***
Гораций облокотился на оградку моста, глядя в воды Темзы, поблескивавшие грязной сталью. Весь день по городу гулял ветер, продирая прохожих холодом, так что Слизнорт то и дело поправлял плотно запахнутое пальто и ежился. Альбус же стоял рядом – высокий и худощавый – подставляя непокрытую голову своенравному ветру, трепавшему его каштановую шевелюру. Шляпу он держал в левой руке. − Мне вся эта затея крайне не по душе, − признался Гораций. – Ты, конечно, меня и слушать не будешь: себе на уме. Только подумай хорошенько, не начать ли слежку за этой Анфисой. Пускать в школу невесть кого и даже не понаблюдать за ним, особенно после подобных россказней, которые ты изложил, − одна из непростительнейших глупостей. − Не бойся, я над этим уже подумал, − кивнул Альбус, и его голос обдал Горация холодом железа. Слизнорт вздрогнул, ощущая приступ невольного страха перед своим другом, который на первый взгляд казался милым чудаком, но под этой маской скрывалось нечто большее – таинственное, неизвестное и – очень может быть! – крайне опасное. − Все же я не верю, что Том способен хотя бы на сотую долю того, что, как вы говорите, она описала, − осторожно продолжил Гораций. − Это не вопрос веры или неверия, друг мой, − качнул головой Альбус. – Тут надо понимать сущность человеческой личности, а мы – признайся сам! – не знаем о Томе почти ничего, кроме того что он прилежный и аккуратный мальчик. − Вот именно, − торжествующе поддакнул Слизнорт. – Он не производит впечатление будущего злоде… − Ловлю на слове, − прервал его Альбус. – Он производит определенное впечатление, тут ты прав, но насколько это впечатление, этот образ соответствует действительности, мы сказать не можем. Наблюдай за мальчиком, Гораций. И за Анфисой. Слизнорт глубоко вздохнул и скрестил руки на груди: − Ох и не нравится мне это все.***
Угрожающе скрипя тележкой, Анфиса Георгиевна приближалась к заветной стене, скрывавшей платформу 9 и ¾ от глаз маглов. Серая желтоглазая сова Фурия с подозрением косилась на кирпичную кладку, которая с каждым шагом ее новой хозяйки становилась все более досягаемой. Фурия, пожалуй, с большим удовольствием улетела бы отсюда, сердито ухнув, и отправилась бы на поиски Горация Слизнорта, которому она изначально принадлежала. Профессор, скрепя сердце, решил на время вверить своего питомца заботе Анфисы Георгиевны, чтобы у нее была возможность обмениваться корреспонденцией как с ним, так и с Альбусом, если они по каким-то причинам будут находиться вне Хогвартса, что было весьма вероятно, учитывая непростую ситуацию, которая складывалась в результате деятельности Гриндевальда. Однако Фурии такие тонкие материи были недоступны, и она, затаив на хозяина горькую обиду животного, брошенного на произвол судьбы, сердито щелкала клювом по куполу из стальных прутьев или по руке Анфисы, если та пыталась ее погладить. − Вот ведь фурия эта Фурия! – выругалась Анфиса Георгиевна, в очередной раз получив клювом по пальцам. Кроме клетки с совой, на тележке еще стояли портфель – верный спутник нашей героини – и увесистый чемодан, который собрали Альбус и Гораций. В нем хранились карты Хогвратса, пара книг о его истории и устройстве, магловский учебник по психологии подростков, найденный в библиотеке запасливого Слизнорта, копия документа, излагавшего правила Ховартса, набор моющих средств и комплект черных мантий с капюшонами. Последние были предметом многочисленных колких шуточек со стороны Анфисы Георгиевны, ибо напоминали балахоны дементоров. Конечно, суровых мужиков-завхозов в таком облачении ученики боялись больше, чем весь преподавательский состав вместе взятый и возглавляемый директором. Мысленно перечислив все предметы джентльменского набора завхоза, Анфиса Георгиевна не удержалась от невольного вздоха: уж кем-кем, а завхозом – этим менеджером по клинингу или, проще выражаясь, уборщиком – она никогда себя не воображала, представляя свою возможную жизнь в Хогвартсе. Но дареному коню в зубы не смотрят. «Не дареному, а подкинутому злой судьбой», − вспомнила Анфиса слова ворчливого Маркела и засмеялась. Между тем всего лишь пара шагов отделяла нашу героиню от заветной стены. Фурия, обеспокоенно ухая, вжалась спиной в прутья клетки и била крыльями. «Вот прикол будет, если это не та стена», − хмыкнула Анфиса, представляя, как она полетит на землю вместе с Фурией и своими пожитками прямо под ноги ошарашенным маглам. Но стена не подвела: она поглотила сначала тележку с изумленной Фурией, а потом саму Анфису Георгиевну, чтобы выплюнуть их прямо на платформу перед волшебным поездом. Так как учебный год еще не начался, то тут нельзя было увидеть учеников – все они еще находились дома и готовились к поездке. Состав поезда в летний период оказался урезан до пары вагонов, которые предоставляли свои услуги взрослым волшебникам, направлявшимся в Хогвартс. Когда Анфиса Георгиевна прошла в свое купе, она обнаружила там Альбуса. Ничего удивительного в этом не было: он отправился на вокзал заранее, в то время как Гораций давал Анфисе последние рекомендации перед отъездом. Альбус расположился возле окна и, нацепив на нос очки-половинки, читал «Ежедневный пророк». − Много удивительных вещей можно прочесть на страницах газет, − произнес Альбус вместо приветствия. – Однако всегда стоит держать в уме одну простую истину, о которой почему-то любят забывать: львиная доля историй, изложенных здесь, либо выдумка, либо правда, которую извратили до такой степени, что верить ей если и можно, то очень осторожно. Некоторые люди похожи на газеты: они рассказывают удивительные вещи, которые на поверку оказываются небывальщиной. Вы понимаете, к чему я? Анфиса Георгиевна, которая в этот момент запихивала чемодан на багажную полку, непечатно выругалась. Когда рядом с чемоданом оказался и портфель, она села напротив Альбуса и, подражая его размеренному голосу, ответила: − Много удивительных людей можно встретить на свете. Однако часто забывают, что многие из них больше говорят, чем делают, и на поверку оказываются хитроумными бездельниками, от которых пользы как от козла молока. Вы понимаете, к чему я, Альбус? Альбус взглянул на поклажу Анфисы Георгиевны, потом на саму Анфису Георгиевну, виновато потупился и отозвался: − Извините, я все время забываю, что вы маггл, а так бы я закинул ваш багаж, куда нужно, – магией это не проблема. − Если бы да кабы, − вздохнула Анфиса. – Ничего страшного. Вы тут в первую очередь для того, чтобы следить за мной, как я понимаю. Правильно. Доверяй, но проверяй. Альбус, который в начале речи Анфисы весь подобрался, готовясь к тому, что его будут выпихивать из купе, возможно, даже ногами, облегченно вздохнул и расслабленно откинулся на мягкую спинку сиденья: − Слава Мерлину, что вы так спокойно к этому относитесь. Однако дело не только в том, что за вами нужно наблюдать. Кто-то должен был взяться за избирательное снятие антимагловских чар, чтобы вы могли беспрепятственно попасть на платформу, в поезд, а впоследствии – войти в саму школу. Как вы понимаете, этим занимаюсь я. − Вот оно что. Не беспокойтесь, вы еще от меня натерпитесь, − хмыкнула Анфиса. – Не удивлюсь, если после моей деятельности вы откроете курсы по противостоянию магии выбешивания. С этими словами Анфиса Георгиевна просунула указательный и средний пальцы между прутьями клетки и потрепала Фурию за пушистую бакенбарду. Сова с проворством валькирии ринулась на руку новой хозяйки, но ее клюв сомкнулся в воздухе: Анфиса Георгиевна оказалась быстрее. «Хогвартс-экспресс» между тем, мерно громыхая, несся мимо полей и лесов. Через некоторое время он заехал на удивительнейшую конструкцию − длинный дугообразный виадук с многочисленными арочными пролетами. У подножия виадука зеленели холмы, которые в определенных местах плавно переходили в невысокие живописные горы. Сам виадук в силу своего приличного возраста медленно, но верно начинал мимикрировать под окружающий пейзаж: неравномерно потемневший бетон постепенно подпадал под власть мха, разраставшегося пушистыми темными островками. − Виадук Гленфиннан, − счел нужным пояснить Альбус Дамблдор. – Двадцать один пролет. − Хорошая вещь, прочная. Нет, у нас не так, − невесело хихикнула про себя Анфиса Георгиевна, вспомнив цитату Ивана-царевича. Вагон равномерно дрожал, скрежеща по рельсам сквозь пространство и время. Виадук, который сначала предстал как будущее, пролетел перед глазами в неуловимом настоящем и незаметно превратился в прошлое. − Не отходите далеко от меня, когда приедем, − наставительно произнес Альбус, пристально глядя на Анфису поверх очков-половинок – так же он будет потом смотреть на мальчика Гарри Поттера. Подумав об этом, Анфиса Георгиевна внутренне поклялась, что всеми силами постарается сделать так, чтобы история Мальчика-который-выжил не сбылась в реальности, а осталась только на страницах книг. Вслух же она сказала: − Нет, черт возьми, я сразу сбегу в Запретный лес к кентаврам. Альбус изумленно приподнял бровь: − Для магла вы чересчур много знаете о нас. Хотя после истории с мистером Ковальски и после вашего собственного рассказа я должен бы перестать удивляться. Похоже, в дело начинают вмешиваться силы, природа которых нам непонятна, а посему неподвластна. После Альбус попросил Анфису повторить легенду о ее происхождении, которую они подготовили для беседы с Диппетом. По ней Анфиса была сквибом – дочкой двух волшебников с континента, бежавших во время Первой мировой в Англию. Вследствие неразберихи и разрухи военного периода сведения о них где-то затерялись, так что проверить их не представляется возможным. − Также прошу принять во внимание, что Диппет родился в начале семнадцатого столетия. Он много чего перевидал, и воспитание у него, мягко скажем, отличается от современного, − неспешно пояснял Альбус, пряча очки-половинки в карман. «Хогвартс-экспресс» замедлял свой бег: предметы за окном уже не проносились с невообразимой стремительностью, смазанные скоростью движения, а лениво проезжали мимо, давая себя рассмотреть. Вскорости поезд остановился, и пассажиры, в том числе Альбус и Анфиса, пересели в кареты. Их упряжь казалась Анфисе пустой, но она отлично помнила из книг, что за перевозку пассажиров на этом отрезке пути отвечали фестралы. После тряски в карете наши герои наконец очутились у ворот Хогвартса. Анфиса сначала стояла с раскрытым ртом, не будучи в состоянии вымолвить хоть слово. Перед ней вздымался, щетинясь остроконечными башенками, старомодный замок, от одного вида которого веяло волшебством. Через двор Анфиса и Альбус дошли до главного входа и попали в большой коридор. Багаж Анфисы Альбус магией поднял в воздух. Теперь портфель в сопровождении чемодана летел на высоте полутора метров над землей. Клетку Фурии Анфиса бережно несла в руках. Лабиринт коридоров и лестниц привел двух путников к статуе горгульи. Альбус взмахом палочки опустил багаж на пол. − Сейчас будет смешно, обещаю, − заметил он и обратился к горгулье. – Откройте, именем закона вы арестованы! Горгулья послушно освободила проход. − У Диппета вообще хорошее чувство юмора, − заметил Альбус. – Своеобразное, но хорошее. Будь я на его месте, придумал бы пароль в стиле «лимонный щербит». Кабинет директора представлял собой круглую комнату внушительных размеров. В ясные дни его, должно быть, заливал солнечный свет, так как окон в нем было хоть отбавляй. Стены пестрили живыми портретами предыдущих директоров, а нынешний глава школы – болезненный морщинистый старик – сидел за широким столом, заваленным стопками бумаг и письменными принадлежностями. − Альбус, здравствуйте, − проскрипел он сухим голосом и, с неожиданной легкостью поднявшись с места, направился ему навстречу, обогнув стол. Затем последовали два рукопожатия – одно предназначалось Альбусу, другое – Анфисе. Привычным жестом оправив остатки седеющих волос, Диппет смерил Анфису изучающим строгим взглядом гордого человека, привыкшего к точности и безукоризненности. − Рад лично познакомиться с вами, мисс Гегнер. Рекомендация знакомого преподавателя – это хорошо, но разговор лицом к лицу – еще лучше. Присаживайтесь, не стесняйтесь, − обронил Диппет, указывая на стулья. – Так, хорошо. Теперь приступим к животрепещущим вопросам. Мисс Гегнер, будьте так добры поведать нам о вашей жизни, которая так неожиданно привела вас сюда.