//Спустя месяц после Изенгардской Контратаки. Учебная аудитория №16 в Арсенале Изенгарда//
- Кто эта сделал?! - разъярённо прорычал здоровенный орк в бронзовых латах, известный всем как Грегори Гойл. - Кто сламал этат мушкет?! В учебном зале, где происходила подготовка стрелков урук-хай, повисла испуганная тишина. Инструктор, известный всем как Шестьдесят шестой, лишь недоуменно смотрел на начальника службы материального обеспечения. - Вота этат мушкет падсунули на склад! - Гойл потряс упомянутым мушкетом. - Здеся преклад треснут! И прецельная планка пагнута! Кто этот пушдуг глоб (1), пасмевший испортить армейскае имущество?! Тишина. - Сирийный номир могу пасмотреть? - задал вопрос Шестьдесят шестой. - Чем эта тебе паможет?! - воскликнул Гойл, но мушкет всё же передал. - 3019ТЭ000150 - прочитал инструктор. - Не знаком мне этат мушкет. У миня всё записана... Инструктор вытащил из выдвижного ящика шкафа скрепленные листы пергамента. - Вота, азнакомьтесь. - протянул он его Гойлу. - 3019ТЭ000130, 3019ТЭ000191, 3019ТЭ000512, 3019ТЭ001223 ... 3019ТЭ000992. - медленно и вслух прочитал Гойл список из тридцати пунктов. - 3019ТЭ000150 здеся нет. Значит, палучается, тваи абалдуи иго даже в руках не диржали? - Именна. - кивнул инструктор. - Ладна, пайду паищу в других залах. - Гойл развернулся и покинул аудиторию. Дождавшись, когда дверь закроется, инструктор вернулся к практическому занятию. - Две тысичи тринадцатый, твая очередь атвечать. - инструктор указал на лежащий перед ним мушкет. - Каждую диталь, коротка и ясна. Что, для чиго, как ухаживать. Падхади...//Изенгардский арсенал. Учебная аудитория №4//
- Ага! Вота вы и папались! - вычленив в пергаменте искомый серийный номер, воскликнул Гойл. - Признавайтесь, кто сламал мушкет?! Если не презнаетесь, сигодня у всех вас будит низабываемое савакупление с этим вота мушкетом, я вам абещаю, скоты! Инструктар, назави сваё имя! - Двести девятый, огх (2). - представился инструктор. - Кто сламал мушкет? - более спокойно спросил Гойл. - Я матириально ответствиный за всё садержимое склада! И если меня жестока трахнит камандир, я жестока трахну всех вас! Поняли миня? Ражайте мне винаватого! Живо! - Это я. - вышел из-за парты здоровенный урук-хай. - Три тысичи дивятьсот симнадцат завут миня. - Дажи имени сваего нармально выговоро... праизнести ни можешь, глоб! - отчитал его Гойл. - Тупой урук! За мной пашли, будим придумывать тибе наказание! Грегорий Гойл, ранее известный среди своей орочьей ватаги как Кармук, а совсем недавно отзывавшийся на номер Тридцать четыре, задумчиво шёл по коридору в свой кабинет. За спиной его шёл Три тысячи девятьсот семнадцатый, также погруженный в тяжкие думы. В просторном кабинете, оборудованном по последнему писку моды бюрократов Имперской гвардии, то есть имеющем в наличии большой рабочий стол, удобный массивный стул, бюро, десяток шкафов у стен, а также настоящий вольер для экзотических животных. А точнее, черепах. Гойл очень любил черепах, особенно в виде супа, поэтому лично держал свои деликатесы подальше от вечноголодных, хватких и ловких уруков. Надёжнее места, чем собственный кабинет, ему найти не удалось. - Тибе есть работа, Цифра. - сел в кресло Гойл. - Командир вилел собрать каманду для асобого задания. Найди мне самых быстрых и ловких уруков! Считать умеишь? - Умею. - коротко ответил Три тысячи девятьсот семнадцатый. - Десить и ещё десить уруков! - Гойл для надёжности написал две эти цифры на куске пергамента. - Под каждой десить должно быть десить цифр! Только самых быстрых и ловких уруков! Опыт вайны не обизателен. Карандаш патом вернёш. Понил миня? - Понил, огк. - ударил себя кулаком в грудь урук. - Даю тибе три дня, чтоб черес три дня списак был на моём стале! - жестом отправил его вон Гойл. - Семьсот пятьдесят третий!!! В кабинет воцарилась тишина. Гойл сидел неподвижно и гипнотизировал лист пергамента, лежащий на дубовом рабочем столе. Командир поручил заняться на досуге набором команд для каких-то игр. Гойл знал, что такое игры, но концепция массовых игр, где две команды борются за победу по каким-то правилам... Такого ещё не было. - Я здесь, огк. - вошёл в кабинет адъютант Гойла, заведённый по примеру командира. - Для тибя есть работа. - недобро усмехнулся Гойл. - В этих сининьких шкафах дакументы должны иметь сининькие карешки, а в красниньких шкафах должны быть краснинькие каришки. И как ани там стаят, так и далжны быть пранумированы. Сверху вниз, слева на право! Каришки в вона той каробке, клей вона в той банке, чирнила с пиром на стале... Утрам завтра падайду, штоб была всё красива и ровна! А я пашёл по паручению командира. Если искать будут, гавари, по заданию командира ушёл. Если будит искать командир, то скажи, что в шахту спустился, но что там делать будит, не сказал. Понил миня? - Так тошна! - козырнул Семьсот пятьдесят третий. - Сматри, ни напутай. - предупредил его Гойл и направился к двери. - Как работу закончил, вышел и дверь на ключ закрыл. И не дай бох патиряешь ключ... Скармлю тибя людям. Они оба понимали, что люди орчатину не едят. Но если заставить... Не так уж и давно вступивший в полноту полномочий зампотыл (3) направился не к шахтам и даже не по заданию командира, а в людской квартал Изенгарда. Раньше квартал делился на цеха, но Уизли упразднил их, взамен сформировав профессиональные союзы. Он обязал их платить процент прибыли в общую кассу, на нужды рабочих, а также в приказном порядке утвердил минимальную зарплату наёмным рабочим и максимальный рабочий день в восемь часов. Цеховщикам, которые внезапно оказались не у дел, это очень не понравилось, но город оркский, а они в нём рабы. Саруман многое им позволял, поэтому они давали хорошие объемы, но Уизли нужно качество. Косвенно качество будет наращиваться за счёт того, что мастера перестанут вкалывать на износ и начнут лечиться за счёт общей профсоюзной кассы. Прямым же методом наращивания уровня качества изделий будет государственная приёмка. Уизли набрал толковых мастеров и подмастерьев из небольшой диаспоры харадрим, которые стали контролировать качество. Бывшим цеховикам это не понравилось ещё сильнее, но де-факто рабский статус обязывал терпеть и молчать. Гойл вошёл в основательный двухэтажный дом. Поднявшись по лестнице на второй этаж, он постучал в крепкую дубовую дверь. С той стороны заскрипел замок, а затем шоркнула задвижка. - Кармук! - Тина! Урук-хай обнял бросившуюся на него дородную женщину и впился в её губы поцелуем. Войдя в комнату, Гойл привычно закрыл задвижку и, не отрываясь от женщины, продвинулся к кровати. - Постой... - сверхусилием остановил себя и женщину урук-хай. - Нужна погаварить... - Что случилось, Кармук? - возбуждённо дыша, спросила женщина. - Нада рассказать командиру. - произнёс Гойл. - Ты уверен? - с беспокойством спросила Тина. - Ни уверен. - покачал головой Гойл. - Ни знаю, как он может... эта... - Отреагировать. - подсказала ему Тина. Гойл кивнул и посмотрел в её карие глаза. Черноволосая и смуглокожая женщина происходила из харадрим, но с рождения жившая в Рохане, а потом проданная в шахты Изенгарда, за долги. Тут её ждала медленная и мучительная смерть от лёгочных заболеваний, но она случайно встретила Гойла, который тогда был ещё Тридцать четвёртым. Между ними будто искра прошла. В следующую же секунду Гойл знал, что нужно делать. Он за трофейный рохирримский шлем арендовал комнату в доходном доме людского квартала, ровно на полтора года, сильно при этом продешевив, выкупил Тину за рохирримский кинжал и за пять золотых монет заказал питание на полтора года. С тех пор она живёт здесь, шьёт ему одежду, готовит вкусное мясо с кровью и не думает о бытовых заботах. Вечно это продолжаться не может. Позиция Рона Уизли по поводу межвидовых взаимоотношений обществу неизвестна, поэтому сложно сказать, какова будет его реакция. - Всё-таки скажу. - решил Гойл. - Низя скрывать. Даверие. - Ты прав, любимый... - поддержала его Тина. - Он человек, хотя многие говорят, что очень злой, но он добр с вами. - Добр? - усмехнулся Гойл. - Хатя да, это немнога пахоже на добрату. - Я приготовила кабаньи рёбра и кровяной суп, - решила сменить тему Тина. - Накрывать? - Канешна накрывай. - ответил Гойл. - Сигодня буду здеся до утра. А завтра пайду к командиру и всё расскажу как она есть.//Осадный лагерь вокруг Изенгарда//
- Мы не можем себе позволить оставить этот удар безответным! - виконт Калмакиль, сын Марадрета, светловолосый мужчина лет двадцати пяти, один из председателей Военного совета, ударил кулаком по карте города. - Если начать штурм с тем, что мы имеем сейчас, потеряем слишком много людей. - заметил граф Диор, сын Феора, черноволосый мужчина средних лет, также один из председателей Военного совета. - Но это же позор! - виконт Калмакиль обвёл рукой всех присутствующих. - Урон чести! - Много ли чести полечь пред стенами? - граф Дерен, сын Атанатара, пожилой седовласый мужчина, главный председатель Военного совета. - Не будет никакого штурма, пока что... Наместник Денетор II тяжело перенёс потерю последнего сына, поэтому не назначил главнокомандующего. Эльфы попытались навязать свою кандидатуру, но аристократия Гондора имела по этому вопросу принципиальную позицию: главным станет кто-то из них. Недели споров и ругани, десять дуэлей и три трупа спустя, аристократы пришли к компромиссу: учреждается Военный совет, председателями которого становятся девять самых весомых аристократов. Объём споров и ругани сократился тысячекратно, но тем не менее, динамика принятия решений всё равно была в девять раз ниже, чем при единоначалии. - И чего же мы будем ждать? Пришествия Эру? - саркастически вопросил виконт Калмакиль. - Судя по всему, в Изенгарде достаточно запасов, чтобы пережить годы осады... - проигнорировал вопрос граф Дерен. - Нужно восстановить осадное снаряжение, наладить снабжение и строить большие гномьи фрондиболы (4). Только при наличии проломов возможно начинать говорить о штурме. Виконт Калмакиль не нашёл контраргументов и смолчал. - Голосуем. - призвал арбитр, коим являлся граф Диор. - Кто против плана графа Дерена? Никто. - Единогласно. - заключил граф Диор. Такие логичные и простые решения требовали немедленного принятия, но они потратили слишком много времени на дрязги и замеры длины родословной. - Переходим к следующему вопросу. - граф Диор окинул круглый стол тяжёлым взглядом. - Солдаты всё так же гибнут от желудочных хворей. Какие идеи? - Эльфы говорят, что вода в реке отравлена, - сообщил пятый по значимости председатель Военного совета барон Кардиль, сын Пелендара, тучный волосатый мужчина лет сорока. - Возможно Уизли чем-то отравил речную воду. - Как вы себе это представляете, барон Кардиль? - усмехнулся виконт Калмакиль. - Он колдун... - неуверенно ответил барон. - Чепуха, - махнул рукой виконт Калмакиль. - Невозможно отравить воду в реке. Через час вся сброшенная в воду отрава будет в лигах отсюда. Они и не подозревали, что двадцать бочонков с рицином (5), уложенным слоями с солью, медленно выпускают этот органический яд в речную воду, крупными порциями, но с интервалом. Гондорцы брали воду для питания из реки, о кипячении никто даже не задумывался, поэтому на организованный с наружной стороны осадного лагеря погост время от времени уносили покойников, порой сотнями. И никто не мог понять, почему это происходит...//Подземелья под Изенгардом//
Рон держал в руках хныкающего новорожденного орка. Изучение его физического состояния дало очень впечатляющие результаты: детёныш не имел физических изъянов, обладал правильными чертами лица, а также уже видимый физический потенциал. Пусть кожа его была серой, как у обычных орков, но лицом он напоминал скорее эльдар, чем своих непосредственных родителей. - Здесь точно никакие эльд... эльфы не ходят? - на всякий случай переспросил Рон у повитухи. - Никаких эльфав, гаспадин. - заверила его повитуха по имени Маок. Это был уже двадцатый новорожденный, которого Рон тщательно осмотрел. Тенденция очень многообещающая. Всё-таки, что-то было рационального в словах Саурона о мифическом Чёрном сильмарилле: в Мордоре сплошь и рядом рождаются уродцы, большая часть из которых умирает ещё во младенчестве, а выжившие до конца своих коротких дней мучаются от различных уродств и наследственных недугов. Исследовательские журналы Сарумана поведали Рону, что он производил некоторые магические манипуляции с "внутренним естеством" урук-хаев, что позволило ему улучшить породу, но его урук-хаи все как один были уродцами, пусть и физически крепкими и высокими. Здесь же... У Рона есть несколько теорий о причинах таких изменений: 1. Влияния весьма гипотетического Чёрного Сильмарилла не распространяется на Изенгард, поэтому спустя несколько поколений порода начала очищаться сама, а Саруман лишь искусственно ускорил процесс. 2. Саурон прямой наследник Моргота, который лично ответственен за возникновение орков, поэтому имел часть уродующего аурного влияния на подчинённых ему орков. Как только кончился Саурон, влияние пропало и новые орки, попав под опеку Рона, начали стремительно хорошеть. Что из этого верно, сказать сложно. Но Рон не станет пренебрегать методами Сарумана, который многое сделал для улучшения породы орков. Нужно сделать больше. - Переселяем пятьсот женщин с детьми наверх, в новый городской квартал. - распорядился Рон. - Обеспечить питанием, кровом, топливом и безопасностью. Гарри, под твою личную ответственность. - Будет сделано, командир! - кивнул ему Гарри. - Командир... - сзади подошёл Грегорий Гойл. - Слушаю. - развернулся к нему Рон. - Есть погаворить... - неуверенно попросил Гойл. - Ну так говори. - удивился Рон. - Один на один погаворить есть. - покачал головой Гойл. Заинтригованный Рон вышел из повивальни и отвёл зампотыла в пустой отнорок. - У миня... - Гойл замялся. - Женщина есть у миня. Хачу чтобы ты знал, командир. - Ну... - Рон недоуменно вздохнул. - Поздравляю. Это всё? Гойл завис. Не так он представлял себе этот разговор. - А... - Если нужно жильё, то устраивайся в новом квартале. - продолжил Рон. - Места там пока что много, но скоро перестанет хватать. - Эта... - Гойл вышел из штопора. - Она чилавек. - О... - не на шутку удивился Рон. - Ну, раз такое дело... Тогда заселяйся в новый квартал, там пока ещё есть свободные места, но скоро их перестанет хватать. Гойл снова провалился в мыслительный штопор. - Чиго, командир? - не нашёл он ничего лучше, чем задать тупой вопрос. - Это ни на что не влияет, Грегорий. - ответил ему Рон. - Хоть с козами спаривайся, главное чтобы работу делал. Понятно объясняю? - Так тошно! - вытянулся Гойл. - Понял, командир. И... Спасибо тебе. После этих слов он развернулся и покинул отнорок, а Рон пожал плечами. - Бывает же... Он вернулся к мыслям об "инженерии орочьих тел и душ", которую умело практиковал Саруман. Пусть Рон и не успел узнать этого истари, но определённо, мужиком он был хорошим. Хватким и деловым, не без понятия справедливости и разумности. Методы там, правда, несколько странноватые, но Рон надеялся разглядеть в них рациональное зерно, вычленить его, а затем обратить на пользу своим подопечным. Именно подопечным. Рон относился к оркам не так, как к каким-то животным, а как к кому-то, кому желаешь блага. Так легче, так лучше даётся управление, а также они чувствуют, даже сквозь наводимый кольцом страх, опеку, исходящую от него. В итоге получается смесь страха подвести его и осознание получаемой заботы. Это ведёт к тому, что его решения и приказы беспрекословно проводятся в жизнь, никто и не помышляет о бунте, ну и на совесть работают, хотя даже Саруман ставил под сомнение наличие у орков такой способности... Всё-таки, время показывает, она у них есть, но не у всех. Сегодня у Рона в планах забраться в алхимическую лабораторию Сарумана, которой он уделил преступно мало времени, в основном используя её для решения текущих задач. А ведь она даёт намного больше возможностей, чем можно было подумать при первом осмотре. Технология воздействия на геном орков была пока что вне понимания Рона, у него не было столько времени, сколько Саруман уделил только базовым проблемам. Конечно, на подробных записях можно куда-то продвинуться, но без наработки практического опыта совсем никак. Придётся чем-то и кем-то жертвовать. Кольцо тоже надёжно хранило свои тайны, лишь позволив использовать неисчерпаемые запасы магической энергии. Это однозначно происки Саурона, который перед собственным развоплощением ослабил ограничения, но отнюдь не до конца. Рон овладел в некоторой степени подавлением воли, даруемым кольцом, поэтому мог в полной мере контролировать своих подчинённых и без применения заклинания "Империо", последствия которого с удивлением обнаружил одним не очень прекрасным утром на прошлой неделе. В прекрасно структурированном разуме Рона начали образовываться некие "завихрения" хаоса, не Хаоса, а именно хаоса, то есть беспорядка. Поделать с ними ничего было нельзя, только переместить подальше свои воспоминания. Теперь-то Рон понял, почему "Империо" запретили. Странным было то, что "Авада Кедавра", применённая им не один раз, никаких последствий не оставила... Впрочем, заклинания "Империо", "Круциатус" и "Авада Кедавра" - суть заклинания из трёх разных неизвестного происхождения школ, объединённые в одну категорию не по пагубности воздействия, а по этическим соображениям. Неудивительно, что губительное влияние одного из них со временем проецировали на двоих остальных. Рон окончательно зарёкся применять "Империо", решив для себя всецело сконцентрироваться на силе Кольца, которое пока что не давало никаких побочных эффектов на разум носителя. Конечно, он в конце концов обнаружил следы Приказов Саурона Кольцу, но это явно не действия самого артефакта, который сам по себе действует в строго ограниченных рамках, заданных исконным владельцем. Да, следы скверны в разуме, которые оставляло после себя "Империо", пока что незначительны и едва заметны, но Рону повезло, что одно из "завихрений" расположилось рядом с блоком сведений о магловской генетике, о которых он неоднократно размышлял. Пара лет интенсивного применения, особенно прямого ежедневного контроля десятков порабощённых и... пожалуйте: искажение воспоминаний и психические отклонения. А дальше больше. Рон только сейчас задумался о том, что Воландеморт конкретно чокнулся именно от "Империо", что и толкнуло его впоследствии на создание остальных крестражей. - Итак... - Рон вернулся к повитухе Маок, плотной серокожей орчанке в кожаном платье и непонятного материала фартуке. Лицо её было не очень приятным на взгляд Рона: конкретно эльдарские уши, серая кожа с тёмным волнистым узором татуировок, выраженные скулы, квадратный подбородок, черные глаза, неоднократно ломанный нос с выраженной горбинкой, большой рот с толстыми серыми губами, шишки опухолей на шее... Внешность на большого любителя. Мутации бьют по обоим полам орков с одинаковой жестокостью, но от природы более крепкие физически орки выживают чаще, что и обуславливает такое печальное соотношение полов в их обществе. Урук-хаи - фактически последняя надежда для непрестанно мутирующей и страдающей орочьей расы. Они с каждым поколением всё меньше подвержены мутациям, выше, чем орки из других мест, выносливее и сильнее. А теперь, когда Рон воочию пронаблюдал появление новых детёнышей, можно сказать, экологически чистых... Надежда оправдалась. Вполне может статься, что орки через пару поколений ни в чём не будут уступать людям. Рон проведёт их через тернии, уничтожит эльдар, гномов, поработит хоббитов, захватит государства одурманенных людей, а там уже и о возвращении Саурона можно будет подумать... Рон покинул женскую часть подземелий. В центральном зале он забрался в кабину лифта на трольем приводе и медленно поднялся наверх. А на поверхности который день шла осада... Сам Рон себя находящимся в осаде не ощущал: еда устойчиво выращивается под землёй, руда добывается там же, вода тоже из артезианской скважины в подземелье, наверху производится только еда для людей, а также стоят промышленные площадки. Была у Рона мысль поместить всё производство в подземелья, но не хотелось возиться с вентиляцией. Он даже не хотел представлять, сколько усилий и ресурсов вложили гномы в свои подземные промышленные концерны, особенно на вентиляцию, которая для таких масштабов производства обязательно должна быть огромной и с механическим притоком/оттоком. При текущем уровне технологий Рон бы положил часть жизни на строительство адекватной подземной вентиляции. Поэтому только поверхность. Так дешевле и эффективнее, тем более он не хотел уподобляться гномам, которые тоже далеко не простые коротышки... Размышляя о инженерном гении гномов, Рон с довольством вспомнил о инженерном гении своём. Специально обученные орки с наставниками-людьми сейчас отливают и сверлят бронзовые заготовки, на которые потом тщательно наносятся орхоно-енисейские руны укрепления. Их потом проверяют на качество, присоединяют детали из других линий, такие как приклады, ударно-кремневые замки, прицелы, спусковые скобы и лишь после этого укладывают по десять единиц в тяжеленные свинцовые ящики, которые затем складируются в Свинцовой Комнате. Рон посещает эти помещения, открывает каждый ящик и напитывает руны на мушкетах "сырой" магией. Конкретно сейчас, по утреннему материальному отчёту от Гойла, у Рона есть уже четыреста единиц готовых мушкетов и пятьсот девяносто девять мушкетов ожидающих активации рун. Может показаться, что тысяча мушкетов - капля в море, если вспомнить про его восьмитысячную армию, но это только кажется. Залп сотни мушкетов может остановить кавалерийский удар, а если выстрелит тысяча... Можно побеждать в битвах не вступая в ближний бой. Тем более, идёт непрерывное производство в три смены. Самая слабая смена - третья. Туда набирали орков и мастеров-людей по остаточному принципу, поэтому там самый высокий процент брака. Рон считал, что можно было набрать случайных людей с улицы и заставить работать на станках с теми же результатами, но мастеров у него не так много, поэтому он использовал только тех, кого можно. Помимо производства в Изенгарде ещё и динамично развивалось строительство. Новый квартал почти закончен, а ведь в нём уже есть трёхэтажная школа на пятьсот аудиторий, построенная из полуторатонных монолитных блоков, как бы символизирующих незыблемость знаний. Очень тяжелая работа орков была облегчена Роном, который щедро сыпал заклинанием "Локомотор", пусть и с усилием, но позволяющим двигать массивные блоки. Благодаря Рону школа была возведена в рекордные сроки. А остальное орки строили сами. Всё-таки, есть у них чувство прекрасного и аккуратистский подход. Это ведь с их помощью Саурон возвёл Барад-дур. Простые дома двух-трёх этажей возводились десятками за недели, ведь Рон подключил и свою армию. А с сегодняшнего дня в новый квартал будут переселяться женщины с детьми. Рон намеревался ломать сложившуюся систему, когда орки в подземельях устраивают настоящий противоестественный отбор, в процессе которого гибнет большая часть потенциальных строителей, шахтёров и солдат. С этого дня всё будет по-другому.//Эрэбор. 10 мая 3019 г. Т.Э.//
- ... но... - Гимли запнулся. - Но, мой король! Вы должны помочь додавить скверну! - Кому это должен Король под Горой? - прищурился Первый советник короля Дугайн, сын Дойля. - Я не так выразился, Ваше Величество, прошу меня простить... - поклонился Гимли. - Но мы ещё не победили! Рональд Уизли, новый Тёмный Властелин, копит силы в Изенгарде, который сейчас осаждён Объединённой армией. Наша помощь будет очень кстати! - Если всё и так идёт хорошо, зачем нам вмешиваться? - впервые с момента начала аудиенции произнёс что-то Король под Горой Торин III Камнешлем. - У нас не всё ладно с дружиной после Битвы при Дэйле. Нет, мы не пойдём в этот поход. Пусть люди с эльфами и гномами Черновласых берут этот проклятый Изенгард... Мой же взгляд устремлён к Мории. Леголас, прибывший в Эребор вместе со своим другом, молчал и неотрывно смотрел на Короля под Горой. - Если дать Уизли достаточно времени, он поработит весь мир! - продолжал попытки переубеждения Гимли. - Госпожа Галадриэль говорит... - Ещё мне не хватало слушать слова какой-то престарелой эльфийской б№%ди! - оскалился Торин III. - Гимли, не испытывай моё терпение! Иначе изгоню тебя и твоего эльфийского дружка! Пожизненно! - Ты главное помни, Торин, что я пытался тебя переубедить. - холодным тоном ответил на это Гимли, которого очень задело такое заочное оскорбление королём Галадриэль. - Когда он придёт сюда, вспомни, о чём я тебя просил. - Уходим, Гимли. - Леголас взмахнул плащом и развернулся к королю спиной. - Ты мечешь бисер перед... - Ах ты, мерзкий эльфийский!.. - вскочил с трона Торин III Камнешлем и рванулся по ступеням вниз. - Мой король, он не стоит того... - мягко перехватил его Первый советник Дугайн. - Эти эльфы, ну, вы знаете... Гимли расстроенно вздохнул и поплёлся вслед за другом. Галадриэль передала ему сообщение. Тьма за стенами Изенгарда набирает силу. И только объединёнными силами удастся одолеть её. Торин III Камнешлем отказал им. Но он не единственный гномий самодержец в Средиземье. Они направились дальше.