Достойные вампирообортневерсы

Николай Сергеевич упал. От боли уплывало сознание, и встать не было никаких сил. Он понимал, что умирает. Как и заслужил. Один. Посреди леса. В снегу. Вряд ли здесь кто-то найдет даже его мертвое тело. Умирать было страшно, и все же где-то мелькала мысль, что он наконец отмучился и теперь настало время заплатить за все содеянное. Даже зверь и тот побрезговал его добивать. Хотя страшно потерял то, что Николай Сергеевич и не имел никогда.

Этот гость с самого начала показался мне отчаянным и дурным! А как по-другому охарактеризовать человека, который, приехав в незнакомый посёлок, тут же бросается не слушать добрые советы? Его по-хорошему предупредили, чтобы сидел в доме и на улицу не высовывался. Но было бы сказано: патлатое пепельноволосое чудо в дурацкой одежде, прихватив два пузыря с горячительным, понёс зад навстречу печальным приключениям. В волчьем логове...

- Ну что, Вячеслав Власов, - скривился Николай Андреевич уже в коридоре, даже не пытаясь скрыть своего раздражения, - пойдем в наш отдел. Знакомиться будем. И тогда я понял, что спокойным этот месяц уже не будет...

Если ты не такой как все - тебе очень сложно жить.

Весна в Синтаре пахнет сыростью, виски и… кровью — знаменитый маньяк по кличке Зверобой снова вышел на охоту. За расследование берется сам коммандер Эгертон, у которого и так достаточно проблем: разгильдяи-подчиненные; призраки прошлого, не дающие спать по ночам… и ушлый заклинатель Вильгельм Фоули, постоянно влипающий в неприятности. И видят боги: проще сладить с грёбаной дюжиной маньяков, чем с одним плутоватым Билли-шельмой, способным вмиг вывести из себя даже самого сурового некроманта.

После скандала стало как-то легче на душе: больше не надо скрывать страсть к котикам, не надо искать идеального омегу-медведя, не надо оправдывать надежд родителей на медвежат. Съехал он в съёмное жильё с чистой душой. И первым делом повесил плакат с Принцем на стену, напротив кровати. А что? Не всё же омежкам на того течь.

Это не была любовь с первого взгляда и даже с первого отсоса — Рей привязывался к Теодору постепенно, проникаясь его запахом, скромно выстанывая во время их близости. Ему сносило крышу, когда в течку Теодора он чувствовал под ладонями всю его мощь и жар. Хотя в такие моменты больше казалось, что это Тео трахает его, а не наоборот — таким неудержимым и голодным тот становился, когда тёк. Даже когда силы у Рея заканчивались, Тео садился сверху и двигался на его члене, заставляя скулить.

Волчьи забавы закончились — время кошачьих игр