«— Они мертвы, — глухо шепчет девушка, оглядывая десятки черных мешков для трупов, разложенных в два ровных ряда у подножия лестницы. Она оборачивается к замершему мужчине позади себя, цедя сквозь плотно сжатые зубы. — Мы убили их.»
Ямадзаки влажно усмехается, крепко затягивая пальцы на тонком фильтре сигареты, прижатой к губам. Она вдыхает едкий дым; горечь обжигает истерзанную от криков глотку, просачиваясь в легкие тонкой струйкой. Ямадзаки поджимает ноги под себя и гулко сглатывает скопившуюся слюну, чувствуя вкус чужой крови и металла, осевших на кончике языка. Тошнота подступала к горлу; запах смерти и огня исходил отовсюду. Стараясь не смотреть на охваченное пламенем здание, где сгорали тела погибших, она понуро опустила голову, слушая, как трескаются доски под огнем, лавиной обрушившись вниз, и как крупные багровые капли стекали по ее коже, ударяясь об землю с громким стуком. Ямадзаки смахнула липкие пряди с лица, оттягивая насквозь пропитанную кровью одежду. Местами она уже начинала прилипать и неприятно стягивала кожу, но девушка так и не смогла найти в себе силы, чтобы встать и двинуться дальше. И это было чем-то новым, совсем не изведанным для нее. Долгие годы Ямадзаки жила с поглощающей пустотой, зародившейся внутри огромной дырой, которая, как она думала, не сможет стать больше. Но сегодня ей казалось, что она сгорает заживо вместе с остальными. Это не было победой. Это — проигрыш. — Так глупо, — тихо фыркает девушка. Она смотрит на сжатую в руках карту шестерки черви, которая ждала ее на пороге первого этажа, желая разорвать никчемную бумажку в клочья. Впивается ногтями в кожу ладоней, разрывает губы зубами, но так и не решается. Не может, словно на пальцах замерли чужие руки, сдерживающие ее. И это до ужаса злит Ямадзаки. Теперь разгоревшееся внутри желание встретить создателей этих отвратных игр полыхает ярким пламенем, подобным тому, что охватил здание детского сада. Они использовали место, где обычно играются и веселятся дети, как арену кровопролития. Эти люди не имеют ни морали, ни чести. Ямадзаки не может назвать себя хорошим человеком, но у нее есть принципы. И от них она не собирается отступать. Потушив окурок докуренной сигареты об землю, Ямадзаки поднимается на ноги, ступая вдоль темнеющих улиц, не оглядываясь назад.***
Утром шестого дня Ямадзаки зачеркивает последнюю обведенную дату календаря. Она щелкает колпачком черной ручки, которую так и не успела отдать Чишии. Сунув ее в карман, девушка хлопает дверцей кухонного шкафчика, вдыхая пряный аромат сваренной лапши, исходящий от маленькой кастрюли. За прошедшие две недели она питалась только полуфабрикатами. Свежей еды в этом мире не было; мясо и овощи тут же гнили и портились. Ямадзаки понятия не имела, где та женщина нашла ингредиенты для супа. Возможно, это были замороженные продукты или сушенные травы. Но этот вариант просто невозможен, учитывая, что все холодильники отключены из-за электричества. Ямадзаки готовила на маленькой плитке, которую нашла в захудалом магазине возле дома. Работала она на батарейках, поэтому отсутствие электричества не сыграло никакой роли. Хотя ей по большему счету было плевать, что есть. Хоть полуфабрикаты, хоть пресный суп. После пары ложек бульона живот голодно заурчал, требуя еще. Она быстро опустошила небольшую кастрюльку и отнесла грязную посуду в раковину. Воды здесь тоже не было. Приходилось ходить на ближайшую к дому речку, чтобы помыть посуду и ополоснуться самой. Ее волосы грязнели спустя всего три дня после мытья, но выбирать не приходилось. Ямадзаки подолгу стояла возле длинного зеркала в ванной комнате с ножницами в руках, не решаясь отрезать. Они были совсем как у мамы на фотографиях. Длинные и темные. От нее у Ямадзаки остались только волосы и пронзительные зеленые глаза, и она не хотела лишаться этого. Но спустя почти две недели, с тяжелым комком в горле Ямадзаки срезала половину своей длины, оставив неровные кончики болтаться у лопаток. И еще несколько долгих минут не моргая смотрела на отрезанные волосы в сжатом кулаке, чувствуя неприятное жжение в глазах. Она не плакала. Но в этот момент ей хотелось разрыдаться, как маленькому дитя. Этот день, как и другие, Ямадзаки провела за книгами и справочниками, перечитывая некоторые строчки два или даже три раза, так и не сумев вникнуть в смысл написанного. С тяжелым вздохом она отшвырнула от себя пятый справочник по медицине, не заботясь о прочитанной странице. Все равно всё смешалось в кашу, словно и не читала вовсе. Ямадзаки глянула на окно, тут же подрываясь с кровати. На улице начинало темнеть, а, значит, шестой день подходил к концу. Ей нужно было найти игровую арену и продлить визу, чтобы выкрасть еще пару деньков перед смертью. Это даже немного забавно, что теперь дни ее жизни зависят от сложности ничтожных карт, которые невозможно предугадать заранее. Ямадзаки натягивает на себя черную легкую кофту с замком и спортивные штаны серого цвета. Волосы затягивает в высокий хвост, оставив пару коротких прядей у лица. Она не знает, какой масти будет игра. Если бубны связаны с интеллектом и логикой, то черви — с людскими сердцами. Что могут значить трефы и пики Ямадзаки даже не могла предположить. На всякий случай она хватает раскладной нож со стола и сует в карман кофты, надеясь, что он ей не пригодится. Обувшись в удобные кроссовки, Ямадзаки выходит на улицу, плотно прикрывая дверь дома за собой. Она не знает, куда ей идти, поэтому решает просто бесцельно скитаться по улицам, пока не найдет освещенное здание. Это стало проще, когда на улице окончательно стемнело. Идя мимо брошенных на дорогах машин, Ямадзаки ради интереса иногда заглядывала внутрь, замечая оставленные вещи владельцев и пассажиров. Мягкие детские игрушки, солнцезащитные очки, наполовину пустой напиток с тухлой жидкостью, которая когда-то была соком или коктейлем, деньги, не имеющие никакой ценности в этом мире, и куча другого барахла. Ямадзаки чертовски интересно, почему время будто замерло, поместив в этот мир лишь некоторых людей Токио. Это было странно интригующим, и она с нетерпением ждала того дня, когда сможет разузнать все секреты, что скрывают эти игры. Ямадзаки закуривает вторую по счету сигарету за прошедший час. Только спустя несколько долгих и бесцельных гуляний вокруг одного района она наконец замечает загоревшийся свет вдалеке. Встрепенувшись, девушка тут же устремляется в сторону большого здания, ускорив шаг. Ямадзаки добирается довольно быстро, не проходит и получаса, как она уже стоит рядом с многоэтажным зданием. Этажи освещаются тусклым светом длинных ламп, зато на входе лампочки горят так ярко, что слепит в глазах. Она щурится, поднимаясь по ступенькам лестницы, замечая несколько силуэтов впереди. У самого входа топчется невысокий парень в кепке лет двадцати. Он нервно стискивает пальцы на телефоне, любопытно рассматривая его со всех сторон, словно никогда не видел такого раньше. Ямадзаки ещё на второй игре поняла, что все игроки попадают сюда в разное время. Вероятно, этот парень здесь недавно. Она проходит мимо него, ближе к столу, стоящему в центре комнаты. Как и всегда, там небольшая табличка и пять телефонов, разложенных в два неровных ряда. Она берет самый крайний из трёх оставшихся в нижнем ряду и подносит поближе к лицу.ПОДОЖДИТЕ, ИДЕТ РЕГИСТРАЦИЯ ЛИЦА
Количество участников: 9
Дождитесь начала игры
До конца регистрации 10 минут
Ямадзаки даже не глядит в сторону других участников. Натянув капюшон кофты на голову, она прислоняется спиной к бетонной стене, облегченно выдыхая. Рана на боку немного пульсирует от долгой ходьбы, но это становится все более незаметным с каждым днем. Если за эти несколько недель Ямадзаки сумеет избежать физической активности, то уже к концу месяца сможет вновь приступить к тренировкам. Она могла лишь надеятся, что ей не придется бегать сегодня. Или лазить по этажам. С таким ослабшим телом Ямадзаки вряд ли удержится на такой высоте. Пальцы чешутся от желания взять еще одну сигарету; она засовывает их в рукава кофты, выдирая торчащие тонкие нити. Это не заменит никотин, но хоть чем-то займет ее на ближайшие десять минут. Ямадзаки выдыхается спустя две минуты, поднимая голову вверх. И тут же застывает, когда замечает на себе пронзительный взгляд темных глаз. Чертовски знакомых. Прислонившись плечом к колонне у стены, Чишия, как и Ямадзаки, натянул капюшон кофты на голову, спрятав руки в карманы. Его губы растягиваются в улыбке, когда он сверкает глазами в сторону девушки как довольный кот, словно эта встреча обрадовала его. У ног лежал маленький плеер, подключенный к зарядному устройству в розетке. Она может признать, что это довольно умно, но чертовски бесполезно, учитывая, что электричества нет нигде, кроме игровых арен. Ямадзаки чувствует очертания ручки в своем кармане и думает, насколько глупо было бы подойти к нему сейчас и вернуть её владельцу. Она ужасно ошибалась, когда подумала, что они никогда не встретятся вновь. Но это не имеет значения. Ямадзаки отворачивается, поджав губы. На первой игре их вынуждено сделали партнерами и приковали наручникам друг к другу, но сейчас – они никто. Игроки, пытающиеся спасти свои шкуры, чтобы выжить в этом мире. По коже проходится легкий зуд, Ямадзаки растирает правое запястье, снова ощущая потертость от металла наручников. Она больше не смотрит в его сторону, даже не дергает за нити рукава. Пусто глядит на последнюю ступень лестницы, ожидая прибытия других игроков. И не зря. Спустя всего несколько коротких минут на пороге появляется невысокая девушка с короткими до плеч волосами. Она, очевидно, спортсменка, учитывая внешний вид. Упругие мышцы на ногах обтянуты спортивными леггинсами черного цвета, а верх закрыт тонкой синей майкой, поверх которой застегнули розовую кофту. Уверенно устремившись в сторону стола, девушка, не глядя на других, подняла телефон к лицу. В ее глазах горела яркая решимость и знание того, что она делает, но в плечах застыло ощутимое напряжение. Ямадзаки даже подумала, что спортсменка могла бы оказаться приятным и полезным союзником, если это не одиночная игра. Девушка проходит регистрацию и уже хочет отойти подальше от остальных, как паренек в кепке и клетчатой рубашке делает робкий шаг в ее сторону, подавая голос: — Простите, пожалуйста. Куда пропали все жители Токио? Она глядит на него, открыв рот, но не успевает ответить. Мимо парочки протискивается широкоплечий мужчина в тяжелых армейских ботинках, отталкивая парнишку в сторону. Он, вероятно, на голову выше и в два раза шире каждого в этой комнате. Каблуки его ботинок стучат по полу, когда он подходит ближе к столу, чтобы забрать телефон. Рядом стоящая девушка делает короткий шаг назад, выпучив слезящиеся глаза на него, словно тот стал её личным кошмаром наяву. Обхватив телефон обеими руками, она прижимается к другой девушке, казалось, даже не моргая. Но тому было плевать на девушку. Мужчина схватил телефон со стола и встал рядом с парнем в джинсовой куртке. Поприветствовав прибывшего легким кивком, парень тут же начал что-то тихо тараторить, ярко жестикулируя пальцами. Паренек в кепке проводил мужчину хмурым взглядом и снова обратился к девушке, указывая на телефон. — А эта штука… — Так много людей, — перебивает голос сзади. Ямадзаки даже хмыкает, забавляясь этим. Понуро свесив голову вниз, он с отчаянием опускает руки вдоль тела, пропуская двух пришедших игроков к столу. Один из них — низкий и худощавый парень с длинными темными волосами — кидает заинтересованный взгляд на спортсменку. Его друг же — высокий и мускулистый со светлыми волосами — внимательно оглядывается по сторонам. Стоит им забрать последние два телефона, как мягкая музыка оповещения разливается из динамика и мелодичный голос сообщает:РЕГИСТРАЦИЯ ЗАКРЫТА
КОЛИЧЕСТВО УЧАСТНИКОВ — 13.
ИГРА НАЧИНАЕТСЯ
Ямадзаки краем глаза видит, как Чишия снимает наушники и пусто пялится в свой телефон, ожидая оглашения правил. Другие игроки, хоть и с разной степенью волнения, делают то же самое. Новички и вовсе приковали все своё внимание к экрану, не отвлекаясь. Лишь отчаянный паренек решается испытать удачу в очередной раз, обратившись к пришедшим последними игрокам. — Простите. Что это все значит? Я пришел сюда, но ничего не понимаю. Темноволосый поворачивается к нему, отвечая: — Это игра. Он порывается сказать что-то еще, но высокий парень крепко хватается за его плечо, наклоняясь поближе. Ямадзаки не может разобрать шепот этого человека, но понимает в чем суть опасения. Люди в этом мире отчаянно цепляются за свою жизнь, жертвуя другими игроками. Они дерутся со смертью ради жалких дней визы, дабы спасти себя. Поэтому никому не нужен лишний груз в виде новичка, который ничего не знает об этом мире, ибо попал сюда относительно недавно. Ямадзаки качает головой. Ее телефон вибрирует, заставив взглянуть вниз на экран.ИГРА:
ДОГОНЯЛКИ
СЛОЖНОСТЬ:
5 пик.
ПРАВИЛА:
Убегайте от водящего.
ЗАДАЧА:
Найти безопасную зону в одной из комнат за отведенное время.
После этого игра будет окончена.
Отведенное время — 20 минут.
Через 20 минут, бомба заложенная под этим зданием, взорвется.
— Игра будет физической, — раздается задорный мужской голос со стороны. — В ней главное сила. — У мастей есть значение? — интересуется худощавый парень. Мужчина оживляется и возбужденно улыбается. Он протягивает ладонь к высокому парню, но тот только сомнительно смотрит в чужие глаза, поджимая губы. Не растерявшись, мужчина сует свою руку к ладони опешившего парня, сжимая пальцы в своей хватке. — Именно! — говорит он. — Масть козырной карты показывает жанр игры. Вот эта, например, пики — силовая. Трефы — командная игра, а бубны — интеллектуальная. Червы — это самый сложный жанр, — он посмеивается. — Игра с чужими сердцами на предательство. — А цифры? — Уровень сложности. Чем выше цифра, тем сложнее выпадает игра, — пожимает плечами мужчина в шляпе. Ямадзаки тихо выдыхает себе под нос, понимая одно: в физической игре ей не выжить, если надо бежать от водящего. В другой день она, может, и была бы в настроении поиграть, но не сегодня. Нужен иной вариант. Хмуро взглянув наружу, Ямадзаки мысленно отсчитывает количество этажей. В этом здании их семь, значит, вариант того, что водящий заберется туда в первую очередь, выше, чем на других этажах. Однако, безопасная зона определено не там, она явно располагается между этажами, чтобы за ней было легче следить. Седьмой этаж опасен, но именно оттуда Ямадзаки сможет понаблюдать за действиями водящего и найти безопасную зону в одной из комнат. И успеет спрятаться, если водящий решит залезть на ее этаж. Ямадзаки направляется к лифту. Она проходит внутрь кабины, нажав на кнопку седьмого этажа. Двери начинают закрываться, но чья-то рука протискивается между ними, заставив их вновь разъехаться. Широкоплечий мужчина и парень в бандане заходят в лифт, встав по обе стороны от Ямадзаки. Первый тянет пальцы к панели, но так и не нажимает на кнопку, опуская руку с тихим смешком, замечая горящую кнопку последнего этажа. Он искоса глядит на девушку, словно пытается оценить как соперницу или союзника в этой игре. Встретив его взгляд, Ямадзаки пусто уставилась на мужчину в ответ, задрав голову. Он был на две головы выше, чем она. Ее рост всего 5’3 дюйма, поэтому многие люди возвышаются над ней. Ямадзаки привыкла к тому, что высокие люди, особенно жалкие мужчины, не знающие границ, смотрят на нее с превосходством. Но сейчас, казалось, что мужчина за ее маленьким ростом и небольшой комплекцией пытается разглядеть нечто другое. Более опасное и спрятанное так глубоко, что никто, даже ее наставник, не могли раскопать. Ямадзаки усмехается. Если мужчина расценил ее как опасную соперницу или союзника, то ему даже не стоит переживать об этом. Она вряд ли полезет в игру с полной силой с таким ослабшим организмом. Даже ее мышцы на прессе перестали так выделяться спустя месяц без тренировок. Ужасно прискорбно, если кто-то спросит ее об этом. В этой игре Ямадзаки бесполезна. Лифт останавливается на седьмом этаже, раскрывая двери перед ними. Сняв капюшон кофты с головы, она проходит мимо двух мужчин, выходя из кабины первой. Ямадзаки поднимает голову вверх, идя вдоль длинного коридора. Но замирает на ходу, впиваясь взглядов в карие глаза напротив, глядящие на нее с неприкрытым интересом. Оперевшись всем телом на перила, Чишия махнул ей рукой, то ли в приветствии, то ли подзывая ближе. Она хмурится, но подходит к нему, оставив между их телами целый метр расстояния. — Ямадзаки-сан, — хрипло тянет Чишия. — Чишия-сан, — в тон ему отвечает девушка, склоняя голову набок. Ямадзаки не удивлена, что они пришли к одному решению, не сговариваясь друг с другом. Уже тогда, при первой встрече, она знала, что этот парень чертовски умен, хоть и бесполезен для команды в играх. Он действует в одиночку, не заботясь ни о своей, ни о чужой жизни. Ямадзаки не могла сказать, что осуждала его действия. Она тоже предпочитала молчаливое наблюдение со стороны, чтобы оценить силы своих соперников или союзников. Однако, в силу своих принципов, Ямадзаки не могла ждать, когда решение самостоятельно придет к игрокам. Она решала все первой и вела за собой остальных. Они были похожи во многом, но в то же время были до ужаса разными. Выдохнув, она тянется к карману кофты, чтобы вытащить одну сигарету из полупустой пачки. Ямадзаки не обращает ни капли внимания на другого человека рядом, сжимая фильтр между губами. Чишия хмыкает, но ничего не говорит, поэтому, щелкнув зажигалкой, девушка затягивается едким дымом, выпуская маленькую струйку изо рта. Девушка оглядывается на этажи, которые с этого места видны просто безупречно, замечая остальных игроков, разбросанных по зданию. Девчонка-спортсменка забралась на этаж ниже, притаившись за колонной. Двое парней и мужчина в шляпе, увязавшийся за ними, гонялись по коридору пятого этажа, открывая каждую дверь на своем пути в поисках безопасной зоны. На втором спряталась женщина средних лет, а на третьем — две молодые девушки, скрепившие руки в замок, дабы не потерять друг друга. Музыка оповещения разливается мягкой мелодией во всем здании, сообщая:ПОДГОТОВКА ОКОНЧЕНА
ОТВЕДЕННОЕ ВРЕМЯ — 20 МИНУТ
ИГРА НАЧИНАЕТСЯ
ВОДЯЩИЙ ПРИБЫЛ
Раздается веселый праздничный гудок, и время на экране телефона начинает обратный отсчет. Долгие несколько секунд проходят в мертвой тишине, нарушаемой только легким ветерком и их дыханием. Игроки, спрятавшиеся на этажах, боялись даже шевельнуться. Один лишь мужчина в костюме на четвертом этаже прошелся вдоль коридора и скрылся за лестничным пролетом. На третьем этаже он не появился, поэтому Ямадзаки предположила, что тот решил скрываться на лестнице. Не особо практично, учитывая, что водящий будет передвигаться по ней и вылавливать игроков между этажей. И она не ошибается. Спустя всего три минуты с начала игры, в районе нижней части здания раздается один выстрел из автомата, за которым слышится глухой удар и череда еще нескольких выстрелов, словно водящий целится не в определенно человека, а в разнобой, пытаясь ухватить хоть кого-то. — Началось, — хмыкает Чишия. Он и не скрывает, что это зрелище вызывает в нем лишь забаву и ни капли сочувствия. Ямадзаки только закатывает глаза на его короткие вставки фраз, не отвечая. Она слышит мужские крики на четвертом этаже: вдоль коридора бежал мужчина в шляпе, размахивая руками в разные стороны. Позади него, прицелив автомат, спокойным шагом шел водящий, очевидно мужчина, с широкими плечами и в черной куртке по самые щиколотки. Его лицо было скрыто за уродливой маской головы лошади, которая, вероятно, ограничивала его кругозор из-за неудобного расположения глаз. Мужчине стоило бы увильнуть от водящего в сторону, чтобы выиграть пару минут времени и спрятаться в другое место. Но он уже не успеет. Мертвое тело плашмя валится на пол, когда водящий выстреливает ему в спину два раза. Ямадзаки подмечает, что стреляет этот человек как любитель. Возможно, он бывший полицейский или окончил какие-то курсы, но не больше. Он зачастую даже не прицеливается, просто стреляет во всё и всех без разбору. Учитывая, что кругозор водящего ограничен маской, неудивительно, что он решает попросту тратить все патроны. Но иногда он целенаправленно преследует жертву по этажам и стреляет точно в цель без раздумий. Так умирают две молодые девушки. Водящий догоняет их на третьем этаже, убивая друг за другом. Это быстро, почти безболезненно. Пуля попадает в самое сердце. Тела девушек лежат лицом к лицу, смешивая стекающую с ран кровь воедино. Во рту остается кислый привкус, когда она смотрит на их бездыханные трупы. Всего на мгновение Ямадзаки вспоминает четыре обезображенных тела в детской игровой комнате. Она опускает голову вниз, стискивая пальцы на перилах. Сигарета давно догорела до фильтра. Девушка затушила окурок и сбросила вниз, не глядя на него. Ямадзаки вспоминает, как вычищала грязь из-под ногтей; как растирала липкую кожу до маленьких ран, пытаясь избавиться от чужой крови; как распутывала слипшиеся волосы, смывая не только кровь, но и частички мозга. Она помнит, как отчаянно давила в себе тошноту три дня подряд и даже не могла смотреть на еду. А в день, когда желудок все-таки потребовал пищу, ее тут же вырывало. Ямадзаки отвыкла от подобной реакции на смерть. Последний раз такое было во время первых выездных дел. В один день они осматривали трупы маленьких детей, погибших в результате аварии, после чего она еще несколько недель не могла прикоснуться к мясу, помня звук отрывающейся от сиденья кожи, когда им пришлось вытаскивать тело из машины. Ямадзаки тряхнула головой, отгоняя мысли, даже не заметив, что уже более минуты её внимательно разглядывают со стороны, словно изучая. — Ты боишься ее? — спрашивает Чишии. Ямадзаки хмыкает, повернувшись к нему. — А ты? — стреляет она в ответ. — Ты не кажешься удивленным. — Со временем к ней привыкаешь, — уклончиво говорит он. Девушка мычит. — Мне не нравится смотреть на смерть, но я не боюсь ее, — признается Ямадзаки. — Кем ты была? — интересуется Чишия. — Угадай. У тебя это хорошо получается. Он усмехается, но больше ничего не спрашивает, когда женский голос из динамика оповещает их о прошедшем времени игры. Десять минут. Осталась ровно половина времени, они потеряли пять игроков, — последней стала женщина средних лет, которую убили следом за двумя молодыми девушками. Девчонка-спортсменка успела спастись. Она зацепилась за трубу всем телом и спрыгнула с четвертого на третий этаж. — О, — тянет Чишия. — Альпинистка. Ямадзаки щелкает пальцами, указывая на третий этаж, где прячутся двое парней. Выходка спортсменки разозлила водящего, из-за чего тот вслепую стрелял по всем этажам, видимо надеясь зацепить кого-нибудь. У него бы получилось, если бы он прицелился. Паренек в кепке находился прямо под его носом, но большинство выстрелов водящего пролетели мимо, царапая стены вокруг высокой двери в самом центре этажа. — Он не стрелок, — вскользь замечает Ямадзаки. Уголок рта Чишии дергается в ухмылке, словно тот ждал, когда она скажет об этом. — Что еще нового, Ямадзаки-сан? Она проворачивается к нему, перегнувшись через перила, решаясь раскрыть еще пару наблюдений. — Его автомат — это мак-10. Около 34 патронов в магазине. Рост метр девяносто, а вес девяносто килограмм. Он правша; стреляет как любитель, а значит, это либо бывший военный, либо офицер полиции. Маска уменьшает его кругозор, тем самым давая преимущество игрокам. — Наблюдательно, — с интересом тянет Чишия. — В таком случае: где же безопасная зона? — Ты знаешь, — говорит Ямадзаки. — Знаю, — кивает он. — Но я хочу услышать твой ответ. Может быть, я ошибаюсь. Она молчит, зная, что сейчас ходит по тонкому лезвию ножа, склоняясь то в одну, то в другую сторону. Еще на первой игре Ямадзаки заметила, что его глаза изучают ее, словно расценивают навыки и ум. И, видимо, найденное удовлетворило Чишию, раз он решил продолжить это на второй игре. Она знает, что он играется с ней в свою собственную игру, правила которой никто не озвучит. Тем не менее, Ямадзаки даже интересно, как он воспользуется этими знаниями. Ей ужасно хочется понаблюдать за этим, чтобы в конце-концов сыграть по правилам своей игры. Она указывает на третий этаж. — Там. Он охраняет это место с самого начала игры, но не так тщательно, как кажется, позволяя себе следить и за другими игроками. Значит, то, что внутри, тоже чем-то или кем-то охраняется. — Впечатляет, — кивает Чишия, снимая капюшон с головы. — С собой не приглашаю, вдруг швы разойдутся. Он отталкивается от перил и уходит к лифту, а Ямадзаки уже даже не удивляется тому, что ему известно о ранении. Она выдыхает. Возможно, она не была такой скрытной, как ей казалось раньше. В любом случае, это не то, чтобы имеет большое значение. Ямадзаки видит Чишию на третьем этаже, идущего вдоль коридора к той самой двери. Рядом с ней застыл темноволосый парень, следивший за его приближением. Схватившись за ручку двери, он никак не решался провернуть её и войти внутрь, словно что-то останавливало. Чишия развернул экран своего телефона к его лицу.ДО КОНЦА ИГРЫ 3 МИНУТЫ
Оповещение, прозвучавшее по всему зданию, заставляет темноволосого парня выдохнуть и коротко кивнуть на слова Чишии. Он медленно поворачивает ручку двери и толкает ее от, открывая комнату. Чишия следует за парнем внутрь, обернувшись к Ямадзаки с легкой ухмылкой. Отсалютовав ей одной рукой, он скрылся за порогом темной комнаты. — Придурок, — посмеивается Ямадзаки, опираясь всем телом на перила. Он чертовски умен, но это его самый безрассудный поступок с момента их первой встречи. Это как лезть в логово голодного зверя с пустыми рукам. Он, да и паренек, казавшийся довольно умным, должны понимать, что подобные вещи никогда не будут охраняться лишь одним человеком, гонявшим игроков по этажам. Слишком легко. С вероятностью девяносто, а то и сто процентов, что в комнате их ждет сюрприз в виде второго водящего или же чего-нибудь иного. Ямадзаки не может знать точно, но пока все проходит спокойно, поэтому она осматривает другие этажи. Игроков почти не осталось, большинство погибли. Водящего тоже не было видно, скорее всего, он занят поимкой мужчины военного и друга темноволосого. Устранить их будет сложнее, чем других. Они одни из сильнейших игроков среди других, так что не поддадутся выстрелам со стороны любителя. Девчонка-альпинистка тоже входила в их круг. Соскользнув вниз по трубе с пятого на третий этаж, она проверяла окрестности, упорно избегая глядеть на лежащие в коридорах трупы, предпочитая отвернуться и тут же двинуться дальше. Ямадзаки схватилась за перила, поморщившись от прохладного ветра на улице. Здесь, почти на крыше здания, он чувствовался еще сильнее, чем внизу. Она застегивает замок кофты по самую шею, пряча пальцы под рукава, чтобы согреться. Но резко останавливается, когда слышит громкую серию быстрых выстрелов, раздающихся из комнаты третьего этажа. Ямадзаки льнет ближе к перилам, чуть ли не вываливаясь наружу. Чишия вылетает наружу, с силой хлопнув дверью, оставляя того парня одного в комнате. Наедине с тем, о ком она предупреждала. Вторым водящим. Ямадзаки ухмыляется, дождавшись момента, когда Чишия поднимает голову вверх и посмотрит на нее. Прислонив два пальца к виску, она салютует ему, но он лишь грубо игнорирует ее, запустив пятерню в спутанные волосы, оттягивая несколько белых прядей. Хмыкнув на это, Ямадзаки, вопреки здравому смыслу, решает отойти от своего плана держаться подальше и не высовываться, желая встретится лицом к лицу с другим водящим. Пусть она поступает так же безрассудно, как и Чишия, но это может быть весело. Хоть ее тело и ослабло, но годы силовых тренировок сквозь жуткие боли выдрессировали в ней стойкую и непоколебимую выдержку. В любое время дня и ночи, независимо от состояния, Ямадзаки должна была иметь силы, чтобы защитить себя. Даже с кровоточащими ранами и сломанными костями. Она знает, что сможет выстоять. Девушка спускается на третий этаж на лифте, не рискуя быть пойманной водящим на лестнице. Идя вдоль тускло освещенного коридора, Ямадзаки замечает, что у двери уже никого нет. Либо Чишия внутри, либо сбежал отсюда, поджав хвост. Она искренне сомневается во втором варианте, хотя не исключено, что это может оказаться правдой. Он скорее решил бы остаться и посмотреть на зрелище между игроком и водящим, а не бежать. Чишия не заботился о чужих жизнях, но и на свою ему было глубоко плевать. Ямадзаки подходит ближе; дверь открыта нараспашку, а у самого порога виднеется белый силуэт, замерший рядом с проходом в другую комнату. Она шагает к нему, вытянув голову вверх, чтобы заглянуть через чужое плечо. Тот, замечая Ямадзаки, склоняет голову в сторону, хмыкнув себе под нос. — Пришла все-таки. Ее глаза чуть расширяются, когда она видит ужасно жалкую борьбу темноволосого парня с новым водящим. Второй сжимает пальцы на шее, припечатав тощее тело к стене, ограничив весь доступ к кислороду. Парень отчаянно пытался хватать ртом воздух, царапая руки водящего сквозь черные перчатки, — что было совершенно бесполезно, — и, казалось, был на грани обморока. Ямадзаки оттолкнула Чишию с прохода, в миг оказываясь за спиной водящего, ударяя его по лопаткам. Тот, опешив от неожиданности, ослабляет хватку на чужом горле, прогибаясь в спине. Девушка хватается за воротник черной куртки, оттягивая водящего от бедного парня. Он соскальзывает вниз по стене, глотая долгожданный кислород слишком быстро и глубоко, отползая подальше от них. Тем лучше. Водящий переключает всё свое внимание на Ямадзаки, разозлившись этой выходкой. Она хмыкает, вытаскивая нож из кармана. В руках водящего все еще наполовину заряженный пистолет; там около десяти или даже пятнадцати патронов. Ямадзаки уже сейчас может представить, как будет заново скреплять открывшуюся рану медицинскими скобами, стирая кровь с кожи. Перекинув раскрытый нож из правой руки в левую, она прижимает водящего к стене, упав на того всем телом на. Автомат в его руках делает короткую череду выстрелов по сторонам. Пуля пролетает над плечом Ямадзаки, вонзаясь в стену напротив. Этот человек, как она понимает, даже не любитель, раз не смог попасть в нее с такого близкого расстояния, хаотично стреляя по всем поверхностям. Вероятно, это второй или даже первый раз, когда он держит оружие в руках, иначе Ямадзаки никак не может объяснить эту невнимательность. Девушка складывает ладонь в кулак, ударяя водящего по лицу несколько раз. Маска лошади начинает шататься, из-за чего тот трясет головой, теряя равновесие. Ямадзаки пользуется этим. Она покрепче обхватывает дерево ножа, впиваясь острым лезвием сквозь толстую куртку в бок водящего. Он глухо кричит, сжав свободные пальцы на плече девушки. Автомат, очевидно с пустым магазином, отбрасывают подальше и достают точно такой же нож из кармана штанов. Металл сверкает в дрожащих руках водящего, что заметно даже сквозь его перчатки. Водящий неумело размахивал лезвием в разные стороны, и Ямадзаки ловко виляла между ними, но совершила одну единственную ошибку, из-за чего получила маленькую царапину на щеке. Она даже не замечает ее, но водящий, словно обезумевший от такой удачи, напирает на девушку с новой силой. Быстро рассекая ножом воздух, Ямадзаки даже не успевает перехватить чужую руку. Острый кончик лезвия проникает сквозь кожу плеча, выпуская кровь на темную ткань кофты. Она шипит сквозь зубы и смутно слышит парочку выстрелов, возникших из ниоткуда. И громкий голос парня, срывающийся на крик: — Кто нибудь, подойдите! Безопасная зона в квартире 406! Одному закончить игру невозможно, нужно два человека! Черт возьми. Водящий прокручивает нож в открытой ране, отчего Ямадзаки громко вскрикивает, схватившись за его руку поверх рукоятки. Сомкнув ладонь вокруг собственного ножа, она давит в себе болезненное рычание и двигает рукой, вонзая лезвие в раненный бок водящего еще несколько раз, вырывая нож вместе с чужой кровью. Отбросив его, Ямадзаки бросается на водящего с голыми руками, смыкая пальцы на шее, сквозь плотную маску ощущая что-то твердое под ней. Оно тонкой круглой формы, и чертовски сильно напоминает ей ошейники на шестерке черви. Опешив, Ямадзаки теряет весь свой запал, ослабляя хватку. Она даже не сразу замечает присутствие другого человека за своей спиной, но чувствует легкую мяту, пробивающуюся сквозь запах крови. Чишия подбрасывает в руках пластмассовую вещицу, протянув руку в сторону, ударяя водящего током в тот самый раненный бок. Из его горла вырывается болезненный вой, и он падает на пол, содрогаясь всем телом.5 СЕКУНД ДО КОНЦА
Ямадзаки понятия не имеет, почему Чишия решил помочь ей вместо того, чтобы вместе с другим парнем закончить игру. Она оборачивается к нему в тот момент, когда через окно вваливается девчонка-альпинистка и кубарем скатывается по полу, решительно взглянув темноволосому парню в глаза. — Ты звал. Тот растягивает губы в улыбке, кивая ей. За ничтожную секунду до конца они оба подпрыгивают вверх, одновременно выключая горящие красным светом кнопки по обеим сторонам от стены. Отсчет останавливается, а экраны их телефонов загораются зеленым, радостно оглашая:ИГРА ОКОНЧЕНА
ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ПРОШЛИ ИГРУ
Услышав эти слова, водящий отползает подальше от Ямадзаки и Чишии, устало привалившись спиной к стене. Сбросив перчатки с дрожащих рук, он поднимает их к лицу, снимая с себя отвратную маску лошади. Ямадзаки ожидает увидеть мужчину средних лет с широкой комплекцией, но в итоге перед ней предстает старая женщина лет пятидесяти, слезно взирающая на каждого из них с явным испугом в глазах. С ее губ сорвался тихий стон боли; по щекам градом лились обжигающие слезы. Открыв рот, она хрипло и неразборчиво что-то забормотала, задержав взгляд на Ямадзаки. Ошейник, — тот же самый, что и на прошлой игре, — скованный на ее шее, быстро запищал, словно отсчитывал последние секунды. Оказалось, совсем не зря. Ошейник взрывается в один миг, расплескав чужую кровь повсюду. Ямадзаки чувствует несколько скатившихся по лбу теплых капель, капающих на пол. Обмякшее тело женщины валится на бок у ног Чишии, но тот, даже глазом не моргнув, лишь мельком взглянул на него, словно это обыденность для него.«— Со временем к ней привыкаешь, — уклончиво говорит он»
Возможно, так и есть. Ямадзаки помнит его слова о смерти и знает, что они идентичны ее собственным. Они оба привыкли к смерти, потому что видели ее десятки раз за пределами этого мира. Ямадзаки смотрит в темные глаза напротив, понимая, что в них плескается отражение ее собственных мыслей. Таких же пустых и совсем не заинтересованных. Она не знает, кем был Чишия в прошлой жизни, может лишь догадываться, опираясь на их маленькие диалоги друг с другом. Но в одном Ямадзаки уверена точно: они похожи. Сильнее, чем могли бы представить. И сегодня она поняла это еще яснее.