— Сказать по правде, — решился ответить он. — Я не знаю.
— Тогда зачем же вы, Лев Николаевич, говорите, что нельзя? — Ипполит вновь взял ладонь князя в свою. В нежном касании провел большим пальцем по чужим костяшкам. — Может, это самое что ни на есть можно.
Ипполит смотрел на него из-под чёрной, слипшейся отдельными прядями грязных волос, жидкой чёлки; смотрел не мигая, будто вызов бросая; смотрел и прожигал своим взглядом.
Никто никогда не смотрел так на князя.
Глаза Ипполита похожи были на глаза Рогожина, но с тем лишь, что оба этих человека – черта общая – были безумны. Однако ж взгляд Ипполита был полон "осмысленного безумия": Ипполит своё безумие не отрицал, принимал его как должное и, наравне с ним, властвовал над хаосом собственной души.