Время и вечность

Толстяк, накрепко удерживаемый У Се, выворачивался и порывался бежать в храм короля Южного моря — ту самую гробницу, которая и скрывалась в недрах отдела невозвратных грузов 11 склада, когда Эрцзин начал отсчет, угрожая убить Эрбая. Наивняшка был напряжен, но не боялся, так что Цилин тоже оставался на месте, полностью доверяя своему человеку. Шум и выстрелы в зале храма показали, что у У Се и правда был план: место Эрбая незадолго до отправления Эрцзина на склад 11 занял Хэй, и сейчас команда У Се кидала бутылки с зажигательной смесью, помогая Очкам выбраться к ним. Звуки грома, успевшие осточертеть всем за последнее время, разорвали тишину древних переходов, не сильно пугая. Но тут прямо из стен начал просачиваться черный туман… Это была защита, подобная той, что скрывала город Грома, а значит — пора было бежать, но… — Если так будет продолжаться, а батареи у устройства Эрцзина хватит на месяц, то на месте 11 склада будет новая долина ядовитого тумана… — объяснил У Се. Он отослал Хэя, Бай и Лю Сана наверх — предупредить работников склада об опасности, а сам вместе с Цилином и Панцзы остался, думая, как бы сквозь ядовитый туман добраться до храма и выключить устройство. — То есть мы теперь спасатели? — вдруг заинтересовался Панцзы. — Пока нет, но если все получится — будем, — улыбнулся У Се. — Я же хотел стать расхитителем гробниц, как я докатился до такого, — сделал обиженный вид Толстяк, — Наивняшка, это все ты виноват! У Се лишь рассмеялся на это, как и сам Панцзы мгновением позже; даже Цилин улыбнулся. Обмазав лица кровью Чжана, чтобы хоть на время защитить кожу от ядовитых испарений, и вооружившись, они втроем направились в зал, откуда доносились постепенно затихающие крики. Картина, открывшаяся их взорам, была жуткой: все люди, пришедшие с Эрцзином, валялись переломанными куклами, как и он сам, а везде черными кляксами клубился туман. Все понимали — скоро эти люди, отравленные испарениями, станут подобны тем тварям, что они встретили в городе грома — зомби, имеющие лишь одно: желание уничтожать. — Просто выключить кассету не поможет от того газа, что уже есть, — констатирует У Се, доставая из одного из бесчисленных карманов куртки кассету, на которой всего одно слово: «Очищение». Он сам не знал, зачем забрал с собой эту запись из города Грома, но сейчас — да, это было почти самоубийство — ведь кровь Чжана не могла долго сдерживать яд, о чем он и напомнил, но это был единственный шанс. — Пришел наш конец… — как всегда начал причитать Панцзы, — вот и еще секунда жизни прошла… Его скорбный вой был прерван словами У Се, который разговаривал вроде как с Цилином: — Он же вроде хотел стать спасателем? Чжан кивнул — говорить сейчас было сложно, пусть он и справлялся пока с защитой У Се, но темный уже прорывал барьеры, усиливаясь с помощью ядовитого тумана. — Кто, я? — возмутился Панцзы и тут уже не выдержали оба — они вновь смеялись — беззаботно и искренне, словно не было вокруг них толпы уже вставших и тянущих руки со скрюченными пальцами зомби. Цилин улыбнулся, слыша это, но быстро стал собранным и серьезным, когда У Се включил кнопку воспроизведения и началась битва. Трое друзей были сработанной командой — Чжан вовсю работал мечом, У Се вытащил свой мачете, а Панцзи сначала закидывал в гущу врагов взрывчатку, а когда динамит кончился, взял в руки лопату… Бой длился не очень долго, но был выматывающим: им приходилось охранять постамент, на котором стояли проигрыватель и микрофоны, и продержаться нужно было до того момента, пока не кончится запись. В один миг чувство опасности в груди Цилина взвыло и он, отбросив своего противника, резко обернулся туда, где был любимый и тут же рванул в ту сторону — Эрцзин, словно помня даже сейчас, кто разрушил его планы, пытался задушить У Се. Чжан попытался отрубить ему руку, как только приблизился, однако тот вдруг с невероятной силой пнул Цилина, да так, что меч остался в стене. Сяогэ еще поднимался, когда невероятно сильная тварь, в которую превратился Эрцзин, вытащила Его меч и попыталась убить им У Се… Алая пелена на глазах — и Чжан уже не контролирует свое тело, лишь видит, как невозможно быстро оказавшись рядом с любимым, вырывает меч из руки врага и сносит ему голову, прикрывая пытающегося отдышаться У Се от капель крови. Наверное, для кого-то другого картина была страшной — лицо вымазано кровью, глаза горят яростью, а меч подрагивает в полуопущенной руке… Но У Се, только увидев взгляд черных глаз своего Сяогэ, сразу понял, кто перед ним и… Он не признался бы никому, но это зрелище было до странности завораживающим и возбуждающим… Занятые тем, что смотрели друг на друга, забыв об остальном мире, они не сразу заметили, что битва замерла, и только смех Панцзы привел их в чувство. Убедившись, что его Пара в безопасности, а все враги попадали замертво, темный Цилин, ворча на нерасторопную светлую часть, что чуть не допустила смерть любимого от их же оружия, отошла на второй план. Это изменение позволило и У Се выдохнуть спокойнее, воспоминания о жарких ночах немного поблекли. Их план и вправду сработал — туман исчез, и все, кто был им преобразован, перестали нападать и сейчас вообще были то ли мертвы, то ли в отключке. У Се, осознавший, что они и вправду справились, победили, улыбнулся, а после и засмеялся — облегченно и радостно. Даже Чжан не стал сдерживать улыбку — на этот раз она была не едва угадываемой по приподнятым уголкам губ, а широкой и ясной, отчего У Се не мог оторвать от него взгляда, как губка впитывая столь редкое зрелище. Они победили.