Его лицо было бледное, а волосы даже в темноте сияли рыжим костром. Незнакомец не смотрел на него, его взгляд, жадный, настороженный, был прикован к поверженному зверю, и Кайя бездумно повернулся к туше тоже. Голова зверя валялась чуть поодаль, отсечённая уверенным чётким движением; она и туша постепенно испарялись, как от кислоты, оставляя только чёрный гнилой дым, сливавшийся с тёмным холодным небом. — Как тебя сюда занесло?

Они сидят у каменной стены в полуразвалившемся укрытии — старом заброшенном доме, ветер снаружи воет; такую пургу надо было пересидеть. Рассказ Аякса выходит коротким и чётким, но облегчения и удовлетворения он не чувствует; в груди всё тот же нераспутанный ком ниток — ни проглотить, ни выкашлять; от выброшенных в холод слов только чувствуется сильнее; что-то словами не вытащить.

несерьёзные и не претендующие ни на что зарисовки о том, как жить не надо, но очень хочется

сборник зарисовочек на мартовский промт

Доверие — не совсем та вещь, которая является большой ценностью в чёрном наёмничестве; когда возишь контрабандой оружие, влезаешь в чужие национальные конфликты и, чего уж там, убиваешь людей — честности и идейности от тебя не ждут. Купленная гниль, у которой нет ценностей и которая переметнётся при любой перестановке сил — какое тут доверие?