— Скажи, зачем он так поступал? — Черных стал слишком уязвимым, и Илья побоялся, что Фил открылся только ему. Так оно и было. — Илья, я хотел быть хорошим сыном. Почему он не принял этого? Дома за окном, находившиеся через дорогу, нахмурили брови, снег был чистым и молчаливым, а слова Черных пронзили Муромова на воспоминания. — Он не хотел, Фил, просто не хотел. Глаза закрылись, а страх от всплывшего прошлого норовил выйти вместе с сегодняшним обедом и желчью. Черных, прошу, уйди.

Сборник стихотворений. Определëнно грустных и с самыми разными, стеклянными содержаниями.

— Ну и что ты хотел? — спросила девушка,смотря в глаза парню. – Я проиграл наш спор, — он откинул голову назад, издав грустный вздох. — И почему же? — Мне походу нравится Муромов.— были бы они в комнате не вдвоём, блондин не сказал бы этих слов.

А Смерть — именно та, что с косой и плащом, волочущимся по полу — смотрит на них с лестничной клетки между десятым и девятым этажами, готовясь спуститься на четвёртый к квартирам «224» и «225», чтобы забрать принадлежащее только ей ещё с того самого момента, когда Жизнь создала их и отправила в Свет Белый для покорения счастья от начала и до конца, который в любом случае не может быть счастливым.

Я сажусь на заднее сиденье машины, смотрю в затонированное окно и разбить мне его хочется к чертям.