Умом Сынмин понимает, что он утопает в нектаре сладких дней конфетно-букетного периода: ведь он больше не приходит в ужас, проснувшись из-за отправленного Хёнджином в 4:04 утра «доброй ночи ❣️», и не сидит на иголках, дождавшись момента отправить ответное «доброе утро», когда у Хёнджина срабатывают будильники на 13:20, 13:25, 13:30, 13:35, 13:40 и 13:45. Однако сердцем он себя не понимает. Потому что это всё не по-настоящему.

Взгляд Хёнджина приковывает предмет в руках парня напротив. Он узнаёт знакомый розовый конверт. Точнее, он узнаёт свой розовый конверт. Этот розовый конверт с признанием в любви должен быть у Феликса, но почему-то он оказывается в руках его лучшего друга Сынмина. И почему-то Сынмин это признание не отклоняет.

Хёнджин снимает обувь пятка о пятку и грациозно направляется в сторону кухни, тут же спотыкаясь о загнувшийся угол ковра. Он в ужасе видит, как из пакета вылетает яблоко, катится по полу и останавливается у ног Сынмина. Сынмин поднимает фрукт с той же улыбкой на губах, из-за которой Хёнджин падал в обморок в старших классах, но только теперь к ней добавились заострившиеся клыки. Он всё так же красив. Блять.

Хёнджин влюблён в Чана (ну, не совсем: всё сложно, однако он совершенно точно влюблён в его ангельский голос), поэтому он приходит в кофейню, где работает Чан, и уже готовится осуществить свой гениальный план, как вдруг его подзывает к соседней кассе другой бариста. Он не только охренеть как обламывает Хёнджину встречу как в дорамах, но и ещё с какой-то стати осуждает его заказ. Какое ему вообще дело, что Хёнджин пьёт 12 шотов эспрессо в день вместо допустимых 4?