stay with me

Машина Джагхеда на всех порах летела в родовое поместье Змей, где в одной из комнат жила сестра Свит Пи, Рокки. Она была штатным врачём клана, на случай, если пулевое или же другое ранение нужно скрыть. Свит Пи со всей силы давил на газ, но до места всё равно оставалось не менее получаса. Джагхед как в трансе перебирал золотистые волосы, пахнущие ванилью и табаком, завороженно смотря на бледное лицо девушки, лежащей у него на коленях, всматриваясь в его тонкие черты. — Джаг! — повернулся к нему Свит Пи, отрываясь от дороги, — Роеки говорила следить за пульсом. Если он подскочит, нужно облить водой. Согласно кивнув, Джонс взял Бетти за запястье, обнажая абсолютно все шрамы. Но в глаза ему бросились конкретно свежие, ещё кровоточащие пунктиры от ногтей. Еле дотрагиваясь до них, Джагхед провел по одному большим пальцем, собирая капающую с него кровь. Кулачок медленно приходящей в себя Бетти сжался, заставляя сердце Джага пропустить несколько ударов. — Тише, Бетти. Слушай меня, детка, — истерически шептал ей Джонс в макушку, поднимая в свои объятья, — Слушай мой голос. Всё хорошо, слышишь? Тебе скоро помогут. Оставайся в сознании, прошу тебя. Не оставляй меня, прошу. Ладно? — ресницы бетти дрогнули, и она открыла глаза, пытаясь сфокусировать расплывающийся взгляд на Джонсе, — Умница. Молодец, так, смотри на меня. Мы обязательно разберёмся со всем, и ты увидишь свет ещё раз, клянусь. Только прошу, не отключайся, милая… — Джаг, готовься! — крикнул с переднего Свит, — Почти приехали!

***

Передозировка диазепамом. Шрамы. Что пережила эта бедная девочка? Он не помнил, как на дрожащих от паники за жизнь Бетти руках занёс её в кабинет врача, как Рокки спрашивала, что случилось, или, осматривая её неестественно большие зрачки фонариком. Свит Пи, также переживавший за блондинку, но всё ещё сохраняющий признаки разума практически вытолкал Джонса из палаты. А ведь Джагхед так не хотел отпускать её руку. И вот сейчас, они оба сидят на крыльце чёрного входа, около таблички «не курить», и так осознанно нарушают это правило. Кто додумается запрещать что-либо змеиному принцу и его правой руке? — Джаг, — спросил Свит Пи осипшим от дыма голосом, — Что это была за забота к Бетти? Джаг, стряхивая пепел с сигареты на сухой асфальт, в попытке подобрать слова к тому, что вообще не мог объяснить сам, — и я честно не знаю, что это вообще была за хрень. Понимающе кивнув головой, Свит было снова потянулся в карман за пачкой, как вдруг его прервал хлопок двери сзади. — Привет братцы-курильщики. Угостите даму сигареткой за информацию о состоянии «малышки» Джага? — попыталась пошутить Рокки, присаживаясь между ними на холодные бетонные ступени. — Не смешно, сестрица, — поддразнил её Свит Пи, протягивая ей раскрытую пачку. — Мерси, галантный ты мой. В общем. Состояние стабильное. Она просто в хлам обдолбанная и сейчас спит. Может проспать так несколько дней, так что не пугайтесь, — устало прикуривая, девушка словно решалась сказать что-то еще, но думала, — Свит, принеси мне куртку из кабинета, будь добр, — удачно слив брата, она подождала, пока он уйдет, и продолжила, — Джаг. Что за хрень? Что с ней случилось, и почему она вдруг «малышка»? — Джаг было открыл рот, чтобы ответить, но Рокель его перебила, — Об этом я спрошу потом Свитти, ему ты видимо уже всё доложил. Но у Бетти на лицо все признаки истощения. Ты видел вообще эти шрамы? — это был скорее риторический вопрос, потому что девушка сразу продолжила, — Я знаю, так делать нельзя и всё такое, но мне попалась на глаза её медицинская карта. И как то случайно она попала под ксерокс. Думаю, тебе будет интересно почитать. И она ушла, словно случайно оставив на лестнице папку со всеми страшными секретами Элизабет Купер. Не думая ни секунды, он решил, что хочет, чтобы Бетти рассказала ему всё, что посчитает нужным сама. Поэтому он достал из кармана зажигалку и поджёг всю стопку бумаг, которые пеплом поднимались вверх. В некоторых местах можно даже было разобрать буквы.

***

Проследив, чтобы Бетти спокойно осталась в его комнате, отсыпаться, Джагхед был вызван к отцу. В кабинете у ЭфПи было душно, тяжёлые портьеры создавали таинственный полумрак, закрывая ночной свет. — Садись, сын, — проговорил Джонс-старший, разворачиваясь в массивном кресле, которое скрипнуло дорогой кожей, — Птички донесли, что Чик мертв. Хорошая работа, — вновь начался театр одного актера, который ЭфПи умело играл, — Хвалю тебя за это. Также, мои пташки донесли, что в твоей комнате спит твоя amanti, — Джагхед поморщился. — Слишком рано для таких заявлений, — Джонс выдохнул, прожигаемый взглядом отца. — Я всё вижу, Джагхед, — усмехнулся ЭфПи, наливая скотч в стакан, протягивая тот сыну, — Ты так за неё переживал. Я бы хотел с ней поговорить завтра, когда девушка проснётся, и проконсультировать юную красавицу по поводу поездки, — отец вновь усмехнулся, щёлкнув пальцами, будто что-то забыл, — О, точно, она должна надеть это в поездку, чтобы обезопасить себя, — он открыл ящик стола и достал оттуда браслет, почти такой же, как у Глэдис Джонс, только вместо черной мамбы, знака отца, был вылит Аспид — знак Джагхеда, — Отдай ей, как проснётся. На этом ты свободен. Кивнув, Джагхед встал с кресла, туша сигарету, которую до этого держал в руке в стакане, уходя. Отстукивая подошвами, он шёл по коридорам, отделанным мрамором, направляясь на третий этаж, где находились жилые помещения. Предупредив гувернантку, жену одного из младших солдатов, что в его комнату лучше не заходить, он приоткрыл дверь, пуская щель света на кровать с тяжёлым болдахином, на которой сладко спала Бетти. Время было около двух или трёх, самое тёмное время, когда змеи выползали из своих нор. «Самый тёмный час перед рассветом» — вспомнилось Джагхеду, который будучи ещё очень юным прочитал это в одном из старых рассказов из библиотеки. Простыни на его кровати хрустнули, и Джагхед обратил внимание на Бетти, которая сладко потянулась и открыла глаза. — Джагги, — сердце ёкнуло от этого милого прозвища, — Где… Где я? — голос всё ещё хрипел ото сна. — Ты у меня, — мягко ответил Джагхед, чувствуя, как браслет в кармане брюк жжёт, желая попасть в ручки маленькой хозяйке. Как и его сердце, — Ты обдолбалась таблетками, словила передоз. Слава Богу, я тебя нашнл, потому что губы у тебя уже синели. — Спасибо, — Бетти потёрла руками глаза, словно ребенок, который не мог прогнать остатки сна, — Спасибо, за всё. — Это, кстати, тебе, — он вынул из кармана тот самый браслет, который отдал ему отец, — Если наша поездка всё ещё в силе, то надень его, когда мы поедем. — Какая красота, — глаза у Бетти засверкали, при виде искусной работы ювелира, — Я потом его верну, это слишком дорого, чтобы его принять. — Носи его на руке, так мне будет спокойнее, — умоляюще прошептал Джагхед, застёгивая браслет на тонком запястье девушки. Вместо ответа Бетти поцеловала его. Джагхед опешил. Губы Бетти были всё такими же сладкими, всё также были на вкус как вишня и всё также уносили в нирвану за считанные мгновенья. Купер сильнее вжалась в Джага, напиваясь бедром о уже довольно внушительный бугор в брюках парня. Углубив поцелуй и буквально повиснув на всё ещё пребывающим в шоке Джонсом, Бетти начала решительные действия. Пуговку за пуговкой она начала расстёгивать рубашку мужчины, уже ощущая пальцами его тёплую кожу с несколькими шрамами Джагхед пришёл в себя, притянул Бетти за талию, впечатывая в своё тело ещё ближе только тогда, когда её ноготки легкими, порхающими движениями скользнули по твёрдому прессу, к дорожке жёстких, чёрных волос, которая уходила под пряжку ремня, кружа там. — Детка, — Джагхед угрожающе рыкнул прямо в поцелуй, не отрываясь от Бетти, которая уже пыталась расстегнуть на нём ремень, — Если ты продолжишь… — Я этого и добиваюсь, милый, — проговорила Купер, обжигая горячим дыханием подбородок мужчины, — Пожалуйста… — Чёрт, — Джагхед поднял Бетти под бёдра, неся в сторону своей кровати с тяжёлым болдахином, целуя в шею, не отрываясь от девушки ни на минуту. Тихий, задушенный стон вырвался из губ Купер, когда она осторожно упала на мягкую постель с атласными простынями, смутно различая перед собой Джагхеда. Горячими губами он провёл дорожку от чувствительного места за ушком к шее, облизывая бьющуюся венку, и тут же прикусывая, оттягивая нежную кожу, оставляя там след от зубов. Руками он чертил узоры на её бёдрах, пробираясь к резинке трусиков, поигрывая с ней пальцами, ощущая липкую влагу. Бетти уже открыто стонала, цепляясь за его ласки как за спасательный круг, утопая в ощущениях. Это был уже не первый раз, а эмоции совершенно другие. До этого она как будто вообще не знала, что значит не просто животно «трахаться», а отдаваться друг другу, растворяясь. Она перешла к решительным действиям, протягивая руку к ремню Джагхеда, трясущимися от возбуждения пальцами пытаясь справиться с пряжкой и застёжкой на брюках. Джонс же стянул с Бетти платье, обнажая своему жадному, голодному взгляду бельё девушки, про себя отмечая, что ничего прекраснее неё, практически голой, в предрассветных лучах, в своей постели и всю красную от возбуждения, не видел. Цепкие пальчики Купер всё же справились с ремнём и брюками, и, запуская руку ему в боксёры, она наткнулась на довольно внушительное возбуждение парня. Слегка поглаживая его, она удовлетворяла себя его тихими, срывающимися на рык стонами. Джонс оторвал её руку от себя, стянул с себя и девушки остатки одежды, закидывая их в дальний угол комнаты. Элизабет предстала перед ним во всей красе, с поблескивавшей влагой на бёдрах, которые призывно раскрылись для него. — Чёрт, презерватив, — вспомнил Джагхед, уже собираясь встать за ним, но Бетти притянула его обратно, мягко целуя, словно успокаивая. — Я на таблетках, — прошептала и, вновь почувствовав на своих губах губы Джонса, ощутила, как он одним рывком вошёл во всю длину. Обоюдный стон наслаждения, громкий у Бетти и приглушённый у Джага, пронёсся по комнате, наверняка будя уборщицу. Давая ей привыкнуть к размеру, Джагхед сделал несколько маленьких толчков, не в силах держать себя в руках. Внутри она была горячей, словно ад, плотно сжимая его член мышцами. Ещё один толчок, уже более уверенный, и Бетти вновь стонет. Темп нарастал, стонов становилось все громче. — Ты просто рождена для стонов, детка, — прошептал Джагхед Бетти на ухо, покрывая её лицо беспорядочными поцелуями. Набирая бешеный ритм, Джагхед чувствовал, что его разрядка такими темпами не за горами. Замедлив движения, он услышал недовольный стон Бетти. — Джагги, ещё, — практически прокричала Купер, распалённая до предела, не в силах справиться со своим возбуждением сама. — Проси меня, — сквозь зубы прошипел Джагхед, когда она сжала его внутри вынуждая двигаться. — Пожалуйста! — крик оглушил его, когда он вновь двинул бёдрами, вновь набирая прежний ритм, — Я… я скоро! Ещё несколько интенсивных толчков, так, что кровать ударилась о стену и заскрипела, и Джагхед вновь почувствовал, что его разрядка не за горами. — Кончай, малышка, — его пальцы опустились на клитор девушки, нажимая на него, унося ту в собственный оргазм. Тысяча фейерверков вспыхнули перед глазами, и она закричав, сжала Джагхеда настолько туго, что тот тоже подошёл к концу, изливаясь внутрь, ещё несколько раз инстинктивно толкнув бёдрами. Устало свалившись рядом, выйдя из девушки, Джагхед заботливо укрыл их обоих пуховым одеялом. Солнце уже вставало на горизонте, освещая комнату. Притянув девушку в свои объятья, пара уснула сладким сном.

***

ЭфПи не считал себя человеком чести. Он отходил от принципов, жил лишь по законам клана. Он был паршивым отцом для своего сына и для своих неродных детей. Всех всегда приравнивал под одну гребёнку, не выделяя никого. Видел силу Свит Пи, задор Фэнгса, дипломатичность и рассудительность Хоакина и ум Тони. Джагхед же был маленьким и спокойным ребенком, но ЭфПи упорно ломал его, пытаясь сделать его суровым, дипломатичным и сильным, как братья и сестра, но Джаг упорно оставался «на уровне». Читал свои книжки, пока в один день ЭфПи не психанул и не вывел всех змей смотреть, как по одной сжигал все книги из фамильной библиотеки. Романы, пьесы, стихи, рассказы, всё летело в огромный костёр, пока вокруг собирались все жители дома, чтобы посмотреть, как будущий дон, которому едва исполнилось восемь, с холодным лицом смотрел, как его отец сжигает всё, что ему было дорого. Ни одна слеза не упала с глаз мальчика, ещё неделю он оставался безмолвен, отказываясь от еды, а потом окунулся в жизнь мафии, показывая небывалые способности. Его дух был сломлен, а погоны получены. Выкуривая сигару, Джонс старший вспоминал о том, как плохо поступал все эти годы. Как бросил на свою жену часть клана, уезжая с сыном в Америку и запрещая общаться, потому что она, по его мнению, размягчала характер будущего дона. Вспоминал, как прогнал свою верную консильери Эрику, после того, как та рассказала, что беременна. Сестра Джагхеда родилась, когда тому было восемь. ЭфПи не признал ребёнка, потому что, во первых, не хотел ещё одного ребенка, а во вторых, не хотел, чтобы престол Джагхед делил с кем-либо ещё. Много о чём он жалел в своей жизни, но, докуривая сигару, он понимал, что был одним из самых грозных Донов после своего отца в истории всей семьи. При нём наладилась поставка алкоголя и трав из Индии и Канады, он вырастил достойного приемника и сплотил клан. ЭфПи надеялся, что, оставив сына в руках молодой Элизабет, он принимает правильное решение. Солнце входило в зенит на ясном, безоблачном небе.

***

Открыв глаза, взгляд Бетти сразу наткнулся на бледное лицо, с россыпью редких, едва заметных веснушек и родинок. Чёрные кудри спутались, создавая на голове парня настоящее гнездо. Приподняв голову, и, вспоминая сегодняшнюю ночь, губы Купер растянулись в улыбке. Самой искренней за последние несколько дней. Браслет на руке ощутимо болтался, а приятная истома в теле заставила девушку расслабленно потянуться в объятьях мужчины, вновь укладывая голову на его плечо. — Доброе утро, детка, — сонно проговорил Джагхед, притягивая Бетти ближе в свои крепкие объятья, желая провалиться в спокойный сон после бессонной ночи ещё хоть на чуть-чуть. — Доброе, — Бетти, понимая намерения Джонса, выбралась из его объятий, слегка пиная того подушкой, — Ну-у нет, ты не ляжешь снова спать. Подъём! Старчески прохрипев, Джагхед нехотя открыл глаза, понимая, что остатки сна ускользнули от него. — Хорошо, мамочка Купер, — резко поднимаясь с кровати, он подхватил её под бедра, закидывая на плечо, — Мы идём в ванну. А ещё, — он хищно облизнулся, — Тебе идёт моя футболка. Элизабет покрылась краской. Под утро она надела на себя мужскую футболку, которая висела на стуле в его комнате. Поставив Купер на пол, Джаг легко чмокнул её в губы, начиная расчёсывать волосы, которые упорно хотели обратное, завиваясь аккуратными чёрными волнами. Оставив попытки, Джагхед под лёгкий смешок Бетти откинул расчёску в раковину. Их отвлёк стук открывающейся двери. В комнату ураганом влетела Тони, смотря на Бетти хитрыми глазами. — Напоминаю, сладкие, — протянула она, складывая руки на груди в умилительном жесте, — ЭфПи ждёт вас обоих у себя. Завтрак подали четыре часа назад, я не стала вас будить, голубки. Бетти, пойдём, я дам тебе что-нибудь из одежды, твою забрала прачка под утро. Вы двое, были довольно громкие ночью.