Этот невдупляющий взгляд Уралов запомнит, кажется, навсегда. Взгляд, в котором отблесками мерцала нарастающая злость. Злость на "предателя", что любит свой же пол. Кажется, если бы у городов были бы родители -то Екатеринбург был бы позором своей семьи. Юра встаёт, ни проронив ни слова надевает куртку, обувается и молча хлопает дверью, поставив тем самым точку в их с Костей истории. Он не хочет иметь что-то общее с пидором. Неправильным и совершенно отвратительным больным извращенцем.

Волхов наконец приехал к Василисе, они сидят на берегу волги, гуляют, и проводят время вместе, наслаждаясь красотой вечерней Твери и друг другом.

Он красивый, не смазливый, с хорошим чувством юмора, у него подтянутое тело, ну как такой как Костя мог оказаться тем, кто любит долбиться в жопу?

Юра не был пидорасом. Никогда. Он презирал таких отбросов общества, да и вообще , даже думать о них было противно. Но мысли, что сейчас роились в его голове, были мало похожи на мысли сто процентного натурала. То, как он смотрел на руки Уралова, когда тот вёл машину, то, как он осматривал его длинные пальцы, всё это- всего лишь шалости одурманенного алкоголем разума. Но Юру всё устраивало, даже не смотря на то, что воображение начинало рисовать такие картины, что трезвый Юра застрелился бы.

Он отказывает солнцу- Перми, он отказывает луне- Челябинску и отказывает себе, своим чувствам, пытаясь заглушить их.