If Only I Were Enough | Если Бы Меня Было Достаточно

Снова спать в постели Эндрю не должно было быть так удобно, как впервые. Это определённо не должно было обеспечить Нилу лучший сон за последние месяцы. Но мягкость одеял и то, как они пахли, напомнили ему об Эндрю и о том комфорте, который он когда-то чувствовал благодаря ему. Кошки спали в изножье кровати, ни разу не побеспокоив его. И это было неожиданным утешением. Он не спал почти тридцать минут, уставившись в потолок комнаты Эндрю. Когда кошки начали царапаться в дверь, она чуть приоткрылась, чтобы выпустить их, а затем тихо закрылась. Он слушал, как Эндрю тихо разговаривает с ними, пока ходил по кухне, и это заставило Нила задуматься, как много он пропустил из-за их расставания. Нил включил свой телефон, ненавидя количество сообщений и голосовых, которые у него высветились на экране. Он проигнорировал всё это и перешёл к текстовой ветке Мэтта. За последнюю неделю было несколько уведомлений. Бойд спрашивал, всё ли с ним в порядке. Просил его ответить. Говорил, что Аарон сказал ему, что с Нилом всё в порядке, чтобы Мэтт оставил его в покое. Он прокрутил сообщения, ненавидя, насколько односторонним всё это стало. Нил: Привет. Прости, что не отвечал. Он не думал, что получит ответ в ближайшее время, но затем пришло сообщение. Мэтт: Всё в порядке. Я знаю, ты через многое прошёл на прошлой неделе. Я просто беспокоюсь о тебе. Нил: Я имею в виду период ответов. С тех пор как мы с Эндрю расстались, я не был хорошим другом. Мэтт: Мы можем обсудить это по звонку? Нил: Я не могу говорить. У меня приступ. Слова даются с трудом. Мэтт: Ты поэтому остаёшься с Эндрю? Потому что тебе легче с ним общаться? Нил: Есть много причин, по которым я решил остаться с ним. Но да, эта одна из них. Я чувствую, что больше не могу даже открыть рот. Это плохо. Мэт: Тебе нужен кто-нибудь, чтобы поговорить с тобой? Помочь тебе разобраться во всём. Нил: Я не знаю, с чего начать. В этом проблема. Но я решил, что проще всего было бы восстановить отношения с тобой и другими. Я был дерьмовым другом. Мэтт: Я был бы нечестен, если бы не согласился. Но расставание — это тяжело. И я не знаю, насколько хорошо мы могли бы помочь тебе пережить это. Ты с Эндрю — особенные случаи. Нил: Можем мы не говорить об Эндрю? Я не готов или не уверен, что чувствую по поводу всего этого. Мэтт: Да, конечно. Я буду здесь, когда ты захочешь поговорить об этом. Он положил телефон на грудь и вздохнул. Его мысли об Эндрю были запутанными и беспорядочными. Он хотел продолжать злиться и ненавидеть этого человека, но также хотел уступить и вернуть всё к тому, как было раньше. У него больше не было времени думать об этом. Запах еды усиливался, и его желудок не оставлял ему возможности принять решения не есть. Он урчал и скручивался, а рот наполнился слюной. Он умирал с голоду и больше не мог это игнорировать. Всё, блядь, отдало болью в его теле, когда он сел. Его позвоночник, рёбра, даже его чёртово лицо. Он потянулся, чтобы почесать щёку, но протянул руку слишком близко к носу и вздрогнул. Он ненавидел каждую секунду после того, как наконец покинул спальню. Он тихо вошёл на кухню, наблюдая, как Эндрю работает у плиты, переворачивая омлет. — Садись, я принесу кофе и еду, когда всё будет готово, — сказал Эндрю. Очевидно, они всё ещё осознавали присутствие друг друга. Нил подчинился. У него не было сил поступить иначе. Он провёл много времени в дороге, размышляя обо всём, что узнал об Эндрю за последние несколько дней. Он не был уверен, что хочет делать. Простить Эндрю было слишком тяжело, но и попрощаться с ним навсегда было не менее трудным выбором. Трёх месяцев внезапно показалось слишком мало, чтобы во всём разобраться. Нил натянул рукава другого мягкого свитера Эндрю на руки, жалея, что ему придётся снять его в ближайшее время. Эндрю поставил тарелку и кружку с кофе перед Нилом. — Твоя стряпня стала лучше, — подписал Нил. — Я должен признать, что этот навык появился недавно. Я беру уроки каждую неделю, — ответил Эндрю, ставя свою еду на стол и садясь напротив Нила. — Ты сильно изменился. У тебя появились кошки. Ты готовишь. У тебя красиво меблированна квартира. — Кошки появились под влиянием Аарона. Обстановка квартиры — Ники. А еда, ну, это был я. Я не могу есть так много фастфуда. У Нила не было ответа, поэтому он принялся за еду, удивлённый тем, насколько вкусным оказался простой омлет. Но, учитывая, что он в последнее время мало ел, возможно, именно поэтому он показался ему таким вкусным. После того, как они закончили, Нил взял на себя уборку кухни. Эндрю пытался бороться с ним из-за этого, но в конце концов сдался, когда Джостен пригрозил пуститься в бега, чтобы выпустить накопившуюся энергию, которая должна быть куда-то использована. Угроза не была реальной. Нил всё ещё переставлял вещи с места на место, но, возможно, Эндрю увидел, что ему нужно чем-то заняться, поэтому он не стал спорить дальше. Когда он закончил, то нашёл Эндрю сидящим в гостиной и смотрящим телевизор. Когда Нил сел на противоположный конец дивана, Эндрю протянул ему смарт часы. — Аарон уже спрашивал меня об этом. Так что займись этим как можно быстрее. Нил вздохнул и взял часы, застёгивая их на запястье. Он жестом привлёк внимание Эндрю и, как только получил его, подписал: — Итак, каков план? — Насчёт чего? — Меня. И моего исцеления. И что я должен делать, пока ты будешь отсутствовать на тренировках и играх. — Я назначу встречу с физиотерапевтом на каждую пятницу и вторник. Посмотрим, что он решит относительно того, как долго нам придётся назначать встречи. Ты мало что можешь сделать, не рискуя ещё больше навредить себе, и я не верю, что ты не наделаешь глупостей, пока меня не будет. Что касается тренировок, я собирался предложить тебе ходить со мной. — Это хорошая идея? Как только СМИ пронюхают, что я здесь, у них возникнут вопросы. Не помогает и то, что у нас продолжается довольно жаркое соперничество. — Посмотрим, потребует ли мой тренер, чтобы они подписали NDA, — Эндрю пожал плечами. — А если они этого не сделают? — Сделают. Хотя это твой выбор. — Я не думаю, что для меня было бы хорошим вариантом оставаться здесь одному. — Ему было больно быть таким честным, но он имел в виду то, что сказал Лейн. Он хотел поправиться, и не только физически. Ему также нужно было поработать над своим психическим состоянием, но если бы он оставался запертым в этой квартире, пока Эндрю не будет, он бы просто ушёл в себя. — А как насчёт ваших матчей? — Это зависит от тебя. Ты можешь посещать мои домашние игры, если хочешь. Я проведу тебя туда и обратно. Но что касается выездных, я собираюсь доверить тебя в руки моей соседки. — Нил нахмурился на это. — Вообще-то, мы должны встретиться с ней за ужином сегодня вечером. Мои выездные матчи требуют слишком много перемещений, это может сильно сказаться на тебе. Я спросил, не будет ли она возражать, если ты поешь у неё и всё будет в порядке, пока меня не будет. В зависимости от того, что происходит после матча, я обычно возвращаюсь домой в воскресенье вечером. — Мне не нужна нянька. — Я не согласен. И ты будешь мил с ней. — Или что? — Я скажу Лейн, что ты был груб с бедной беззащитной старой леди, и у меня такое чувство, что она не позволила бы тебе выйти сухим из воды. — Она бы не позволила, но ты не удосужился поговорить с Лейн раньше, сомневаюсь, что ты сделаешь это сейчас. — Я сделаю это, если ты будешь груб с моей соседкой. — Как угодно, — Нил закатил глаза, затем снова устроился поудобнее на диване. Они продержались целый час шоу, когда раздался стук в дверь. Эндрю не казался испуганным, что не предвещало ничего хорошего для того, кто, по мнению Нила, мог находиться по другую сторону этой стены. Он наблюдал, как Эндрю подошёл к двери, но с того места, где Нил сидел, не было видно дверного проёма. — Привет! Тренер сказал, что ты вернулся и придёшь на тренировку завтра. Я хотел проведать тебя, поскольку ты перестал отвечать на мои сообщения, — произнёс гулкий голос. Нил почувствовал, как его гнев быстро выплёскивается на поверхность. — Так это означало, что ты должен прийти сегодня, а не ждать, пока увидишь меня завтра? — ответил Эндрю. — Да ладно, мы друзья. Эндрю фыркнул в ответ и вернулся в гостиную. Нил пытался сохранить невозмутимое выражение лица, когда смотрел на шестифутового бэклайнера Джейса. Когда он увидел Нила на диване, то посмотрел на Миньярда. Джостену не понравился этот взгляд. Он был наполнен предательством. Как будто то, что Нил был здесь, было ошибкой. — Э-э, почему Нил Джостен здесь? — спросил Джейс, сидя в кресле, ближайшем к Эндрю. Нил пожалел, что у него нет голоса. Хотел бы он сказать что-нибудь язвительное, но даже в этих обстоятельствах он не мог обрести дар речи. Эндрю не потрудился ответить на вопрос, уставившись в телевизор. Похоже, Джейс был знаком с молчанием Эндрю, сказав: — Ты мало что написал в своих сообщениях. Чрезвычайную ситуацию в семье уладил? Из-за кого это произошло Аарона или Кейтлин? — Раздражение и злость Нила росли при осознании того, что Эндрю достаточно общался с этим парнем, чтобы тот знал эти имена. — С ними всё нормально, — ответил Эндрю. Что-то в его отвращении правда разозлило Нила ещё больше. У него было непреодолимое желание, чтобы Джейс знал, что Нил был чрезвычайной ситуацией. Что он всё ещё достаточно важен Эндрю, чтобы он бросил всё и примчался к нему. Но это была противоречивая мысль, при том, что он всё ещё не был уверен, как относится к Эндрю и к той боли, через которую ему пришлось пройти. Он помахал рукой, привлекая внимание Эндрю, и подписал: — Почему бы не сказать ему правду? Или тебе стыдно? — Я не говорю ему правду, потому что это не только моя правда, которой я могу поделиться. Она и твоя тоже, — показал Эндрю в ответ. — Я не возражаю, но не без твоего согласия. — Мне, блядь, всё равно. — Всё в порядке? — спросил Джейс, выглядя смущённым. — Нил был моей чрезвычайной ситуацией, — ответил Эндрю. Глаза Джейса потемнели, когда они остановились на Ниле. Слова, сказанные им в октябре, всплыли на поверхность вместе с постоянными сообщениями с угрозами, которые он получал в течение последних четырёх месяцев. Не говоря уже о других вещах, которые натворил Джейс. Его выходки сделали Нила более подозрительным, напуганным и не доверяющим своему окружению. Это было похоже на тот период, когда он был в бегах, только он не мог убежать. Но всё это, казалось, стоило того, чтобы теперь узнать, что больше всего Джейс боялся, что Эндрю узнает правду, когда он пытался заставить Нила замолчать своим свирепым взглядом. Джостен почувствовал, как на его лице появляется ухмылка, смертельная и мерзкая. Его пальцы дернулись от желания ударить его снова или, может быть, ещё хуже, он не мог решить. Эндрю сразу заметил напряжение и посмотрел прямо на Джейса. — Уходи. — Что… — Сейчас же. Джейс открыл рот, чтобы возразить, но какой бы взгляд Эндрю на него ни бросил, его было достаточно, чтобы закрыть тому рот. Нил наблюдал, как Джейс встал и направился к выходу, не расслабляясь, пока не услышал, как закрылась входная дверь. — Не хочешь рассказывать мне, что это сейчас было? — спросил Эндрю. — Он часто приходит сюда? — вместо этого произнёс Нил. Он шёл мелочным путём, он знал ответ, но ничего не мог с этим поделать. Ему нужно было убедиться, что Эндрю и Джейс не были чем-то друг для друга. — Ревность тебе не к лицу. — Уклонение от вопроса тебе тоже. — Мне разрешено иметь друзей. — Да, друзья, которые хотят тебя трахнуть. — Я не хочу трахаться с ним. — Но ты с кем-то другим трахался? — И это вырвалось прежде, чем он смог подавить это. Нил на самом деле не хотел знать, был ли Эндрю с кем-то ещё. Возможность была всегда, но знание сокрушило бы его так, как он не был готов. Эндрю поставил телевизор на паузу и повернулся всем телом к Нилу. — Нет. Я ни с кем не трахался. Слушай меня внимательно, когда я говорю это, это означает, что я ни к кому не прикасался, не целовал и даже не думал о ком-то другом в течение последнего года. Я даже не смотрел на других. Я не могу контролировать то, что кто-то чувствует ко мне. Джейс стал мне хорошим другом за последний год, и когда я понял, что он хочет большего, то прекратил всё это. Он относился к этому с уважением, и у меня не было никаких проблем. Это единственная причина, по которой я всё ещё терплю его. Теперь ты не хочешь рассказывать мне, что произошло в октябре? — Лучший друг тебе не сказал? — Прекрати это дерьмо. Ты был в полсекунде от того, чтобы убить его, и я хочу знать почему. — Спроси его. — Нил не мог быть тем, кто скажет эту информацию Эндрю. Было бы слишком мерзко узнать эту правду. К тому же он не думал, что Джейс так легко выложит информацию. — Я спросил. И теперь спрашиваю тебя. — Тогда измени формулировку вопроса. Спроси его, чем он занимался в свободное время в Twitter. А то он тратит слишком много времени на переписку со мной. Нил успел увидеть внезапный гнев в глазах Эндрю, но он также быстро исчез. Миньярд повернулся обратно к телевизору и возобновил программу. Нил не был настолько невежествен, чтобы думать, что он навсегда закрывает данную тему, но он надеялся, что ради Эндрю Джейс не вскроет правды. Сэр запрыгнула на диван и свернулась калачиком на коленях Нила. Он почесал её подбородок и положил руку на неё, когда она, мурлыкая, заснула. Он чувствовал себя спокойно рядом с ней и задавался вопросом, не то ли это ощущение, которое Эндрю чувствовал последние семь месяцев с ними. Он вроде как почувствовал зависть.

***

Он не был уверен, чего ожидать, когда они шли через коридор к соседке, с которой Эндрю нерешительно представил их друг другу. — Нил, Вильма. Вильма, Нил. Женщина была в возрасте и слегка горбатой. Она лучезарно улыбнулась Эндрю, но нахмурилась, увидев Нила. Он знал, что выглядит не лучшим образом, поскольку на его лице всё ещё были синяки, а нос всё ещё заживал. Ему было интересно, потрудился ли Эндрю предупредить её о травмах. — Дорогой мальчик, — сказала она, нахмурившись, протягивая руку. Когда Нил не отодвинулся от неё, она нежно коснулась его щеки. — Эндрю хорошо заботится о тебе? — Нил слегка кивнул, удивлённый вопросом. — Хорошо. Если он обленится, просто дай мне знать. Я надеру ему задницу. — Конечно, — сказал Эндрю из кухни, где он убирал тарелки и столовое серебро. Нил задался вопросом, насколько именно близки были эти двое, и это послужило ещё одним напоминанием о том, как много Нил пропустил в жизни Эндрю. — Я так и сделаю, — с улыбкой прошептала она Нилу. Она убрала руку с его щеки и пошла помогать Эндрю, но он отмахнулся от неё и велел ей сесть. Она фыркнула на него, но подчинилась, когда Эндрю пристально посмотрел на него, Нил сделал то же самое. Вскоре Миньярд принёс тарелки с картофельным пюре, овощами и чем-то мясным, но он понятие не имел, что это такое. Когда Эндрю сел, он показал: — Что это? Миньярд повторил эти слова вслух, и Вильма ответила: — Руланден. Состоит из бекона, лука, горчицы и маринованных огурцов, завернутых в телятину. — Вы немка? — Так и есть. Эндрю говорит, что ты тоже знаешь этот язык. Я надеюсь, прежде чем вы уйдёте, мы сможем поговорить на нём. — Я бы хотел это сделать. — Затем он посмотрел на Эндрю и подписал. — И когда ты сказал ей, что я говорю по-немецки? Эндрю пожал плечами. — Это всплыло на одном из наших уроков кулинарии. — Это она тебя научила готовить? — Когда я сказал «уроки», я имел в виду её. Она хороший учитель. Нил посмотрел на женщину, которая улыбалась им, как мать, затем посоветовала им обоим поесть, пока еда не остыла. Эндрю и Вильма обменивались лёгкой и познавательной беседой, в то время как Нил слушал, наслаждаясь тем фактом, что он узнавал новые факты об Эндрю. По-видимому, он купил растение несколько месяцев назад, но сжёг его, потому что на него попадало слишком много света. Вильма предложила ему попробовать ещё раз, но он сказал, что займётся другим хобби. Она сказала ему, что закончила вязать свитер, и спросила, закончит ли он когда-нибудь шарф, над которым работал. Эндрю уверил её, что Кинг проглотила немного пряжи и поэтому считает опасным хранить изделие в квартире. Она посмеялась над выходками кошек и сказала, что они скучали по Эндрю, пока его не было. Затем разговор перешёл на книжный цикл, который они вдвоём читали, и у Нила начало болеть в груди. У него пропал аппетит, и он вежливо отодвинул тарелку. — Зайди в своё приложение заметок и напиши, что происходит и почему ты не можешь доесть это. Я буду отслеживать всё остальное в своём приложении, но твои ощущения и мысли останутся в твоих заметках. Отправляй свои записи Кейтлин каждый день, — сказал Эндрю. Нил кивнул и достал свой телефон. У него оставалось мало времени автономной работы телефона, поэтому он быстро набрал, описание происходящего в данный момент. Он с аппетитом приступил к еде и надеялся, что сможет доесть, но напоминание о том, что жизнь Эндрю была совсем другой и намного лучше, чем его собственная ранило слишком сильно. Он не мог винить Эндрю за то, что тот двигался дальше. Но что-то в том, насколько лучше стала его жизнь без Нила, укрепило тот факт, что, возможно, расставание было правильным решением. Отсюда напрашивался вопрос, какой смысл в попытках восстановить их отношения? После ужина Эндрю и Нил убирали посуду, несмотря на протесты Вильмы. От Нила было мало толку, так как уровень его боли начал обостряться, поэтому Эндрю быстро сделал всё остальное. Когда они уходила, Вильма схватила Джостена за руку. — В любое время, когда проголодаешься, просто приходи, — сказала она по-немецки. — И позаботься об Эндрю. Я знаю, может показаться, что он в порядке, но я говорю тебе, что этот парень был в полном беспорядке, когда я впервые встретила его. — Я также могу говорить по-немецки, — напомнил ей Эндрю с порога. — Я не с тобой разговариваю, — ответила она, затем понизила голос и сказала: — Мы делаем глупый выбор, когда нам страшно. Особенно, когда речь идёт о любви. — Она протянула руку и спросила. — Можно мне? — Нил неуверенно кивнул. Она заключила его в объятия и прошептала на ухо. — Он говорил о тебе каждый день. Я надеюсь, что между вами всё сложится к лучшему, не зависимо от того, что вы выберите. — Она нежно сжала его, затем отпустила и подтолкнула к двери. Эндрю не встретился с ним взглядом, без сомнения, услышав большую часть того, что она сказала. Они пошли через холл, и Нилу нужно было больше пространства, поэтому он подписал, что хочет принять душ. Однако стянуть футболку через голову и наклониться, чтобы снять обувь и штаны, оказалось непростой задачей, и пришлось попросить Эндрю о помощи. Когда тот спросил, не нужна ли ему помощь в принятии душа, Нил ответил, что нет, он не ребёнок и сам справится. Но когда он потянулся за бутылочкой шампуня, всё его тело загудело от острой боли. Он прислонился к стене душевой, пытаясь отдышаться и избавиться от помех в глазах. Ему хотелось плакать, но слёзы не шли, и в конечном счёте, это ничем не помогло бы. Он открыл рот, чтобы позвать Эндрю по имени, но не издал ни звука. Это расстраивало тем дольше, чем он не мог говорить. Он ударил кулаком по стене, надеясь, что это подаст сигнал Эндрю, но через мгновение ничего не услышал. Он попробовал ещё раз, но результат остался тем же. Он снова открыл рот, но оттуда вырвался лишь обрывок слова. Он попытался ещё раз, напрягаясь изо всех сил, но безуспешно. Почему было так чертовски трудно говорить? Его разочарование в себе нарастало. И когда он попытался снова, слово было почти выкрикнуто. — Эндрю! Не прошло и пяти секунд, как дверь распахнулась, а затем занавеска в душе отодвинулась и перед ним предстал обезумивший Эндрю. — Что случилось? — Он протянул руки, но остановился. — Ты поранился? Нил оттолкнулся от стены и подписал. — Я не могу поднять шампунь. — Едва заметное разочарование промелькнуло в глазах Эндрю при виде ASL. — Я не хотел кричать. Я не смог вымолвить ни слова. — Всё в порядке. Ты не возражаешь, если я тебе помогу? — Я не возражаю. Эндрю снял носки, нарукавные повязки и штаны, затем зашёл в душ. Нил повернулся к нему, тяжело дыша от напряжения и боли. — Ты можешь опереться на меня, — сказал Эндрю, потянувшись за шампунем. — Я не против. Нилу не нужно было повторять дважды. Он уткнулся лбом в плечо Эндрю, когда тот провёл мыльными пальцами по его волосам. Нил был едва в сознании всю оставшуюся часть процедуры, позволяя Эндрю двигать его так, как ему было нужно. Когда он закончил, Эндрю вышел, а Нил мучительно, мыл те части тела, которые были более интимными. Он мог честно сказать, что был бы не против, если бы Эндрю мыл его и там, но понимал, что их нынешние отношения были непростыми, и это не та тема, которую стоит обсуждать в ближайшее время. Когда Нил наконец вошёл в спальню, Эндрю вытерся и переоделся к тому моменту. Он положил спортивную сумку Нила на кровать рядом с тем местом, где лежали Кинг и Сэр, и сказал: — Что ты хочешь надеть? — У тебя есть ещё мягкие свитера? — Угу. Эндрю подошёл к шкафу и порылся в нём. Он вернулся с оранжевым свитером слишком большого размера, именно такие вещи любил носить Нил. Эндрю никогда бы не надел вещь такого цвета, кроме случая собственной смерти, что означало, что он купил его для Нила. Он пытался бороться с натиском эмоций, обрушившихся на него, но не смог. — Это всего лишь свитер, — сказал Эндрю, одевая его на голову Нила. — Ты купил это для меня. — Да. Что означает, что этот свитер не будет раздражать твои шрамы. — Он помог Нилу просунуть руки, и материал мягко прилёг к его телу. Затем Эндрю помог ему надеть спротивные штаны и носки. — Тренер сказал, что хочет встретится со мной в восемь перед тренировкой. Ты готов идти? — Да. Я хочу пойти. Ты рассказал ему из-за чего уехал? — Нет. Просто сказал, что это важно. — Нил кивнул, не зная, что ещё сказать по этому поводу. — Поспи немного, — Эндрю направился к двери, но обернулся, бросив на Нила взгляд, который он не смог расшифровать, а затем сказал: — Спокойной ночи. — И закрыл за собой дверь. Нил свернулся калачиком на боку на кровати, прижимая подушку поближе к телу. Поза казалась не самой удобной, но он не мог заставить себя расслабиться. Не тогда, когда его мысли разбегались в разные стороны. Он ненавидел всё, что чувствовал последние несколько дней. В основном потому, что целый год злился на Эндрю и избегал большой проблемы, но теперь ему пришлось столкнуться с ней лицом к лицу, и он понятия не имел, с чего начать. Ему не нравилось то, что он чувствовал. Как будто это было то, чего он заслуживал. Что Эндрю было лучше без него. Нил не понимал, почему Эндрю всё время говорил о нём Вильме или почему Эндрю пошёл и купил этот дурацкий свитер, если у него никогда не было намерений видеть его снова. Нил почувствовал непривычную влагу на щеках и захотел рассмеяться. Конечно, он мог заплакать сейчас, потому что ему было грустно за себя, а не от реальной физической боли, как раньше. В поле зрения появилась Сэр, и из неё вырвалось тихое мяуканье. Она лизнула его руку, когда Кинг тоже подошла ближе. Рыдание сотрясло его, и он попытался заглушить шум, чтобы не испытывать смущение и стыд. Но из-за того, что у него болели рёбра и позвоночник, вырвался болезненный стон. Через несколько секунд раздался стук в дверь, а затем она медленно открылась. — Нил, что случилось? Ты неудобно лёг? — Эндрю включил свет и замер. Нил не знал, как он выглядит, когда плачет, но зрелище, должно быть, удивило Эндрю. Чувствуя себя ещё более смущённым, он уткнулся головой в подушку, которую обнимал, когда снова раздался всхлип. Сэр мяукнула громче, казалось, беспокоясь. Его телу стало больно, и он начал хвататься за бок. — Эй, — тихо сказал Эндрю, его голос раздавался близко. Сэр и Кинг были отодвинуты в сторону, и кровать прогнулась там, где сел Эндрю. — Всё будет хорошо. Давай уложим тебя на спину. — Нил позволил Эндрю перевернуть его на спину, где он больше не мог прятать лицо в подушку. Его тело сотрясло от беззвучных рыданий. Он закрыл лицо рукой, не желая, чтобы Эндрю видел его с этой стороны. — Я не смогу тебе помочь, если ты не скажешь мне, что не так. Нил на мгновение задумался, пытаясь отдышаться, а затем подписал: — Я не понимаю, почему ты хочешь, чтобы я вернулся. Твоя жизнь намного лучше без меня. Ты умеешь готовить. У тебя есть кошки. Ты пробовал вязать и выращивать растения. Ты даже дружишь с грёбаным ангелом-хранителем напротив. Моё отсутствие в твоей жизни абсолютно ничего не поменяло. У тебя была одна маленькая, несущественная заминка в начале. И теперь ты процветаешь. Я знаю, это звучит так, будто я не рад за тебя. Я рад. Но если я оказал незначительное влияние на твою жизнь, тогда почему ты хочешь, чтобы я вернулся? — Нил едва поднял глаза, когда руки Эндрю схватили его за лицо, давление было сильным, но не неприятным. — Не говори, что знаешь, через что я прошёл. Вильма была той, кто совала свой нос в мои дела. Аарон был тем, кто заставил меня увидеть, что я сделал выбор, и я не могу позволить этому разрушить мою жизнь. Все хобби были отвлекающими развлечением, чтобы я был слишком занят, чтобы думать. Я чувствовал твоё отсутствие каждый грёбанный день, Нил. На корте. В этой квартире. В машине. В этой кровати. Как ты думаешь, какого чёрта я набросился на тебя в социальных сетях? Это был единственный способ, привлечь твоё внимание ко мне. Я знаю, что ушёл первым, но с тех пор я хотел вернуться. Я знаю, что облажался. Я знаю, что причинил тебе боль. Но это никогда не входило в мои намерения. — Эндрю прерывисто вздохнул, и его хватка на лице Нила ослабла. — Твоё отсутствие в моей жизни было разрушительным каждый божий день. Всё остальное — просто приглушённый серый цвет по сравнению с тем, что я испытывал по этому поводу. Ты понимаешь? — Нил понял. Он болезненно осознавал, насколько сильно он чувствовал то же самое. Он кивнул, не в силах пошевелиться из-за того, как крепко Эндрю держал его лицо. — Хорошо. — Он убрал руки, но не встал с кровати. — Тебе нужно что-нибудь, что поможет тебе уснуть? — Нет. — Нил протянул руку и взял Эндрю за рукав, его сердце бешено колотилось в груди, он боялся спросить и боялся услышать ответ, был ли он «да» или «нет». — Ты останешься? Глаза Эндрю слегка расширились, единственный признак того, что он был удивлён вопросом Нила. — Ты уверен? — Да. — Хорошо, — сказал Эндрю хриплым голосом. Он встал и выключил свет, а несколько мгновений спустя забрался на кровать и лёг между Нилом и стеной. Кинг и Сэр вернулись на кровать и свернулись калачиком в конце. Даже с двумя дополнениями это было слишком похоже на старые времена, и хотя Нилу всё ещё было больно, он так сильно хотел, чтобы Эндрю обнял его и сказал, что всё будет хорошо. Вместо этого Нил протянул руку и крепче сжал ткань рубашки Эндрю, единственное, что он мог позволить себе сделать, чтобы принести утешение. Эндрю лежал с закрытыми глазами, но Нил знал, что он ещё не спит, и знал, что никто не станет выговаривать ему за то, что он пялится. Итак, впервые более чем за год, Нил посмотрел в лицо человеку, которого любил больше всего на свете. Больше, даже чем экси, и задавался вопросом, сможет ли он снова заполучить его, не опасаясь, что ему причинят боль.