***
Проведя весь вечер за выбором кандидатуры для благотворительного вечера, Джин так и не придумывает никого, кроме Намджуна, предложенного папой. Как ни крути и как ни отпирайся, а он самый подходящий для этого человек, если не учитывать личную неприязнь Сокджина. Он отлично умеет вести диалог, умеет убеждать, как никто другой знает об их госпитале и его потребностях, и, чего уж скрывать, в самом деле обаятельный, хоть и тот ещё засранец. О том, что Намджун идёт с ним на Вечер, Сокджин решает сообщить ему сразу, как только приходит на работу. Ему надо успеть сделать это до того, как снова позвонит главврач, требуя назвать имя для пригласительного билета. Отправив Чонгука в ординаторскую изучать истории болезней новых пациентов, он просит его заодно передать Намджуну, чтобы тот зашёл к нему. Альфа появляется в его кабинете немногим позже. Джин, отрываясь от ноутбука, указывает ему на кресло, стоящее напротив. — Разговор будет долгим? — усмехается Намджун, плюхаясь в кресло и внимательно смотря на своего босса. — В следующую пятницу ты идёшь со мной на благотворительный вечер, — решает не ходить вокруг да около Сокджин. — В следующую пятницу? Точно нет. — Не «нет», а «да». — Я занят в следующую пятницу. — Отмени, — Джин складывает на груди руки и откидывается на спинку своего кресла, уверенный, что Намджун отказывает ему из вредности. — Не буду я ничего отменять, у меня свидание! Повисает недолгая пауза. Сокджин неловко тупит взгляд. Становится немного не по себе от мысли о том, что со стороны он выглядит как беспринципный мудак-начальник, который не устроил собственную личную жизнь, и поэтому чхать хотел, что таковая есть у его подчинённых. Однако у Джина прямо сейчас нет выбора. Ему нужен Намджун на этом Вечере. — Ничего страшного, перенесёшь своё свидание на другой день, — спокойно продолжает омега. — А в пятницу ты идёшь на Вечер. Или мне что, начать припоминать все твои косяки, которые я спустил тебе с рук? Пора платить по счетам. Намджун зеркалит его позу, упрямо складывая на груди руки, отчего ткань на его хирургическом костюме в области бицепсов натягивается, и враждебно уставляется на босса. — А ты не можешь не использовать своё положение в своих целях, да? — Это нужно не для меня, ты мне даром не сдался. Так что будь добр, побудь один вечер милашкой, больше от тебя ничего не требуется. — Будешь должен, — с ухмылкой бросает Намджун и встаёт с кресла, чтобы покинуть кабинет. Это не альфа, а сплошная головная боль для Джина.***
Первый день в акушерстве и гинекологии для Чимина начинается с того, что он залетает в отделение буквально за секунды до начала рабочего времени. Юнги, шедший в этот момент по направлению к своему кабинету, бросает взгляд на часы и едва заметно усмехается, но всё же приветственно ему кивает. Чимин, махнув ему рукой в ответ, идёт сразу к бывшему месту старшего медбрата за постом, находящимся посреди отделения — туда, где обитает обычно рабочая смена, занимаясь разной бумажной работой, вроде медбратской документации, подшивания результатов анализов и обследований в карты пациентов и много чего ещё. Юнги перед этим ему уже показал что и где находится, а также представил коллективу. Некоторых ребят он уже знал, сталкивался с ними в раздевалке или кафетерии. Дружбы он тут ни с кем водить не планирует, ему лишь нужно навести порядок в работе и документации, поэтому он решает не терять времени. Коротко поздоровавшись с рабочей сменой, он усаживается за ноутбуком и открывает программу, попутно ища в столе нужные журналы учёта, пока в системе идёт загрузка. — А… ты надолго к нам? — интересуется один из знакомых Чимину медбратьев. Парень привалился к стойке прямо напротив него, наблюдая за его действиями. Тут же подходит ещё один медбрат, имя которого он не знает, и тоже включается в разговор, внимательно уставившись на нового старшего их отделения. — Возможно, а что? — вскидывает голову Чимин, отвлекаясь от перебирания стопки журналов, в которой он искал журнал учёта наркотических препаратов. — Да мы, вроде, сами справлялись, — парень пожимает плечами. — Ваш заведующий так не считает, — хмыкает он и возвращается к изучению документации отделения. Парень переглядывается с другим омегой — Дэвоном, сидящим по правую сторону от Чимина и оформляющим данные поступившего пациента в программу на ноутбуке, но оба они ничего не отвечают. Полагая, что вопрос исчерпан, Чимин снова погружается в свои дела, но спустя минуты понимает, что омеги так и стоят, опираясь локтями на стойку, только теперь обсуждая уже что-то своё. — Завтрак у пациентов уже закончился? — интересуется он, привлекая внимание парней. — Закончился, — кивает один из них. — Разве не пора начать инъекции? — выгнув бровь намекает Чимин. Он уж не знает, какой порядок у них здесь был при прошлом старшем, но при нём здесь будет как положено. Если будет нужно, расписание дня как в детском саду им распечатает. Медбратья снова переглядываются и молча уходят в сторону процедурного кабинета. Что ж, быть дружелюбным не получается. Но он и не обязан им нравиться. Для него главное, чтобы работа среднего персонала в отделении была отлажена, как часовой механизм. Отставив в сторону найденный журнал по наркотикам, решая вернуться к нему в последнюю очередь, Чимин наводит порядок в остальной документации, каждый раз тихо вздыхая, когда приходится аккуратно исправлять очередную ошибку. Журналов не так много, ведь многие вещи уже давно переведены в электронный формат, кроме тех, с которыми это сделать пока проблематично с юридической стороны вопроса, но даже так они умудряются делать ошибки. Позже Чимин находит на ноутбуке рабочий график на месяц, принимаясь его анализировать. В графике не меньший бардак, чем в документах. — Кто составлял график? — поворачивается он к Дэвону, который давно закончил оформление поступившего роженика и теперь сидел, с улыбкой тыкая по экрану своего телефона. — М-м… да все понемногу вносили коррективы, — беззаботно отвечает медбрат, не поворачиваясь к старшему и продолжая самозабвенно что-то строчить в мобильном. — Что значит все? Вы вообще видели, что у вас в графике творится? — Ну, ты же знаешь, все хотят удобный график. У одних дети, у других мужья, а скоро Рождество к тому же. — У вас в сочельник нет операционного медбрата, а в Рождество четыре брата на всё отделение! Зато через день после Рождества их в смене девять! Вы как работать собираетесь? — начинает закипать Чимин. — Но праздник же, — искренне недоумевает Дэвон. — У нас нет праздников. У нас есть работа. Значит так, найди мне прошлогодний график на декабрь. Кто в прошлое Рождество отдыхал, те в этом году будут работать. Дэвон возмущённо приоткрывает рот, но Чимин возвращает своё внимание снова на экран, не собираясь начинать дебаты по поводу графика. Это не его прихоть, это адекватное требование — укомплектованные персоналом смены, особенно, если количество работников позволяет это сделать. Другое дело, когда не укомплектован штат — но такого на его веку в этом госпитале ещё не было, особенно в акушерстве. Прошлогодний график появляется перед ним уже спустя пять минут, и следующие пару часов он тратит на то, чтобы разумно переделать график декабрьский, и заодно составить график на январь. После этого, распечатав оба графика, он вывешивает их на доске в комнате отдыха медбратьев, чтобы все могли ознакомиться. Время движется к вечеру, когда он заканчивает проверять, достаточное ли количество лекарств заказано для отделения. Он переделал уйму работы, но не разобрался даже с половиной. Дел ещё непочатый край. От компьютера уже болят глаза, и он на секунды прикрывает их, касаясь подушечками прохладных пальцев, чтобы хоть немного облегчить неприятные ощущения. Перед ним кто-то останавливается и, почувствовав чужое присутствие, Чимин открывает глаза. Юнги опускает на стойку перед ним пластиковый стаканчик из их кафетерия и прозрачный контейнер с салатом. Омега непонимающе переводит взгляд на доктора Мина. — Я, конечно, знал, что здесь уйма работы, но не думал, что настолько, что даже некогда пойти на обед. Хотя скоро уже можно ужинать, — кивает он в сторону часов, висящих позади Чимина. Омега оборачивается. Действительно. Начало пятого. Ещё немного, и можно идти домой. Завтра у него сутки в родной хирургии. — Спасибо, — Чимин благодарно улыбается. — Работы действительно просто невпроворот. — Тебе спасибо, что согласился помочь. Мне уже поступило три жалобы от коллектива на тебя, — тихо смеётся Юнги. Чимин фыркает. — Это они слишком расслабились! У нас в отделении такого беспредела нет! — Уверен, общение с тобой пойдёт им на пользу, — улыбается. — А чего жаловались-то? — Чимин берёт стаканчик с кофе и делает маленький глоток. Ещё горячий. — В основном на то, что ты изменил график текущего месяца, который был уже давно заверен. — Я не знаю, какой идиот его заверил. График совершенно никудышный. Ты в курсе, что у тебя в четырех сменах в конце месяца не хватает персонала в отделении? А смену в операционной на сочельник пришлось взять мне. — Ты в хирургии тоже берёшь в операционной смены? — Очень редко, только если кто-то из штатных уходит на больничный или в отпуске. — А как же сын? Он без тебя будет в сочельник? Чимин грустно пожимает плечами. — Спрошу у Джина, может, он возьмёт его к себе. Юнги задумчиво кивает. Они перебрасываются ещё несколькими фразами перед тем, как каждый снова возвращается к своей работе. Но прежде чем уйти, Юнги, на секунды становясь грозным начальником, берёт с Чимина обещание, что тот сейчас же пойдёт и съест салат. Омега со смехом соглашается.***
Чонгук спускается в кафетерий, надеясь найти Тэхёна там. У того немногим раньше закончилась операция, а Чонгук был занят работой, которой нагрузил его Джин в отделении, и за первую половину дня у него так и не получилось пересечься с альфой. Он находит его сидящим за одним из столов в компании Намджуна и спешит взять себе обед, чтобы присоединиться к ним. — Привет. Я присяду? — Чонгук останавливается у столика, держа в руках поднос с едой. — Привет, — улыбается ему в ответ Тэхён и отодвигает для него стул, стоящий рядом. Омега, бросив беглый взгляд на второго хирурга, усаживается. Намджун, как и всегда, никакого внимания на него не обращает, заканчивая обедать, и Чонгук тоже молчит, чувствуя себя напряжённо рядом с лучшим другом Тэхёна. Расслабиться у него получается лишь когда Намджун оставляет их вдвоём. Тэхён ломает пополам шоколадное печенье, перекладывая одну часть на край тарелки омеги, и Чонгук невольно улыбается. — Я хотел поговорить, — начинает он, полагая, что у альфы хорошее настроение. — Говори, — заинтересованно кивает Тэхён, вытирая губы бумажной салфеткой. — Ты мог бы занять мне шестьсот тысяч вон? — Хорошо, а на что? — Помнишь, я говорил тебе, что мы присматриваем квартиру? Есть один вариант, по фотографиям, вроде, неплохой. Мы едем вечером его смотреть, и если нам всё понравится, то нужно внести залог. Два миллиона вон на троих. — Далеко? — Несколько станций метро от госпиталя. — Тогда я свожу вас, если ты не против. Заодно посмотрю, что вы там снимать собрались. — Ну, Тэ… — хмурит лоб Чонгук, поджимая губы. — Ты же не думаешь, что я позволю тебе жить непонятно где? Я должен убедиться, что квартира нормальная. Вы трое вряд ли в этом разбираетесь. Снимите первую попавшуюся, потом ныть будете. — Ладно… — растягивая гласные, вздыхает омега. Чуть позже о том, что смотреть квартиру их повезёт Тэхён, он сообщает друзьям. Мингю и Югём со смешками закатывают глаза, но против ничего не имеют — ещё бы, их же свозят на автомобиле, так ещё и до общежития потом доставят. До конца рабочего дня Чонгук чувствует себя окрылённым, предвкушая скорый переезд в съёмную квартиру, где у него будет собственная комната (а ему, как омеге, она полагается, ведь альфы могут делить одну). После обеда Сокджин берёт его с собой на операцию, где Чонгук с жадностью впитывает каждое движение и слово, успевая следить за точными движениями рук наставника и его сегодняшнего помощника. Сокджин между делом говорит, что ближе к концу зимы Чонгук начнёт ассистировать в несложных операциях, отчего у него дыхание перехватывает. Это же… это же просто вау. Он ведь думал, что раньше второго года ординатуры его не поставят на операции официально. Выйдя из оперблока, он заглядывает в пустую ординаторскую, где приводит себя в порядок — волосы смялись под хирургической шапочкой, а нос неприятно блестит от долгого нахождения в маске. Сокджин ушёл на перерыв, пропустив днём обед из-за совещания в административном корпусе, и Чонгук это время решает потратить на то, чтобы заглянуть в палату к господину Квону — тому самому старику, который напоминает ему о дедушке. Пожилого альфу он застаёт не в больничной постели, а бодрым и складывающим вещи. — Доктор Ким уже подписал выписку? — понимающе хмыкает Чонгук. На его голос мужчина оборачивается, и его губы вытягиваются в тёплую улыбку при виде ординатора. — Да, — кивает он, слегка приподняв уже полную сумку. — Собрал, вот. Дети уже едут за мной. — Я рад. Главное, соблюдайте все рекомендации и не забывайте принимать лекарства. — Обязательно, милый. — Всего доброго, господин Квон. Альфа протягивает ему свою сухую руку, и Чонгук с удовольствием пожимает её, широко улыбаясь. На выходе из палаты он нос к носу сталкивается с Тэхёном, идущим мимо в направлении кабинета заведующего, и тот придерживает его за поясницу. — Осторожнее. Чего довольный такой? — весело приподнимает брови альфа. — Просто, — улыбается. — Настроение хорошее. С этим же приподнятым настроением Чонгук плюхается на переднее пассажирское сиденье автомобиля Тэхёна несколькими часами позднее. Альфы, усаживающиеся позади, взбудоражены не меньше, чем омега. Они с того дня, как нашли оптимальный вариант для аренды, не могут перестать говорить о квартире двадцать четыре на семь. Чонгук уже мысленно собирает чемоданы и прощается с университетским общежитием, в котором провёл столько лет и которое стало ему настоящим домом. Мингю и Югём вовсю строят планы, как обустроят свою комнату и какую вечеринку закатят потом в честь новоселья. И только Тэхён всё ещё настроен скептически, но даже это не испортит сегодня настроение Чонгука. Всё решено, и он даже согласился занять Гуку сумму для залога, поэтому в его голове уже готова идеальная картина, как ещё немного, и у него будет собственная комната, где он будет предоставлен сам себе. На то, чтобы доехать до нужного адреса, у них уходит не больше пятнадцати минут, что тут же озвучивает вслух омега, выдавая за ещё один аргумент в пользу аренды. Тэхён бурчит, что рано радоваться и они ещё не видели саму квартиру, а Чонгук только отмахивается, весело хватая друзей за руки и направляясь в подъезд, оставляя его плестись за ними. В квартире их встречает хозяин, альфа средних лет, с ходу начиная описывать лучшие, по его мнению, стороны жилья. Чонгук слушает внимательно, попутно вертя головой. Квартира, конечно, небольшая, но удобная, и в ней есть всё необходимое для проживания. Чонгуку много и не надо — когда он жил с папой, их квартира была ещё меньше и в куда более печальном состоянии. Поэтому, в этом плане он неприхотлив. Его комната в общежитии, которую он делил с другим омегой, тоже не была верхом комфортабельности. Мужчина показывает им комнаты: одну побольше — омега мысленно отметил, что в ней будут жить Мингю и Югём, — и поменьше, как раз для него. В маленькой комнате тоже всё готово — заезжай и живи, и даже стены выглядят свежевыкрашенными. С одной стороны стоит одноместная кровать, а с другой расположен аккуратный письменный стол. Чонгук отвлекается от разговоров хозяина квартиры и оборачивается к Тэхёну. Тот, сложив на груди руки, разглядывает комнату критично, и его выражение лица совершенно не радует. Обведя взглядом комнату ещё раз, альфа садится на кровать, заправленную серым пледом. Под ним что-то трескается, но альфа и ухом не ведёт. — Гук, присядь, — просит он омегу. Чонгук несколько раз растерянно хлопает ресницами, но всё же усаживается осторожно рядом. В задницу впиваются пружины старой кровати. Поёрзав на неудобной постели несколько секунд, он поднимается. — Кровать можно заменить. Куплю со стипендии, — тихо шепчет он Тэхёну. — Со стипендии тебе нужно будет аренду платить, самостоятельный мой. Чонгук поджимает губы. Дальше они впятером проходят на кухню, маленькую настолько, что хозяину в ней не остаётся места, потому что Чонгук с альфами проходят вперёд. Мужчина снова принимается расхваливать квартиру, убеждая в функциональности и удобстве кухни, а Тэхён начинает проверять каждый угол, заглядывать в каждый шкаф, в одном из которых находит уже высохшее от времени тельце мертвого таракана, и показывает его Чонгуку, притянув его за талию поближе к себе. Чонгук даже в лице не меняется. Ну таракан, и что? А у тэхёнового Мика блохи бывают, подумаешь. Выходят из квартиры они спустя полчаса, обещая хозяину дать ответ до полудня следующего дня, и спускаются по лестнице вниз. — Ну, как? — нетерпеливо спрашивает Чонгук у друзей, идущих позади них с Тэхёном. — Жить, вроде, можно, — пожимает плечами Югём. — Ага, только вкладываться в эту квартиру придётся по полной, — вполне справедливо подмечает Мингю. — Клоповник, — последним выносит вердикт Тэхён, обращая на себя возмущённый взгляд омеги. — Да что сразу клоповник! Нормальная квартира! — начинает возмущаться Чонгук. — Ты так говоришь, потому что хочешь быстрее переехать и готов снять первую попавшуюся. Я тебе в ней жить не дам. Она мало того, что совершенно убитая, так к тому же не стоит своих денег абсолютно. Вы не нищеброды, чтобы жить в подобных условиях. Вы — врачи. Профессиональная элита. — Если ты забыл, то я как раз нищеброд и всю жизнь прожил в условиях похуже, поэтому не нужно мне тут говорить, какая это говняная квартира! — психует омега. — Она нормальная! Тэхён вздыхает и берет его за запястье, ласково его поглаживая. — Что ты разошёлся? — Да потому что ты всё это говоришь из-за того, что просто не хочешь, чтобы я вообще жил в съёмной квартире! — Я не отрицаю, что действительно этого не хочу. Но я сказал, что займу тебе деньги для залога. Только я не допущу, чтобы ты вернулся в те же условия, из которых выбрался несколько лет назад, ясно? Поиском квартиры я займусь сам. Как найду подходящий вариант, так покажу вам, если никто не против, — Тэхён оборачивается на идущих позади них Мингю и Югёма. Те синхронно поднимают вверх ладони, показывая, что вмешиваться не собираются. — Отлично, — бубнит Чонгук.