Нёвиллет знал, что к этому моменту алкоголь уже покинул его организм, но он никогда за всю свою долгую жизнь не чувствовал себя настолько пьяным. Треклятые бабочки махали своими треклятыми крыльями прямо под его кожей. Внутри него словно восходило маленькое солнце, его сердце уже не знало – замереть или колотиться со всей дури; теперь оно билось в каком-то невнятном, неровном ритме, и Нёвиллет уже готов был оторваться от земли и взлететь в воздух, как вдруг услышал чужой голос: – Вот чёрт.

– Месье Нёвиллет, – прохрипел Ризли, – не могли бы вы быть так любезны приподнять свою восхитительную задницу, чтобы я мог её трахнуть? – Согнув свои ноги в коленях, Нёвиллет прогнулся в спине и оттопырил свою задницу вверх. – Да, вот так, сердечно благодарю вас. – Прекращай паясничать, Ризли, – глухо произнёс Нёвиллет. – Ты знаешь, я не люблю это. – О, – обхватив свой член рукой, Ризли прижал головку к подрагивающей дырке. – Я думаю, ты обожаешь это.

Ризли – воскресший труп, и быть может, в глубине его души всё ещё живут страхи, тревоги и травмы – едва ли их можно так просто выкорчевать, но он ощущает в себе зарождение новой личности. Возможно, нового глотка жизни – он чувствует это в тот самый момент, когда впервые видит его. Нёвиллет. Ризли никогда не забывал о нём. Скованный в наручниках, стоя в клетке судебного зала, он вдруг невольно улыбается, и в его груди почему-то становится легко и трепетно.

Ризли лежал перед ним. Живой, но хрупкий. Нёвиллету казалось, будто он был сделан из хрусталя. Стянув с себя перчатку, он протянул свою руку к бледному телу и мягко коснулся чужой ладони. Она была холодной и родной, он знал на ней каждую мозоль, помнил расположение каждой венки. И сейчас эта ладонь, обычно сильная и крепкая, казалась ему такой же хрупкой, как и всё лежащее на больничной койке тело. Ризли был жив. Его жизни больше ничто не угрожало. Ничто, кроме неминуемой смерти.

– Ты мне нужен, Нёви. – Что-то случилось, Ризли? – прохрипел Нёвиллет, чувствуя, как его сердце сжалось до размеров маленькой ракушки, а волна тревоги, пробежав по всему его телу, остановилась на лёгких и сжала их в тиски. – Скажи мне. Скажи мне, что случилось, Ризли. Пожалуйста... – Ты так сильно мне нужен... – будто не слыша его, Ризли оторвал от него свой блёклый взгляд и, не произнося больше ни слова, уронил голову ему на бедро между своих рук.