Я был самым настоящим стереотипом идеальной жизни.
Да, чертовым стереотипом.
А потом встретил его. С его зелеными глазами, с его странностями… И с его болезнью.
«Что бы ты делал, если бы тебе оставалось жить всего 100 дней?» - Аноним
«Я не знаю. Жил бы, наверное. Я бы попытался жить.» - Луи.
Ты всю жизнь был тем, чего я избегал.
Мне нравилось быть стереотипом. Ты все испортил.
Когда банальность встречает разрушение - начинается The Degradation
Основой стыда является не какая-то промашка, которую мы допустили, а позор, унижение, испытываемое от того, что мы должны быть такими, какие мы есть, притом не по нашей воле, и невыносимое ощущение, что это унижение видимо со всех сторон.
Его взгляд убивает, его губы ядовиты, его пальцы крошат кости. «Он опасен» - кричат с каждого угла. Юнги не слушается. Юнги уверен - он справится. И ошибается.
Мафиозное АУ, где Юнги не стоило переходить дорогу самому могущественному человеку страны. Но он уже пересек черту – назад дороги нет.
Новичкам всегда везёт - это точно не про новичков на работе. Тем более, на работе в полицейском участке. Тем более, когда эти самые новички уже порядком достали капитана Чона. Сначала они все такие боевые, с огнём в глазах и широкими жестами. А как дело доходит до первого серьёзного задания - сдуваются, как пробитые шарики. И сбегают в другой отдел, завалив всё дело.
Вот и новенький, очередной, этот малыш с отчаянными глазами и слишком блядским ртом, он Чону тоже не нравится. Вообще.
У холодного репера, знающего все маты вселенной на всех её языках, ноги подкашиваются и хочется стать немного шлюшкой, лишь бы его брали грубее, жёстче, до сорванного голоса и полного онемения в заднице.
Юнги сильный. Всегда рядом, всегда поймет и поддержит. Только у него за плечами больное и грустное, и сильный он не потому что хотел. Сила Чимина же растёт из бесконечной доброты, и старший иногда может скинуть с себя груз ответственности, обнажая перед Паком ранимую натуру.
Чимин оказывается в реабилитационном центре для душевно больных. Он остается один, ненавидит людей и ни во что не верит. И только один человек находит способ помочь ему. Но жить с Чимином в одном доме - означает подписать себе смертный приговор.
"Чимин" — воображение Юнги, отдающее шизофренией — так считает доктор. Только вот сам Юнги знает, что от воображаемого человека вполне физические раны вперемешку с наслаждением не получить. И Чимин убеждает в этом раз за разом не только хёна.
Позволение доставлять себе боль не равно нанесению ран себе самому. Но только не в этом случае.
Грани хрупкого стекла между тем, что называется любовью, и зависимостью, что не может вызвать седативное.
Когда разверзнется земля, обнажая ад и выпуская всех тварей наружу, когда погибнут все планеты, оставляя за собой лишь пыль, когда навеки остынет солнце, обрекая людские сердца на вечный холод, когда с небес рухнут все звёзды, пеплом оседая на его ладони, - тогда Юнги вернётся к Чонгуку.
Криминальное АУ, в котором Юнги любит Чонгука, а Чонгук Юнги тоже нет.
Юнги чувствует подступающую к горлу тошноту и старательно отсчитывает секунды до приземления под взрывающейся чернью закрытых век. Вся его жизнь состоит из недостатка сна, патологического недоедания, мигрени, редких приступов апатии и жуткой аэрофобии. А еще у него рейс в Токио через четыре с лишним часа и плохое предчувствие на счет собственной кармы.
История о том, как легко нас сталкивают друг с другом случайные моменты, и как из хаоса может родиться нечто по настоящему значимое.
Легенда гласит, что пока оборотень не убил - его глаза после превращения желтые. Стоит ему убить человека или себе подобного, то радужная оболочка глаз окрашивается в красный. Юнги давно не верит в легенды и мифы, но в том, что ОН убивал - не сомневается. В том, что на дне этого кроваво-красного озера он видит распятого себя - тоже.
Если спросить у Юнги, что является самым важным в его жизни, то он исправит «что» на «кто» и с полной уверенностью назовёт имя своей младшей сестры. Позволить жить у себя? Конечно. Отдать на учёбу последние сбережения? Без проблем. Надеть юбку? Хоро... Постойте, чего?!
Пусть все только и хотят, что вымазать его, втоптать, смешав с травой и грязью, он, как маленький, до сих пор верит — найдётся человек, который раскрасит.
AU, где Юнги альбинос, но об этом нельзя говорить...
Чонгук живет в ногу со временем, и это означает, что он точно знает, к кому обратиться за советом — к просторам интернета.
Помогите, пишет он, а потом удаляет. Звучит так, будто его держат в заложниках.
Я думаю о своем хёне, когда дрочу.
Нет, слишком откровенно.
Своем одногруппнике.
Нет, слишком палевно.
Мой друг (парень, 24 года) очень красивый, и иногда я (парень, 20 лет) думаю о том, чтобы поцеловать его. Что делать.