Терпи меня или уходи

Впервые за долгое время Шастун спал как убитый. Даже храп Матвиенко его не разбудил, но зато Попов, который ворвался в комнату в восемь часов, разбудил. — Антон, подъём, — прошептал Арсений, сдёргивая с парня одеяло. — Отвали, я сплю, — пробурчал Шаст, перевернувшись лицом в подушку. Попов фыркнул и, схватив Шастуна за длинные ноги, стащил с кровати. Антон зашипел, как только острая железная палка снова проехала по его спине. — Я предупреждал, — спокойно сказал Арсений. — Что тебе от меня нужно? — зашипел Шаст, потирая спину. — Сейчас умывайся, переодевайся и иди в столовую, — командовал Попов. — Да ты заебал, командуешь всё время, — ворчал Антон, подбирая вещи с пола. — А что мне ещё делать? — задал риторический вопрос Арсений и вышел из комнаты. «Все достали. Голова болит, спина болит, что ещё вам нужно?» — думает Антон. Шаст взял в охапку вещи и поплёлся в душ. Быстро помывшись и переодевшись, Шастун забежал в комнату, нацепил на руки украшения и полетел в столовую. Попов уже расставил половину тарелок. — Я почти до Китая дошёл, пока тебя ждал, — бурчал Арсений. — Теперь подумай, зачем ты меня будил? — спросил Антон, расставляя тарелки. Попов ничего не ответил. Они быстро закончили с этим делом. Открыв дверь в столовую, туда никто не зашёл, поэтому Шастун решил, что можно выйти на улицу и покурить. — Ты куда? — спросил Арсений, увидев, что его помощник скрывается за дверью. — Подышать, душно как-то, — ответил Антон и быстро побежал на задний двор. Оказывается, тут есть парк, но Шаст не особо горит желанием туда идти. Поэтому, встав рядом с деревом, он достает сигареты и зажигалку. Антон ловкими движениями поджигает кончик сигареты и затягивается, всматриваясь в окна. Погода на улице была прохладной и вот-вот польёт дождь. «В принципе, всё не так плохо.» — думает Антон. Докурив сигарету, он кинул её на землю и притоптал пяткой. Не спеша, он пошёл в столовую. Попов крутил ложкой в тарелке, а как стоило Шасту приземлиться, он возмущённо сказал: — Воняешь сигаретами. — А ты воняешь нытьём, — огрызнулся Антон, делая пару глотков чая. — Лицо попроще и ешь, — приказал он. — Аж аппетит испарился, — проворчал Попов, ложась на сложные руки на столе. — Выглядишь плохо, у тебя ничего не случилось? — для поддержания разговора, спросил Шастун. — Случилось, один безмозглый сделал всё, чтобы я щас тут сидел. — Лучше молчи, — рыкнул Антон, крутя кружку на столе. «И долго ещё сидеть?» — думает Антон. Шастун без зазрения совести начал рассматривать Попова. Глаза прищурились, а губы сжаты в тонкую полоску. «С виду ничего такой, чёрные длинные волосы, нос, губы, глаза, кстати, красивые, голубые такие. Не хлюпик, а накаченный, бледная кожа.» — думает Антон. — Чего глаза вылупил? — спросил Арсений, заметив, что на него смотрят. — Думаю, сколько смогу не моргать. — Дурак, — сказал Попов, смотря в глаза Шаста. — А ты чего смотришь? — Захотел заглянуть в глаза человеку, который страдает тупостью всегда. Шастун фыркнул и отвернулся. Просидев ещё пару минут, в столовую потихоньку начали заходить ученики. Вот когда они наконец-то доели, Антон, порхая над столами, собирал тарелки и протирал всё тряпкой. — Теперь отдыхать? — спросил Шастун, выходя из столовой. — Нам ещё кладовку убрать надо, — разочаровал Арсений и повёл Антона в комнату. — Блять, а тут свет будет? — нервно спросил Шаст, заглядывая в кромешную темноту, где виднеется лишь капелька просвета от форточки. — Размечтался, есть фонарики, — Попов протянул ему фонарь, а Шастун взял и включил. Арсений закрыл дверь и присел на пол, разбирая бумаги и светя фонарём. Антон обвёл всё взглядом, ему было ужасно страшно тут находиться. Что-то шуршало, паутина висела на углах. Шастун, расчёсывая руки до крови, присел на корточки у стены и поднял бумажки. — Бумаги читаешь и складываешь в коробку, — сказал Попов, выдвигая коробку в центр комнаты. Они ещё пару минут просидели молча, а потом Антон услышал над своей головой шуршание. Тихо повернувшись, он посветил на источник звука и заорал: — А, блять, сука, блять, паук, блять. Шаст обрёл столько энергии, что за пять секунд приземлился рядом с Поповым, стараясь стряхнуть с волос что-то, хоть на них ничего и не было. — Да успокойся ты, паук сам тебя испугался, — успокаивал Арсений, разглядывая волосы Антона. — Нихуя себе, а что он лезет? А если он сюда приползёт? — шипел Шастун, разминая пальцы. — Ну и приползёт, что дальше? — Как ты не понимаешь? Он страшный, а если укусит, а если поползёт по мне? — рычал Антон, приживаясь плечом к Арсению. — Не укусит. Чем быстрее закончим — тем быстрее выйдем. Шастун заметно ускорился, Попов тоже решил побыстрее закончить с этим. Они справились за час и Антон со всех ног рванул из кладовки. — Я больше туда не пойду, — поклялся Антон. — Посмотрим, щас можешь отдыхать, на обед не будем убираться в столовой, учеников в школе не должно быть сейчас. Встретимся на ужине, — поднимаясь по лестнице, говорил Попов. Шастун на это махнул рукой и побежал в комнату. Димы и Серёжи уже не было. На столе лежал телефон Антона, который он даже не тронул, а достал яблоко из рюкзака и начал жонглировать им, сидя на кровати. «Я так целый месяц буду жить? Я хочу отдыхать, а не дежурить, пошли они нахуй. Арсений хорошо справляется и без меня.» — думает Антон. Неудачно подбросив яблоко, Шастун не смог его поймать, и оно покатилось под кровать Матвиенко. — Да блять, — прошипел Шаст, откидываясь на стену и больно ударяясь головой. — Ахуенно, — закончил он своё возмущение. Вытащив из кармана пачку сигарет с зажигалкой, Антон подцепил большим и указательным пальцами сигарету. Прижав ту к губам, он поджёг кончик и затянулся. «Окно не отрыл, дурак.» — думает Антон. Разглядывая свои кольца и выдыхая дым, Шаст понимал, как сильно попал, оказавшись в этом пансионе. Уходила сигарета за сигаретой, комната полностью провонялась табачным дымом, а рука Антона стала точечная. Открывать окно он не хотел, а затушить сигарету надо. Ничего лучше не придумав, он просто тушил её об запястье. «Хватит, хватит, у тебя осталось четыре сигареты, прекращай.» — думает Антон. Встав с кровати, Шастун выкинул все окурки и оставил проветриваться комнату, уходя искать кого-нибудь. «Может к Арсению? А хули нет?» — думает Антон. Шаст ничего плохого не нашёл в том, чтобы просто поболтать с Поповым, но он не знал, в какой комнате живет тот. Поэтому, спустившись вниз, Антон пошатался по коридорам и, наткнувшись на знакомую фигуру, которая стояла, оперевшись о стену, тихо сказал: — Такой весь важный, человек-загадка, ёпта. — Я всё слышу, — поворачиваясь к Антону лицом, сказал Арсений. — Хоть со слухом проблем нет. Чем тут можно заняться? — поинтересовался Шастун, а то мысли его съедят вдоль и поперёк. — По парку погулять можно, телефон посмотреть, почитать, — перечислял Попов. — На улице холодно, в телефоне нечего смотреть, читать не охото. — Тогда просто сгинь с глаз моих, — отворачиваюсь от Шаста, приказал Попов. «Отличный собеседник, пойду телефон посмотрю.» — думает Антон. Добравшись до комнаты, Шастун залез на свою кровать, взял телефон и открыл приложение «Vk». Сообщений много, но он не собирается на них отвечать. «Новые анекдоты, вот это да.» — думает Антон. Чтобы понять и придумать самому анекдот, нужно иметь интеллект, а если он крошечный, то ничего у вас не получится. «У меня видимо его нет. Да и хуй с ним.» — думает Антон. К вечеру Арсений позвал Антона в столовую. Они разложили тарелки по столам и ждали учеников, которые недавно приехали. Шаст завис, смотря на руки Попова, да настолько, что все успели поужинать и уйти. — Вызывает Земля, марсианин, как слышно? — с серьёзным лицом спрашивал Арсений, а глаза выдавали скрываемый до этого смех. Шастун вздрогнул и фыркнув, ответил: — Прекрасно слышно, я что-то упустил? — Упустил ужин, так что руки в ноги и пошли убирать всё. Попов пошёл собирать тарелки, а Шаст смотрел на него и пробовал понять, что за хуета случилась. «Я всё понимаю, но какого хера я завис и думал о нём? Наверно, сильно бесит.» — думает Антон. Справились они быстро и разошлись по комнатам. — Привет, — поздоровались в один голос Дима и Серёжа, увидев Антона. — Привет, как отдохнули? — скидывая кеды и садясь рядом с Позовым, спросил Шаст. — Шикарно, в кино сходили, погуляли, — рассказал Матвиенко. — А ты? — Очень скучно, пока с Арсением столы накрыли, пока убрали, потом кладовку прибирали, а дальше фигнёй маялся, — ответил Антон. — Завтра повеселимся, — подбадривал Серёжа. — С учебником химии? — фыркнул Шастун, удобнее садясь на кровати. — А почему бы и нет? — Ладно, пацаны, я спать, а то завтра на зомби буду похож, — сказал устало Антон и залез на свою кровать. Стоило ему прикрыть глаза, как сонливость мигом накрыла парня, погружая того в приятное чувство расслабленности, постепенно переходящее в глубокий сон. Опять в уличной одежде, опять с сигаретами под боком, опять с голодным желудком, но это ладно, он привык. Опять полностью лишённый чувств и энергии. Внутри него пустота и она его пожирает. Шастун нашёл выход из этого состояния, а именно спать. Попов зашёл в комнату, когда было почти десять часов и сказал тихо: — Телефоны отдавайте и спать. Дима собрал телефоны и отдал Арсению, а тот в своё время глянул на Антона. Покачав головой, он одной рукой держал телефоны, а второй подвинул того к стене, ведь тот упадёт, как только шевельнётся. Накрыв одеялом Шастуна, Попов вышел из комнаты. Ближе к пяти утра Антон резко вскакивает и почти ударяется головой об потолок, но крошечные сантиметры спасли от столкновения. «Что за ебучий сон? Обычно темнота снилась, а тут пальцы, а в конце глаза.» — думает Антон. Шаст слез со своей кровати и пошёл в туалет. Он понимал, что больше не уснёт. Зайдя в санузел, он посмотрел на себя в зеркале. Лучи света из окна попадали на лицо. Красные глаза, искусанные губы, потное и бледное тело, взлохмаченные русые волосы. «Херово выгляжу, надо искупаться.» — думает Антон. Быстро вернувшись в комнату за вещами, Шастун пошёл в душ. Искупавшись, причесавшись и более-менее став похожим на человека, Шаст пошёл в комнату. Времени полно, поэтому выбирать украшения можно долго. Сундук раздался громким щелчком, когда Антон открыл его. «Вот это колечко давно хотел надеть.» — думает Антон. Вытащив кольцо с чёрным камнем, Шаст надел его на безымянный палец. С остальными кольцами он долго провозился, чтобы они друг к другу подходили. Браслеты же не составили большого труда, поэтому за десять минут он справился и с ними. «Цепочку не буду надевать.» — думает Антон. Шастун закрыл сундучок и положил его в шкаф. Глянув на часы, он понял, что очень вовремя справился. «Ну, щас Арсений придёт, пойду пока в столовой тарелки разложу.» — думает Антон. Шаст пошаркал на первый этаж, по пути встречая сонных учеников. Зайдя в столовую, парень направился к тарелкам, относя по две на каждый стол. К тому времени, как Антон расставил все тарелки, подоспел Арсений. — Ты всё? — удивлённо спросил Попов, оглядывая все столы. — Нет, забыл тебя разрезать и положить в каждую тарелку, — фыркнул Шаст, садясь на стул. Они подождали пока ученики придут, поедят, уйдут, а потом убрали тарелки и вытерли столы. — Щас русский, — напомнил Арсений, когда они расходились по комнатам. Получив кивок, он скрылся за дверью своей комнаты. «Вроде спокойный, но грубый одновременно, это как? Ладно я, у меня слово то туда, то сюда.» — думает Антон. Шастун быстро собрал учебники и тетрадки в рюкзак, под сонным взглядом Позова и Матвиенко. — Не спать, — попросил Шаст, вытаскивая из пачки сигарет никотиновую палочку и поджигая её кончик. — Когда-нибудь тебя поймают за этим делом, — причитал Дима. — Не каркай и не поймают, — махнув рукой, ответил Антон и выдохнул дым, облокачиваясь об угол письменного стола. — Кто ещё каркал. Тебя ждать или мы пойдём? — спросил Позов, выпрямляясь. — Идите, догоню. Серёжа и Дима вышли из комнаты, а Антон стряхнул пепел и снова затянулся. Делая последнюю затяжку, Шастун выкидывает докуренную сигарету из окна и, подхватывая рюкзак, бредёт в кабинет русского. Уроки шли своим чередом, где-то Антон спал, где-то ругался со всеми, где-то разговаривал. После обеда Шастун и Попов направились в библиотеку. — Если что-то непонятно — подходите сюда, — громким голосом сказал Арсений, садясь за парту и доставая из рюкзака учебники. — Арсений, а что нам задали? — спросил Антон, разглядывая обложку тетрадки по русскому. Попов не стал ничего говорить, а написал на бумажке задания, протягиваю её Шасту. «А чего так много?» — думает Антон. Уроки он сделал почти все, только алгебра не хотела даваться ему. — Это корень или что? — спросил Шастун, тыкая пальцем в учебник и показывая Попову. Тот закрыл глаза и шумно вздохнул. — Антон, тебе это надо объяснять? — жалобно спросил Арсений, ведь понимал, что парень в точных науках тонет и не всплывает. — Что тебе стоит объяснить? Я вообще не понимаю, откуда там столько чисел и цифр. — Откуда ты корень увидел, у тебя он в башке растёт что ли? — возмущался Попов. Ближайший час Арсений посвятил Антону, объясняя тому каждое действие. Шасту ахти, не ахти, но он так ничего и не понял, просто смотря на Попова. Когда в тетрадке вырисовалось решение, Антон закрыл её и кинул в рюкзак. — Какой же ты тупой, — бухтел под ухом Арсений. — Отвали, дебил, — ровным и строгим голосом ответил Шастун. Ученики вылетели из библиотеки, ещё когда Антон начал покрывать матом Арсения и кидать со стола всё подряд. — Какой борзый, пошли отсюда, ты пока понимал, как это решать, время к ужину пришло, — бурчал Попов, выходя из библиотеки. Шастун вышел вслед за ним и оба парня пошли в столовую. «Заебал, всегда виноват я, я виноват, что не понимаю, я виноват, что мы опаздываем, я виноват, что я ничего не делаю, кроме проблем.» — думает Антон. Они быстро справились с тарелками, впустили учеников и сами сели кушать. Точнее, кушать сел Попов, а Шаст просто смотрел на него и сидел. Антон медленно убирал тарелки за только что ушедшими учениками, когда Арсений носился через проёмы столов и быстро сгребал тарелки в одну кучу. Благодаря появившейся энергии Попова, они справились за считанные минуты. Шастун махнул рукой на него, даже ничего не говоря, так как силы были на нуле, и поплёлся на четвёртый этаж. — А я говорил, что надо есть, — ворчал Арсений. — Да заткни свой рот уже, честно слово, достал. У меня даже нет настроения с тобой спорить, — рычал Антон, глядя пылающими от злости глазами прямо в голубые глаза напротив. — Поел и было бы. — Я щас эту еду тебе в жопу засуну, — схватив Попова за плечи, шипел прямо на ухо Шастун. — Так она всё равно оттуда выйдет, — отшутился Арсений. — Из тебя шутник, как из меня художник, так что прошу молчания. Антон ускорил темп и, забежав в комнату, кинул рюкзак на пол. — Всё хорошо, Тох? — спросил Серёжа, осмотрев помятый вид Антона, которого от этой формы имени переклинило. — Заебись всё, сойдёт? — огрызнулся Шастун, снимая с себя рубашку и надевая футболку. — Чего такой нервный? — спросил Дима, когда Антон надевал шорты. — Я нервный? Иди-ка ты нахуй, — прикрикнул Шастун, залезая на кровать и накрываясь одеялом. — Ты поел сегодня вообще? — поинтересовался с нажимом Позов, а Шаст слегка ахуел. — Да, поужинал, вы же три часа ебётесь в столовую, я за это время всё успеваю, — врал, даже не краснея Антон, доставая книжку со стола. — А, понятно, — с призрением ответил Дима и улёгся на кровати поудобнее. Шаст открыл первую страницу книги и начал впитывать в себя слова. За чтением Шастун не заметил, как глаза закрылись, руки ослабли, из-за чего книжка упала на лицо, но даже это не разбудило его. Дима и Серёжа даже не увидели этого, а продолжали болтать. Но вскоре их разговор нарушил Арсений. — Ложитесь спать, — он оглядел всех, зацепившись взглядом за Шаста, Попов покачал головой и забрал книжку с лица. — Очень удивлён, что ты читать умеешь. Попов положил книжку на стол и ушёл. Так шли дни, особо ничем не отличаясь друг от друга. Позов, Матвиенко и Шастун сдружились, Попов же продолжал выводить из себя. Просто своим появлением и существованием в целом.