St. Mary's Hospital

      Волонтёрствовать при церкви для Чонгука стало почти привычкой за последние несколько лет. Его привёл однажды Тэхён, и с тех пор Чонгук ходит сюда вместе с ним и Намджуном дважды в месяц по выходным. Обычно альфы устраивают бесплатные врачебные приёмы для нуждающихся людей, чьё финансовое положение не позволяет им иметь страховку, однако сегодня их волонтёрство заключается в обеспечении прихожан брикетами угля. Труд предстоял физический, и решено было привлечь ещё и Мингю с Югёмом. Те были не прочь заработать дополнительный балл у своих наставников.       Пока альфы носили брикеты из грузового автомобиля, на котором их доставили, Чонгук принимал их в складском помещении за церковью, где аккуратно раскладывал вдоль стены. Позже сюда будут приходить люди, чтобы получить помощь. В этом году уголь нужен больше, чем в любой другой, ведь на полуостров пришли самые настоящие холода, со снегом и заморозками.       Сегодня же день выдался относительно тёплый, хотя пар изо рта омеги идёт даже при нахождении в крытом помещении. Снежные облака рассеялись, выглянуло зимнее солнце. Снегопады и солнечная погода нравятся Чонгуку одинаково сильно, поэтому слегка подтаявшие сугробы особо не расстраивают. Главное, праздник выдался снежный.       Чонгук выходит из ангара на улицу, подставляя лицо под лучи, и довольно щурится. В шапке становится жарко и он, стянув её с головы, убирает в карман чёрного пуховика. Только прошло Рождество, а ему уже так хочется весны.       — Шапку надень, — ворчит Тэхён, поднимаясь к нему с брикетами угля за спиной, сложенными в деревянную переноску.       — Тепло же! — Чонгук идёт следом за ним обратно внутрь ангара, чтобы помочь разгрузиться. — Ты сам раздетый! — омега тычет в его объёмный тёплый свитер, поверх которого ничего нет, ведь пуховик был оставлен в машине.       — Мне тепло, потому что я работаю, — поворачивается к нему альфа после того, как он выложил последний брикет к остальным вдоль стены.       — Но я тоже работаю!       — Не так активно, — Тэхён с улыбкой хмыкает и поддевает пальцами его подбородок, потрепав в своей любимой манере.       — Мне правда не холодно, — заверяет он, приподнимая голову.       — Заболеешь — буду ставить прогулы.       Чонгук фыркает, напоминая, что альфа, вообще-то, не его наставник, и тот со смехом уходит, чтобы загрузить ещё угля себе на спину.       Чонгук выходит на улицу снова, расстёгивая на этот раз уже молнию на пуховике. Под ним тёплый свитшот, который тоже отлично греет, и он опять принимается наслаждаться солнечными ваннами, хоть это самое солнце слишком высоко, чтобы пригреть.       По ступеням поднимаются Мингю и Югём, не спеша идя друг за другом и оживлённо переговариваясь. Альфы тоже пооставляли свою верхнюю одежду внизу и работали в теплых худи, накинув капюшоны на головы.       — Еле ползёте! — картинно закатывает глаза Чонгук. — Газу прибавьте, а то без вас весь уголь поднимут!       — Кто бы говорил! Сам хоть один брикет поднял? — Югём, добравшись до ангара первым, заходит внутрь и поворачивается к омеге спиной.       — Только этим и занимаюсь, между прочим! — Чонгук берёт по паре брикетов и принимается выкладывать их на пол к стене.       — Ну-ну, — ухмыляется Мингю, слегка привалившись к стене в ожидании своей очереди.       Чонгук показывает другу язык и снова отворачивается, разбираясь с брикетами. Когда уголь из переноски Югёма выложен, он разворачивается к Мингю.       — Давай иди сюда, — омега делает взмах рукой, указывая парню провернуться к нему спиной.       У Мингю же взгляд падает на его грудь, а брови удивленно изгибаются:       — Это что? Тэхён сделал тебе предложение?       — Что? Что за глупость? — хмурится Чонгук и опускает взгляд. Из-под его свитшота выбилось кольцо на цепочке, которое подарил ему альфа. Видимо, когда он наклонялся, укладывая на пол брикеты. Он уже собирается спрятать его обратно, но Югём тоже заинтересованно подходит ближе.       — Ого, — присвистывает он. — Так вас можно поздравлять?       — Вы обалдели что ли?       — Но это же помолвочное кольцо, — отмечает Мингю, потянув пальцы к украшению.       В это время со своей порцией угля поднимается Намджун и обводит всех троих взглядом, особенно долго задерживая его на омеге и его шее, на которой висит украшение. Чонгук невольно съеживается под чужим взглядом и отводит свой от Намджуна. Кольцо он спешит спрятать от чужих глаз обратно под одежду, не давая Югёму подхватить его пальцами, чтобы рассмотреть лучше:       — Ерунды не несите, — Чонгук сверкает на друзей глазами и за локоть разворачивает Мингю к себе спиной, принимаясь освобождать его переноску.       Он продолжает работать уже без того энтузиазма, с которым начинал с утра. Настроение испорчено парой неосторожных глупых фраз. Он разбирает брикеты друга, потом помогает Намджуну. Поднявшийся после них Тэхён, заметив его поникший вид, спрашивает, что случилось, и мягко треплет по щеке, но омега только качает головой. Он сам не знает, почему так остро воспринимает то, что им постоянно приписывают роман. Словно это смешивает с грязью их тёплые отношения, навешивает на них непонятные ярлыки и ставит печати. Чонгуку это не нравится. Он ненавидит, когда в это лезут. Он знает, что для кого-то странно то, как сильно они близки. Спроси кого угодно, большинство ответит, что не может быть подобной дружбы между омегой и альфой. Не в их возрасте. И ему всё равно на их мнение. Он просто хочет, чтобы всё оставалось так всегда — у него есть Тэхён, а у Тэхёна есть он. Ведь он у него самый близкий и родной. Чонгук никем и никогда так сильно не дорожил.       — Там ещё один госпиталь подъехал, тоже привезли угля, — вырывает его из мыслей Югём.       — Угу, — кивает Чонгук. Ему всё равно, сколько его ещё привезут, домой всё равно не хочется, а к Тэхёну теперь уж тем более.       Людей становится ощутимо больше и ему начинает помогать другой омега, приехавший со второй группой волонтёров. Парень оказывается разговорчивым, и они, не переставая, перебрасываются фразами. Чонгуку удаётся немного отвлечься от своих мыслей, уделяя всё внимание непринуждённой болтовне и работе. В целом, их волонтёрство начинает идти гораздо быстрее и слаженнее.       Чонгук заканчивает разбирать брикеты у недавно поднявшегося в очередной раз Тэхёна, когда его окликает смутно знакомый удивлённый голос:       — Гук?       Чонгук оборачивается, оставляя альфу с не до конца освобождённой переноской, распахивает глаза и расплывается в улыбке:       — Ыну!       — Привет! Не ожидал тебя встретить здесь! — парень в пару шагов подходит ближе и крепко обнимает Чонгука, проводя ладонью по его спине и слегка по ней похлопывая.       — Да это я не ожидал! Что ты делаешь в Сеуле?       — Вернулся, — улыбается альфа. — Работаю здесь. А ты?       — Волонтёрствую, вот. От госпиталя, в котором ординатуру прохожу, — Чонгук бросает короткий взгляд на Тэхёна, который не спешит спускаться к грузовику за порцией угля, а наблюдает за их диалогом.       — Точно, ты же уже выпустился. Надо встретиться, поболтать! Сто лет не виделись, есть что обсудить!       — Да, конечно, — кивает с улыбкой Чонгук.       — Напиши мне свой номер, — Ыну протягивает ему свой телефон. — Я позвоню, и мы договоримся. Выберем какой-нибудь день.       Чонгук быстро вбивает в мобильный свой номер, отдаёт обратно владельцу и уже через несколько секунд слышит входящее сообщение в KakaoTalk. Ыну дожидается, когда второй омега отпустит его, подмигивает Чонгуку и спускается обратно вниз. Тэхён уходит следом, так и не выгрузив последний брикет.       Разбирать всё они заканчивают во второй половине дня. Ощущая себя немного уставшим, Чонгук бредёт вниз, где берёт у Тэхёна ключи от автомобиля и идёт к машине. Сняв с сигнализации, он плюхается на переднее пассажирское сиденье автомобиля и ждёт, когда Тэхён усядется за руль. Альфа долго о чём-то говорит с Намджуном, прежде чем они расходятся по машинам, чтобы разъехаться по домам. Чонгук успевает замёрзнуть в остывшем салоне.       Тэхён усаживается удобнее и поворачивает ключ в замке зажигания. Приборная панель приветственно загорается, а альфа тянется к ремню Чонгука, чтобы его пристегнуть, что сам Чонгук делать всегда забывает, вызывая ворчание Тэхёна.       — О чём вы столько времени разговаривали? — любопытствует омега, прибавляя немного температуру в салоне, не успевшем ещё достаточно прогреться после нескольких часов на морозе.       — Да ничего особенного. О работе.        Чонгук смотрит на него внимательно, улавливая напряжённость в чертах лица. Не хочет рассказывать. Что-то Чонгуку подсказывает, что не о работе они говорили. Расспрашивать он не решается, видя, что Тэхён явно без настроения, поэтому меняет тему:       — Кстати, как дела с поиском квартиры для нас? У тебя уже есть варианты? Почему мы не ездим их смотреть?       — Пока ничего хорошего не нашёл, — ровно отвечает ему Тэхён.       Ладно, эта тема тоже не очень удачная. Чонгук хмыкает, уверенный, что альфа не особенно-то и ищет. Он подождёт ещё немного, прежде чем начать наседать. После праздников будет как раз самое время, чтобы заняться этим вплотную.       Ничего больше не спросив и не ответив, Чонгук отворачивается к окну и размышляет, что день вышел какой-то… дурацкий. Он думал, они хорошо проведут время, но на деле же он лишь стал себя чувствовать некомфортно по отношению ко всем, с кем был там. Ну ничего, он сейчас вернётся в общежитие, примет горячий душ, почитает что-нибудь или, может быть, посмотрит какой-нибудь сериал, и его настроение обязательно улучшится.       — А кто этот парень? — спрашивает Тэхён, всё же сворачивая по направлению к своему дому. Чонгук решает ничего не говорить по этому поводу. Уедет вечером в общежитие на такси, ничего страшного.       — Какой парень? Ыну?       Тэхён ведёт плечом, видимо намекая, что Чонгуку виднее.       — Ну, он учился в нашем университете на два курса старше. Мы хорошо общались, пока он не переехал несколько лет назад. А что?       — Ты никогда не говорил о нём. Обычно я знаю о твоих знакомых.       — Ты, наверное, просто не помнишь. Конечно, я говорил о нём. Почему ты так им заинтересовался?       — Ты согласился на свидание с ним.       Чонгук хмурится, глядя на альфу. Тот в свою очередь смотрит прямо на него, остановив автомобиль на красном сигнале светофора.       — Это не свидание. Просто встреча. Мы давно не виделись. Посидим где-нибудь, поболтаем.       Тэхён коротко кивает, и машина трогается с места. Чонгук расстроенно поджимает губы и отворачивается обратно к окну.       Погано, как же погано он себя чувствует.       Альфа всю дорогу до дома молчит, а Чонгук целиком погружен в свои мысли, мечась от одной к другой. «Зачем мы едем к нему домой, если он обижен на меня? Он обиделся из-за того, что никогда раньше не слышал об Ыну, или он ревнует? Ревнует к Ыну? Боже, что за глупость, Ыну же, он… ну… просто хён, который иногда помогал с учебой. У него и омега вроде была. Может быть, объяснить ему? Но вдруг это вообще не то, что его волнует. Буду выглядеть глупо…»       Чонгук вздыхает и бросает взгляд на Тэхёна. Тот сосредоточенно паркует автомобиль, ювелирно втискиваясь между двумя другими. После он забирает свою куртку с заднего сидения, и вдвоём они идут домой. В квартире их встречает как обычно сходящий с ума от счастья Мик, и Чонгук присаживается, чтобы потрепать того за ушками и дать лизнуть себя в щёку. Тэхён в это время с полки берёт поводок-рулетку с висящим на нём мотке одноразовых пакетиков, и зовёт пса к себе.       Альфа вместе с собакой молча уходит на прогулку, а Чонгук снимает верхнюю одежду и бредёт на кухню. В приоткрытое окно задувает сквозняк, и он спешит прикрыть его. После заглядывает в холодильник, достает оттуда контейнеры с готовой едой. Видимо, к Тэхёну накануне заглядывал папа. Выложив еду на тарелки, он кипятит воду в чайнике, заваривает себе горячий чай и усаживается за стол, принимаясь греть ладони о кружку.       Тэхёна нет добрых полчаса, и за это время он успевает ещё больше зарыться в свои мысли, из-за чего оставаться здесь и слушать гнетущую тишину ему хочется всё меньше.       Услышав поворачивающийся в замочной скважине ключ, он отодвигает кружку в сторону, поднимается со стула и идёт разогревать для альфы ужин. Пока тарелки по очереди крутятся в микроволновой печи, Чонгук задумчиво теребит в пальцах висящее на цепочке кольцо и слушает, как в прихожей Тэхён негромко разговаривает с Миком, отстегивая его от поводка и вытирая тому влажные от талого снега лапы. Не заметив, как он вошел на кухню, Чонгук вздрагивает и выпускает кольцо из руки, оставляя болтаться на груди. Микроволновая печь в этот момент со звоном оповещает о разогретом ужине. Тэхён, постояв несколько секунд на кухне, уходит в спальню. Чонгук составляет тарелки на стол, достает приборы, кладя их рядом, а потом идёт в прихожую. Хочется вернуться в общежитие и не слушать эту молчанку, которая режет лезвием по груди.       Альфа выходит из спальни уже переодетый в домашнее, как раз тогда, когда Чонгук натягивает пуховик.       — Ты куда?       — Домой, — вытаскивает из кармана шапку Чонгук.       — Я думал, ты сегодня останешься.       — В другой раз. Я хочу домой.       Больше ничего не говоря и не давая сказать Тэхёну, Чонгук открывает замок и выскальзывает за дверь, покидая квартиру.

***

      У Сокджина всё никак не выходит сосредоточиться на работе. По-прежнему конец учётного года на носу, и у него целая куча отчётности и документов, с которыми нужно разобраться. Главврач стабильно дважды в день обрывает телефон, напоминая о необходимости закончить дела сегодня же и выслать ему всё на электронную почту одним документом.       Что делает Сокджин? Листает интернет-каталог с кроватками и размышляет, куда он поставит комод для детских вещей.       Телефон очередной раз начинает звонить, и он протягивает руку к трубке, не отрывая взгляда от экрана.       — Сокджин, где отчёт по закупкам твоего отделения? — громыхает на другом конце телефона Чжихун.       — Завтра будет у вас, — меланхолично отвечает омега, прокручивая колёсико вниз и кликая по модульной детской, состоящей из кроватки, комода, пеленального столика и шкафа. Мебель выполнена в молочном оттенке, с красивой бронзовой фурнитурой и окантовкой на пару тонов темнее основного цвета. Всё это, конечно, не поместится в его квартиру, максимум только кроватка и комод, но любоваться же никто не запрещает.       — Я не понял, чем ты занят? Я просил тебя подготовить всё к обеду.       — Работой занят. Я пришлю всё завтра утром, — Джин тихонько вздыхает и кладёт трубку.       Работа, правда, последние пару дней совсем не идёт. Он попросту ни на чём не может сосредоточиться, ведь все его мысли занимает то, что прямо сейчас он, возможно, ждёт ребёнка. Даже нет, не так. Не возможно, а вероятно. Тут всё сходится, он подсчитал. Да и течка закончилась быстрее, чем обычно. Он больше, чем уверен: у него будет малыш.       Вместе с радостным трепетом, конечно, есть множество вещей, которые его беспокоят, и это тоже очень отвлекает от работы. Он никогда не был беременным и, несмотря на профессию, не так часто сталкивается с беременными, а потому растерян и совершенно не знает, как себя вести и что делать. Дошло до того, что прошлым вечером он полез на омежий форум, чтобы почитать, как другие омеги готовятся к беременности и как проходит их первый триместр. И хорошо, что он вовремя одумался и вспомнил, что он всё-таки врач, пусть и, возможно, немного беременный, поэтому он не будет читать весь тот бред, что пишут на форумах. У него ведь есть источники информации куда лучше — под боком целое акушерско-гинекологическое отделение с лучшими специалистами, которые могут ответить на все интересующие его вопросы.       Заглянуть к Юнги он решает перед обедом, предварительно поручив Чонгуку работу в перевязочной, чтобы не сидел без дела, пока он отсутствует. Поправив белый халат на плечах, он закрывает дверь своего кабинета и идёт к лифтам. Поднявшись на этаж акушерского отделения, он направляется сразу к кабинету Юнги, но того на месте не оказывается. Решив подождать здесь, в отделении, идёт по коридору дальше, дойдя до палаты с новорождёнными, и останавливается перед большим стеклом. А за ним акушер укладывает младенца и поправляет на нём пелёнку, в которую тот завернут. Джин не сдерживает улыбки. Какие они тут все крошечные и хорошенькие — глаз не оторвать.       — О, Джин, — окликает его Юнги, вышедший из одной из палат.       — Я тебя искал. Нужно поговорить.       — Может, в кафетерий спустимся? Я не обедал ещё. Всё утро на родах. У нас сегодня был аврал.       — М-м… я бы хотел поговорить в более тихой обстановке без посторонних.       — Случилось что-то? — настороженно Юнги хмурит лоб, но ведёт Сокджина в сторону своего кабинета.       — Нет, нет. Всё в порядке, мне просто нужна пара советов, вроде того.       Юнги выглядит удивлённо, но больше ничего не спрашивает до тех пор, пока они не оказываются за закрытой дверью. Там он усаживается за свой стол, предлагает омеге сесть напротив и выжидающе смотрит.       — Итак, — начинает альфа. — Тебе нужна пара советов. Интересно. Обычно это я прихожу к тебе за советами.       — Да, но… мне нужны твои советы как специалиста.       — Специалиста?       — В области акушерства, — уточняет Джин, слегка кивнув.       — Разговор принимает интересный оборот.       Юнги придвигается ближе и внимательно смотрит на Сокджина, отчего сам омега чувствует себя неловко. Может, зря он пришёл? Может быть, надо было просто подождать, убедиться во всем и только потом идти к Юнги с вопросами? Может, он бежит впереди паровоза?       — Ну? — поторапливает его альфа.       — Ты же консультируешь омег, которые собираются заводить детей?       — Допустим, — осторожно соглашается Юнги, не сводя с него внимательного взгляда.       — Что они обычно делают? Проходят обследование, да? Витамины, может, пьют? Ты же что-то назначаешь?       — Ты собрался заводить ребёнка?       Юнги, конечно, не в бровь, а в глаз. Сокджин, в принципе, был готов, что тот спросит всё сразу прямо.       — Может быть, — уклончиво отвечает омега.       Доктор Мин, судя по всему, таким ответом не удовлетворился и поэтому продолжил пилить его взглядом.       — Ладно, хорошо, — вздыхает Сокджин и делает небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Какова вероятность забеременеть, если заняться сексом с альфой непосредственно перед самой течкой, можно сказать, когда она уже по факту началась, не предохраняясь?       — Процентов… семьдесят?       — С узлом?       — …девяносто?       — Ну, вот.       — Что «вот»?       — Я хочу как-то подготовиться. Подойти к этому ответственно, понимаешь?       — Ответственно готовиться приходят за шесть месяцев, Джин, — начинает иронично усмехаться альфа. — А с пузом уже не готовятся к беременности. Готовятся к родам.       — Я не с пузом, — почти обиженно отвечает Джин и невольно перехватывает себя обеими руками поперёк живота.       — Если серьёзно, то мне нужно знать, когда у тебя была течка и когда был половой акт, — Юнги открывает рабочий блокнот и берёт в руки карандаш.       — Течка началась четыре дня назад, ну, и всё тогда и произошло, — со смущённым румянцем отвечает он.       — Четыре дня назад? — Юнги явно с трудом сдерживает очередную улыбку, отрываясь от своего блокнота и снова смотря на омегу.       — Что? — насуплено огрызается Джин.       — Ты же понимаешь, что готовиться к зачатию уже поздно, а к родам ещё рано, да?       — Допустим! — передразнивает его омега, вызывая очередной смешок у Мина.       Юнги с улыбкой вздыхает, потом открывает крышку ноутбука и начинает печатать. Спустя несколько минут принтер, стоящий на столе сбоку от альфы, начинает шуршать, выдавая листы. Юнги кладёт их перед собой и снова смотрит на Сокджина.       — Значит, вот что. Сдашь эти анализы, пройдёшь некоторых врачей. Для своего успокоения. Лишним это, конечно, не будет. Подойдёшь ко мне, — альфа бросает взгляд на календарь, — числа, скажем, двадцатого. Сдашь кровь, сделаем УЗИ. А там видно будет.       Юнги протягивает распечатанные листы Сокджину, и тот проходится по ним взглядом: направления на анализы, к врачам, рекомендации по режиму труда и отдыха. Собрав всё снова в кучу, он встаёт со своего места, бурчит «спасибо» и направляется к выходу.       — Эй, Джин, — окликает его Юнги, когда он уже почти вышел за дверь. — А отец-то кто?       — Помучайся от любопытства, — издаёт смешок омега и закрывает за собой дверь.       Выйдя от Юнги, Сокджин идёт обратно в своё отделение, прижимая к груди бумаги. Чимина нигде не видать, поэтому он относит направления в кабинет, на всякий случай убирая их подальше в сумку, чтобы никто нечаянно не увидел, а потом спускается в цоколь, чтобы пообедать в кафетерии.       Внутри ещё пока не слишком людно, лишь несколько врачей из приемного отделения да студенты, отпущенные на перерыв. Джин берёт поднос и идёт сразу за горячим. Взяв обед, он разворачивается к залу и проходится по нему взглядом, ища, к кому бы подсесть.       За одним из столов он замечает брата, сидящего в одиночестве и которого он сначала и не приметил, и идёт прямиком к нему. Тэхён без особого энтузиазма ковыряется в тарелке и замечает омегу только тогда, когда он усаживается прямо напротив него и ставит на столик поднос со своими тарелками.       — Чего невесёлый? Где все?       — Намджун ещё в операционной, Чонгук с перевязками не закончил пока.       — М, — кивает Джин, отправляя в рот кусочек маринованной редьки. — Как вчера поволонтёрствовали?       Тэхён безразлично пожимает плечами.       — Не вижу привычной радости и восхищённых рассказов о том, как здорово помогать людям, — Джин приподнимает брови, ожидая от брата какой-нибудь реакции.       Тэхён ничего не отвечает, молчит. Под взглядом брата он ещё немного ковыряется в своей тарелке, наплевав на этикет, потом отставляет в сторону палочки и тяжело выдыхает, поднимая на омегу глаза.       — Я устал, Джин.       — От волонтёрства? — удивлённо распахивает он глаза, смотря на младшего брата.       — Да нет, причём здесь волонтёрство.       Тэхён отмахивается, потом притягивает к себе чашку с остывшим кофе и делает пару глотков. Молчание немного затягивается, но Джин решает не торопить. Альфа продолжает спустя пару минут:       — Устал ждать взаимности от Чонгука. Думаю много об этом последние дни. Может, действительно стоит двигаться дальше? Невозможно же ждать бесконечно, да? Если в этом нет никакого смысла. Только теряю время. Держу в напряжении и себя, и его. Не думаю, что ему комфортно от моих мучений. Он же понимает всё, не маленький.       — Что-то произошло? — негромко спрашивает омега.       — Да много всего и одновременно ничего. Оно всё копится, копится… — вздыхает Тэхён. — Не хочу больше жить этим ожиданием. Может, нам действительно не быть вместе, а я просто никак не могу в этом самому себе признаться.       Сокджин накрывает ладонь младшего брата своей и мягко сжимает, глядя на него с сожалением. Как бы он ни относился к Чонгуку, он хотел бы, чтобы у этой истории был счастливый конец, но, видимо, не суждено. Может, Тэхён сможет быть счастливым с кем-то другим? Он бы очень этого хотел. Он спит и видит, что у брата появится кто-то хороший, способный о нём заботиться и любить его.       Размышляя об этом, Джин забывается, уходя полностью в свои мысли. Он начинает перебирать в голове множество разных деталей, моментов, думая, что не хотел бы полюбить так же, как Тэхён. Может быть, любовь и прекрасная штука, да только стоит ли это таких терзаний? Может, проще и не знать никогда этого чувства? Ведь так было бы спокойнее, разве нет?       — А у тебя что? — снова привлекает его внимание брат.       — У меня? А что у меня?       — Ну, ты и Намджун. Что я упустил?       — Ничего, — быстро отвечает Джин, слизав с верхней губы соус. — Ровным счётом ничего.       — Я по глазам этого бесстыжего вижу, что он что-то натворил и не признаётся. Давай, говори уже.       — Забей, — закатывает глаза омега.       Тэхён смотрит за его спину, ровно по направлению ко входу кафетерия, и исполняет точно такое же закатывание глаз:       — Лёгок на помине.       Сокджин тут же ощущает на своей спине взгляд, который вот уже несколько дней преследует его, куда бы он не пошёл. Он обернуться не успевает, как на его плечах оказываются ладони, а чужие тёплые губы почти задевают ушную раковину.       — Я вот что подумал: может, повторим? — раздаётся шёпотом голос альфы прямо над его ухом.       По спине Джина проходят мурашки, но он умело берёт себя в руки и ведёт плечом, скидывая с него чужую руку.       — Хорошего понемножку. И вообще, у тебя разве не сегодня свидание с До Чеёном? Побереги силы.       — Ты же знаешь, это только ради благого дела, — ухмыляется он.       — Эй, иди куда шёл! — возмущается Тэхён и машет рукой в сторону. — У нас, вообще-то, братский разговор!       Вторая ладонь альфы, покоящаяся на плече Сокджина, соскальзывает вниз, проходясь до самого локтя, и только потом, театрально отсалютовав, он оставляет их наедине. Сокджину хочется провалиться под землю.