– Намджун, ты вообще меня слушаешь? – голос звучит немного громче, чем следовало бы в кабинете коммерческого директора «KJH Group», но наконец, привлекает внимание Кима.
– Извини, я задумался, – мужчина не заметил, как погрузился в свои мысли, и лишь сейчас сфокусировал взгляд на сидящем перед ним брюнете в дорогом костюме. – О чём ты говорил?
– Документы по тендеру готовы. Все юридические формальности улажены, тебе осталось только поставить свою подпись, – брюнет кивает на тонкую чёрную папку, которая лежит на столе. – Но заказчик требует встречи с главным архитектором проекта, ты выбрал кандидата на эту должность?
– Не дави на больное, и так только об этом и думаю, – Джун откидывается на спинку кресла и устало прикрывает глаза. Прошла уже неделя после того разговора с отцом, а сотрудник всё ещё не найден. Это нервирует. – Я пересмотрел штук двадцать анкет, которые отобрал отдел кадров, лично встретился с несколькими кандидатами, всё не то. С Ливоном было легко, мы понимали друг друга практически без слов, а эти все...
– С Чхве ты проработал три года бок о бок, конечно, вы привыкли друг к другу, а с новым сотрудником придётся притираться, это нормально.
– Ты не понимаешь. Дело не в «притираться», а в том, что мне некомфортно даже просто находиться рядом с теми кандидатами, не говоря о том, чтобы работать и проводить б
ольшую часть рабочего времени с ними, – Джун растягивает узел галстука, который сжимает его шею, словно удавка. Надо сказать, альфа испытывал настоящую ненависть к этому аксессуару, он казался ему совершенно бессмысленным и дискомфортным. – Я хочу видеть в команде человека со здоровыми амбициями, нестандартным мышлением и, конечно, профессионала в нашей сфере. Ты же знаешь, что строительство жилого комплекса – новая ниша для «KJH Group», мы не можем облажаться. Если я провалю этот проект, отец от меня и пепла не оставит.
– Знаю. Но твои требования слишком завышены. Нового архитектора нужно будет вводить в курс дела, а ты даже шанса не дал тем, кто приходил, – собеседник едва поджимает губы.
– Не дал, потому что не уверен в результате, – Намджун запускает пальцы в лиловые волосы, нетипичный цвет для альфы, но хоть в чём-то он может не соответствовать стандартам. – Я понимаю, что мои требования могут показаться слишком строгими, но это необходимо для нашего процветания и сохранения репутации компании. Мне важно, чтобы в команде были люди, которые разделяют мои ценности и представления о работе. Важно, чтобы каждый член команды был готов работать на полную мощность и вкладывать свои знания и опыт в достижение наших целей.
– Я понял, ты не успокоишься, пока не найдёшь «того самого», – посмеивается Хосок, – узнаю моего дружище Джуна, ты всегда стремился добиваться самого лучшего во всём.
Альфы знакомы ещё со времён детского дома. Намджун попал туда, когда ему было десять. Хосок же жил в приюте все свои двенадцать лет.
Несмотря на трудные обстоятельства, которые ему пришлось пережить, Чон Хосок оставался добрым и жизнерадостным ребёнком. Когда в один из вечеров в комнату привели новенького по имени Ким Намджун, он сразу обратил внимание на этого серьёзного не по возрасту мальчишку. Джун тогда твердил одну-единственную фразу: «Позаботьтесь о Тэ-Тэ, пожалуйста» и, казалось, не замечал ничего вокруг. Остаться равнодушным Хосок не смог и в этот же вечер решил узнать у нового воспитанника, что же произошло.
Оказалось, родители Намджуна погибли в страшном пожаре, ценой собственных жизней сохранив жизнь ему и его младшему брату-омежке. Тому самому Тэ-Тэ, пухлощёкому малышу с очаровательной улыбкой, которому едва исполнилось полтора года. Джун знал, что они оба попали в один детский дом, но очень беспокоился за младшего брата. Он опасался, что здесь ему не окажут достаточно заботы и тепла, которые он получал в родительском доме.
Хосок решил помочь Киму и его маленькому братику. Он каким-то чудом смог договориться с воспитателями, чтобы Джун мог видеть Тэхёна каждый день и сам присматривать за ним. Для Намджуна это было огромным счастьем. А подросток с яркими глазами и радостной улыбкой казался ему настоящим ангелом-хранителем. Он не знал, как и благодарить своего благодетеля.
Хосок только тепло улыбался и просил лишь возможность проводить некоторое время с Джуном и малышом Тэ-Тэ на игровой площадке детского дома. За его дружелюбным и весёлым внешним видом можно было не заметить, что он иногда чувствовал себя усталым или одиноким. Хосок выделялся своей способностью понимать и поддержать других, несмотря на свои собственные проблемы. Но он, как никто другой, нуждался в заботе, поддержке и теплоте, которые сам так щедро дарил окружающим.
Очень скоро между двумя подростками зародилась настоящая дружба. Для Намджуна Чон Хосок стал человеком, за которого он глубоко благодарен судьбе. Старший всегда поддерживал своего младшего друга, заботился вместе с ним о маленьком Тэхёне. И, несмотря на все трудности, он всегда улыбался и напоминал Джуну о необходимости сохранять милосердие и человечность в любой ситуации. Ким однажды назвал нового друга «своей надеждой», с тех пор за Хосоком закрепилось прозвище Хоуп.
Спустя два года Намджуна и Тэхёна забрали в семью, а Хосок так и остался в приюте. Но мальчишки продолжали общаться и сохранили свою дружбу. Когда Хоуп выпустился из детского дома, Джун уговорил отца дать другу работу в его компании. Тогда парня без образования приняли в «KJH Group» на должность курьера.
Имея некоторые свои сбережения и стабильную, пусть и невысокую зарплату, Хосок через год поступил в университет, как и мечтал, на юридический факультет. А окончив его и получив диплом с отличием, пришёл в «KJH Group» уже в качестве младшего консультанта по правовым вопросам.
Сейчас Чон по-прежнему работает в компании, но уже в должности юрисконсульта. А их с Намджуном дружба только крепнет с годами.
– Надеюсь, хотя бы гендерных предрассудков не будет по поводу должности? – Хосок сверлит друга пристальным взглядом.
– Что ты имеешь в виду? – Джун смотрит на старшего с недоумением.
– Чхве Ливон – альфа, вот что. Ты же не станешь искать на должность главного архитектора только альфу?
– Ты серьёзно? Хоби, скажи мне, я похож на придурка, который ущемляет омег в работе только потому, что они родились омегами?
– Вроде нет, но мало ли что ты там себе придумал, вот и интересуюсь, – улыбается так ехидненько. – Кстати, об омегах, ты когда последний раз с кем-то просто встречался? Так и просидишь в этом кабинете, пока не станешь старым сморщенным дедом, – Чон откровенно смеётся с реакции друга, который сейчас закатывает глаза и цокает языком с недовольством.
– Не до отношений сейчас. Работа, нужно решить вопросы с компанией, потом можно будет думать о семье, – как всегда, сама серьёзность.
– Джун-а, тебе уже двадцать восемь, – тянет нараспев Хосок, – пора подумать о детишках, а если не о них, так о том, кто будет ждать тебя после этой самой работы дома с горячим ужином и в тёплой постели.
– А сам-то! Тебе уже тридцатник, твой горячий ужин – ближайшая доставка, а в постели лютый холод, – теперь уже смеётся Намджун, ловя карандаш, который друг запустил в него.
– По крайней мере, у меня есть кое-кто на примете, – Хоуп многозначительно играет бровями.
Намджун уже было хочет задать вопрос о таинственном объекте воздыхания старшего, но его прерывает негромкий стук в дверь и тут же появившийся на пороге секретарь.
– Намджун-щи, можно? – молодой омега в светло-сером костюме и идеально выглаженной рубашке держит в руках небольшую стопку документов. – Отдел кадров просил отдать вам анкеты кандидатов на должность главного архитектора и согласовать даты личных собеседований с вашим расписанием.
– Юнги, и ты туда же, – Джун опускает тяжёлую голову на руки, – вы сегодня все сговорились, что ли?
– Директор Ким, простите, я не понимаю, о чём вы? – парень застывает на полпути к директорскому столу. – Вы же сами просили найти сотрудника на эту должность как можно быстрее, отдел кадров делает всё возможное... Или я чего-то не знаю?
– Юнги-щи, не обращайте внимания, – Хосок поднимается со своего места и подходит к растерянному секретарю, – просто вы не первый, кто сегодня поднимает эту тему, – улыбается ярко и большую ладонь на узкую талию омеги кладёт, – я только что говорил Намджуну, что необходимо как можно быстрее найти нового главного архитектора для проекта. Кстати, у меня тоже есть один кандидат на примете.
– Даже если это и так, господин Чон, – Юнги уворачивается из тёплых рук, – это не значит, что директор Ким не должен ознакомиться с анкетами кандидатов, поэтому я передам их ему лично в руки, – скалится своей милой десневой улыбкой и вручает стопку документов Намджуну, который с интересом наблюдает за этой сценой.
– Секретарь Мин, может, не стоит тратить время директора Кима на бесполезные анкеты? – Хосок забирает бумаги из рук друга и бегло просматривает несколько анкет. – Я уверен, что ни один из тех претендентов, что отобрал отдел кадров, снова не устроит Намджуна, никто из них в полной мере не соответствует его требованиям, – мужчина задерживает свой взгляд на красивом лице секретаря. – Мой кандидат отлично справится с этой должностью и наверняка устроит господина Кима по всем параметрам.
– Хосок-щи, я выполняю свою работу, – Юнги сверлит тёмными глазами брюнета, который сейчас стоит непозволительно близко. – А вот с каких пор вы занимаетесь подбором кандидатов на вакантные должности? Вы так великолепно справляетесь со своими обязанностями, что решили другим помочь? Не смешите меня! – фыркает Мин и раздражённо смахивает с глаз огненно-рыжую чёлку.
– Кхм... Простите, я вам не мешаю? – прерывает эту перепалку Намджун и старается сдержать смех: эти двое совершенно не могут спокойно находиться рядом.
Парочка тут же переключает своё внимание друг с друга на вставшего из-за стола директора.
– Хоуп, ты не говорил, что у тебя есть какой-то претендент на должность. Кто это?
– Скоро узнаешь, – загадочно улыбается Хосок, – я уверен, он тебе понравится.
– Господин Чон, что за тайны? – удивлённо выгибает бровь Намджун. – И действительно, с каких пор ты занимаешься подбором персонала?
– Вот именно! Для этого есть отдел кадров, который прекрасно справляется! Или вы, Хосок-щи, решили у них подрабатывать на полставки? – вновь ехидничает Юнги.
– Секретарь Мин, применить бы вы ваш прекрасный язычок в другой ситуации, было бы гораздо приятнее, – Хосок проводит языком по своим влажным губам, весьма явно давая понять, что имеет в виду, – я ни на чьи полставки не претендую, просто хочу помочь другу.
– Хосок-щи, я не доставлю вам удовольствия, отвечая на ваши неприкрытые пошлости, – вспыхивает в то же мгновение, как яркое пламя. – Выбор кандидата на должность главного архитектора требует серьёзности, принципов и профессионализма, с чем вы, кажется, не знакомы. О какой помощи может быть речь? – Юнги тёмных глаз с юриста не сводит и щурится по-лисьи.
– Я всё ещё здесь, – вновь прерывает перепалку Намджун, – прекратите вы уже. Мы все прекрасно понимаем, что нам необходим грамотный специалист, иначе мы сорвём сроки и угробим проект, – он забирает листы из рук друга и снова садится за стол. – Юнги, сядь, давай вместе посмотрим, кого на этот раз выбрал отдел кадров, и я тебе скажу, с кем из кандидатов назначить личные собеседования.
– Хорошо, директор Ким, – омега устраивается в кресле напротив директорского стола.
– И прекрати, пожалуйста, уже мне выкать и обращаться формально, когда нет посторонних, – Джун легко улыбается, демонстрируя милые ямочки на щеках.
– А ко мне, Юнги-щи, можете просто обращаться «хён», – вставляет свои пять копеек Хосок, расплываясь в довольной улыбке.
Юнги лишь поправляет манжеты пиджака и молнии взглядом мечет в сторону нахала. Омега работает в качестве личного секретаря директора «KJH Group» уже четвёртый год. За это время он зарекомендовал себя как хороший специалист. У него всегда всё чётко разложено по полочкам, а если и случаются какие-то форс-мажоры, то Юнги их решает буквально за считаные минуты, сохраняя репутацию Намджуна как руководителя компании безупречной. Альфа часто говорит ему, что без него он просто как без рук, но омега от этого только слегка смущается и твердит, что выполняет свою работу. Хотя это далеко не так.
После скоропостижной смерти папы Намджун переживал не лучшие времена. Тэхён тогда испытывал огромный стресс, оставшись в свои шестнадцать без единственного омеги, который был ему опорой и поддержкой. Его и без того натянутые отношения с отцом обострились до предела. Намджун тогда буквально находился между молотом и наковальней, стараясь как-то смягчить суровый характер отца и в то же время понять младшего брата. Который, к слову, едва вошёл в стадию полового созревания и реагировал на всё крайне остро в силу бурливших гормонов и ещё неокрепшей психики. Намджун всегда поддерживал брата, заботился о нём, но, будучи альфой, смотрел на все события с другой точки зрения и не всегда мог полностью понять Тэхёна.
Да, в этой сложной ситуации, возможно, стоило обратиться к психологам, но Джуну это казалось бессмысленным, поскольку подростку просто нужен был кто-то, кто мог бы понять его внутреннее состояние, а не копаться в мозгах. Таким человеком невольно стал Юнги.
Тэхён всё чаще стал приходить в офис брата, не желая в одиночку возвращаться домой, и контактировать с отцом. Пока он дожидался Намджуна, разговаривал с его секретарём и порой не замечал, как делился с ним своими переживаниями и проблемами. А Юнги не мог оставаться безразличным к этому светлому мальчишке. Он не наседал с расспросами, просто внимательно слушал, старался помочь тому, кто искал поддержку и понимание. Делился своим опытом, несмотря на довольно молодой возраст, он всё же старше Тэхёна на восемь лет.
Такое взаимодействие омег не осталось незамеченным Намджуном. Он видел, что Тэхён становится спокойнее и не испытывает напряжения рядом с Юнги. Уже не так болезненно реагирует на ссоры с отцом и учится принимать себя со всеми омежьими слабостями.
Сам же Юнги стал частым гостем в их доме, много времени проводил с Тэхёном, иногда по просьбе младшего омеги мог забирать его со школы или же приглашал его вместе сходить куда-то в выходные.
Намджун был не против такой дружбы, а вскоре и сам стал интересоваться у Юнги о том, чего напрямую не мог спросить у младшего брата, чтобы не смутить. Секретарь в такие моменты чаще всего отшучивался, мол, мы, омеги, сами посекретничаем и разберёмся. Но если возникали действительно серьёзные проблемы, касаемые здоровья или жизни младшего, Намджуну всё же сообщал, каждый раз напоминая, что вести себя с Тэхёном необходимо максимально корректно.
С тех пор Юнги стал для Джуна не просто секретарём, а хорошим приятелем, если даже не близким другом. Хоть омега всё так же держал профессиональную дистанцию и всегда, даже в неформальной обстановке, соблюдал служебную субординацию.
– Так-с, кто здесь у нас, – Намджун берёт в руки ручку и пролистывает анкеты, практически не задерживаясь ни на одной, сразу перечёркивая те, чьи не будет даже читать.
В кабинете стоит тишина, нарушаемая только тихим шелестом бумаги. Юнги изредка качает головой и сжимает губы в тонкую полоску, видя очередной перечёркнутый лист. А Хосок обворожительно улыбается, не сводя многозначительный взгляд с рыжеволосого омеги.
– Джун, я, пожалуй, пойду, нужно уладить ещё кое-какие вопросы, – нарушает затянувшееся молчание Хосок.
– Хоуп, останься, похоже, ты был прав, – поднимает взгляд на друга, а затем смотрит и на Юнги, – но здесь снова нет никого, кто бы меня устроил, – он отдаёт стопку забракованных анкет секретарю.
– Намджун, но как? Ты же даже не общался с ними лично, – Юнги совсем не понимает, чем именно недоволен сейчас директор.
– Мне достаточно того, что я вижу в их резюме, каждый из них гонится за карьерой и деньгами, – начинает объяснять Джун, – да, «KJH Group» вполне может это обеспечить, но я хочу, чтобы в команде работал человек, который будет преследовать не только свои меркантильные цели. Хоуп, я хочу узнать больше о твоём претенденте. Расскажи мне о его квалификации и опыте работы?
– Джун, всему своё время, – Хосок немного удивляется такой просьбе, – в этой ситуации нужно знакомиться лично, а не слушать мои рассказы. Я действительно считаю, что этот человек может быть лучшим кандидатом для нашей компании, – не сомневаясь в своих словах, – поэтому прошу набраться терпения и дать мне немного времени.
– Хорошо, но время сейчас играет против нас, мы не можем сорвать проект, иначе... – Намджун хмурит лоб, но в этот момент его прерывает звук раздавшегося телефонного звонка. – Да, цветик, пока ещё на работе, но скоро собираюсь домой. Где ты сейчас? – из трубки слышится голос Тэхёна. – Дождись меня там, я скоро приеду, – он сбрасывает звонок и устало трёт переносицу.
– Что-то с Тэ-тэ? – обеспокоенно спрашивает Хосок, видя реакцию друга.
– Нет, всё в порядке, просто он в очередной раз поругался с отцом...
– Опять из-за университета? – Юнги весь подбирается в кресле. – Почему сразу не сказал? Я могу чем-то помочь?
– Я не знаю, Юнги... – Джун тяжело вздыхает, – всё сложно и дело не только в университете.
– Так, теперь я точно не уйду, – Хосок садится в кресло. – Всё, что касается тебя и Тэхёна, касается и меня. Выкладывай, что случилось?
Намджун выглядит растерянным и, кажется, в эту минуту решает в голове какой-то важный вопрос. Да, Хосок его самый близкий друг, Юнги тоже не чужой человек, но может ли он доверить им не только свои тайны, но и тайны своей приёмной семьи? Он молчит в нерешительности ещё несколько минут, а затем, видимо, окончательно сдавшись под натиском собственных тяжёлых мыслей, произносит:
– У наших с Тэхёном приёмных родителей есть родной сын. Отец выгнал его из дома двадцать лет назад, запретив произносить даже его имя.
Виснет неловкая пауза. Намджун чувствует, как его горло стягивает нервным напряжением. Он опускает взгляд в пол и стискивает зубы, чувствуя теперь не только собственные сомнения, но и вес ответственности, которую наложил на своих друзей буквально одной фразой.
Юнги смотрит на своего начальника, распахнув глаза и округлив рот в немом удивлении. И, кажется, только сейчас понимает, насколько Намджун ему доверяет, что готов поделиться такой глубокой и личной тайной. Шок на лице омеги постепенно сменяется выражением тревоги от осознания того, что эта информация может привести к опасным последствиям как для самого Намджуна, так и для Тэхёна.
– Джун, каждый из нас имеет свой багаж прошлого, который хранится в запертых ящиках, – Хосок хмурит густые брови, быстро осознавая серьёзность ситуации. – Мы росли вместе, столько дерьма пережили в приюте. Ничего, справились же, – он натянуто улыбается, стараясь разрядить обстановку, – и в этот раз выгребем. Расскажи, что произошло?
С глубоким вздохом Намджун поднимает взгляд на друзей. В их глазах он видит не только удивление и тревогу, но и что-то иное – поддержку и готовность принять его и его приёмную семью такими, какие они есть. Он благодарно кивает и, собравшись с мыслями, бегло рассказывает друзьям о ссоре Тэхёна с отцом и о её причине, упоминая и о найденных дневниках папы, и о его предсмертной просьбе.
– В общем, Тэ уже неделю старается не появляться дома, когда там нет меня, чтобы не пересекаться с отцом. После школы он или уходит к подруге, или пропадает в библиотеке. А сейчас сидит в кофейне недалеко от школы и ждёт меня, чтобы поехать домой вместе, – заканчивает свой рассказ альфа и немного расслабляется, словно с его плеч падает огромный камень, который тяжёлым грузом давил на них уже долгое время.
– Вот же упрямый ребёнок, – качает головой Юнги, – знает же, что всегда может прийти ко мне. Джун, запиши код квартиры и передай Тэ, пожалуйста. Код на двери цифровой, он может приходить в любое время, нечего болтаться по улицам и кофейням, – хмурится недовольно, видя, как альфа открывает рот и пытается что-то сказать, – И не спорьте, директор Ким, это удобно. Просто передай, я поговорю с ним сам, постараюсь заехать на днях к нему в школу или к вам домой.
– Спасибо, – альфа и не пытается перечить, знает, что это бесполезно. Юнги слишком серьёзно относится ко всему, что касается Тэхёна, он за неполных три года стал для старшего омеги как младший братишка.
– Из вас выйдет отличный папа, Юнги-щи, – Хосок смотрит на секретаря с какой-то особой теплотой, а щёки омеги едва заметно алеют от услышанных слов. – Насколько я понял, Сонхва перед смертью просил тебя найти его родного сына? – обращается уже к Намджуну. – Я могу помочь с поисками, подключу свои связи в полиции, может, получится поднять старые архивы и найти какую-то информацию о нём.
– Спасибо, Хоуп, если ты сможешь что-то найти, это будет очень кстати, – он кивает другу. – Мне нужно забрать Тэ, – он встаёт и направляется к шкафу, чтобы надеть пальто. – Ваша поддержка значит для меня очень много, – улыбается только краешком губ и выходит из кабинета.
– Юнги-щи, кажется, теперь у нас появились общие проблемы, касаемые не только работы, – Хосок смотрит на закрывшуюся за другом дверь.
– Кажется, я вас недооцениваю, Хосок-щи, – отзывается омега, а альфа переводит на него удивлённый взгляд. – Можно просто Юнги, – дарит юристу скромную, но искреннюю улыбку.
***
Надо сказать, погода сегодня радует неожиданно ласковым солнцем, лучи которого сейчас резвятся на полу небольшой кофейни озорными зайчиками. Интерьер кофейни выполнен в светлых тонах, на стенах висят небольшие картины в цветных рамках, а зелёные растения в керамических горшках добавляют свежести. Возле больших, высоких, под самый потолок, окон расположились круглые деревянные столики с мягкими креслами. Тэхён сидит за одним из них и наслаждается атмосферой тепла и уюта.
Людей в кофейне совсем немного: в углу за дальним столиком – молодая пара. Они о чём-то тихо болтают, возможно, обсуждают планы на будущее или делятся впечатлениями о новом фильме. За соседним столиком сидит взрослый альфа, который занят работой. Он что-то сосредоточенно печатает в своём ноутбуке, но за его внешним спокойствием скрывается явная спешка. Трое ребят, студенты или ученики старшей школы, что-то увлечённо смотрят в телефоне и негромко переговариваются. За стойкой молодой приветливый бариста натирает чашки до скрипа и обслуживает посетителей. Его обаятельная улыбка встречает каждого, кто периодически заходит купить кофе навынос или что-то из выпечки. На фоне слышится негромкая музыка, которая добавляет окружающей обстановке гармонию и спокойствие.
Омега рисует незамысловатые наброски в скетчбуке, который таскает с собой, кажется, абсолютно везде. Этот скетчбук – своего рода дневник, в котором он запечатлевает свои эмоции, впечатления, сюжеты и образы, которые захватывают его внимание.
В чашке на столе стоит остывший недопитый латте. Обычно Тэхён пьёт чай или горячий шоколад, но сегодня отчего-то захотелось именно этот напиток. Парень, вообще-то, не очень любит кофе за его горьковатый привкус, но вот аромат ему нравится, он бодрит и дарит ощущение комфорта.
Домой идти совсем не хочется. Всю неделю после ссоры с отцом Тэхён старался с ним не пересекаться. Джэхван редко уезжает в офис, предпочитая сидеть в своём рабочем кабинете в собственном особняке. С того вечера омега видел отца лишь единожды, и тот смотрел на него с такой яростью и ненавистью, будто был готов совершить нечто ужасное. Тэхён боится. Нет, он, конечно, не последний трус, но прекрасно осознаёт, насколько опасны были его слова о родном сыне своих приёмных родителей. О том, даже чьё имя было под запретом.
Именно поэтому все эти дни Тэхён уходит из дома ранним утром в школу, а возвращается только вместе с Намджуном после того, как старший брат закончит все свои дела. Несмотря на страх и тревожные мысли, омега стремился занять себя чем-то, чтобы отвлечься от напряжения в семье. Школа стала для него спасением, где он мог сконцентрироваться на учёбе и общении с друзьями. Это помогало забыть о домашних проблемах хотя бы на некоторое время.
Хотя отношения Тэхёна с отцом никогда не были лёгкими, а уж тем более близкими, последняя ссора окончательно подорвала их мнимое перемирие. Омега осознавал, что его высказывания отец не простит. Да, он не должен был поднимать эту тему и бередить старые раны, но что сделано, то сделано. Возможно, в будущем омега найдёт в себе силы для открытого разговора с отцом. Возможно, сможет извиниться. Но наказания избежать всё же ему не удастся. Только вот когда наступит это наказание и каким оно будет – неизвестно. Джэхван всегда был не только жесток, но и слишком и непредсказуем.
Тэхён отвлекается от своих размышлений, когда замечает, что его телефон звонит, а на экране высвечивается имя брата. Омега смотрит на время – два часа прошло с того момента, как он позвонил Джуну и попросил его забрать. Парень не злится, понимает, что старший сейчас занят работой и важным проектом, от которого зависит не только репутация компании, но и буквально собственная жизнь альфы. Намджун долго уговаривал отца войти в сферу строительства жилья. В итоге Джэхван согласился, но поставил условие: если проект провалится, Намджун уйдёт из компании и признает свою несостоятельность как руководитель и наследник отца.
– Да, хён, – отвечает на звонок омега, – хорошо, я сейчас выйду. Нет, не беспокойся, у меня только школьная сумка, – встаёт и торопливо собирает со стола свои вещи. Заставлять брата ждать не хочется, ведь тот, без сомнения, устал за день. Тэхён набрасывает пальто на плечи и, не застёгивая пуговицы, спешит покинуть уютную кофейню.
***
Чонгук паркует свой байк у чёрного входа кофейни и, спешиваясь, ставит его на подножку. Снимает шлем, тянет влажный ноябрьский воздух носом и, поёжившись от осенней прохлады, заходит внутрь. Он приехал на работу немного раньше, его смена начинается только через полчаса. Сегодня отменили последнюю пару в университете, поэтому Чонгук решил воспользоваться возможностью немного покататься и развеяться, а затем приехать и заменить своего коллегу пораньше.
Работа в кофейне – своего рода терапия для Чонгука. Ему сложно даётся общение с незнакомыми людьми. Даже, казалось бы, простое приветствие и несколько ни к чему не обязывающих фраз порой приводят парня в состояние тревоги и заставляют его становиться замкнутым. Несмотря на это, Чонгук старается преодолевать свои внутренние барьеры и стать более открытым и общительным, используя работу в кофейне как способ социального взаимодействия. К тому же ему здесь неплохо платят, чему парень весьма рад. Во-первых, потому, что он студент, а найти приличную работу с хорошей зарплатой, будучи студентом, довольно сложно. Во-вторых, он просто привык работать с самого раннего возраста и отказываться от своих привычек из-за неприятных обстоятельств и своего состояния здоровья не собирается. А в-третьих, Чонгук не может себе позволить сидеть на шее у Джина, он и так ему обязан. Дядя один тянет их с Чимином после смерти родителей, в которой Чонгук винит себя.
– Привет, Минхо, – Чонгук выходит из подсобного помещения в зал и завязывает форменный фартук. – Как смена?
– Нормально, людей сегодня немного, – парень дружелюбно улыбается. – Ты рано, иди пока, отдохни после пар, а я здесь закончу.
– Последней пары не было, так что я полон сил, – усмехается брюнет, – иди домой, в следующий раз я сбегу со смены немного раньше.
– Оу, спасибо! Тогда убери дальний столик у окна. Посетитель ушёл буквально перед тем, как ты вышел в зал, – Минхо кивает в сторону неубранного стола. – Кажется, он забыл шарф, – обращает внимания на висящий на спинке кресла предмет гардероба.
– Может, хозяин обнаружит пропажу и вернётся за ним сюда, – откликается Чонгук, уже выходя из-за барной стойки и направляясь к нужному столику. Он собирает на поднос чашку с недопитым латте и берёт в руки шарф. Голубая кашемировая ткань ощущается невероятно мягкой и тёплой на его коже, отчего можно подумать, что хозяин этой явно дорогой вещицы предпочитает комфорт.
Альфа гладит вещь холодными пальцами и чувствует знакомый запах, который напоминает ему о чём-то. Точнее, о ком-то… О том омеге из клуба, нежный аромат пионов которого вот уже неделю не выходит из головы.
Чонгук медлит пару секунд, затем подносит вещь к носу и принюхивается сильнее, даже не подумав, как это может выглядеть со стороны, а потом срывается с места. Он выбегает на улицу, стараясь уловить этот необходимый аромат и пытаясь догнать загадочного обладателя голубого шарфа.
Альфа мечется по улице. Его сердце бьётся сильнее, адреналин наполняет всё тело и оседает тревогой в сознании. Он не знает, чего ждать от встречи, не знает, найдёт ли сейчас вновь ускользнувшего от него омегу, но чувствует, что эта встреча может изменить всю его жизнь.
В памяти возникают моменты из клуба. Чонгук жаждет встретиться с незнакомцем снова, услышать его мелодичный голос, мечтает увидеть ещё хоть раз те невероятные голубые акварельные глаза, желает ощутить такой родной манящий аромат, уткнуться в шею и надышаться теплотой любимых пионов.
Вокруг всё становится размытым, зоркий взгляд ищет единственные такие манящие глаза, которые он видел всего лишь однажды. Возможно, это иллюзия, возникшая из желания, но Чонгук решительно продолжает свой поиск. Он сканирует толпы прохожих, не обращая внимания на недоумевающие взгляды и всё же надеясь уловить хоть малейший намёк на этот запечатлевшийся в его сердце образ. С каждым шагом его надежда на встречу с незнакомцем тает, время идёт, и альфа начинает сомневаться, в том, что сможет сегодня найти
своего омегу. Отчего-то хочется называть его именно «своим»…
Чонгук замедляет шаг и направляется обратно в кофейню, где его ждёт Минхо, который, вообще-то, должен был уйти со смены пораньше, но сейчас это так неважно. Парень останавливается у самого входа в кофейню, утыкается лицом в мягкий кашемир и жадно тянет носом тонкий аромат пионов. Так нежно и так чертовски мало. Хочется больше. Хочется окунуться в этот запах, насытиться им, напиться, утонуть в нём. Снова ощутить себя, как в детстве, рядом с папой.
Ощутить себя дома.
От пушистого материала по пальцам пробегает дрожь возбуждения, а сердце альфы отплясывает в ритме вальса. Всё меркнет вокруг, Чонгук чувствует, как нежные цветы заполняют его сознание и уводят в сторону от повседневной рутины. Губы альфы трогает лёгкая улыбка. Всего лишь немного ткани с оставшимся на ней ароматом, но она словно пронизана их встречей, что делает этот голубой шарф невероятно ценным для Чонгука.
Альфа уверен, он найдёт этого омегу, дождётся их встречи. Уверен, что рано или поздно судьба вновь переплетёт их пути.
