Ловушка разумов

На этот раз сознание возвращалось подольше. Виталик точно выплывал из какого-то тёмного омута, заполненного чем-то вязким и липким, балансировал на зыбкой грани между тьмой небытия и так похожей на неё тьмой яви. Вдобавок, чем больше он приближался к тому, чтобы вырваться на поверхность, тем сильнее становилась боль, пропитавшая всю его эфемерную сущность, так что даже и не очень хотелось возвращаться к тому, что находилось вовне. В определённый миг Виталик смог сделать над собой усилие, которое стало достаточным. И сразу же пожалел об этом. Вернулась боль. Всепоглощающая, не оставившая места ни для чего другого. Виталик застонал и чуть снова не впал в забытьё, но почему-то удержался от этого. Все ощущения словно притупились, и боль не обдавала крохотный островок разума в этом океане беспощадными импульсами электрошока, выжигая его напрочь, а только лишь лупила кастетом при каждом толчке крови в жилах. Прорезалась первая, полная муки и отчаяния мысль: «Почему так больно?» И сразу вторая, уже немного приевшаяся: «Где это я?» Ответ на первую пришёл немедленно. Из глубин информационных хранилищ мозга загрузились в оперативную память картины последней (насколько давней? сколько прошло времени?) схватки с неизвестными в плащах и шлемах. Прокрутив эти воспоминания, Виталик снова застонал – но уже от осознания совершённой ошибки. Надо было прислушаться к Вадиму, а не повиноваться выбору большинства. Повести всех не туда, куда они решили идти, а наоборот – по пути, который казался правильным ему самому. Даже не так: не в другом направлении по тропе, а отойдя от неё самое меньшее на полкилометра. Вот и нарвались. …Когда Лена и Вика зависли в воздухе, Виталик, как и остальные, на мгновение застыл, решая, что делать. Того, кто держал девочек над землёй, явно собирался атаковать Егор. К другому был ближе Вадим, и Виталик подумал, что хотя бы несколько секунд тот продержится. В отличие от Толика, который успел отбежать дальше всех и теперь стоял с плохо скрываемым страхом на физиономии, будучи практически бесполезен в предстоящей схватке. Виталик решил напасть на оставшегося – и рванулся к нему мимо Вики с Леной, заходя в тыл. Долго, очень долго – почти три секунды. За это время Егор смог какой-то палкой свалить «мага» и отлететь в дерево, отброшенный тем, кого Виталик выбрал своим противником, Вадим – перекатиться по траве, сшибая своего, а Толик – получить по морде и благополучно вырубиться. Ну что ж, добежали – надо атаковать. Виталик схватил всадника за ногу и дёрнул. Не ожидав нападения сзади, тот упал, но тут же с рыком злости тряхнул ногой, отбрасывая от себя подростка, и – Виталик не заметил, как противник сорвал с пояса хлыст, – наотмашь ударил назад. Виталик выбросил руку, чтобы заслониться, но поздно. Тонкий ремённый кончик скользнул по скуле, по щеке под глазом, задел выставленные пальцы. Тогда-то, видимо, и пришла боль. Подросток заорал, прижав здоровую руку к месту удара, – и прозевал миг, когда ещё можно было что-то сделать. Пинок под дых выбил из него воздух, заглушив крик. Виталик обливался выступившими слезами, пытался вдохнуть – но тут его, кажется, подняли и со всей силы шваркнули об дерево, отчего в глазах заплясали тёмные мушки. Довершил всё следующий удар – наверное, ногой в голову. Что там было на самом деле, Виталик не помнил: как раз в тот миг пришла спасительная темнота. Что ж, теперь понятно, почему так хреново. Досталось ему знатно… как, впрочем, и остальным. И с чего эти мрази в шлемах так лютовать начали?.. Кстати, а где друзья? Что с ними? И что, собственно, сейчас находится вокруг? Виталик прислушался к своим ощущениям – и обнаружил, что лежит спиной на чём-то холодном и твёрдом, а если верить пальцам не пострадавшей руки, – то ещё и пыльном. Камень. Простой каменный пол. Подвал, что ли, какой-то?.. Виталик кое-как поднял руку и осторожно коснулся щеки в том месте, где прошёлся хлыст. Боль факелом обожгла кожу, и подросток тихо зашипел сквозь зубы. В сознании ворохнулась злость: что за уроды вообще посмели творить такое?! Беспредел! Как будто не двадцать первый век на дворе, а средневековье… Или… он правильно догадался, и это правда другой мир, со своими правилами и законами?! Если так… то всё плохо. Хотя… плохо-то в любом случае. Башка трещит, словно кокос, много раз приложенный о камень, лицо и пальцы на правой руке горят огнём, а дышать после того пинка до сих пор трудно. Пить хочется ужас как… И совершенно не ясно, как выбраться из этого дерьма, в которое они вшестером влипли, и добраться до дома. Уж лучше было бы согласиться на лицей, чем вот так… Но кто же знал, чем в итоге всё обернётся. Однако, если подумать, то до итогов ещё далеко. Пока это только самое начало. Начало пути, по которому идти ну очень не хочется, но надо. Ибо других вариантов нет и в ближайшее время не предвидится. Виталик с трудом разлепил глаза – и, несколько раз моргнув, увидел над собой низкий каменный потолок, слабо освещённый чем-то вне поля зрения. Попробовал глубоко вдохнуть – в нос ударил прохладный воздух с запахами пыли, пота и чего-то, что подросток предпочёл не угадывать. Хотя сами собой напрашивались ассоциации наподобие нечистот и застарелой крови. Застонав снова – но уже не обречённо, а более решительно, он упёрся ладонями в пол (рассечённые пальцы на правой заставили прикусить губу) и кое-как поднял себя в сидячее положение. Пошарил рукой сзади, наткнулся на стену, неуклюже подполз к ней задом и прислонился, удовлетворённо выдохнув. Программа-минимум выполнена – сесть получилось. Тело всё ещё ломило после того, что сотворили эти уроды, но Виталик более-менее пришёл в себя. И мог наконец рассмотреть во всех подробностях место, куда попал. М-да. А попал он, похоже, глубоко и надолго. Каменный мешок примерно три на три метра, дверь – частая решётка с толстыми прутьями, напротив неё – факел, который и давал хотя бы немного света. Судя по отблескам на полу с той стороны, снаружи по бокам от решётки висело ещё по факелу. Приглядевшись, Виталик заметил, что он здесь не один. Вон скрючился у дальней стены Егор – увидев, что друг очнулся, слабо помахал Виталику. Толик недвижно лежал, раскинувшись на спине, около выхода, а Вадим сидел в углу между ним и Егором, безжизненно свесив голову. И Виталик мог видеть чернеющие в полумраке следы крови на лицах друзей. «А Лена и Вика где? Наверное, их посадили куда-то ещё… – Скривился от внезапной пульсирующей боли в затылке, аккуратно надавил рукой. Вроде бы перестало. – Узнать бы, кто эти твари в чёрном… Ну как так-то, а? Что мы им сделали?.. Главное, чтобы девочки были живы… и эти их не тронули. Хотя я уже ни в чём не уверен… А там прорвёмся. Надо только всех в чувство привести…» – Его-ор… – негромко позвал хриплым голосом. А когда друг поднял голову с пола, – указал на Вадима. Егор кивнул, подтвердив, что всё понял, и подполз к пребывавшему в отключке товарищу. А сам Виталик, держась за голову и шипя сквозь зубы – всё-таки щипали раны от хлыста ой-ёй-ёй как, – осторожно встал и, пошатываясь, на негнущихся ногах двинулся к Толику. Чтобы растолкать его и Вадима, понадобилось минут пять, не меньше. Толик тоже застонал, когда живительные оплеухи начали давать результат, а открыв глаза и вдохнув полной грудью, сразу отвернулся к стене и блеванул. «Повезло, я бы вряд ли успел отодвинуться», – подумал Виталик, удержал бывшего очкарика за плечи (бывшего – потому, что очки, скорее всего, так и остались лежать в лесу под деревом) и повернулся к Егору, как раз приводившему в чувство Вадима. – Как там всё? – спросил шёпотом: в полную силу говорить сейчас было опасно. – Живой, как видишь, – гнусаво (нос, что ли, ему расквасили?) ответил Егор, кивнув на Вадима, который как раз закашлялся – наверное, от пыли, витавшей в воздухе камеры. – Но если сравнить с тем, как было, то фигово. Как и у всех нас, в общем-то. – Планы есть какие-нибудь, что будем делать? – слабым голосом поинтересовался Толик и сумел сесть, привалившись к стене на расстоянии от лужи собственной блевотины. – Пока нет, – покачал головой Виталик. – Нас здесь заперли, это как пить дать. И пока не откроют, ничего сделать мы и не сможем. Никак. Увы. – А где девчонки? И вообще на фига мы этим уродам сдались? – спросил Егор. – Могу предположить, что нас заставят работать на них… или умереть. А Лена и Вика… есть мысли на этот счёт, но я бы не хотел их озвучивать. Вы и сами всё прекрасно понимаете. – Вот же… – Егор замысловато выругался в адрес захвативших их в плен всадников. – Согласен, но нам нечего им противопоставить. Вот если бы кто-то помог… а так – не… – Приветствую. Виталик заткнулся на полуслове, услышав чужой голос. Быстро посмотрел по сторонам – никого постороннего, кроме одноклассников. Впрочем, те и сами отчего-то растерянно вертели головой, будто выискивая что-то. – Вы это слышали? – вырвалось у Виталика. – Да. Я говорю сейчас с каждым из вас. И вы все одновременно меня слышите. Снова тот же голос. Глубокий, сильный баритон с нотками жёсткости, говоривший на русском без малейшего акцента. Но – опять-таки – его обладателя не было видно. – Это кто? – ошеломлённо спросил Толик. – Ах да, я же не представился. – Послышался сухой, даже немного резковатый смешок. – Меня зовут Сельт. Это имя, которым я пользуюсь здесь… в этом мире. – Погодите, мы чё, и правда куда-то телепортнулись? – не поверил Егор. – Да ну на… Чё за бред… – Это всё ягоды, да? – перебил его Виталик. – В них же дело? – Да, вы верно догадались. Эти ягоды очень редкие, а то, что в них содержится, неким образом связывает наевшегося их человека с тем миром, куда по своей… ну, скажем так – неосторожности попали вы. Создаётся узконаправленный информационный канал, по которому разум за счёт различной плотности базовых энергетических полей, как через трубочку, вытягивает сюда… а через получившийся прокол, условно говоря, пролезает, будучи «прицепленным» к своей матрице, также и тело. Не спрашивайте, как это работает на более глубоком уровне, всё равно не поймёте. Примите как факт: вы – здесь. И я могу кое-чем помочь вам… – А вы-то откуда всё это знаете? – через силу спросил Вадим. – И чем же таким вы нам можете помочь? Откроете дверь и раскидаете всех у нас на пути? Ещё один смешок – с некоторым оттенком снисходительности. – Каким образом? Я ведь нематериальная сущность, заметьте… А известны мне всякие тонкости потому, что в этом мире я один из богов, которым поклоняются местные жители… бог света, точнее – проекция его духа… но не суть важно. Я, конечно, не всесилен и не могу напрямую влиять на материальные объекты, однако на первых порах способен помочь вам в другом. А именно – в освоении языка. – А откуда тогда вы русский знаете? – осведомился Егор. – С чего вы взяли? – Виталику уже начала мерещиться призрачная улыбка этого «бога света», говорившего, казалось, почти исключительно с лёгкой насмешкой. – Я общаюсь с вами в ваших мыслях и использую образы и значения, а вы уже сами переводите их в понятные для себя выражения… причём, возможно, каждый индивидуально. Но вот с людьми, которых вы здесь встретите, это не сработает. Им-то нужны слова, сказанные слышимой речью… Я лишь дам вам возможность понимать смысл, а остальное уже за вами. И да, совсем не обязательно говорить со мой вслух. Вам же не нужно лишнее внимание тех, кто вас сюда засунул? Хе-хе-хе… – Кстати, а кто они? Что им от нас нужно? – прошептал Толик, всё так же лёжа на спине и прижимая пальцы к переносице. – И что за свою помощь от нас потребуете вы? – Это маги из секты Тхвона – тёмного бога, который в местной мифологии считается моим врагом… Только они носят такие шлемы, темнеющие до черноты от их магии. Они иногда совершают набеги на селения, да и такими, как вы, «потеряшками» не побрезгуют… Им нужны рабы – много для чего. Сами потом увидите, когда вас поведут на работы… – Вот влипли… – с чувством сказал Егор и присовокупил к фразе ещё пару словечек. – А чего ты хотел? – едва не расхохотался Сельт – по крайней мере, так посчитал для себя Виталик. – Сами же тянули в рот что попало… А насчёт моей помощи… придёт время, и мы обо всём договоримся. Конечно, если вы выберетесь отсюда. – А как там Лена и Вика? – спросил Виталик, чтобы сменить тему: он видел, как погрустнел Егор после шутливого замечания Сельта. – Они живы? С ними всё хорошо? Где они? – Они здесь, в одной из таких же каменных коробок. И с ними пока не случилось ничего непоправимого… если вы понимаете, о чём я. Они ещё не очнулись, так что я сейчас говорю лишь с вами четверыми. Но не волнуйтесь, их я тоже просвещу по поводу ситуации… позже, когда они придут в себя. Ну что, готовы? Снаружи темно, вечер, поэтому нам никто не помешает… – Извините, можно ещё вопрос? – сказал Вадим. – Что это за место? Куда нас… привезли? – А разве непонятно? Естественно, оплот секты – развалины старого замка у подножия скал на юге местного королевства Кахир. Но здешняя география вам какое-то время точно не понадобится. Предлагаю закончить с этим и перейти к кахирскому разговорному. Итак, слушайте и запоминайте…