отпустила его горло и перехватила запястья, подняв их над головой У Се. Это заставило Наивняшку выгнуться, но в этот момент он почувствовал, что не может дышать и попытался отстраниться. К его удивлению, явно заметивший неладное Чжан отпустил его, и взгляд стал привычно-обеспокоенным и даже немного растерянным. — У Се? — Цилин словно не понимал, где находится, как здесь оказался и что вообще случилось. У Се вдруг вспомнилось, как когда-то очень давно, Чжану вкололи какой-то наркотик, отчего он тогда забыл всё и стал очень диким. — Сяогэ? — немного отдышавшись, позвал У Се. Чжан огляделся и остановил взгляд на стене, где внизу были повешены бронзовые пластины, похожие на те, что для резонации грома. Он перевёл глаза на У Се и сказал: — Тут ничего нет, это просто ловушка, уходи отсюда. У Се сначала не понял, о чём он говорит, пока не увидел, как образ Сяогэ начал бледнеть и исчезать. Последнее, что он слышал было: — Береги себя. До встречи. Люблю. У Се помотал головой и уже не глядя на лежащие вокруг трупы, подошёл к указанной ловушке. Он начал снимать пластины и в голове медленно прояснялось. В очередной раз осмотревшись, он увидел лишь заброшенный номер без крови, тел и … Цилина. По вновь заработавшей связи до него донеслись ошеломленные вскрики его команды. Он включил звук со своей стороны и позвал всех на совет, нужно было решать, что делать дальше. А о слишком реалистичном Сяогэ посреди явных миражей, он подумает потом… *** Цилин резко пришёл в себя, пытаясь понять — насколько реально было то, что он видел? С одной стороны — виной всему явно был странный ядовитый туман, заполняющий долину, в которой оказались они с Хэем, когда поток подземной реки выкинул их на поверхность. С другой же — он ощущал, что его связь с У Се вибрирует, другого слова не подобрать, и словно бы стала более полной. Да и темная сторона явственно ощущается довольной дикой кошкой, налакомившейся вдосталь…