Твоё имя

      Репетиция проходила довольно гладко. Перед началом Джонхён наблюдал, как Тэмин, по своей привычке, дурачится около выхода на сцену, цепляет Кибома за майку и не дает тому отойти, смеется, когда Онью, улыбаясь, пытается их разнять. Ки через какое-то время перестал сопротивляться, хотя и стоял, закатив глаза, в ожидании, когда младший наконец-то успокоится. Когда Тэмин увидел, что реакции нет, он разжал маленькие кулаки (Джонг взглянул на свои пальцы) и, чуть нахмурившись, стал повторять движения «Lucifer», скорее всего, со скуки, а не от неуверенности. В конце концов, он танцевал этот танец уже пять лет. Ки с облегчением выдохнул и подошел что-то сказать Минхо, который залипал в телефоне. Онью говорил со звукорежиссером, проверяя свой микрофон. Джонг повел плечами и подумал, что, судя по всему, на репетиции Тэмин не утихомирится. Придется успокаивать. Ведь он старший, он должен уметь приструнить, правда же? Джонг следил за руками, пластикой плеч. Тэмин больше повторял для себя, не доводя шаги и движения рук до конца, но старший все равно не мог оторвать от него взгляд. Иногда Тэ сосредоточенно поджимал губы. Джонг недавно начал замечать за собой, что наблюдает за младшим гораздо пристальнее, чем нужно. Как бы проверить эти чувства, которые беспокоили его уже которую неделю? Не укладывалось в голове. Неужели же правда случилось то, от чего он всегда отмахивался как от неприемлемого поведения? Неужели же он…       А Тэмин сегодня дурачился только до включения первого трека. Когда музыка заиграла, и работники сцены разбежались по кулисам, все мемберы автоматически разошлись по нужным точкам на сцене. Краем глаза Джонг следил за Тэ, ожидая, что тот сорвется и что-нибудь отмочит. Но младший, похоже, решил выложиться на все сто, хотя сегодня был даже не финальный прогон. Концерт только через два дня, еще генеральная репетиция впереди, а этот пацан танцует так, будто даже не боится что-нибудь потянуть или отбить. Это очень понравилось Онью, лидер одобрительно кивал в паузах и переглядывался с Минхо. Колонки работали на полную мощность, но не заглушали мысли. И Джонг попробовал сосредоточиться на движениях, хотя до конца не получалось. Тэмин ни разу не ошибся, акцентировал каждый жест и был текучим, словно вода. Из-за своей невнимательности Джонхёну на прогоне «Everybody» пришлось поднапрячься, он чуть не перепутал припевы. После песни Минхо шепнул ему:       — Соберись.       Он закивал, но все равно продолжал коситься на Тэ. В середине репетиции младший вдруг пристально посмотрел на стоящего на авансцене Джонхёна, намеренно перехватил взгляд, как будто спрашивая: «Ну, как, хён?» Тот, не выдержав, широкими шагами подошел к Тэмину.       — Может, все-таки побережешь себя? Вымотаешься еще до концерта, что тогда?       Младший нахмурился, чуть поджал пухлые губы и снова уставился прямо в глаза. Глубокий карий отражал свет прожекторов. Вспотевший лоб поблескивал, пот стекал по шее.       — Я все делаю правильно, хён, — и он нагнулся за бутылкой воды. Джонг с усилием кивнул:       — С этим я не спорю. Но…       — Да оставь ты его, в кои-то веки он хорошо отрабатывает программу, — громко, прямо в микрофон, сказал Кибом, стоящий неподалеку. Джонхён обернулся и так же в микрофон ответил:       — Потянет что-нибудь, проблем не оберешься.       Тэмин вдруг зашагал по сцене, остановился в самом центре, быстро обернулся лицом к Джонгу и, глядя в упор, открыл бутылку и вылил воду прямо на пол.       — Ты чего творишь? — взвился Онью.       Но Тэмин смотрел только на Джонхёна.       — Я могу станцевать даже так, хён. Без ошибок, — его взгляд светился, голос звенел. Он был серьезен, сосредоточен и зол, чертовски зол. Джонг понял это и вздохнул.       — Знаю, прости. Ты все делаешь хорошо, — сказал больше для отмашки, устало.       Онью подлетел к Тэмину и схватил за плечо:       — Нет, смотрите, какой! Значит так, воду собираешь сам. Нечего стаффу за тобой убирать. Хватит в гляделки играть, прибери за собой! Мы не сможем продолжить из-за тебя. Ладно, всем остальным — перерыв 10 минут. Гений, блин, — заворчал он, бредя за кулисы.       Тэмин закусил нижнюю губу. Тут же его лицо приняло детски-растерянное выражение, глаза заморгали:       — А чем убирать-то?       Ки рассмеялся:       — Дайте кто-нибудь тряпку.       Джонг ссутулился, снял головной микрофон и сел на край сцены. Он был вымотан, чуть не ошибся, а этот пацан зачем-то испытывает его на прочность. Он накинул на шею очередное сухое полотенце и обернулся. Тэмин ползал по сцене, скрючившись над тряпкой. Вздохнув и оглядевшись (остальные разошлись по кулисам, все спокойно), Джонг подошел к нему, встал за спиной.       — Давай помогу, — протянул он руку, нагнувшись. Тэмин поднял голову. Ничего не выражавшее лицо вдруг изменилось, в глазах промелькнула растерянность и… радость? Джонхён продолжал тянуться за тряпкой, но забыл о ней, когда случайно коснулся плеча. Его пальцы сами собой скользили по предплечью. Черная ткань длинного рукава уже кончилась, но Тэ не пошевелился, пока старший не накрыл его ладонь своей. Рука горела, но странным было не это. Тэмин посмотрел на свою руку и, разжав кулак с тряпкой, уронив ее на пол, неловко переплел пальцы с пальцами Джонга. Младший сжимал их крепко, не хотел отпускать. Джонг невольно присел рядом. Он чувствовал, как пульсирует кровь в венах правой руки, но не понимал, что происходит в грудной клетке. И еще меньше он понимал, почему Тэ так себя ведет.       Торопливо и тихо, но на этот раз искренне, Джонг сказал:       — Прости, — помолчав, он добавил еще тише, — ты бесподобен сегодня.       Тэмин отвлекся от руки, оказавшейся в его капкане, снова поднял глаза и впервые за день улыбнулся именно ему, Джонгу. Невозможно было не улыбнуться в ответ.       — Хён, я… — начал он, но запнулся, заморгал, стал сильно жмуриться. Джонг пробормотал:       — Ничего, ты не хотел, я понимаю, — рука Тэмина вдруг разжалась. Джонг подобрал тряпку и быстро собрал оставшуюся воду в ведро, пока не вернулись остальные. Тэ медленно кивнул и, отвернувшись, тихо что-то выдохнул.       Через пять минут репетиция возобновилась. Теперь Минхо, больше для хохмы, делал вид, что пол по-прежнему скользкий. Кибом раздраженно махал на него руками в перерывах. Джонхён отработал все чисто, но механически. Работа далась ему с огромным трудом. Им еще и пришлось задержаться на час, чтобы отработать финальную часть программы. Тэмин много молчал, просто реагировал, когда с ним заговаривали, но сам тихо сидел в стороне во время пауз и иногда поглядывал на старшего. Джонг пока не решался к нему приближаться и изо всех сил старался думать только о музыке.       Когда они с Тэ вернулись в номер, Джонхён медленно забрёл в свою спальню, упал на кровать и, не успев даже обдумать, что сегодня произошло, отключился от усталости.