Рекомендую другим

Что-то сломалось внутри, какой-то винтик. Вообще нет чувств, будто опустошили. — Паш, я спать. — А ужин? Я столик заказал в «Малевиче» еще в понедельник. — Я спать, Паш, — Ник просто захлопнул дверь в спальню, не раздеваясь, лег на кровать и отключился. Паша уехал ужинать с друзьями, а Нику снилась университетская курилка и ментоловый вкус сигарет на губах совсем нелюбимого парня.

Если он положит весь мир к твоим ногам – возьми его. Если он потребует твои тело и душу – подари их. Если он отдаст тебе своё сердце – разбей его. Одна встреча может поменять ход всей жизни. Связь с состоятельным мужчиной даёт Джейсону возможность войти в мир миллиардных состояний, где нельзя доверять никому и где любовь – всего лишь точка уязвимости.

А всё так невинно начиналось – зашёл к старшекурснику за конспектами, а вышел... А вышел уже другим человеком.

Случайное знакомство перерастает в серьёзный интерес гораздо раньше, чем Дэвид Ингрэм успевает понять, с кем он на самом деле оказался в одной постели.

— Слушай сюда, утырок. Они вернутся через десять минут. За это время я оттрахал тебя так знатно, что ты кончился от страха и рванул в последний бой. В результате чего я случайно пизданул тебя головой вот об этот столик, — Лен показал пальцем на предположительное орудие нападения. — Теперь ты в полной отключке. И штаны у тебя спущены, потому что всё должно выглядеть именно так и никак иначе. Ты меня понял?

От ненависти до любви один шаг, но и обратно – тоже. Макс, самый обыкновенный студент, чтобы помочь родственнику, соглашается пойти на кастинг к известному фотографу. По воле случая для нового проекта выбирают именно его. Но Максим в действительности никакая не модель, а фотограф – настоящий изверг, и тем не менее между ними начинает возникать чувство.

— Ты ещё пожалеешь, ублюдок! Я напишу о тебе слэш-фанфик и распространю так, что тобой всё пидоры в универе заинтересуются! — заорала Дашка, размазывая тушь по щекам. — Ну, напиши, — фыркнул я, ещё не догадываясь, к какой катастрофе это может привести. — Вряд ли ты обладаешь таким писательским талантом, дура. Типун бы мне на язык, а ещё лучше — в бетонный блок его или под пресс, ей-богу…

Устроенная жизнь Никиты за один день меняется до неузнаваемости: бывший любовник женится и выставляет его на улицу с пятью чемоданами дорогих шмоток, машиной и лошадью.

Всегда считал, что мой мир непоколебим. Непоколебимо хорош и стабилен. Пока не попал в это чертов город, пока не встретил всех этих отморозков из школы, пока не потерял своего парня. А ведь я всегда думал, что жизнь везде одна, что она неизменна, хотя бы для меня. Что всегда будут друзья, деньги, дорогие шмотки, новые гаджеты в карманах и белые найки на ногах. Но я ошибался.

- Придется тебя убить и оставить здесь, извини, но я не могу допустить, чтобы кто-то узнал о нас.

Когда иду домой из универа, меня всегда обгоняет один и тот же парень, и узнать его довольно нетрудно, потому что он всегда в одной и той же черной куртке. А еще у него какая-то невероятно охренительная стрижка и очень солидный вид, он все время ходит один и очень быстро. И курит. И вот уже полгода я каждый день пялюсь на его фотки и хожу за ним... Мы вообще не знакомы, да я еще и парень. Ничего не понимаю.

Входя в кабинет Эдика подумал, что не зря. Харизматичный мужик этот психолог — рубашка белая к лицу, брюки бедра обтягивают соблазнительно, черты лица твердые, брутальные, глаза почти черные. Прямо в душу. А хотелось бы в трусы, конечно.

Подходя к лавочкам, Валик жмурил один глаз, прислушивался к прокуренному перханию знакомой всему студгородку компании и только потом сообразил, что курс взял прямо на Макара, который, если бы не охуел в момент распахивания пальто, точно выдернул бы ему ноги.

Ненависть и любовь - две крайности, ненависть и любовь - две противоположности, ненависть и любовь настолько далеки друг от друга, что их не то, что спутать, их невозможно соединить в одном сердце. Глеб и не соединял, он однозначно возненавидел новичка, похожего на эльфа, сбежавшего из сказочного леса. Но так ли легко ненавидеть? И что случится, если увлечёшься разгадкой сердца этого эльфёнка, израненного, но всё равно открытого. Любовь? Но ведь любить ещё тяжелее, чем ненавидеть...

…Он лежал на полу, бездумно глядя в потолок и внутри горело куда сильнее, чем в поломанном другом запястье. А потом над ним склонились. Его звали Мирослав, он был первокурсником, учился на факультете психологии, он не любил, чтобы его звали Миром, а ещё он терпеть не мог его, Максима. Это всё, что Максим о нём знал. - Вот это страсти, - ничуть не стесняясь выражать открытую враждебность, оскалился он. – А ты, оказывается, по собственному братишке сохнешь?..

…Второй раз случился в институтском туалете. Герман тогда выцепил в толпе ничего такую аспирантку, заволок в кабинку и как раз лапал, предварительно заткнув источник визга её же лифчиком. Успел даже задрать юбку и повернуть лицом к стенке, когда над перегородкой засияла знакомая рыжая башка – Данька торчал в смежной кабинке, с удобством запрыгнув на унитаз и любуясь открывшимся видом на спаривающуюся парочку.

Я его не ненавидел. Я просто решил для себя, что этого ублюдка не существует в природе. Игнорировал, пропускал все колкости в свой адрес мимо ушей, но от его внимания так и не отделался. Каждый раз, когда ему надоедала сцена одного актера и мой отсутствующий вид на уроках, он со своими дружками прессовал меня в школьной раздевалке. Этот ублюдок никак не мог меня сломать, и это его жутко бесило.

Он любит. Ему всё равно, люблю ли я. Ему всё равно, хочу ли я. Ему всё равно, нужно ли мне. Он рядом. Он вокруг. Он запер меня, изменил, стёр. Он мой господин, он мой раб. Я - центр его мира.

Ребят, вот я — простой парень, обычный студент. Ну, на кой я ему всрался?.. Пока держусь, но все наши считают, что шансов у меня никаких — против такого порочного, настырного. Красивого, как чёрт. И настоебеневшего та-а-а-к... Ох, на что только не согласишься, лишь бы отвалил.

— Ты куришь? — оторопело уточняет Спартак. — Чувак, мой брат меня ненавидит. У меня приступы панических атак, во время которых я боюсь дышать, ведь меня преследует маниакальная мысль, что вдох убьет меня. От меня пахнет сотнями альф, как будто я переспал со всем городом. Ах да, ты меня изнасиловал, — Лука горько затягивается. — Но все это просто меркнет и бледнеет перед тем фактом, что я курю, — он хрипло смеется. — Боже, ты безнадежен. Просто не притрахивайся ко мне.