Звёздный путь

— Подъем! — раздалось прямо над ухом Мошки. Кошечка вскочила и вздыбила шерсть. Рядом стояла и нагло улыбалась Кленовница. — Ну что, приятное выдалось пробуждение, не так ли? — захохотала она зычным голосом. Мошка пригладила мех и буркнула: — Да. Очень приятное. — Тогда топай за мной!       Кленовница развернулась и направилась к выходу из норы. Не услышав торопливых шагов, она нетерпеливо обернулась и… встретила непонимающую мордочку Мошки. — Ну что ты стоишь — закатила глаза кошка, — хочешь до своего «звездного племени» всю жизнь добираться?..- и осеклась. Черно-белая кошечка отвернулась. «Да ну эту Кленовницу! Все настроение испортила!» — подумала Мошка с огорчением. — Эй! Ты чего… Обиделась что-ли? — произнесла пестрая кошка, увидев обиженную мордашку котенка. — Да хватит уже дуться! Пошли! А иначе… — Подожди! Ты что…не умываешься? — изумленно спросила Мошка. Кленовница взорвалась очередной порцией смеха. — Пф-ф! У тебя пчелы в мозгах что-ли завелись? Мне? Умываться? Ну ты и приколи-А-ай!       Кленовница поднесла к глазам хвост, на котором красовались следы от мелких, но острых зубок. Мошка стояла рядом с самодовольной улыбкой. — Ты в курсе, что кусаться — это нехорошо?! Кошечка закатила глаза в манере Кленовницы. — Вечно вы, взрослые, морали читаете. — Мы уже пойдем, нет? — Сейчас, сейчас… — Мошка торопливо вылизала грудку, — все, я готова!       Она вышла за пестрой кошкой и ахнула. Перед ней раскинулось огромное заснеженное поле. Солнце слегка слепило глаза и играло разноцветными бликами на свежем снегу. Вокруг стояла тишина. Лапка Мошки коснулась снега. Она тут же отдернула лапу и попятилась. — Ты чего? — Кленовница с недоумением обернулась. — Снег… Он такой… Неприятный — поморщилась кошечка. — Давай, не морщи нос и пошли, — произнесла черепаховая кошка, по пузо утопая в снегу. Мошка пересилила себя и все же пошла по по полю скачущей, неровной походкой, стараясь меньше касаться снега. — Так… Где это там было… — задумалась Кленовница. — А куда мы идем? Кленовница помолчала немного, а затем сказала: — К дру… Знакомому. — Что еще за знакомый? И как ты собираешься с ним общаться? И как он нам поможет? — поток вопросов не прекращался. Кленовница уже проклинала себя за то, что сказала Мошке, куда они идут, — А где он? Это кот? Кошка? Котенок? Он из Грозового племени? Из Реч… — А ну тихо! — рявкнула Кленовница. Мошка замолчала.       Дальнейший путь продолжался в тишине. Чтобы хоть как-то развлечь себя, Мошка разглядывала сверкающие сосульки на деревьях. Легкий ветерок обдувал шерстку кошечки. Мошка загляделась на кривую березу и чуть не наткнулась на что-то. — Да-а-а, я все же не забыла, как прийти в это гнилое место, населенное сплошной падалью… — сказала Кленовница, ухмыляясь. Мошка заглянула за спину кошки и обомлела. Перед ними, закованная в холодный и твердый лед, пролегала река. Лед сверкал безупречной чистотой. Ни одного лишнего выступа, ни одной соринки. Но эта чистота была мертвой и — Мошка сжалась, когда вновь вспомнила это слово, — холодной. — Вперед! — бодро произнесла Кленовница, ступая на лед. Но кошечка не сдвигалась с места. — Мама… Она вела нас сюда… Кленовница подавилась еще невысказанной колкостью и резко остановилась. — Погоди-ка… Ты хоть знаешь, что это за место? Мошка молча пожала плечами. Разве глыба холодного льда имеет смысл после смерти котенка? Кленовница наморщила лоб, видно, раздумывала о чем-то. Вдруг на ее морде появилось выражение осознания. — Все понятно с тобой, — хмыкнула она. — В смысле? — Кленовница знакома с ней всего день, что она может такого знать? — Спешу тебя поздравить! — С чем? — упорно допытывалась Мошка. — С тем, что ты полукровка! — нарочито весело произнесла Кленовница. Мошке показалось, что при последнем слове у нее в глазах блеснула печаль. «Все-таки показалось, наверное», — огорченно вздохнула про себя кошечка. Но теперь ее занимал другой вопрос. Полукровка… Что за слово такое странное? — Полу-чего? Кленовница ударила себя огромной лапой по морде. Мошка не понимала, что это за жест. Судя по дергающемуся хвосту, раздражение. — Знаешь, я не удивлюсь, если ты скажешь, что в первые слышишь о четырех племенах… — Да ты что! Это же знают все! Есть Грозовое, Речное племена, а еще Племя Ветра и Племя Теней. Это же так просто! — заверила Кленовницу кошечка. Та лишь хмыкнула и прыгнула на лед. Вдруг лапа ее проехалась по сверкающей поверхности, и — Бам! — тело кошки шлепнулось прямо на лед, напугав ворона, сидевшего на камне. — Лисье дерьмо! — громко выругалась Кленовница и безуспешно попыталась встать на лапы, но снова грохнулась, по-видимому больно ударившись. Как только кошка ставила на лед одну лапу, другая сразу же поскальзывалась. После двух-трех попыток, закончившихся провалом, Кленовница решила доползти до берега. Она легла на живот и начала размахивать в воздухе лапищами. Тщетно! Лапы скользили по льду, и за полчаса пыхтения кошка не сдвинулась ни на мышиный хвостик. Все провалы сопровождались отчаянными ругательствами, некоторые Мошка слышала в первый раз. — А мама говорила, что это плохие слова, — сказала кошечка, цокнув языком, и встретилась с горящим взглядом янтарных глаз. Мошка еле сдерживала смех, наблюдая за отчаянными попытками кошки выбраться на берег. Даже настроение улучшилось! -Не помочь? — тихий смешок все же вырвался на волю и, конечно же, дошел до ушей Кленовницы. Мошке оставалось только стоять на снегу и сочувствовать кошке, попавшей в столь унизительное положение. Кленовница открыла было пасть, дабы огрызнуться, но тут же захлопнулась. М-да, ей оставалось только принять помощь малого котенка. Ей, грозе Сумрачного леса! — Ну давай же, моя спасительница, придумай что-нибудь! — ядовито ухмыльнулась кошка.       На самом деле, Мошке даже в голову не приходило, как она собирается помогать Кленовнице. Однако унижаться кошечка не собиралась! Она по личному опыту знала, что значит «позор». Это когда все поймали снежинку, а ты не только не поймала, да еще и шлепнулась прямо в сугроб! Что ж, выбора нет. Мошка аккуратно наступила на гладкую поверхность. Но вдруг ее лапка ощутила то, что она ожидала меньше всего: — Лед… Он такой шершавый! Розовые подушечки лап ощущали каждую трещинку, каждый бугорочек на такой, казалось бы, безупречно ровной корке льда. Мошка опустила еще одну лапку, и еще. И вот она стоит на льду. «А он… Он почти как земля, — подумала Мошка, — Это как будто ты стоишь на влажной от дождя осенней почве, чуть скользкой из-за мокрых листьев». Она сделала шаг, затем второй. А потом побежала по льду, слегка скользя при каждом движении. Мошка сама была как снежинка — такая легкая и невесомая, казалось, что малейший порыв ветерка может сбить кошечку с тонких лап. Кленовнице ничего не оставалось, как, опешив, взирать на грациозные прыжки и вращения Мошки. Она немного покружилась на льду, наслаждаясь развлечением, а затем, скользя, подошла к Кленовнице. — Кленовница, это так весело! — восхищенно произнесла она, — Тебе обязательно стоит попробо-о… А-а, ну да… — в замешательстве пробормотала она, бросив взгляд на растянувшуюся по льду кошку. — Ну ты мне собираешься помогать, или я уже не нужна? — проворчала та. — Прости-и, — строя глазки, протянула Мошка. Мама всегда улыбалась, когда она так делала и сразу прощала ее. Но на Кленовницу не подействовало: — Так вытаскивай меня, мелочь!       Мошка уперлась лапками в бок кошки и с удивлением заметила, как легко Кленовница скользит. За минут пятнадцать она все же дотолкала нахмуренную кошку до берега.       Кленовница встала на пушистый снег, поразмяла затекшие лапы и столкнулась с испытующим взглядом Мошки. Кошечка недоумевала: «Разве можно так относиться к чужой помощи? Ее что, мама не учила?». — Ты чего пялишься? «Да-а, тяжелый случай…» Мошка кашлянула, нарочито привлекая внимание. — Знаешь, есть такое волшебное слово… Начинается на «С» и заканчивается на «О». Обычно его говорят, когда кто-то тебе помог. — Э-э-э… Ну… Я думаю, это слово… — Кленовница наморщила лоб, — А, вспомнила! Сдохнуть никогда не поздно! Мошка впала в ступор от такого объяснения. Так ее мама не учила… — За-а мной! — бодрым голосом прокричала Кленовница. Мошка замаршировала за ней. — И раз-и-два, и раз-и-два! — диктовала кошка тоном командующего. Мошка четкими шагами топала за ней, попутно оглядываясь на деревья и жмурясь от яркого солнца. Вдруг кошечка налетела на косматую стену. «Стена» стояла, завороженно смотря вперед. Мошка заглянула кошке за спину. Какой-то крупный мускулистый кот сидел около старого пня. А рядом с ним… — Камушек! Тучка-а! — радостно завопила Мошка и понеслась прямо к резвящимся котятам. В прыжке она развела лапки, чтобы обнять брата и сестру — Я так скуча-а…       Вдруг она почувствовала, что летит уж очень долго. Она посмотрела на лапы и радостная улыбка с ее мордашки испарилась. Лапки ее становились прозрачными и терялись в серебристой шерсти сестры. В глаза Мошке ударил резкий холод, когда она упала мордочкой в снег. Она отряхнулась и обернулась, чтобы увидеть беспокойных котов, но… — Камушек, лови! — радостно закричала сестренка, бросая в брата снежок. — Поаккуратней, Тучка, — мягко произнес рыже-бурый кот, сидящий рядом с ними. — Ну па-ап! — заупрямилась сестра. Мошка почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, а в носу защипало. «Это все от холода!» — отмахнулась она, но из горла уже вырывался болезненный стон. «Я могла быть вместе с ними!» К счастливой семье подошел пушистый белый кот с полосатыми лапами и сказал: — Желудь, Ледозвезд зовет тебя. Тот кивнул и отправился вглубь лагеря. — Тучка, Камушек, бегом в палатку — раздался голос какой-то кошки. Котята с сожалением остановили игру и поковыляли в пещерку между камнями, оставив Мошку отрешенно смотреть куда-то перед собой. В ее голове никак не укладывалось. Почему? Почему ее брат и сестра могут веселиться и жить полной жизнью? Почему у них есть все — дом, отец, любовь — а у нее ничего? Почему у них есть племя — большая семья, а она вынуждена прозябать тут? Совсем одна. Или же…       Мошка ощутила прикосновение на своем плече. Обернувшись через плечо, она увидела Кленовницу, со скорбной решимостью смотрящей вдаль — мимо всех этих котов, находящихся в счастливом неведении. Вдруг она сгребла кошечку в охапку и прижала к себе. Мошка сразу поняла — выбраться из коварной ловушки кленовых объятий невозможно. Грубовато (но для самой Кленовницы она действовала мягко) поглаживая Мошку по голове, кошка заговорила: — Ты знаешь, на самом деле, я тебя понимаю. И, несмотря на то, что ты являешься правнучкой кота, что разломал мою жизнь, мы до боли похожи. Ты и я — жертвы незаконной любви. Коты презирают любовь, губят ее лишь чтобы выжить. А я рискнула. И полюбила. Каковы были мои чувства, когда кот, имя которого заставляло мои челюсти сжиматься до судорог от счастья, убил моих котят и растоптал меня в грязь? Меня, мое имя, мою любовь. Я чувствовала злость, разочарование, печаль… И я хотела мести. Я поклялась себе мстить им, им всем! Всем потомкам этого гнусного, лживого пса! И ты, ты одна из них! Но…это так странно… Я бы разорвала тебя в клочья, потому что в тебе тоже живет Яблочник. Но я не могу, не могу, не могу!!! — она полоснула когтями по снегу. — Разорвать… Меня? — Мошка в ужасе отшатнулась от кошки.       Тишина.       Черепаховая кошка резко встала и быстрой поступью подошла к Мошке. Выражение ее морды не сулило ничего хорошего. Кошечка закрыла глаза и приготовилась к худшему… Однако, никакого удара не последовало. Мошка приоткрыла правый глаз.       Вдруг ярость Кленовницы сменилась на наглую ухмылку. -Да не парься ты, я пошутила! — рассмеялась она, — пошли уже, чего стоять — душу травить? Мошка помедлила немного, затем вскочила и быстро засеменила за Кленовницей, чтобы поскорее уйти из этого места.       Однако что-то подсказывало ей, что Кленовница нисколько не шутила насчет своего прошлого…

Продолжение следует.