***
Бетти Купер жуёт орбит без сахара, чтобы не портить фигуру. Бетти Купер курит только вишнёвые сигареты, чтобы от неё не пахло табачным дымом. Бетти Купер носит вызывающие гламурные шмотки и рисует помадой дьявольски красного цвета больную улыбку на лице. Но та же Бетти Купер жуёт орбит, чтобы не тряслись ноги от нервов. Та же Купер покупает вишневые сигареты, потому что они стоят дешевле остальных. Та же Купер носит то, что не подошло подружке-Лодж, и рисует улыбку украденной у Шерил старой помадой. А больной она получается потому, что уголки губ уверенно опускаются вниз. В школе никому не обязательно знать, что одна из королев живёт в постоянном хаосе. Что отец, который уехал от безумной матери в неизвестном направлении, даже не удосужился попрощаться. Что прошлая королева выпускного Полли живёт в психушке, потому что не выдержала нервного напряжения. Что мать оставила всё, что когда-то имела на дне бутылки, включая работу в газете. И дочь. Купер идёт домой, уже представляя сегодняшний вечер. Такой же как и вчера. Она вновь будет слушать оскорбления от матери, упорно их игнорируя. Сядет у окна на вечерний созвон с девочками, поднося телефон к подоконнику, станет накручивать провод на палец и курить сигарету, чтобы не послать Шерил с её бредовыми идеями к черту. А после, снимет со сборника романов Оскара Уайльда дурацкую обложку дешёвого романа для домохозяек и расслабится в теплой ванне. Однако, сосредоточиться на романе не получилось. Шерил рассказала о вечеринке, на которой будет вся школа, и мысли Бетти охватил тот парень из школы, Джагхед. Она вспомнила, что его глаза серые, почти черные, и что от него пахнет табаком и кофе. Она вспомнила о его ладонях, со сбитыми костяшками и длинными пальцами. В ее голове промелькнула мысль, что он бы мог быть отличным пианистом. Бетти не знала о нём совершенно ничего, но его загадочная и темная аура притягивала её. Ночной автобус из Гриндейла задерживался, и Бетти начинала переживать, что и вовсе не успеет сегодня поспать. Ноги и голова гудели после тяжелого рабочего дня в придорожном кафе, куда точно никто не сунется из её друзей. Кто знает, что сделает с ней Шерил, если узнает, что одна из королев школы работает официанткой? На часах четыре утра, и если автобус не приедет в ближайшие полчаса, про сон можно забыть. Чтобы из простушки Бетти стать Элизабет, Купер требовался час. Она пыталась, правда пыталась, порвать с Шерил и присоединиться к аутсайдерам, но каждый раз она оставалась одна. И снова возвращалась к элите, облачаясь в желтый пиджак как в свои кандалы. Проклятье золотой молодежи.***
Утро Джагхеда началось в шесть утра, когда после бессонной ночи за чтением романа из тайника за шкафом, его разбудила Тони, с громким криком врываясь в его комнату. — Вставай Дон, мои пташки мне напели, что сегодня вечеринка, на которую мы обязаны пойти, — разлепляя глаза, Джонс ощутил резкий приступ головной боли. За неделю проживания в этом доме, он должен был привыкнуть к подобным выходкам Тони, но после уединения и неприкосновенности молодого Дона в Сицилии, это было трудно, — Так же я на хвосте принесла тебе весть, что перед завтраком твой отец ожидает тебя на разговор, поэтому вставай. Ураган Топаз покинул обитель Джонса, лишив последней надежды досмотреть свой сон, поэтому, поднявшись с постели и убирая книгу в тайник за шкафом, он надел на себя свою накрахмаленную рубашку и попытался привести свои кудри в более-менее нормальное состояние. Но, после того, как расческа застряла в волосах, он с раздражением бросил ее в раковину и взлохматил прическу, проводя аналогию между своим отражением в зеркале и хиппи, которых видел в Италии. Отстукивая тяжелыми ботинками по мраморному полу, он направился в кабинет отца, думая, какой же на этот раз его ждет разговор. Отворив тяжелую дубовую дверь, он зашёл в мрачное помещение, видя ЭфПи, восседающего за столом и курящего кубинскую сигару. — Доброе утро, сын, — поприветствовал его отец, отсалютовав ему чашкой кофе, — У меня для тебя поручение. — Я слушаю, — включился в работу Джагхед, который порядком соскучился по своей должности молодого Дона. — Помнишь ли ты наших соседей из Неаполя, Лоджей? — это было, скорее, утверждение, — До меня дошёл слух, что они открывают казино, и нам нужно предложить сотрудничество. Зарыть топор войны, так сказать, — ЭфПи отхлебнул кофе, — Ты должен поехать в Центервиль, в следующие выходные, чтобы представиться соседнему клану и предложить помощь нарко-картеля. Можешь взять с собой даму, которую будешь держать под руку, ту, которую хочешь, но кому полностью доверяешь. Я бы предложил Тони, но знаю, что ты откажешь. — Хорошо, я понял, — Джагхед вздохнул. Кого ему взять на эту роль? Отец явно знал, что Топаз он не возьмет потому, что слушать её над ухом во время поездки будет просто нереально.***
Вечеринка у кого-то в дорогом особняке, на которую их притащила Тони, была в самом разгаре. Пьющие школьники пользовались услугами бара, а из притащенных не пойми кем колонок играла группа Queen. — Народ! — с барной стойки привлекла внимание всех Шерил, заставляя заглушить музыку, — Время бутылочки! Семь минут рая, мои дорогие!!! Одобрительный гул толпы, стекающейся в гостиную, вслед за Блоссом, заставил Джагхеда, обычно стороннего наблюдателя, идти за толпой, чтобы посмотреть на это шоу. Шерил, Вероника, Бетти и другие участники сели в круг вокруг стола, и когда Блоссом подняла глаза на людей вокруг и заметила Джонса, сидящего поодаль, громко крикнула: — Сегодня у меня слишком задорное настроение, Джонси, садись в круг! Отказы не принимаются.***
Купер, которая сидела на диване попивая яблочную водку, закатила глаза. Задорное настроение, в понимании Шерил Блоссом, это поссорить всех и наслаждаться хаосом вокруг себя. Ну конечно, королеве этой школы нравится смотреть, как троянский конь, которого она запустила, медленно раскрывается. Ничего необычного. Джагхед сел в кресло напротив, покручивая лёд в своем бокале, через стекло наблюдая за каждым из присутствующих. Шерил — заговорчески улыбается, смотря на него, явно желая сделать какую-нибудь подлость; Вероника, как обычно пилит ногти с безразличным выражением лица, а Бетти, так же как и он мешает трубочкой лёд в своем бокале. Улыбнувшись ей, и получив в ответ то же, он отвернулся к Блоссом и стал ждать её слов или решений, внутренне оставив воспоминания в этих умилительных ямочках на щеках. Господи, нет! Не оставил! — Итак, дети мои, — заговорила Шерил, — хозяин дома спит, так что это право беру на себя я. Итак, первые семь минут в раю проведёт…- она выдержала театральную паузу, коварно усмехаясь, — новенький, что на счет тебя? Покажем мальчику, как принято веселиться в нашей школе? — толпа восторженно загудела. Взяв в руки пустую бутылку из-под дорогого вина и поставив его на столешницу, Шерил вытянула свою костлявую руку с ярко красными ногтями, унизанную дорогими кольцами и браслетами. Повернув бутылку, раскрутив, все замерли, ожидая, кто пойдет в чулан с Джонсом. — Оу, малыши, бутылка остановилась между… Бетти и Вероникой, — глаза Бетти немного притупились, и она продолжила пить, будто ничего не случилось. Зато Вероника, сделав взгляд обворожительным, подмигнула Джагхеду, прикусывая нижнюю губу. На её попытки соблазнить его, Джонсу хотелось смеяться, — Но так как я самопровозглашённая хозяйка дома, я хочу, чтобы в чулан с новеньким пошла, — опять эта пауза. Джагхеда порядком начала бесить манера речи Шерил, — Ты Бетти. Пусть это будешь ты.***
Как только дверь чулана за ними закрылась, Джагхед проверил наручные часы. Он абсолютно не знал, о чём говорить с Бетти и впервые за несколько лет чувствовал себя неловко. — Ладно, я первая, — начала Бетти, — раз уж у нас есть семь минут, то у меня такой вопрос. Откуда ты переехал? — Легко, Италия. Если точнее Сицилия, — сразу ответил Джагхед, — шесть минут тридцать секунд. Как ты попала к Шерил в компанию? — Наши родители дружили, когда мы были детьми, Вероники тогда с нами не было. Только я и она, — ответила она на одном дыхании, — теперь я. У тебя нет акцента, значит ты американец. Как ты оказался в Сицилии? И на сколько? — Ну… это уже сложнее, — проговорил Джонс, хмуря брови, думая, что бы ответить и не сболтнуть лишнего, — Отец встретил мою мать в Сицилии, отвез её в Америку. После, они развелись, мать вернулась обратно, а я остался с отцом, братьями и сестрой. Но два года назад, когда мне было пятнадцать, мы сильно поссорились, и он отправил меня к матери. Вот сейчас я вернулся, — ответил Джагхед, пожимая плечами, проверив часы, — Пять минут. У тебя есть братья или сестры? — Эм…- было видно, что это больная тема для Бетти, — давай не будем больше играть? Я устала и хочу под шумок свалить, пока Шерил не заметила пропажу. — Как хочешь, — им повезло, потому что чуланы находились в другой комнате, отдельной от гостиной, где сидели все тусовщики. Открыв дверь и посмотрев по сторонам, эти двое прошли по коридору, почти на цыпочках, воровато озираясь. Прислушиваясь ко всем звукам, исходящим из гостиной, они оказались на улице. Встав за воротами, оба выдохнули с облегчением. Обоих ужасно нервировала эта вечеринка, на которую изначально вообще не хотелось приходить. Достав из кармана сигареты, Джагхед предложил Бетти одну, но заметил, что Купер достала из своей сумочки пачку, аналогично предлагая Джонсу. Секунда, и их обоих прорвал дикий смех, они добрых десять минут не могли остановиться, но глубоко вдохнув, пересилили себя. — Тебя подвести домой? — спросил Джагхед, прикуривая свою сигарету, затягиваясь полной грудью. — Ох, нет необходимости. Вообще не хочу туда, — сказала девушка, ловя на себе вопросительный взгляд Джагхеда, — Даже не спрашивай. — Хорошо, не буду, — проговорил он, зажимая сигарету в зубах, и поднимая руки в знак согласия, — предложу просто прокатиться. Покажешь, как надо развлекаться в Ривердэйле без Шерил Блоссом. — Идёт. С тебя транспорт и…- она задумалась, пока они шли к машине, по дороге выкидывая бычки в кусты, — ну допустим, хороший алкоголь, — она захихикала, в голове представляя себе чудный вечер в нескучной компании. Подойдя к «Понтиаку» Джагхеда, она удивленно выпучила глаза, — Это твоя? — Эм, ну да, — сказал Джагхед, говоря так, будто не видел ничего необычного в том, что у семнадцатилетнего школьника, довольно не плохая машина. Он галантно открыл дверь перед Бетти, захлопнув ее, а после сел на водительское сиденье, — О, и на счет алкоголя. Загляни в бардачок. Купер, повинуясь совету, открыла бардачок, обнаруживая початую бутылку «Хенеси», про себя удивляясь ещё больше. — Ещё вроде есть в багажнике, но я не уверен. Зато там есть пледы, можем поехать в одно мое любимое место, — он неотрывно глядел на неё и на её выражение лица. Она явно была удивлена или даже шокирована тем, что у, казалось бы, обычного подростка дорогая машина и в бардачке лежит бутылка «Хенеси», которая стоила почти весь её недельный оклад. Не сумев проговорить ни слова, она молча кивнула, позволяя Джагхеду увезти её в незнакомое место. Любая девушка должна была насторожиться, но почему-то она упорно не могла заставить себя это сделать. Не с ним. Вокруг него летала некая аура защищённости, аромат дыма и кофе придавал ощущение свободы.***
На ночном небе давно зажглись звёзды. Река внизу дико ревела, несясь по течению не в особо обычном для неё ритме. Высокие клёны окружали пару, завораживая своим величием. Вдох. Она впускает никотин в свои легкие. Выдох. Отравляющий яд сизой струйкой дыма выплывает из-под ее губ и растворяется в темноте холодного, темного и когда-то пугающего леса. Снова вдох. И вновь она дает телу начать жить, наполняя его кислородом. Затушив бычок от хер-знает-какой по счёту сигареты и откинув его в сторону, она всматривается в звёзды, которые улыбаются ей с синего небосклона, на котором уже давно зашло солнце. Элизабет потеряла счёт времени, сколько она уже сидит с Джагхедом, положив голову на его крепкое плечо, попивая виски и смотря за звёзды. Им было комфортно друг с другом, и она не видела смысла наполнять столь приятную тишину, наполненную лишь глубоким дыханием, шумом реки и колыханием деревьев, бессмысленными разговорами. Она прикрыла глаза, думая, что сейчас заснёт от этих мыслей, прямо на плече Джагхеда. В её глазах собрались обжигающие слёзы. Ей просто нужно было кому-нибудь выговориться. — Джагги… — сердце брюнета йокнуло от этого милого прозвища. Никто никогда его так не называл, — Я не идеальная. — Никто не идеален, Бетти, — сердце пропустило удар от той боли в голосе, что звучала от блондинки. — Нет, ты не понимаешь. Это всё напускное, — она подняла голову с его плеча, заглядывая в его глаза своими, полными слёз, — Я не рассказала тебе. Тогда, в чулане. У меня есть сестра Полли. Она сейчас лежит в лечебнице для душевно больных, потому что не выдержала нервного напряжения, — слёзы полились из её прекрасных глаз, и брюнет притянул её к себе в обьятья, чувствуя, как намокает рубашка, — У неё должны были быть близнецы. Она потеряла детей, от неё ушел парень, брат Шерил, и это всё в один день после выпускного. Она не выдержала и пыталась вскрыть вены, Джагги, — Бетти горько зарыдала, сильнее прижимаясь к Джагхеду, чувствуя его бешеное сердцебиение, — Я нашла её. — Т-ш-ш… — от слов Бетти, он казалось, вообще перестал дышать, тоже захотелось выговориться, — Я тоже от тебя кое-что скрыл, — заговорил Джагхед, кладя голову на её макушку, — Ты, наверное, догадалась, что все мои братья и сестра мне не родные. Но, наверное, так же не знаешь, кто мы. Вспомни истории, когда ты была маленькая, тебя определённо ими пугали. Змеи, — он почувствовал, как Бетти передернуло, — Это не была простая выдумка. Моя семья, Змеи. Мы должны защищать друг друга. Я должен буду ими управлять, когда мне исполнится двадцать лет… — Господи, Джагги…- Бетти подняла на него свои глаза, немного красные от слёз. — Бетти, — прошептал Джагхед, заправляя ей прядь волос за ухо, — можно я тебя поцелую? Получив в ответ кивок, он осторожно наклонился к ней, увлекая в нежный поцелуй. В этот момент для них не было никого, все проблемы испарились, а мир сузился до них двоих. Её губы были со вкусом вишни из-за сигарет, которые она курила, увлекали в свой сладкий плен. Его губы были со вкусом табака. Пряные и приятные, которым невозможно было не подчиниться. На горизонте начало подниматься солнце.