Чарли всё думала, как кто-то может всё время улыбаться. Но она сразу поняла всё, когда увидела нити во время заключения сделки, что намертво прикрепили оскал к лицу демона. Принцесса, желающая искупления и счастья каждому, решается заговорить об этом с Аластором и идёт к нему домой. Чарли застаёт его в плохом расположении духа, и Радио-демон пытался успокоиться, погружаясь в книги и табачный дым. Неожиданный душевный разговор вскрыл много тайн этого травмированного подонка.

— Ну, очаровательная демоническая красавица, так скажешь мне? — его уши чудно пригнулись, сравниваясь с лицом Чарли, и всматриваясь в её рубиновые глазки. —Аластор... Понимаешь... Ты, мне.. я тебя... — Глубоко уважает, но из-за этой вони наша Чарли даже дар речи потеряла, — резко встала между ними Вэгги. — Это явно не то, что она хотела сказать, — тот выровнялся. — Впрочем, моя дорогая, если ты захочешь поговорить, ты всегда знаешь, где меня найти. Я всегда готов к диалогу с тобой.

Неловко получилось, когда на Чарлино: «Эй, пап», откликнулись Радио-демон и Люцифер...

Глядя на Эдриана с Кагами, сердце потихоньку трескалось. Агрест уже поменял цель, и с этим не поспорить. Маринетт заметила изменения в поведении Кота. Это всё давило на синевласую девушку, чьей единственной подругой стала Тикки. Но она помогала лишь в словами, и с должностью хранителя шкатулки. Единственным её другом стал Лука. Он во всём поддерживал девушку, которая запала ему не только нотой на листе бумаги. Но он даже помогал ей с Эдрианом. Зачем? А Лука просто знал, что она теперь итак его.

Я - Найтмер. У меня нет ни имени, ни тела. Я никто. Меня создал ты, но сотворила я себя сама. Теперь у меня есть всё, а ты уже даже не существуешь. Почему? Я всё рассказала здесь, родной.